— А кто подходит? — Я. Такого ответа я даже не ждала. Потому что за те несколько месяцев, что я знакома с Домиником, мы только и делали, что тренировались друг на друге в язвительности. Ни о какой симпатии и речи не шло. Каждый раз, когда он на меня смотрел, я ловила в его взгляде высокомерную снисходительность. А теперь он говорит, что я ему… Подхожу? — Я люблю Дэнвера, — произношу четко. — Разумеется. — Доминик приподнимает брови. — Ты будешь отличной любовницей, Шарлин. Постоянной конечно же. Если можно оскорбить сильнее, то я даже не представляла как. Мои щеки вспыхивают так, что прохлада осенней ночи ощущается так, будто я прислонилась к льдине. — Стоит родителям Дэна узнать, что он женился на тебе, они быстро отрубят ему все семейные кормушки. Вы уже не сможет жить с размахом, как раньше, — он кивает на дом, — не будет всех этих вечеринок. Не будет всех тех подарков, которые ты от него получаешь. Я не успеваю ответить, что в задницу подарки, Доминик едва уловимым, плавным движением перетекает ко мне. — Хорошо подумай, Шарлин. Я предлагаю тебе жизнь, похожую на рай. Тебе не придется ни о чем беспокоиться. — А взамен нужно с тобой трахаться… Неожиданно его указательный палец прижимается к моим губам. — Тсс, не груби. Хотя если тебя это заводит, я согласен сделать исключение. Это прикосновение настолько беспардонное, что я просто задыхаюсь от бешенства. Особенно, когда его ладонь соскальзывает на мою шею. — Я лучше его, Шарлин. Одна ночь со мной тебе это покажет. — Я никогда не буду с тобой! — с отвращением выплевываю я. — Ни за деньги, ни просто так! Я оказываюсь прижата к груди вервольфа раньше, чем успеваю сделать следующий вдох. Он сжимает меня так сильно, что кажется, вот-вот раздавит, уничтожит одним только своим присутствием. Или взглядом, который уже вовсю горит желтизной, а на гладковыбритом подбородке проступает «волчья щетина». Уверена, если посмотрю на его руки, то увижу когти, но смотреть вниз мне совсем не хочется, и так чувствую, насколько сильно Доминик хочет меня. — Поосторожнее с обещаниями, Шарлин, — рычит он. — Может случиться так, что ты передумаешь и сама ко мне прибежишь. — Никогда! Его рот запечатывает мой грубым поцелуем, и у меня темнеет перед глазами. От недостатка воздуха, от потери свободы. От той тьмы, которая плещется в нем. Но, прежде чем я успеваю упасть в эту яму, Доминик отстраняется так же быстро, открывая моему взгляду Дэнвера. — Что это значит? Я еще ни разу не видела глаза своего жениха настолько яркими, он так сильно зол, что даже я понимаю: он почти сдерживается от трансформации. А вот Доминик, напротив, привычно невозмутим. От его ярости не остается и следа. — Мы просто разговаривали, — говорит он. — Я думал, что это называется по-другому. Я бросаюсь к Дэну, обхватываю его шею руками, и плевать, как это выглядит со стороны. — Пожалуйста, давай уйдем отсюда, — прошу его. Теперь уже Доминик не кажется мне пугающим, он кажется мне опасным. Настолько опасным, как бездонные провалы звериных зрачков. Мне становится по-настоящему страшно, потому что исходящую от Дэнвера злость я ощущаю всей кожей. Так же, как ленивое, расслабленное спокойствие, которое излучает Доминик. Спокойствие зверя перед броском. — Сначала я покажу одному вервольфу, что не нужно разевать пасть на чужую женщину. Дэн отставляет меня в сторону, сжимая и разжимая кулаки. Но Доминик и бровью не ведет. — Если ударишь, наша договоренность потеряет силу, — предупреждает он. Дэнвер будто натыкается на невидимую преграду, колеблется лишь секунду, а затем переплетает наши пальцы и, злобно сверкнув взглядом в сторону друга, тянет меня в дом. — Дэн, о чем он говорил? Что имел в виду? — Не бери в голову, милая. Это наши общие дела. — Которые меня не касаются? — выпалила я и ускорила шаг. Все, хватит с меня вечеринок! Дэнвер догоняет меня на крыльце, захватив наши пальто. Его уже отпустило, и это снова мой позитивный Дэн. — Чар, ты все не так поняла. Мы… видимо, оба все не так поняли. Не знаю, что нашло на Доминика, но на него действительно можно положиться. У него есть связи… в особых кругах, он может решить любую проблему. В том числе связанную с нами. — О чем ты? — Доминик очень богат, и он не зависит от родителей. Я холодею, хотя куда уж сильнее. — Пожалуйста, Дэнвер, не нужно брать у него деньги. Не связывайся с ним. Он очень плохой человек. — Вервольф, — поправляет он меня. — Да, вервольф. Мы молчим по дороге в квартиру Дэна. Он ведет машину, а я вглядываюсь в темный лес по обе стороны от дороги. Как никогда я чувствую пропасть между нами, и впервые мне становится так страшно. — Вдруг ничего не получится? — Что? — непонимающе смотрит на меня жених. — Я про нас. Видимо, что-то в моем голосе заставляет Дэнвера съехать с обочины и остановить машину. — Глупости, Чар. Я люблю тебя, а ты меня. Это самое важное. Мои родители терпеть друг друга не могут, и только отравляют жизнь себе и нам с братьями. Я хочу, чтобы у нас все было по-другому. Мне никто не нужен, кроме тебя. На душе теплеет, и я слабо улыбаюсь. — И только смерть разлучит нас, — добавляет он шутливо. — Не говори таких страшных слов, Дэнвер. У меня мурашки по коже. Мой жених только смеется: — Чар, это же устойчивое выражение. Литературное, между прочим. Кто из нас учится на филологическом, а? Мне не смешно. Я приникаю к нему и целую. Так отчаянно, как, пожалуй, никогда еще не целовала. Будто пытаюсь стереть все плохое, что было между нами, а еще забыть и проклятого Доминика с его поцелуем и словами про то, что у нас Дэнвером нет будущего. — Я не хочу с тобой разлучаться, — шепчу ему. — Значит, никуда я от тебя не денусь. — Обещаешь? — Клянусь! На этот раз Дэн меня целует, а я крепко прижимаюсь к нему. В эту минуту я действительно верю, что мы не расстанемся никогда. ГЛАВА 1 Четыре года спустя — Дэнвер, не порть все то хорошее, что между нами было. А оно было, пусть даже после все пошло под откос. Я говорила, что виноват ты, но это неправда, мы оба накосячили. Я, наверное, слишком многого от тебя требовала, да и от себя тоже… Но сейчас все изменилось, и нас ничего больше не связывает, кроме этих бумаг. Так сделай это, наконец! Тебе даже не нужно возвращаться в Крайтон, просто подпиши документы о разводе, и я от тебя отстану. Писк в трубке возвестил о том, что положенное время для записи сообщения на автоответчик закончилось, и я в сердцах швырнула трубку на пассажирское сиденье.