— Пойдем. Мы идем по коридору, стены которого покрывает имитация мха, поднимаемся по каменным ступеням и очень скоро оказываемся в номере, который тоже стилизован под живую природу. Пол укрыт травяным покрывалом, кровать представляет собой гамак, растянутый между четырех столбиков, каменный столик и пни-стулья, водопад вместо душа. Стены здесь полностью прозрачные, что только добавляет единения с лесом, но кажется я начинаю привыкать ко всей этой «дикости». Ну или мне становится все равно. Стоит нам переступить порог номера, я закидываю руки за шею Доминика и первой его целую. Вкладываю в этот поцелуй все свое яростное желание. Мы же здесь за этим! Зачем еще любовницы вервольфам? Не баллады же под луной слушать? Доминик перехватывает мои запястья и заводит их над моей головой прежде, чем я успеваю добраться до пуговиц на его рубашке и ощутимо прикусывают мою нижнюю губу. А после толкает меня к мшистой стене, впечатывая в нее всем телом. Впечатывая меня в себя. Я не остаюсь в долгу, кусаю его в ответ и потираюсь бедрами о его член. Пока что через одежду, но учитывая, что на мне нет белья, получается достаточно остро. — Что Элис тебе сказала? — выдыхает Доминик, отрываясь от моих губ. — Ничего. Его глаза сверкают гневом и возбуждением. Альфа совсем неравнодушен ко мне, и я это читаю не только по глазам. Мне в живот упирается вполне ощутимый бугор. — Что я говорил про ложь, Шарлин? — Она сказала то, что я и так знаю. Что человеческие женщины нужны вам исключительно для развлечений. Что я нужна тебе для секса. Так что хватит тратить время на разговоры! Сделай наконец то, ради чего мы здесь! Наверняка за приказы альфе по головке не погладят, но я прижимаюсь к нему тесно-тесно, как кошка потираюсь о его тело. Он же хочет этого. Хочет меня. Так пусть получит! Только это и получит. Взгляд Доминика вспыхивает желтым. Не просто желтым, он загорается такой яростью, что у меня перехватывает дыхание. — Предпочитаешь верить кому угодно, только не мне, — рычит он. — Ну почему же? Тебе я верю. — Только очень внимательный способен уловить в моем тоне сарказм, а Доминик — внимательный. — От меня ты получишь только правду. Правду об отношении альф к этим девушкам и их привилегиям. Или он о другом? Боится, что меня настроят против него? Мне смешно от самой идеи. — Меня не интересуют ваши волчьи игры, Доминик! Будь моя воля, я бы вообще не сталкивалась ни с одним вервольфом. Ни с альфами, ни с их постельными зайками! — Последнее я выплевываю как самое страшное ругательство. — Постельными зайками? — переспрашивает он. — Таким ты видишь мое к тебе отношение? — А это не так? Человеческие черты вервольфа меняются, заостряются, открывают звериную суть. Нависая надо мной Доминик сверлит меня таким злым взглядом, что мне кажется, он готов просто растерзать меня на месте, и я инстинктивно вжимаюсь спиной в стену. А потом меня поднимают в воздух, и вот я уже оказываюсь на кровати-гамаке, из которой не так просто выпутаться. — Нет, Шарлин, на зайку ты точно не тянешь, — низко рычит вервольф. — И на волчицу тоже. Он разворачивается и идет к двери. Когда до нее остается два шага, до меня доходит, что он собирается просто уйти. — Куда ты? — Пойду займусь тем, ради чего сюда приехал, — бросает он через плечо и выходит за дверь. ГЛАВА 7 — Рэбел, ты перезвонила приму Доретту? — Да, он сказал, что заберет свой заказ вечером. — Отлично. А что насчет той огромной коробки в подсобке? — Разберу, как только будет время. — Завтра? — Завтра у меня выходной! Точно! Я и забыла, что пообещала его помощнице. Прошла неделя с того вечера, как Доминик привез меня в клуб для альф. Тогда он просто ушел из номера и вернулся под утро. Я спала, но тут же проснулась, почувствовав на себе его взгляд. Я не знаю, чем он занимался всю ночь, но от него пахло потом и чем-то звериным. Диким. И я действительно пожалела, что я не волчица, которая может улавливать обонянием мельчайшие детали. Я не спросила, решила притвориться, что мне все равно, хотя любопытство раздирало меня на части, а он постоял возле гамака и отправился под водопад. Там я тоже побывала вечером. Как и обошла по кругу странный номер, прогулялась по коридорам, но нашла только еще одну комнату, джакузи и выход в лес. Проход в общий зал отеля оказался закрыт. Доминик меня просто запер. Вот тут не нужно было спрашивать «зачем», видимо, он не хотел, чтобы я общалась с кем-то еще. Не то чтобы я сильно жаждала этого, но идея поговорить с другими альфами приходила мне в голову. Банально для того, чтобы получше узнать их общество, а в идеале — услышать для себя что-то важное. Конечно же, Доминик перестраховался, и когда я это поняла, то первые полчаса хотела разбить что-нибудь о его голову. Потому что никакие сделки не позволяли ему запирать меня где-либо! Но в этом номере даже разбить ничего толком нельзя было. Поэтому моя ярость перетекла в режим «Да пошло оно все!», и я легла спать, а проснулась от его взгляда. Мы не сказали друг другу ни слова. Я кожей чувствовала, что Доминик злится, но мне было наплевать. Если кто-то здесь и имеет право злиться, то это я. Это меня бросили и оставили в одиночестве на всю ночь. Это мне давали советы не заморачиваться и быть благодарной альфе, который меня выбрал. Это меня чуть не задушила его амбициозная невеста, совершенно не согласная с правилом мира вервольфов, где волчицы созданы исключительно для продолжения рода, а во главе стаи стоят только самцы. Бесы меня забери, я его не понимала! Чего он вообще хочет? Игрушку? Обожающую его девицу? Так выбрал бы такую, как Элис! Зачем ему я? Доминик прав: я не волчица, и постельной зайкой тоже стать не смогу. Я — человек. Я согласилась стать его любовницей, но на этом все. Я не обещала ему ничего кроме… Может, вервольф сам это понял, потому что привез меня домой, и с тех пор не звонил и не присылал подарков. С одной стороны это меня устраивало, с другой — здорово напрягало. Ведь не общаясь с ним, я не могла узнать, что там происходит с самопровозглашенным альфой. К тому же меня раздражал сам факт того, что он больше не требует от меня выполнения условий нашей сделки. Что он хочет мне доказать? Ощущение, что меня пытаются проучить, наказать, подстроить под себя, усиливалось с каждым днем. Желание взять и позвонить первой перемежалось с желанием никогда больше его не видеть. Я окунулась в работу, забирала ее домой и засыпала в обнимку с ноутбуком, но все равно продолжала о нем думать. Все-таки встретилась с примом Лораном и узнала, что сейчас мой магазин стоит больше, чем год назад, но все же недостаточно, чтобы покрыть долг Дэнвера. Долг, доказательства о котором так никто и не предоставил. Я набирала еще больше работы, а когда переделала все на несколько недель вперед, то взялась за собственную книгу. Я всегда писала медленно, но тут дело пошло, и я выдала три полноценные главы, впереди замаячил экватор сюжета. Книга помогла там, где не помогала рутина, и я писала даже на работе, когда покупателей не наблюдалось. Впрочем, последних становилось все больше и больше: приближалась зима, а с ней Самая длинная ночь — большой праздник, на который было принято дарить полезные подарки. А что может быть полезнее книг? Поэтому будущий выходной Рэбел обещал стать последним в ближайший месяц. Про свои вообще молчу! Новый звонок как раз настигает меня, когда я прощаюсь с одной из покупательниц, улыбаюсь ей и желаю хорошего дня. Правда, Рэбел говорит, что в последние дни моя улыбка устрашает. — Алло? — Прима Мэдисон, добрый день. — У девушки очень приятный, мягкий голос. — Меня зовут Венера. Я ассистент Доминика Экрота. Бесы! Только о нем забудешь — тут как тут! Точнее даже не сам Доминик, а его ассистентка. — Прима Мэдисон? Понимаю, что залипла, и машу Рэбел, чтобы она меня подменила на кассе. — Простите, раньше мне звонил сам прим Экрот, поэтому я сейчас немного в шоке. А так… Приятно познакомиться. Чем обязана? — Мы с вами знакомы заочно. Вам не понравился мой выбор одежды. Поэтому предлагаю сегодня встретиться и подобрать вам новый гардероб. По вашему вкусу. Что я там говорила про «немного» в шоке? Теперь я много в шоке. — Мне не нужен новый гардероб! Меня полностью устраивает мой. — Но он не устраивает прима Экрота. Поэтому он предлагает компромисс: вы покупаете новую одежду, а я помогаю вам с выбором. Компромисс? Какой же это компромисс, если он отправляет ко мне какую-то девицу, которая все равно выберет за меня? Я просто закипаю, и желание бросить трубку, набрать Доминика и высказать ему все, что думаю, горчит на языке.