— Да, он из Гирдвуда, — кивнула я, набирая сообщение Шону. — И что же такого есть в наших парнях? Я что-то упускаю? — Не знаю, как обстоят дела в глобальном смысле, но… в этом парне, определенно, что-то есть, — загадочно ответила я. — Все понятно, — она многозначительно улыбнулась, — приводи его в мою смену. Мы напоим его и узнаем все секреты. Парням нельзя верить на слово. Мне ли не знать? — Ему нет двадцати одного, а безалкогольным пивом язык этому типу вряд ли развяжешь, — усмехнулась я. — Ради своего лучшего работника месяца я готова нарушить закон штата, — и махнула рукой. — Я твой единственный работник. — Тем более, у меня нет другого выбора, — сказала Дайан, вставая со стула. Час спустя, попрощавшись с лучшим боссом всех времён и народов, я запрыгнула в салон пикапа Шона. Погода просто озверела. Ледяной ветер, пробирающий до костей, и дождь вперемешку со снегом тут же навели меня на мысли о горячем душе в компании Шона. — К утру дорога превратится в каток, а у меня какая-то хрень с тормозами, — заявил он, останавливаясь перед поворотом. — Надо отогнать тачку в мастерскую. Слова Шона вызвали у меня воспоминания о нашем недавнем разговоре с Дайан о погибшей дочери того самого вечно пьяного мужика, что в одиночестве сидел за столиком в углу. — Скажи, ты знал Эмили? — поинтересовалась я, убавив громкость магнитолы. — Что за Эмили? — спросил Шон. — Это та девушка, что погибла в прошлом году, она попала в аварию. — Да, — кивнул он, — я видел ее в колледже. — Так вы были знакомы? — Ну как тебе сказать, — протянул Шон, пожав плечами и мельком взглянув на меня, — я знал, что ее зовут Эмили. А почему ты спрашиваешь? Просунув руку под его локоть и, обхватив ее, я прислонилась к плечу парня. Он потерся щекой о мои волосы, переключая передачу. — Сама не знаю. Просто ее отец, он часто зависает в баре... Печальное зрелище. — Мне не нравится, что ты там работаешь, Сара! — заявил Шон в ответ на это своим типичным тоном властолюбца. — Какие-то пьяные мужики весь вечер отираются возле тебя! Бросай это дело, пока сестра не узнала! Я отпустила его руку и села ровнее. — Никто там не отирается. И… я не пойму? Ты угрожаешь мне тем, что всё расскажешь Алекс? — настороженно спросила его. — Эй, остынь, ладно? — Шон протянул руку и обнял меня, прижимая к себе. — Я не пытаюсь контролировать твою жизнь, а просто волнуюсь за тебя. Хочешь работать там? Работай. — Спасибо, что разрешил, — пробубнила я. Шон тут же отодвинул меня, сердито проговорив: — И какого хрена ты не пристегнулась? Покорно потянувшись к ремню, я потратила последние силы на то, чтобы пристегнуть его, и, откинув голову, простонала: — Я так устала, что у меня нет сил на то, чтобы спорить с тобой. — Неужели этот день наступил? Это надо отметить, — и хлопнул меня по коленке. — Что насчёт шоколадного торта? Жаль я не купил сливки, — а его рука скользнула вдоль бедра, сжимая его. — Иди на хрен, Шон, у меня нет сил на это, — улыбаясь, ответила я, поглаживая ладонь этого любителя шоколада, уже предвкушая то, что он имел в виду, когда говорил о торте. Глава 13 — Всё, отстань, — проговорила я в губы парня, не имея ни малейшего желания отрываться от них. — Я снова из-за тебя опоздаю, Шон. Тот недовольно застонал, уткнувшись мне в шею. — Давай никуда не пойдем, — водя языком по коже, пробубнил он. — Опять? Совсем сдурел? Нас же выпрут из колледжа! Оттолкнув его, я нащупала сумку, упавшую мне на ноги в результате нашего страстного прощания перед занятиями, достала зеркальце и с ужасом уставилась на свое отражение. Румянец, что выдавал мое возбуждение после затянувшегося поцелуя, и припухшие яркие от притока крови губы, делали выражение моего лица до безобразия порочным. — Выгляжу… как последняя… Да ты прекратишь меня лапать! И шлепнула ладонью по руке Шона, блуждающей под моей блузкой. — Я хочу тебя, — произнес парень, потянувшись к верхней пуговице на ней, начал расстёгивать. — Шон, мы на парковке! Ты что творишь?! — вцепившись в его пальцы, я хотела помешать ему расстегнуть блузку. — Никто не увидит, — он уставился на меня безумным взглядом, где полыхал похотливый огонь. — Я четыре дня терпел. Ну же, Сара, я гуглил, сегодня уже можно! Я засмеялась в ответ на его тупое заявление, а он отвел мои руки в сторону, продолжив возиться с пуговицами, а затем вдруг замер, уставившись куда-то мне за спину. Я тоже повернулась, и причина его замешательства открылась мне сразу же. Супер! Рядом с пикапом Шона на соседнем парковочном месте стояла тачка, из которой показалась сначала задница Николь, а затем и она сама. Брюнетка сделала вид, что не заметила нас, но я не верила в случайные совпадения, учитывая, сколько вокруг оставалось свободных парковочных мест, и была уверена, что она специально припарковалась тут. Интересно, как давно она подъехала, и что успела увидеть? Отвернувшись, я села ровнее и, скинув с себя руки парня, принялась застёгивать блузку. Затем снова достала зеркальце, мазнула по губам блеском, закинув перед этим в рот подушечку жвачки. Шон наблюдал за мной, покусывая нижнюю губу, и криво улыбался. Казалось, ему все было нипочем. Но, что до меня, то встреча с Николь мгновенно охладила мой пыл. — Шевели задницей! — скомандовала я, открывая дверь. — У нас осталось меньше трёх минут, чтобы успеть на лекцию. Шон потянул меня за предплечье, прижал к себе и, откинув волосы, коснулся чувствительного участка кожи за ухом, прошептав: — Иди вперёд, не уверен, что я смогу сейчас ходить с… этим, — и, схватив мою ладонь, прижал ее к своему паху. На лекции по юридическому письму я снова витала в облаках, то и дело поглядывая на экран смартфона, и, одновременно напрягая все свои извилины, чтобы хоть что-то записывать за профессором МакАдамсом. Но у препода не было ни единого шанса увлечь меня своим предметом, потому что переписка с Шоном была намного интереснее, познавательнее и актуальнее любого термина во вселенной. И, оказалось, что не только для меня, но и для него самого. Я о профессоре МакАдамсе. Чтоб ему на голову упал стеллаж с двадцатью семью томами юридической энциклопедии, и он больше никогда не вспомнил, что видел… Но обо всем по порядку. Я так и не дописала слово «аргументационный» в своей тетради, нацарапав в ней лишь «аргуме», потому что у меня был веский на то аргумент – фотка, которую мне прислал Шон. Она загрузилась в тот момент, когда профессор МакАдамс остановился надо мной, протягивая какой-то бланк. Да так и завис, уставившись в экран моего мобильника, обновив тем самым мой счёт. Теперь мою грудь помимо Шона, видел ещё один мужик на планете. И он стоял прямо передо мной, покрываясь красными пятнами. — Э-э-э, — растерянно выдавил препод, оттянув галстук вниз, как только я перевернула мобильник экраном вниз, — здесь… список тем для задания, которое станет зачетным в этом семестре. Выберите тему, напишите свою фамилию и передайте… дальше, мисс?.. — проблеял он вопросительно. — Хьюстон, профессор, — ответила я. И была готова провалиться сквозь пол от неловкости, когда наугад выбрала тему и записала фамилию, решив отныне раз и навсегда садиться в самом крайнем ряду. «Я скучаю по ним», — было написано под фото. Ну разве могла я злиться на этого болвана? Пытаясь не заржать, я набрала ответ. «Можешь меня поздравить, кажется, я только что успешно прошла курс МакАдамса. Ты придурок, Шон». После этой лекции у меня возникла жизненная необходимость снять стресс и покурить. Все-таки не каждый день препод видит меня полуголой, пусть и на фото. Выскочив из учебного корпуса, я обогнула здание, чтобы уединиться на одной из скамеек во внутреннем дворике, где находилось место для издевательства над своими лёгкими. Сделав несколько затяжек на голодный желудок, тут же ощутила нужный психотерапевтический эффект и, уточнив время, решила выпить кофе в автомате фойе. — Можно побыстрее? — раздался недовольный голос позади. Повернувшись, я наткнулась на пристальный взгляд в обрамлении вечернего макияжа и неприязненную ухмылку. Николь, отклянчив свой «багажник», стояла в паре шагов от меня, и с нетерпением наблюдала за тем, как наполняется мой бумажный стаканчик. — У нас тут что, эстафета? — спросила я, пожав плечами, и потянулась, чтобы забрать кофе. Разговаривать с этой бегуньей у меня не было ни малейшего желания, поэтому я окинула взглядом фойе, подыскивая местечко, где могла бы без лишнего стресса выпить кофе. — Как дела у Шона? — бросила она мне вдогонку. Я снова повернулась, демонстративно сделала глоток горячего напитка и только потом ответила: — Почему бы тебе самой у него об этом не спросить? — Может, потому что его нельзя теперь застать одного? Ты же вечно рядом, — с противной улыбкой, она скользнула взглядом вдоль моего тела. — Да, инцест – это очень современно. Не так ли, кузина? — Мы не родственники, — вырвалось у меня. Какого хрена я еще и оправдываюсь? — Ну, конечно, нет! Я об этом сразу догадалась.