— Сначала я, теперь ты… Что не так с этими двумя? — посмеиваясь, спросила она. — Сама не знаю, — ее вопрос вызвал у меня улыбку, — но… если бы ты не приехала сюда, у нас бы не было случая это выяснить. — Согласись, было бы обидно? — и ее ироничный тон положил конец нашим затянувшимся на весь завтрак разборкам. — Не то слово. Я собрала остатки грязной посуды и, оттолкнув сестру бедром, закрыла слив и включила воду. — Мама знает? — поинтересовалась та, принимая из моих рук чистую тарелку. — Нет. — Скажешь ей? — Слушай, я всего-то встречаюсь с парнем, а ты придаешь этому столько значения, будто я сорвала джек-пот в национальной лотерее! — А жаль, мы бы сразу купили гидросамолет, — мечтательно проговорила эта повернутая на рыбалке и своем идеальном индейце девушка. — А на что вы поспорили с Майклом? — Не скажу, — и в ее глазах застыл ужас. — Так нечестно, я тебе все рассказала! Ну почти все. Если не брать во внимание нашу первую ночь с Шоном на свадьбе и мое, наверняка, сомнительное в глазах сестры трудоустройство в баре. — Нет, ни за что! — отрезала Алекс, и стало понятно, что дальше пытаться выяснить что-то у этой упрямой ослицы будет бессмысленной тратой времени. Между тем, Сочельник все приближался, а о Рождестве в доме Янгов напоминал лишь хладный труп огромной размороженной индейки, который сестра собиралась замариновать на несколько часов, прежде чем отправить его в крематорий своей духовки. После очной ставки, которую за завтраком нам с Шоном организовала Алекс, парни расселись по своим тачкам и стройным кортежем скрылись в неизвестном направлении. Час спустя на пороге гостиной, где я осваивала навыки вождения в игре на консоли после того, как изучила каждый дюйм коврового покрытия в этом доме посредством пылесоса, появился Майкл в сопровождении своей очаровательной спутницы. Это была голубая ель. На мой вопрос, куда уехал его младший брат, зять промямлил что-то маловразумительное. Ещё через час вернулся мой любимый индеец, подозрительно довольный и загадочный. Правда, он как-то странно поджимал левую руку, что меня сразу насторожило. — Что у тебя с рукой? — спросила я, коснувшись его предплечья. Шон инстинктивно дернулся и глухо застонал. — Упал возле… аптеки, — проговорил он. — Там, охренеть, как скользко! — Что ты делал в аптеке? — с сомнением в голосе спросила я. — Покупал успокоительное. Твоя сестра чуть не довела меня до истерики во время завтрака. — Правда? — Конечно, нет! — засмеялся он. — Сара, в аптеках меня интересует лишь одно наименование, — многообещающе улыбаясь, ответил он и обнял меня дееспособной рукой. — Ты два часа покупал в аптеке презервативы? — я с подозрением уставилась на него. — Надеюсь, это никакая не контрабанда, за которой ты ездил в порт? Откинув голову, Шон заливисто рассмеялся на мое заявление. — Нет! Майкл просил купить кое-что в центре, пока возился с ёлкой. Вот и все. Ответ парня меня устроил, и я обхватила Шона за шею и, потянувшись к его губам, прошептала: — Может быть, тогда снова потестим сауну? Сегодня мой черед быть… вежливой с тобой. — И ты ещё спрашиваешь? — ответил он, спустив ладонь на мою задницу. Прижавшись к парню грудью, я напоролась на кулак согнутой руки, который оказался между нами, и попыталась отвести его, но тотчас услышала сдавленный стон Шона. — Черт, как больно! Вывих локтевого сустава за несколько часов до Рождества? И чему я удивляюсь? Это же Шон Янг! Давненько он ничего не пытался себе сломать или отрезать! Рано или поздно это должно было случиться. После того, как выяснилось, что Шон не может разогнуть руку, я настояла на том, чтобы Майкл снова сел за руль своего джипа и, если потребуется, насильно отвёз этого балбеса в ближайшую больницу. Парни вернулись только через пару часов. Итог похода моего незадачливого любовника в аптеку – две коробки презервативов и гипсовая повязка. И всё указывало на то, что следующие пару недель, а именно, все каникулы, в постели я буду с ним очень вежливой. Несмотря на насыщенное событиями утро и травматичную попытку Шона не дать нам всем скучать днём, мы с Алекс справились с подготовкой к празднику на отлично. Индейка с клюквенным соусом, картофельное пюре, брокколи и тыквенный пудинг – стандартное меню, на которое Алекс потратила целый день своей жизни. Хотя я и предлагала ей заказать пиццу или китайскую еду. Кто сказал, что в Рождество на столе не может быть пепперони? Я же могла гордиться тем, что виртуозно смогла приготовить эггног[7] с добавлением рома, сожалея лишь о том, что под рукой не было удобного барного инвентаря из заведения Дайан. Таким образом, к эпичному появлению рок-звезды с роскошным тембром, от которого пищат все девчонки, что хоть раз слышали его голос, и лучшей подруги моей сестры, энергетикой которой можно было запитать среднестатистический город на Аляске, мы все были готовы на девяносто девять процентов. Один процент оставался за Шоном, который ни хрена ни к чему не готовился и просто проспал на диване в гостиной до самого вечера. Рождественский ужин проходил в непринуждённой дружеской обстановке за раскладным прямоугольным столом из IKEA, который по случаю праздника установили в гостиной. Майкл и Алекс сидели в противоположных концах стола, а мы с Шоном – напротив Нэнси и Райана. Этого высокого смазливого парня со стильным беспорядком из светлых волос вживую я видела впервые, а вот Шон успел познакомиться с ним в начале этого лета на дне рождении моей сестры. Что до Нэнси, этой худенькой зеленоглазой девушки, которая даже на шпильках не доставала до плеча своего парня, то она мне ещё на свадьбе понравилась. Было в ее грубых дурацких шутках что-то… знакомое. Несколько лет назад Райан вместе с группой выиграли главный приз на музыкальном фестивале для молодых исполнителей в Сиэтле, получив возможность записать свой первый альбом. Группа «Jenkin’s», названная в честь лучшего друга Райана и бас-гитариста Адама Дженкинса, который умер от передозировки наркотиков в девятнадцать лет, теперь уже колесила по стране со вторым альбомом. В перерыве турне, что приходился на конец года, Райан и Нэнси вернулись в родной штат, чтобы навестить родителей и провести рождественский вечер в кругу моих гостеприимных родственников. — Хьюстон! — прогремел голос Нэнси над распотрошенной индейкой. — Мне кажется, или этот дом стал еще меньше? — Что?! — я непонимающе уставилась на нее. — Я не тебе, Сара, — замотала головой рыжая, — для меня она навсегда останется Хьюстон, — и указала взглядом на закатившую глаза Алекс. — Как вы собираетесь тут растить детей? Это же просто кукольный домик. Чувства такта, как и роста, этой дамочке было точно не занимать. И, да, это был сарказм. — Ты хочешь купить нам дом побольше? — спросил Майкл. — Если что, мы не возражаем. — А ещё гидросамолет, — поддакнула мужу Алекс. — Я все никак не привыкну к тому, насколько вы двинутые со своей рыбалкой, ребята, — проговорила Нэнси, смешно сморщив свой усыпанный веснушками нос. — А я бы съездил на рыбалку, — мечтательно произнес Райан, — я даже уже не помню, когда в последний раз держал на крючке лосося или щуку. Может, весной приедем, когда начнётся сезон? — и с такой надеждой и нежностью посмотрел на Нэнси, что я едва сдержала смех. Кто бы мог подумать, звезда Ютуба и солист группы, что выступала на разогреве у Бруно Марса в Сакраменто этим летом, спрашивает разрешения сходить на рыбалку у своей девушки! Кажется, я одна не понимаю, что такого в этом странном занятии? — Посмотрим на твое поведение, — с лукавой улыбочкой заявила Нэнси. Шон все это время сидел молча и ковырялся вилкой в тыквенном пудинге, который теперь больше напоминал чьи-то размазанные по тарелке мозги. Пока народ был занят обсуждением предстоящей летом свадьбы Райана и Нэнси, которую эта неугомонная девица собиралась устроить в Майами, я наклонилась к Шону и тихо спросила: — Все в порядке? Ты подозрительно молчаливый? — Я просто решил попридержать язык, как и просил Майкл, — еле слышно ответил он, приобнимая меня за талию здоровой рукой. — Как твой вывих? — Жить буду. Сара, давай свалим отсюда и запремся в комнате до утра? — слишком унылым для праздника тоном предложил Шон. От его дыхания в ухе приятно защекотало, но я так и не успела ответить, потому что Нэнси снова громко воскликнула: — Святые лососи! Только не говорите, что эти двое всё-таки замутили?! — ещё и пальцем на нас указала. Неужели они тут все на Аляске такие бесцеремонные? — Как видишь, кажется, это у нас… семейное, — невозмутимо ответила Алекс, а в ее серых глазах плясали те самые индейские черти. — Ну точно, это просто какой-то зов предков, — с хитрой улыбкой констатировала Нэнси. — Младший, что у тебя с рукой? — обратилась она к Шону. — Я… пытался выбить всю дурь из местного асфальта, — пожал он плечами. — Понимаю. У нас здесь очень ограниченный выбор развлечений, — подыграла ему Нэнси. — Кстати, Сара, — перевела взгляд на меня, — как тебе жизнь на Аляске? — Мне нравится, — улыбнулась я, поглаживая под столом раскрытую ладонь Шона. — Ну еще бы! — заявила она, многозначительно глядя на парня, который продолжил молча изображать мебель. — Кстати, о развлечениях, — в разговор вступил Райан, — в феврале мы хотим поехать на Зимний фестиваль в Анкоридже. Хотя бы на пару дней. Давайте с нами? Следующие пару часов мы провели все в той же кукольной гостиной Янгов, переместившись из-за стола на диван и в кресла. И к концу вечера у меня уже просто задница отваливалась сидеть на коленях Шона, который, предложив народу сыграть в «Правда или действие» на раздевание, снова помалкивал после того, как обозвал нас всех занудами и горсткой закомплексованных ханжей. Нэнси в долгу не осталась, назвав этого заносчивого типа озабоченным подростком с сексисткими замашками и посоветовала нам уединиться. Что до меня, то я решила отложить игру до того момента, как мы останемся вдвоем. Уж очень не нравилось мне настроение моего возлюбленного. Возможно, в больнице ошиблись с дозировкой обезболивающего, иначе я просто не узнавала этого вечно болтливого парня. — Ты чего такой хмурый? Сегодня же праздник, — спросила я, когда все разбрелись по комнатам во втором часу ночи, и мы наконец-то остались одни, и сидели в обнимку на диване перед плазмой, где мелькали черно-белые кадры «Этой замечательной жизни».[8] — Это все объясняет. У меня непереносимость праздничных застолий, — угрюмо ответил Шон.