— Возьмем с собой достаточно людей. Но проехать нужно будет не самыми людными дорогами. Если помнишь, король просил нас вести себя потише и не распространяться насчет принца. — Когда-то это все равно откроется, — Айкен пожал плечами. — Тем более сейчас, когда вокруг столько посторонних ушей. Лорды только в лицо нам улыбаются, а сами ждут, как бы повернуть все выгодной для себя стороной. — Кто-то пытался подставить Вивьен — сразу рассказал Эдмер. — Она хотела навредить Карин этой ночью — якобы из-за ревности. Но ее остановила Илэйн. Он неспешно вернулся в кабинет и достал из скрытого ящика стола кинжал амари. — Что за ножичек? — нахмурился кузен. — Выглядит зловеще. — Конечно, зловеще, — Эдмер отдал ему оружие. — На нем надпись на древнедуаварском. «Язык королевской змеи». Или как-то так. Сейчас его уже сложно понять. Но со змеями там что-то точно связано. — И зачем это Вивьен? — Айкен разглядел клинок и принялся изучать ножны. — О! Так тут тот самый дракон, что был на наплечнике! — Вот именно. Вряд ли это просто совпадение. Или распространенный орнамент. Все это как-то связано друг с другом, но пока я не могу понять, как именно. Возможно, все дело в силе, которая нужна дуаварам. Возможно, это обозначение какого-то нового культа, упоминания которого нет в старых свитках. Из-за нарастающего напряжения в ожидании скорого угасания Королевского источника многие начинают сходить с ума по— своему. А те, кому выгодно ослабление изардов, обязательно сыграют на этой вынужденной нестабильности и неуверенности людей. — Надеюсь, хоть что-то Джусла нам расскажет. — Надеюсь, нам кое-что расскажет и Вивьен. Я послал за ней. Айкен отложил кинжал в сторону, недоумевающе хмуря брови. — Постой... Если твоя амари замешана в этой истории с черным драконом, то это ставит ваш союз под большой вопрос! Да, Эдмер тоже об этом думал. Но устраивать скандал и громкие разбирательства сейчас — последнее дело. — Я не хочу обвинять ее в чем-то, не разобравшись. — Тоже верно, — кивнул кузен. — То есть ты продолжишь подготовку к состязаниям? — Продолжу. А пока выясню у нее все, что она знает или пожелает рассказать мне об этом кинжале. — Жаль все же, что Лэйни отказалась участвовать, — вдруг вспомнил Айкен о серебро-волосой компаньонке Вивьен. — Это было бы просто невероятное зрелище. Она держалась на мне очень уверенно. Думаю, у нее получилось бы если не выиграть, то хотя бы привнести немного красок в это дело. Пока кузен говорил, Эдмер неподвижно смотрел на него, чувствуя, как успокоенная было кровь, начинает разогреваться вновь. Совсем как с Тургаром: не хотелось ни о чем размышлять, хотелось просто кинуться на него и хорошенько проучить. Чтобы выбросил из головы все вредные мысли. Потому что Илэйн Хингрэд в голове Айкена — это очень вредная мысль. — Я вижу, ты увлекся не на шутку! — проговорил он стараясь, чтобы его слова звучали как можно более отстраненно. — Какие уж тут шутки, Эд, — Айкен развел руками и, откинув полу расстегнутого сюртука, уселся в кресло. — Она, словно сладкий десерт — так и маячит у меня перед носом, но схватить я его не могу. Он помотал рукой перед своим лицом. — Сегодня ты все же отхватил от него кусочек... — едва удерживаясь от явного яда в голосе, заметил Эдмер. Кузен только усмехнулся — очень знакомо и в то же время немного по-новому. Без самодовольства. — Это кто еще от кого откусил. Не думай, я не дурак. Иллюзий не строю. Потому понимаю, что случившееся сегодня — спонтанный ход с ее стороны. Вот и все, — он задумался, глядя куда-то в центр стола. — Что меня беспокоит больше, так это то, что ты обращаешь слишком много внимания на ту девушку, которая не должна тебя волновать. Его голос был ровным, но Эдмер чувствовал, что он ждет реакции, слова, движения, которое выдало бы истинные мысли. — Я должен следить за всем. Тем более за теми, кто кажется мне подозрительным. То, что у тебя нет иллюзий по поводу Илэйн, хорошо. Она как-то связана с Леофом Морни — не только через несостоявшийся ритуал. Айкен поднял на него взгляд. — Ты хочешь сказать... — Думаю, между ними что-то есть. — Чушь! — Я просто не хочу, чтобы ты разочаровался, когда будет слишком поздно. И от собственных слов стало как-то удивительно паршиво на душе. Может быть, потому что он уже сам испытал это поганое чувство — разочарования? Илэйн та еще вертихвостка и явно преследует свои цели. Эта ее безрассудная попытка вмешаться в конфликт драконов — что она вообще о себе возомнила, кроме того, что внутри нее, возможно, проснулась вторая ипостась? Отрывочные мысли и подозрения пытались сложиться в стройную картину, но выходила все какая-то противоречивая ерунда. Надо бы разобраться. Но прежде всего — продвинуться в деле короля. Стук в дверь вывел Эдмера и Айкена из мрачной задумчивости. Селвин доложил, что мейре Арейя ждет встречи — и его лицо на миг приняло скисшее выражение. — Займись лучше своей амари, — буркнул кузен, когда камергер ненадолго вышел. — С Илэйн я разберусь сам и без твоей заботы. Вивьен вошла в кабинет спокойно и чуть робко, хотя, наверное, и понимала, зачем ее позвали. Вряд ли она надеялась, что ночное происшествие пройдет бесследно. — Вы хотели меня видеть, мой лорд? — она слабо улыбнулась. — Да, я хотел расспросить вас об этой вещице, — Эдмер взял со стола кинжал. — Откуда он у вас и что означает надпись на нем? Вивьен неопределенно качнула головой. — Это один из подарков на мое совершеннолетие. Дядя посчитал его странным, но позволил оставить себе. А надпись... Я всегда думала, что это что-то вроде его имени. Ведь оружию дают имена? Эдмер переглянулся с Айкеном — и тот скептично покривил губами. Да, все выглядит довольно гладко, если бы не некоторые детали. — А это? — Эдмер указал на изображение черного дракона. — Что это означает вы знаете? Вивьен внимательно вгляделась в рисунок. — Думала, это просто узор. Орнамент. Кузен безнадежно покачал головой, и в голове ясно прозвучали слова, которые он мог бы сейчас сказать: Все это бесполезной Однако для той, кто врет Вивьен держалась похвально спокойно, достаточно невинно, с легким недоумением во взгляде. — Значит, Хилд тоже знает об этом кинжале? — уточнил Эдмер. — Да, конечно. Я все самое важное рассказываю ему и советуюсь. Он почти заменил мне отца после его смерти. Я доверяю ему. Пришлось задать еще несколько вопросов, но на все Вивьен отвечала бесцветно, хоть и уверенно. Долго не раздумывала, словно для нее все было очевидно. Ничего особенного не пила, ничего постороннего не ела. Подозрительных слуг рядом с ней не появлялось: только ее личные. Никаких отваров и лекарств она не принимала. Однако откуда-то все это взялось! Пришлось отпустить ее с миром. А затем обсудить все случившееся с Хилдом Фултахом. Тот от столь неожиданных новостей пришел сначала в большое замешательство, а затем в не меньшую ярость. — Если я найду, кто это сделал, буду судить по самым строгим законам долины Поющих песков! — кровожадно заявил он, выслушав Эдмера. — Ну-у... Как-то это слишком строго, — с легкой иронией заметил Айкен. Песчаные лорды, кажется, знали сотню пыток и еще полсотни видов казни, которыми часто пользовались раньше. Сейчас подобные зверства уже стали пережитками «дикого» прошлого. Но время от времени припомнились уроженцами тех земель ради устрашения неугодных. — Я не помню точно, кто привез его на совершеннолетие Вивьен. Но мои маги не обнаружили в нем никакой опасности, — ответил Хилд на вопрос об оружии. — Это просто кинжал. За разговорами прошел почти весь день. Только под вечер Эдмер распорядился насчет сопровождении для встречи с Джуслой. А самым ранним утром, которое справедливее было бы назвать ночью, они с Айкеном вылетели в сторону памятного перекрестка Шестирукого тракта. Так его называли по числу ответвлений по самым разным направлениям королевства. Отряд сопровождения отправился по земле — оставалось только держать его в поле зрения. По дороге почти не встретилось путников. Может, потому что день сегодня выдался не слишком приятный для путешествий. С утра накрапывал дождь, а сильный ветер загонял влагу даже под драконью шкуру. Если бы тело не грела горячая кровь, не жаль было бы потерять день пути где-то на постоялом дворе или в любом другом укрытии. Лишь бы не так. Дуавары, к слову сказать, такую погоду не приветствовали тоже. И вообще их присутствие никак не ощущалось. В шумящем, пронизанном влагой лесу словно бы вообще вымерло или впало в спячку все живое. Пущенные вперед разведчики не обнаружили чужих следов или других очевидных признаков возможной ловушки. С высоты тоже ничего не было видно. Но едва отряд добрался до места давней стоянки, где и сейчас можно было отыскать старые кострища, как что-то зашевелилось в зарослях поблизости. Мужчины на всякий случай приготовили оружие на драконьем пепле, который не намокает даже в дождь. Когда пространства стало достаточно, чтобы не застрять в ветвях, Эдмер с Айкеном снизились. Спрятали драконьи ипостаси и прислушались, силясь уловить дуаварские потоки силы. И уловили. Джусла показался на поляне и ожидаемо и неожиданно одновременно: Эдмер ждал его, но тот все равно словно из-под земли вырос. За то время, что они не виделись, он стал заметно шире и выше. Его туловище ниже груди и мощный хвост теперь защищал особый дуаварский доспех, обшитый чешуей чудищ с Пыльных земель. Волосы были убраны в воинские косы и по обычаям «двутелых», унизаны кольцами и грузиками, которые тихо позвякивали от движения. — Здравс-ствуй, лорд, — чуть насмешливо приветствовал Эдмера старый знакомый. — Ты так испугался, что притащил с собой кучу драконят? — От дуаваров можно ждать чего угодно, — Эдмер подъехал ближе и спешился. — Скажи еще, что ты пришел один? — Конечно, один, — криво усмехнулся Джусла. И тут же со всех сторон показались его спутники, щетинясь копьями — несомненно, отравленными — целясь особыми духовыми трубками и придерживая у поясов огромные кинжалы, которые только едва не дотягивали по размеру до мечей. Эдмер оценил предупреждающий жест Джуслы. Но если бы дуавары хотели напасть — уже напали бы. Он огляделся, прикидывая истинное количество возможного противника, и вновь повернулся к разговору. — Так и будем стоять? Здесь, под дождем? — Мы развернули лагерь, — Джусла взмахнул рукой. — Там, выше по склону. Где не так донимает сырость. Ну и отвратная у вас погодка!