— Нет. Генрих тебе тоже зять, — не унималась всезнающая Тамара. — Ну, откуда тебе знать? — Не спорьте, я сейчас в интернете посмотрю, — помирила всех Марина и пошла наверх, в свою комнату. Там ее ждал нотбук и сотовый телефон. Она позвонила Андрею, поздравила с наступающим Рождеством, а потом залезла в интернет. Оказалось, что тетка была права. Муж сестры, действительно, был зятем. Деверь оказался братом мужа, шурин — братом жены. Обогатившись столь ценными сведениями Марина, спустилась вниз, чтобы подтвердить правоту тетки. В зале у камина отец и Генрих, развалившись в кожаных креслах, потягивали коньяк. В двенадцать ночи все разместились за рождественским столом, и Серега произнес тост: — Всех с Рождеством Христовым! Праздник — великий. И я рад приветствовать на русской земле своего зятя Генриха, которого полюбила и выбрала мужем моя сестра Тамара. Я полностью согласен с ее мнением и очень рад такому выбору. И в канун нашего российского Рождества хочу сказать тебе, Генрих, что ты скоро станешь настоящим русским. Я тебе гарантирую. Вот язык подучишь с помощью Томки. И все. Ты — русский! Кроме того, я, как старший в этой семье… — Вообще-то, старшая — я, — возмутилась Тамара. — Молчи, женщина. Старший в семье всегда мужчина. Так вот, я принял решение отпраздновать вашу свадьбу у нас по русским традициям, как только вы изволите прибыть в наш родной город. — Думаю, что через три дня мы приедем, — сказала тетка, подмигнув Марине. — Да, пап, — подтвердила Марина. — Прекрасно, я успею все подготовить. — Ты только не очень-то усердствуй. Гостей поменьше, пожалуйста, — добавила Тамара. — Я не люблю, когда свадьба превращается в сборище совершенно незнакомых людей. — Ладно, список приглашенных получишь на днях, — заверил сестру Сергей. — И еще, там этот твой Шерлок Холмс с первого этажа бьется-колотится насчет расследования. Ты бы ему позвонила, Тома. Он что-то опять нарыл. — Трошин — следователь старой закалки. Я ему позвоню завтра. А сейчас при вас я торжественно сожгу остатки своего темного прошлого. Я долго думала, что сделать с ним. Она вытряхнула на стол содержимое небольшого пакета. Это были рулончики фотопленки, бумажки, какие-то пакетики. — Это информация. Она пролежала в одной скале двадцать лет. Теперь она стоит немалых денег. И мы чуть не поплатились жизнью из-за этой ерунды. Юрия убили… — Юрия убили? — спросила Марина. — Да, не хотела тебя расстраивать… Так вот, вначале я думала сдать недружелюбных России политиков, таких как Хольтцер, Коршмеер. Они там есть. Я их узнала. Генрих закивал и сказал по-русски: — Очень плохие. — Потом я думала все это отдать нашим ФСБ-шникам. Теперь думаю проявить чисто русское благородство. Она сгребла все обратно в пакет и подошла к камину. — Гори все синим пламенем! На следующий день Тамара узнала, что Трошин нашел свидетеля. Это был старый алкоголик дядя Кузя из соседнего двора. Дед видел бабку-убийцу лицом к лицу, которая улепетывала в тот летний вечер из их подъезда с пустым ведром. По словам Кузи, это была «сама смерть», столь ужасной показалась она ему. Но потом Трошину удалось вытащить из старика Кузи некоторые подробности и даже составить словесный портрет. Оказалось, что это была женщина со шрамом на лице. Вопрос был один — мотив. У Игоря и его близких не было знакомых со шрамами. Поиск такой «красотки» в картотеках тоже ни к чему не привел. Возраст Кузя идентифицировать не смог. Единственное, что он сказал точно, что это была не старуха. 10 января Андрея выписали из больницы. Селить его в коттедже Сергея было делом рискованным. Компания решила в этот же день лететь домой. Андрей не рассказывал матери по телефону про свои злоключения. Немного проговорился брату. Борис не пил, работал и получал зарплату. Мать, между тем, встретила его с глазами, полными слез. Они обнялись. — Я все знаю. У меня сердце кровью обливалось. Материнское сердце не обманешь. — А потом наша зоркая тетя Нюра зашла и рассказала, что по телевизору тебя видела, что ты попал в заложники, — добавил Борис. — Мам, да все нормально. Нашлись люди и спасли меня. — А почему ты с палочкой? — Ногу подвернул, не волнуйся. — Не ври мне, Андрюша! — Мам, все, что было — прошло. Я уже не то, что хожу — бегаю. А трость — это ерунда! — Ах, Андрюша! Не езди ты больше никуда. У нас спокойнее. — Все. Больше не буду. — Что это я тебя в коридоре держу? Пойдем, буду кормить. Пельмешики у меня в морозилке моего производства — сейчас отварим. Она поспешила на кухню, а Андрей — в зал и упал на диван. Слабость еще давала о себе знать. Он сразу уснул. Ему приснилась Марина. Она ползла в окопе к нему. Кругом стреляли. Он пытался кричать, но не мог, пытался двигаться — тоже не мог. Потом все заволокло туманом. Свадьба Тамары и Генриха была назначена 19 января в загсе, а на 20 января, воскресенье, решили назначить венчание. Выбрали небольшую церковь недалеко от коттеджа Сергея. На 20 января Сергей снял самый дорогой ресторан в городе. План, разработанный заговорщиками, был таков. Марина с Андреем тоже регистрируют брак 19 января в загсе, но тайно. У тетки соседкой была знакомая в местном загсе. За определенную сумму ее удалось уговорить регистрировать желающих без предварительного месячного срока. На следующий день Марина будет на венчании тетки, когда же все уедут в ресторан, состоится второе венчание Андрея и Марины. Затем они приедут в ресторан и объявят всем. Отцу ничего не останется, как только простить непослушных. Зима выдалась в этот раз довольно теплая и снежная. Снега было много. Снегоуборочная техника не справлялась. Кругом по обочинам дороги были сугробы. Генрих был в восторге. Он сказал, что именно так представлял русскую зиму. За пять дней до свадьбы тетка вытащила Марину на шоппинг. Серега, как всегда, метнул карточки «девочкам» на наряды. «Девочки» обошли все свадебные салоны и нашли очень красивые платья, палантины из тончайшего тюля для венчания и потратились на белые норковые полушубки. Платья различались только цветом. У Мариши было платье цвета слоновой кости, а у Тамары — кипельно белое. Свидетелями в загс было решено взять Бориса, брата Андрея, и Инну, подругу Марины. В Крещенский сочельник Андрей признался матери про свой предстоящий брак с Мариной. Мать долго качала головой, потом прослезилась и сказала: — Андрей, ты взрослый мужик, ты сам решаешь. Но такая разница в возрасте… — Мама, она меня любит. Она вытащила меня оттуда. Эта маленькая хрупкая девочка. С Божьей помощью. Ты благословишь нас? — Я… Конечно. Правда, не знаю, как это делается. — Я тебя научу. Садись. Сейчас покажу тебе кино «Барышня-крестьянка» по Александру Сергеевичу Пушкину. Кажется, ты очень любишь это произведение. Садись в кресло. У меня есть диск. Там в конце фильма как раз благословение отца на брак детей. Они устроились в зале и смотрели эту прекрасную историю о любви со счастливым концом. После просмотра Вероника Ивановна прошептала: — Чудесный фильм. Это лучшее произведение Пушкина, на мой взгляд. Лучше «Дубровского». Хотя классиков не обсуждают. — Конечно, всем нравится только счастливый конец. Андрей улыбнулся и поцеловал мать в щеку. — Пойдем пить чай. А потом буду мерить свой серый костюм. Я его всего два раза в жизни надевал. Думаю, для свадьбы пойдет. Хотя, вдруг я растолстел. — Ты? Да, брось ты… Худющий стал. — Ну, нет, я уже поправился. Ты меня, как на убой кормишь. — Святки же были… — Да. Я впервые чувствовал каждый день как-то по-особенному. Как подарок. Все это — вы, Марина, этот город — все это подарки мне. Незаслуженные. — Андрей! Чай крепкий с мятой, как всегда? — Конечно. Мам, завтра утром Марина приедет. Ты благословишь нас? — Да. Ты же привез икону из монастыря. Я теперь знаю, как это делается. Страхи и волнения Марины по поводу реакции отца в последний день перед свадьбой улетучились. Всю неделю перед свадьбой они с Андреем старались меньше видеться, чтобы отец ничего не заподозрил. Однако тетка почему-то проявила интерес к семье Андрея и дважды заезжала к ним, захватив Генриха и соседа Трошина. Иван Сергеевич не расставался со своей версией о планомерном уничтожении женихов Марины и осторожно поделился ей с Андреем. Но Андрей только посмеялся, а вот Бориса она заинтересовала больше. Он даже попросил у Ивана Сергеевича телефон. В субботу Марина, вызвав такси, заехала за Инной и, убедившись, что отцовской слежки нет, забрала Андрея и Бориса из дома. Андрей был с огромным букетом алых роз. Игорь приехал на своей машине прямо к загсу. У загса стоял Трошин и курил. Он поздоровался. — Только что ваши уехали. Тамара Васильевна очень красивая! Он все время озирался по сторонам и отказался идти в загс. — Я вас тут подожду. Мое сердце сигнализирует. Он похлопал себя по груди и опять стал осматриваться. Как только их расписали в загсе, позвонил Сергей. Отцовское чутье его не подводило никогда. Он поинтересовался, где Марина. Марина побледнела и сказала, что ходит с Инной по бутикам, чтобы выбрать тетке подарок. — Ты, давай, не долго. Я заеду вечером к вам в гости, надо поговорить. — Хорошо, пап. Как только Серега дал отбой, все дружно рассмеялись. — Отцовская интуиция, — сказала Марина. — Едем к нам, — предложил Андрей, — мама наготовила! — Едем! Тут, словно из-под земли, опять возник Иван Сергеевич Трошин. — Я к вам присоединюсь, пожалуй, — сказал он.