– Я звонил вам несколько раз, но мой номер, наверное, был заблокирован. Она не ответила. – Мне нужно с вами поговорить. – О чём? – Пожалуйста! – Хорошо. Подъезжайте на пересечение Полевой и Ломоносова. И ждите меня возле клумбы. – Возле клумбы? – недоумённо переспросил он. – Да, где трамвайная линия поворачивает в сторону Цветочного оврага. – Понял. Когда Мирослава подъехала к пересечению двух улиц, Андрей Незвецкий уже стоял у клумбы. Она остановила машину и вышла из салона. Вид у него был унылый. Она подошла сзади и тронула парня за плечо. – Андрей. Он резко обернулся. – Вы пришли? – Приехала. Вы что-то хотели мне сказать? – Нет, спросить. – Спрашивайте. – Что происходит? – Вам лучше знать об этом. – Да ничего я не знаю! В доме гнетущая атмосфера. Ариадна почти не бывает дома. Детей сбагрила к своим родителям. Илья ходит хмурый как туча. Слова из него не выдавишь. – Ваш брат бисексуал? – неожиданно спросила Мирослава. Андрей растерянно посмотрел на неё. – Я не понимаю… – Он идеальный муж, не смотрит на других женщин, кроме Ариадны. Зато любит молодых юношей. – Что вы такое говорите?! – Неужели, находясь постоянно рядом с братом, вы этого никогда не замечали? – Он действительно много времени проводит со своими учениками. Но это ничего не значит! – Ладно, – сказала Мирослава, – я поеду домой. – Подождите, – остановил он её. Она замедлилась. – Неужели вы не понимаете, что я люблю вас? – Это не любовь, – проговорила она устало. – А что же? – Вопли уязвлённого самолюбия. – Нет, вы ошибаетесь. – Андрей, выкиньте всё это из головы. И займитесь реальными проблемами. – Которые нам устроили вы?! – выкрикнул он ей вслед. Но она ничего не ответила и даже не обернулась. Дома Мирослава всё рассказала Морису и сообщила, что созрела до разговора со следователем Абашкиным. – Но у нас одни косвенные улики, – напомнил он ей. – Прямые доказательства может добыть только официальное следствие. – Как? – Хорошо, если на орудии преступления остались отпечатки пальцев. – А если нет? – Хотя бы потожировые… И потом… – Что потом? – Думаю, что Илья не собирался убивать тестя. Он надеялся уговорить его ничего не говорить Ариадне и вообще замять дело. – И что? – Это значит, что, скорее всего, они где-то присели хотя бы ненадолго. – Возможно. – Следовательно, отпечатки пальцев Бориса Гусарова и Ильи Незвецкого должны были остаться на скамейке. – Скамеек много. – Эта должна быть недалеко от дома Гусарова. – В любом случае их отпечатки сложно будет отделить от других отпечатков. – Сложно, но возможно. Глава 29 Прихватив пакет, в который был упакован стакан с отпечатками пальцев Ильи Незвецкого, Мирослава с утра пораньше отправилась к Юрию Тимофеевичу Абашкину, надеясь застать следователя на месте. Абашкин явно обрадовался её приходу. – Как давно мы с вами не виделись, Мирослава Игоревна! – Да, давненько, – рассмеялась она. – Прошу вас, присаживайтесь. Вы по делу? Или так зашли, чаю попить? – По делу, но и от чашки чая не откажусь. – У меня только в пакетиках, – признался он с виноватым видом. – Ничего страшного, заварите в пакетиках. – За что я вас люблю, – обрадовался Абашкин, – так это за простоту общения. Никаких тебе вывертов. – Да помилуйте, Юрий Тимофеевич, какие же могут быть выверты между своими? – Я имел в виду женский пол, – ляпнул Абашкин, не подумав, – их, этих женщин, не разберёшь. – Он махнул рукой. – Это у них называется кокетством, – простодушно объяснил следователь. Мирослава снова рассмеялась. – А вы старый генерал и не знаете слов любви.