– Калеб… поцелуй меня, – сдалась я, решив, что самое время наплевать на принцип не любить светлых чародеев. – Ты прав: меня влечет к тебе, но пока я не могу разобраться, виновато ли любовное зелье или… Он не позволил договорить. Теплые ладони обняли мое лицо, а приоткрытый рот накрыл мои губы. Надо сказать, что реакция у мага была что надо! Видимо, боялся, как бы дама не передумала и не забрала слова обратно, а значит, не стоило ей позволять что-то говорить, разве что сладко постанывать. И я была не против. Мы целовались как безумные, до головокружения, нехватки воздуха и ослабелых коленей. Где-то в другой вселенной из рук выпал тубус с драгоценным соглашением и покатился по паркетному полу. На стене под стеклянными колпаками замигали два последних выживших огонька, словно предупреждая, что окончательно погаснут от сексуального напряжения, разлитого в воздухе, – не поможет ни одно воскрешающее светлое заклятие. Обошлось, правда, без жертв. Калеб отстранился, сладко прикусил мне подбородок и прошептал: – Что скажешь? Стало яснее? Это любовный приворот или я действительно тебя привлекаю? – Подожди… – Схватив за лацканы пиджака, я заставила его вновь склониться и пробормотала в губы: – Надо повторить, чтобы окончательно разобраться… Мы провели несколько настолько горячих «экспериментов», и ответ стал очевиден нам обоим: магия вообще ни при чем! На слабых ногах, возбужденная и горячая, я ввалилась в спальню, где вместо заснувших живых огней горели уже порядком оплавленные свечи, но немедленно раздался стук в дверь. – Открой, Эннари, – из коридора позвал Калеб. Святые демоны, сколько неприличных мыслей пронеслось в голове за те короткие мгновения, что я нажимала на ручку и дергала на себя дверь. В воображении крутился десяток язвительных отказов и столько же страстных утвердительных ответов на непристойное предложение провести ночь вместе… Он протянул потерянный тубус, о котором я напрочь забыла, и усмехнулся: – Не теряй свое сокровище, темная Истван. Чувствуя себя по-дурацки, словно он мог подслушать мысли, а теперь подсмеивался, я забрала соглашение, посмотрела в холодные светлые глаза жениха и произнесла: – Давай попробуем, Калеб. Мы же ничего не теряем, так? У него дернулся кадык. – Верно, – пробормотал он и шагнул в открытую дверь моей комнаты… В Истван мы вернулись только в середине следующего дня. Едва поднялись по лестнице и вошли в холл замка, как сверху грянул голос вездесущего Парнаса, не просившего, а требовавшего Калеба немедленно появиться пред его очи. – Ты с утра уничтожила соглашение? – уточнил мой жених для точности. – Нет, – протянула я, хотя, признаться, несколько бесконечно долгих и сладких минут с удовольствием разглядывала возмутительный договор с родовыми печатями. Осознание, что мне никто не помешает в любой момент избавиться от «брачного недоразумения», вызывало злорадное чувство удовлетворения. – Я скоро зайду к тебе, – пообещал Калеб и, на секундочку сжав мою руку, отправился к деду Иствану. В одиночестве, держа в руках окончательно испорченный плащ, я поднялась в гостевую башню. На пороге покоев один рукав у платья опять отвалился, и первым делом пришлось поторопиться в гардеробную, но на пороге спальни я замерла, обнаружив в комнате гостя. На фоне окна стоял высокий, худощавый мужчина. Приталенный по моде черный пиджак подчеркивал узость талии и стройность фигуры. Длинные белые волосы, прямые и ухоженные, красивее, чем у любой девицы, спускались практически до лопаток. На секунду показалось, что меня посетил очередной побочный эффект от умопомрачительного приворота, крыша поехала и начались реалистичные галлюцинации. – Холт?! – громко спросила я. Глава 8. Темный против светлого Не верилось, что лучший друг стоял в моей спальне и спокойненько обозревал местные красоты из башенного окна. Весь вид Холта Реграма кричал о том, что он насквозь, буквально до мозга кости, темный маг и не вписывается в обстановку светлого замка. – У тебя из окна открывается чудесный вид, Энни, – протянул он на родном языке, хотя по-сартарски изъяснялся почти без акцента. Нежданный гость обернулся, с любопытством оглядел меня с ног до головы и кивнул: – Миленькое платье. Помню, как ты его примеряла у модистки. В Сартаре так тепло, что ты решила избавиться от рукавов? – Не я, – вернулся ко мне дар речи. – Дай угадаю… – С фальшиво-задумчивым видом он постучал пальцем по острому подбородку. – Стая розовых пташек, смотревших на меня, как курицы на подсолнечник, посмели прикоснуться к твоей одежде. Дивное проклятие. – И как давно ты здесь, что уже познакомился с местными жителями и их проклятиями? – изогнула я брови. – Второй день. До сих пор перевариваю вчерашний обед. В этом замке всегда едят в таком напряжении? Животами не мучаются? – Не уточняла. Что ты здесь делаешь? – О! Я снова ощущаю на себе знаменитое истванское гостеприимство! – насмешливо воскликнул он и с небрежным изяществом спрятал руки в карманы. – Стало интересно, что же такое есть в Сартаре, что ты по-прежнему не вернулась в Деймран, но неожиданно перестала читать интересные книги. Он начал медленное сближение, шаг за шагом пересекая спальню. – Думал, приедешь через три дня, но пошла вторая неделя, а ты по-прежнему здесь. Даже волноваться начал. Оказалось, что в Истване просто великолепный вид из окна! Уехать от такого настоящий грех… С другой стороны, мы же любим грешить, темная Истван. Разве не так? Холт был красив, знал об этом и без зазрения совести пользовался привлекательной внешностью, чего никогда не скрывал. Темные бездонные глаза резко контрастировали со светлыми волосами. Аристократические черты, капризно изогнутые пунцовые губы, ни намека на щетину. Единственным изъяном, который он тоже считал достоинством, был тонкий шрам, тянущийся по контуру лица слева. У родовитых темных имелся странный, на мой взгляд, обычай: на тринадцатый день рождения мальчики (порой и девочки) проводили ритуал магического круга и призывали из потустороннего мира демона. Самого настоящего, со всеми вытекающими. Если древнее существо отзывалось, то ведьмаку переходила частичка потусторонней силы. Холту достался только этот шрам… В академии я сталкивалась с чародеями, одаренными демонами. Они, конечно, обладали силой и прочим, но тараканы у них тоже были экзотичные, гораздо любопытнее демонических талантов, поэтому считаю, что лучшему другу повезло отделаться малой кровью. В его случае в прямом смысле этих слов. – Перефразирую, – кивнула я. – У тебя сломалась почтовая шкатулка, поэтому ты не предупредил, что приедешь полюбоваться в окно дедовского замка? – Я не успел, – с нахальной улыбкой прошептал Холт. – Попробуй соврать еще раз, – следя за его приближением, посоветовала я. – Забыл написать? – предложил он другой вариант. – Ты ничего не забываешь. – Хотел сделать сюрприз. – Даже зная, что я ненавижу сюрпризы. – Догадывался, что ты будешь против гостей, – признался он и расставил руки: – Обнимемся? Знаешь ли, я соскучился. Спорить не стала, позволила себя прижать к твердой груди, обхватить ухоженными руками. От Холта знакомо пахло горьковатым цитрусом. – Надолго приехал? – не размыкая объятий и не отрывая щеки от гладкого мужского пиджака, пробормотала я. – Невежливо спрашивать гостя, когда он допьет кофе и отчалит домой, – выдохнул он мне в макушку. – Ты приехал без предупреждения. Если не слышать наш разговор, могло показаться, будто мы ворковали, как влюбленные пташки, но я-то понимала, что появление темного (на всю голову) колдуна в замке таких же пристукнуто-светлых чародеев грозит большой катастрофой. – Где багаж? – Дорожный сундук стоит в твоей потрясающе пустой гардеробной комнате. Пресветлый встретил меня сухо, но поселил в своей башне. Он совсем не любит сюрпризы? – Особенно если сюрприз – обладатель темной магии, переместившийся во двор замка, – с ледяными интонациями из дверей проговорил Калеб. Сама от себя не ожидая, я отшатнулась от лучшего друга как от чумного. – Он кто? – с неприятной улыбкой кивнул в сторону моего жениха Холт, правда, без пререканий убирая руки. – Светлый чародей? – А кого вы ожидали встретить, господин Реграм, в замке пресветлого Иствана? – вопросом на вопрос ответил Калеб. Он нарочито говорил на сартарском, тонко намекая, что прекрасно понимает свалившегося как снег на голову гостя, но не желает говорить на чужом языке. Скорее предки Грэм перевернутся в гробах, чем он уважит темного мага. Обстановка в комнате стремительно менялась. В прямом смысле этих слов! Воздух похолодел, свет потемнел. Быть точнее, мрак сгустился со стороны Холта, словно время клонилось к ночи, а на половине Калеба свет как будто стал ярче, как солнечным днем, и окружил ореолом его высокую фигуру. Я стояла на разделе света с тенью и понимала, что во избежание порчи замкового имущества чародеев следует развести по разным комнатам… Или самой удалиться. Если они надумают проверить друг друга на прочность и шарахнуть магией, то лучше не стоять в эпицентре взрыва. – Познакомишь нас, темная Истван? – Не сводя с противника азартного взгляда, Холт протянул руку. – Холт Реграм. Давний друг Эннари. – Калеб Грэм. – Он подошел и охотно ответил на рукопожатие. – Будущий муж твоей давней подруги. Пауза была монументальной, но короткой. – Муж? – неприятно улыбнулся Холт. – Что-то не помню, чтобы я получил приглашение на свадьбу. С подобной шальной улыбочкой обычно он начинал плести темные чары. Учитывая, что за руку он держал специалиста по защите от этих самых чар, интерьер комнаты и здоровье самих противников оказались под большой угрозой. Теперь и я напряглась и рыкнула, смешав в одной фразе сразу два языка: – Да потому что их никто не писал! Мужчины недоуменно повернули головы в мою сторону, словно не догадывались, что я все еще находилась рядом. – Ты здесь? – удивленно протянул Калеб, подтвердив догадку. – А куда, по-твоему, я должна была деться?! – прошипела я и перевела дыхание, пытаясь вернуть самообладание, но оно приказало долго жить. – Господа чародеи, выйдите вон… куда-нибудь! Мне нужно десять минут, чтобы привести себя в порядок. Можно рассчитывать, что вы оба за это время останетесь живы? Не хочется одного отправлять домой в ящике, а второму покупать погребальную урну в ромбик.