— Я учил его словосочетанию «книжный червь», но он отказывается запоминать слово «книжный». Я мысленно вздыхаю и склоняюсь к мальчику: — Сайрус, давай договоримся, что ты не будешь учить Роджера словам, на которые наши покупатели могут обидеться. — А что здесь обидного? Мы все тут книжные черви. — Не все хотят быть червяками. — Хорошо, я его переучу, — насупившись, обещает мальчик, но продолжает следовать за мной по пятам. — Чарли, знаешь, что я узнал из истории вервольфов? Что люди и вервольфы целых три столетия были непримиримыми врагами. Все началось с того, что вервольфы даже захватили земли Легории, но люди использовали хитрость. Отправили прекрасных дев в подарок вожакам волчих стай, а те умертвили их ночью после плотских утех. Бесы! Не уверена, что Сайрус в курсе, что такое «плотские утехи», но нужно предупредить Рэбел, чтобы следила за тем, что он читает. — Уверен, что тебе стоит читать такие книги? — Я все здесь читаю! Все, что есть про вервольфов, — гордо выпячивает грудь Сайрус. — А вот еще… — Сай, не мешай Чарли! — шипит на него старшая сестра, Лола, помогающая матери. — Ты достал уже со своими вервольфами! — Все в порядке, Сайрус. — Я хлопаю обиженного мальчика по плечу. — Извини, сегодня и правда тяжелый день. Давай завтра попьем чай, когда ты вернешься из школы, и обсудим историю. — С пончиками из «Вдохновения»? — Обязательно. Я как раз уже у стойки, где Рэбел прощается с примом Томпсоном. — Какой дождище, а? Так пол-улицы смоет, ни одни резиновые сапоги не спасут, — говорит прим. — Пожалуйста, не утоните, — смеется помощница. — Кто будет развлекать меня шутками? Прим Томпсон уходит, и улыбка Рэбел сменяется тревогой в глазах. — Чарли, ты что здесь забыла? Отправляйся домой. — Нет, я и так оставила тебя одну на целый день. А у тебя еще много домашних дел. — Подождут! — отмахнулась подруга. — У тебя причина поважнее. — Рэбел, я не хочу утонуть в рефлексии и жалости к себе. Тем более что наши с Дэном отношения в прошлом. Все в прошлом. Рэбел не провести. — Ты в это веришь? Я не уверена, во что я верю, так это в то, что мои чувства словно затупились, как давно не точенный нож. Все, что мне сейчас надо, — побыть одной. — Верю. Иди домой, как подругу прошу. Но могу как начальство. — Ладно-ладно, — помощница грозит мне пальцем, — я тебе это припомню. Лола, Сайрус, идем домой. Они уходят, а я обслуживаю девчонок, которые все-таки нашли нужный учебник. На улице действительно льет так, что вряд ли кто-то забредет в магазин в такое время, но, стоит покупательницам выйти за порог, старинный звоночек тренькает вновь. Я поворачиваюсь, чтобы поприветствовать нового посетителя, и застываю на месте. В магазин один за одним входят высокие мужчины в кожаных куртках. Их пятеро, и они словно растекаются по всему залу, совсем не интересуясь книгами. Все взгляды устремлены на меня, и каждый горит желтым. Вервольфы. Последний вошедший обходит стойку со старинными книгами и медленно, я бы сказала лениво, направляется прямо ко мне. В отличие от других у него растрепанные волосы до плеч, он смазлив по меркам вервольфов, а еще на нем стильное пальто и дружелюбная улыбка. Если, конечно, можно назвать дружелюбным волчий оскал. — Чудесный вечер, правда? Все вервольфы разом подбираются, и я выпрямляю спину. Они не выглядят телохранителями, скорее гарантами того, что я не смогу уйти. Словно в подтверждение моих мыслей, один перекрывает собой дверь в подсобку, а второй — черный ход. — Ошиблись адресом? — спрашиваю спокойно. — Бар дальше по улице. В моем магазине есть ценные книги, но они ценны своими сведениями, для людей знающих. Грабителям в моем магазине делать нечего, а значит, они здесь не за этим. Мой вопрос веселит главаря, и его смех ударяет мне по нервам. Предчувствие воет полицейской сиреной, но я сохраняю лицо. По крайней мере мне хочется в это верить. — Нет, Шарлин, — он выделяет мое имя, и у меня внутри все холодеет, — я думал, ты в курсе, что вервольфы не любят алкоголь. Мы от него не хмелеем. Да и зачем хлестать виски, если у тебя есть множество других способов развлечься? — В барах много развлечений. — Убедила, заглянем туда вместе. Только сначала покончим с делами. С лица главаря слетает улыбка, и он подходит вплотную к стойке, а я медленно тянусь к тревожной кнопке. Мы с Рэбел всегда хранили ее на полке под кассой, но сейчас там почему-то ее не оказывается. Поэтому я беру стопку журналов и выдвигаю ящик стола. — Хотите купить книги? Вот она! Только сохранять лицо и заговаривать им зубы. Сердце колотится, но я вежливо улыбаюсь. Как улыбаюсь каждому клиенту, зашедшему в мой магазин. Мое запястье перехватывают раньше, чем я касаюсь черного кругляша, напоминающего ключ-кнопку от машины. Отточенным движением, почти невидимым человеческому взгляду. Но сдавливают так, что я вскрикиваю. — Так делать не нужно! — Второй рукой он подхватывает кнопку, бросает ее к себе под ноги, и та с хрустом гибнет под мощным ударом ботинка. — Поверь, лишние свидетели тебе ни к чему, Шарлин. Главарь резко тянет меня на себя, выкручивая руку, и в меня ударяет запах зверя. И собственный страх. Но это чувство дает мне силу. Из-за него я почти не чувствую боли в запястье. Из-за него я перестаю трепыхаться и отвечаю на взгляд вервольфа ненавистью. — Убрал свои лапы! — цежу ему в лицо, и меня отпускают так же внезапно, как схватили. — Ух ты, какая горячая штучка! — Глаза главаря загораются восторгом. — И не скажешь, что человек. Волчица! Неудивительно, что Дэни забил из-за тебя на свое наследство. Значит, все-таки Дэнвер. Стоило сразу догадаться. И во что ты меня втянул, бывший муж? — Кто ты такой? — спрашиваю. — И что тебе от меня нужно? — Мои желания тут ни при чем, Шарли. Наверное, так тебя называют близкие? — Для тебя я прима Брайс. — Ну-ну, не хами, крошка. Я здесь не ради себя. Его настроение меняется с той же скоростью, с какой он умеет двигаться: сейчас на его лице проявляется раздражение с оттенком злости. — А ради кого? — Ради нашего альфы, разумеется. Я застываю на месте. Альфа — не просто слова. Это самый главный в стае вервольфов. Им становится самый сильный волк, победивший всех, кто осмелился бросить ему вызов. Альфа — судья и самый уважаемый вервольф. За неподчинение ему любого вышвырнут из стаи. Но даже самый молодой вервольф может создать собственную стаю, если за ним пойдут другие. — Видишь ли, Шарли, Дэни одолжил у него крупную сумму и забыл ее вернуть. — Дэнвер погиб. И, возможно, убийцы сейчас передо мной. От этой мысли мороз по коже. — Это нам известно. Погиб, да, с кем не бывает? Но денег как не было, так и нет. Ни на счетах Брайса, ни в его доме. Нашего альфу это очень расстроило, не в его стиле прощать долги. И знаешь что, если денег нет, то он кому-то их отдал. Кому еще, как не любимой жене? Вервольф снова оскаливается, а мне становится дурно. — Мы полгода в разводе. — Не ври, Шарли. Ты была законной женой Дэни, пока тот не сдох. — Только потому, что он отказался подписать бумаги. Он демонстративно зевает, будто ему скучно. — Меня это все не касается. Теперь его долги — твои долги. Заплати — и свободна. Взгляд вервольфа говорит о том, что от меня не отвяжутся. Долг на мне. А если не заплачу, то отправлюсь следом за Дэнвером. От собственной догадки скручивает внутренности.