Евника увидела уже знакомых ей жителей глубин. Двустворчатые моллюски поблескивали в пустых глазницах черепа, который удивительным образом напоминал птичий и занимал треть от длины всего тела кита. Крошечные крабы и морские улитки неподвижно застыли на костях. Повсюду было множество бактерий, которые разъедали липиды костной ткани кита, выпуская тем самым сульфид водорода и позволяя этому изолированному миру существовать. Иначе, кроме бактерий, здесь просто никого бы больше не было. – Ладно. Можешь начинать. Вагнер молча отстегнулся от нее. Он был черным эластичным кольцом – тороидом – который плотно облегал ее талию, словно спасательный круг. При необходимости он разворачивал пару крошечных плавников, но на такой глубине от них не было никакой пользы, поэтому он проявил благоразумие и не стал их показывать. Когда он опустился на дно, Евника автоматически отрегулировала свою плавучесть относительно уменьшившегося веса. Тороид опустился в полуметре от останков кита. Он свободно зафиксировал себя на дне и сориентировался в пространстве. Вагнер был слепым, но прекрасно умел приспосабливаться к окружающей обстановке другими способами, и когда Евника направилась в самый центр китового скелета, он пополз по песку. Он передвигался так медленно, что это почти не было заметно, однако путь, которым он следовал, был тщательно и точно рассчитан и определен, в течение двадцати часов он обследовал каждый дюйм дна, после чего начинал все сначала. Синие диоды на внутренней стороне кольца тороида были точно такими же, как диодная лента на нижнем крае купола Евники, это позволяло им общаться, когда они находились в поле видимости друг друга. Он быстро передал световой сигнал: – Все идет хорошо. – Я буду ждать, – сказала Евника. Она отправилась на свое привычное место отдыха – в центре скелета, там, где грудная клетка кита развалилась на части. Евника нашла себе укромное местечко и расположилась поудобнее среди других подводных жителей. Экосистема вокруг трупа кита может просуществовать столетие без видимых изменений, но изменения все же существуют: организмы сменяют друг друга, появляются и исчезают, и одна фаза изменений следует за другой. Евника сама видела это, как и другие гости этих мест. Иногда ей даже становилось интересно, не сохраняются ли воспоминания о ее визитах в тех местах, которые она покинула. Стороннему наблюдателю Евника напомнила бы полупрозрачный купол медузы, соединенный с металлическим цилиндром, на котором по кругу закреплены шесть гибких щупалец головоногого моллюска. В верхней части ее купол был чуть меньше полуметра в диаметре, а на нижнем краю, на некотором расстоянии друг от друга было установлено шесть аппаратных компонентов, каждый из них состоял из фотодетектора, фонаря и синего светодиода. Евника могла включать или выключать их по своему желанию, но обычно держала включенными, что позволяло ей видеть все вокруг. Это влияло на образ ее мыслей, предоставляя целый спектр возможностей, не ограниченных простыми альтернативами, что иногда мешало ей в принятии решений. Евника осторожно опустила вниз свои щупальца. Ее ребристые конечности способны были полностью расслабляться, когда она перемещалась с помощью перистальтической тяги или вдруг замирала на месте. У каждой конечности был датчик-эффектор с отстоящими друг от друга пальцами, способными выполнять тонкую работу или осуществлять сжатие с давлением в сотни килограммов. Теперь она опустила их в ил на дне моря и сидела неподвижно, чтобы зря не расходовать энергию, однако она погрузила их не очень глубоко, чтобы при необходимости иметь возможность немедленно высвободить щупальца. Евника знала, что ее энергия была почти на исходе, ей даже не нужно было проверять уровень заряда. Пока Вагнер продолжал работу, медленно заряжая свои клетки, Евника отключила свою основную систему. Пройдет несколько дней, прежде чем они смогут двинуться дальше, и в данный момент она погрузилась в состояние, близкое к стазису, сохраняя лишь малую искру сознания. Часть этого сознания была направлена на окружающий ее мир, она готова была выслушать мнение Вагнера, если тот внезапно захочет с ней чем-то поделиться, другая же часть была сосредоточена на ней самой – она методично изучала, анализировала последние этапы ее путешествия. И хотя в центре внимания Евники были недавние события, она была способна одновременно обрабатывать сразу несколько мысленных потоков, поэтому обычно параллельно предавалась мечтам о доме. Все начиналось с ранних воспоминаний, которые принимали форму вертикально расположенного троса, тихонько раскачивающегося в неглубокой воде. Один конец спускался под воду, а на другом – находился буек цилиндрической формы, который то поднимался, то опускался вниз, как игрушечный лифт. В двух метрах под водой висела металлическая сфера, из которой торчало три прута. В юности, когда Евника уставала, она могла подплыть к этому генератору и получить от него необходимую ей энергию. Тогда она воспринимала это как должное, но в нынешние времена, когда все ее существование превратилось в сплошные утомительные поиски, это казалось ей чем-то невероятным. Трое шестиногих могли подзаряжаться одновременно, и ее сестры обычно плавали неподалеку, как рыбки в пруду, привлеченные крошками хлеба. Евника однажды поинтересовалась устройством этого генератора. Она разговорилась в порту с Джеймсом – они часто общались. Ее купол был почти не виден под водой. Джеймс сидел на яхте со своей консолью, на нем была красная ветровка, которую он надевал всегда, чтобы двенадцать шестиногих могли сразу узнать его. Евника плохо запоминала лица, и лицо Джеймса над воротником куртки было для нее лишь размытым коричневым пятном. Джеймс напечатал свой ответ. Он писал не на ее родном языке, поэтому его сообщение прошло через несколько стадий перевода прежде, чем обрело форму, которую она могла понять. – Мы называем это циклом погружения – чем глубже ты опускаешься, тем холоднее становится вода. Цилиндр поднимается в теплой воде и тонет в холодной. Когда он движется, то тем самым вырабатывает электричество, которое поступает в зарядную станцию. Евника не совсем поняла это объяснение, но приняла его на веру. Почти всю свою короткую жизнь она либо опускалась на дно, либо всплывала, ей было достаточно того, что, оказывается, привязанный к тросу цилиндр делал то же самое. – Понятно. На первый взгляд это был ничего не значащий обмен репликами, но теперь, вспоминая тот разговор, она понимала, что именно в тот момент Джеймс впервые проявил к ней интерес. Евника была единственной шестиногой, задававшей такие вопросы, и она подозревала, что именно по этой причине она оказалась в числе тех пятерых избранных, которые покинули дом. До самой последней минуты было неизвестно, кем окажутся эти избранники. Их всех перевели на режим энергосбережения, а когда она очнулась, то поняла, что они уже прибыли на место проведения исследований. Как только ее опустили в воду океана, она почувствовала себя совершенно по-другому. Евника исследовала воду, ее переполнили ощущения от незнакомых запахов и вкусов, и она даже не сразу осознала, что Джеймс разговаривает с ней: – Ты готова? Евника сосредоточила свое внимание на исследовательском судне, где сразу увидела знакомую красную ветровку. – Думаю, да. – С тобой все будет хорошо, – сказал Джеймс. Его слова ясно звучали в ее голове. – Удачи. – Спасибо, – вежливо ответила Евника. Ее сестры покачивались на волнах вокруг нее. Затем на них замигали огоньки, и вот Фетида погрузилась под воду, за ней последовали Клио и Диона. Галатея дольше остальных смотрела на Евнику, но и она исчезла под водой, так ничего и не сказав ей. Евника открыла свой нижний отсек, позволив воде затечь внутрь, и стала медленно погружаться вслед за остальными. Когда океан окружил ее со всех сторон, рация перестала работать, и она переключилась на свои акустические сенсоры, которые время от времени улавливали доносившиеся с яхты чирикающие звуки. На такой глубине в воде было еще достаточно светло, и она могла видеть четырех остальных шестиногих, которые кольцом рассредоточились внизу, под ней. На глубине двухсот метров они включили освещение и засияли, словно новогодняя гирлянда. Через сорок минут они достигли места назначения. Вода вокруг Евники стала мутной, ее сенсоры показывали, что уровень содержания сульфидов сильно возрос. Через секунды из темноты перед ними возник странный пейзаж, и Фетида, которая приплыла туда первой, замигала огнями, передавая сообщение: – Я на месте. Евника поплыла медленнее. Теперь она смогла лучше осмотреться по сторонам и поняла, что они приблизились к гидротермальным источникам. В свете ее фонаря вода казалась мутной и очень синей, и она смогла разглядеть неясные очертания колонн и деформированных колец, созданных потоками лавы. Белые двустворчатые моллюски – некоторые почти в фут длиной – облепили расщелины, а еще там были крабы, мидии, креветки и заросли рифтий, которые у корней напоминали кусочки мела, а на кончиках были красными, словно кровь. Около самих источников, откуда из земной коры била горячая жидкость, морское дно покрывали отложения, давным-давно выпавшие из гидротермальных вод. Шестиногие быстро определили, какой именно участок представлял для них наибольший интерес, но Фетида, которую назначили их лидером, должна была подтвердить это решение. – Начнем отсюда. Пока она это говорила, Евника почувствовала, что Вагнер, незаметно обвившийся вокруг ее талии, тихо отцепился от нее. Остальные тороиды также отсоединились от четырех оставшихся шестиногих, они рассредоточились вокруг кратера источника и медленно поползли по песку. Следующие два дня Евника занималась исследованиями. Каждая из сестер получила определенное задание – составить карту местности, провести анализ морских отложений, осуществить химические исследования, а задача Евники заключалась в том, чтобы подготовить подробное описание экосистемы. Все эти данные потом должны были подвергнуться подробному анализу на поверхности, и Евника очень быстро ушла с головой в работу. Вокруг труб черных курильщиков, которые выпускали в воду облака клубящейся жидкости, ползали розовые черви: они то прятались в свои норы, то снова выбирались наружу, а обломки труб курильщиков сверкали изнутри кристаллами. Все это время тороиды продолжали свою работу, и через пятьдесят часов их труды увенчались успехом. При обычных обстоятельствах все шестиногие могли работать в полную силу примерно три дня, после чего им нужно было вернуться на зарядную станцию. Каждое подобное путешествие отнимало драгоценное время, поэтому их создатели, принимая во внимания все условия, в которых им предстояло работать, нашли удачную альтернативу. Решение подсказал химический состав самих курильщиков, где растворенные сульфиды, выходившие из земной коры, выделяли достаточно энергии, чтобы здесь, в темноте, могла существовать жизнь: бактерии превращали сероводород в сахара и аминокислоты, которые создавали основу для сложной пищевой цепочки. Лишь благодаря этому, несмотря на столь суровые условия, здесь могла существовать жизнь. И именно эта энергия позволяла шестиногим выполнять свои обязанности в течение недель и даже месяцев. Когда Евника почувствовала, что ее энергия на исходе, она поплыла к Вагнеру. Тороиды находились всего в нескольких метрах от того места, где она оставила их, и Евника знала, что все это время они занимались обработкой пород на дне океана. Преодолевая каждый дюйм, они поглощали свободные сульфиды, которые служили субстратом для микробиологических топливных элементов – их наполняли генетически модифицированные версии тех же химиосинтезирующих бактерий, которые находились здесь в изобилии – и эти клетки заполняли их кольцевидные тела. Евника замерла над тороидами и призывно просигналила Вагнеру, который тут же обвился вокруг ее талии. Остальные шестиногие последовали ее примеру, и Евника ощутила резкий прилив энергии. Это был довольно удобный способ подзарядки во время работы, но благодаря ему Евника также ощутила родство со всеми этими формами жизни, которые она изучала и которые, пытаясь уцелеть, полагались на те же самые принципы. Эти циклы подзарядки помогали им не утратить чувство времени, которое целиком было отдано работе. Раз в неделю шестиногие должны были всплывать, чтобы передать добытую ими информацию. Поскольку связи с поверхностью не было, это был единственный способ установить контакт с домом. На третью неделю пришла очередь Евники. Почти час она всплывала, следуя за акустическим сигналом, и, наконец, оказалась наверху. Яхта стояла именно там, где она и должна была стоять, и когда Евника поплыла к ней, в ее голове зазвучал знакомый голос: – Как у тебя дела? Рыболовный сачок поднял ее на палубу. Евника поднялась, слегка изогнувшись, эти движения казались ей непривычными, она была немного растеряна, но старалась держаться непринужденно. На ней замигали огоньки, передававшие ответ: – Я так рада, что оказалась здесь. Сетью занимался матрос, одежду которого она не знала. Он переместил Евнику в цистерну, и как только она смогла распрямиться, то увидела, что неподалеку от нее сидел Джеймс. Даже без предварительного подсчета она заметила, что людей на судне стало меньше, чем когда ее только привезли сюда – работавшие в комнате люди проводили всю неделю на берегу и возвращались на корабль лишь для того, чтобы получить последние данные наблюдений. Никто из них не разговаривал с ней, кроме Джеймса. Евника стала передавать информацию по каналу беспроводной связи, в то же время обмениваясь мыслями со своими другом. – Ты доволен результатом нашей работы? Получив вопрос на свою консоль, Джеймс напечатал ответ: – Очень доволен. Евника была рада слышать это. Почти все ее мысли были связаны с домом – она не видела зарядных станций и семерых своих сестер, которых была вынуждена оставить после того, как завершился отбор, – но вместе с тем она хотела проявить себя с лучшей стороны. Джеймс доверил ей такую значительную роль, и лишь под конец тренировок она смогла понять всю ее важность. Месяцем ранее после тренировочных испытаний в бухте, Евника спросила Джеймса, почему они вообще решили изучать черных курильщиков? Его ответ, который смог полностью сложиться в ее голове лишь после нескольких подобных обменов мыслями, так до конца и не прояснил для нее ситуацию. – В сульфидных растворах есть металлы. Со временем они выпадают в осадок. Некоторые люди думаю, что они стоят больших денег. Даже если это не так, мы все равно в конце концов занялись бы их поисками. Мы израсходовали почти все наши ресурсы на суше. Теперь пришло время водных ресурсов. Евника попыталась все это понять, хотя половина из сказанного казалась ей бессмыслицей. – А я? Джеймс напечатал ответ: – Если мы хотим свести к минимуму все воздействия на живой мир вокруг гидротермальных источников, то должны для начала узнать, что именно мы пытаемся спасти, и ты должна рассказать нам, кто там обитает. Не все люди захотят с этим считаться, но существуют правила, которым они должны следовать. А я постараюсь привлечь к проекту как можно больше финансирования. Последнюю часть Евника поняла достаточно хорошо. Она знала, что финансирование – это еще одна форма энергии, и без нее ты просто умрешь. Но один вопрос все же оставался без ответа. – Так чего же ты от меня на самом деле хочешь? Джеймс ответил без промедления: – Ты отправишься туда, куда не могу проникнуть я. Эти гидротермальные источники особенные. Возможно, именно в них и зародилась жизнь – они богаты химическими элементами, термически активны и защищены от всего, что происходит на суше. Океан играет роль буфера. Он защищает их. Это прекрасный шанс изучить, что там находится. И… Он сделал паузу. – Все может закончиться в любой момент. Есть люди, которые уже прямо сейчас готовы начать разработку месторождений. И если они убедят остальных поддержать их, то так и поступят. Твоя работа может удержать нас от уничтожения того, чего мы не понимаем. Вот что мне от тебя нужно. В ее мозгу тут же появились другие вопросы, но Джеймс, кажется, отвлекся, и она не стала их задавать. Наблюдая за тем, как он работает, Евника тут же вспомнила их недавний разговор и вернулась к своим обязанностям с еще более веским осознанием того, что она делала нечто очень важное. Евника всегда считала гидротермальные источники очень красивыми, но теперь убедилась в том, насколько они были хрупкими. Она думала, что, возможно, ей удастся принять участие в их спасении. А затем все изменилось. Однажды Диона спустилась вниз после очередной запланированной передачи информации намного позже, чем они все ожидали, и сообщила тревожные новости: – Яхты там не было. Все тут же оторвались от своих дел. Огни Фетиды замигали, передавая вопрос: – Ты уверена? – Я действовала строго по протоколу, – ответила Диона. – Пока я поднималась, не поступало никаких сигналов, и рация молчала. После напряженной дискуссии, которая длилась почти десять секунд, они пришли к решению, что волноваться не стоит, ведь во время подготовки им объясняли – иногда яхта может опоздать и не прийти в срок. В таком случае они должны продолжить работу, как будто ничего не изменилось, и если больше не поступит никаких сигналов, значит, в следующий раз им нужно будет всплыть в назначенное время. Через неделю на поверхность поднялась Клио. Но и она ничего не обнаружила. Еще через семь дней жребий выпал Евнике. Поднявшись наверх, она увидела лишь бескрайний океан, а когда включила рацию, то не смогла поймать сигналов. Радиус действия ее рации был небольшой, однако Евника убедилась в том, что на расстоянии нескольких километров от нее никто ничего не передавал. Евника снова совершила погружение. Всю обратную дорогу она размышляла над тем, что сказал ей Джеймс. Похоже, он предполагал, что в скором времени проект могли свернуть, и хотя она не могла поверить в то, что их пятерых просто бросят здесь на произвол судьбы, эта мысль никак не шла у нее из головы, и она решила, что должна обсудить это с сестрами. С Галатеей у нее были самые близкие отношения, и она решила поговорить с ней, когда сестры удалились в глубь участка, где располагались гидротермальные источники, но слова Евники ту не убедили. – Не знаю, что еще мы можем сделать. И все же мы не можем уплыть отсюда. Ты же видела карту.