— Иногда он привозил их ко мне в салон, а иногда подстраивал наши встречи якобы случайно, — сказала Ангелина. — Так было с Наташей. И вот так же было и с ней. — И она кивнула в сторону Юли. Подруги вопросительно посмотрели на нее. — Да, мы встречались, — кивнула в ответ Юля. — Я как только увидела Ангелину, сразу ее вспомнила. Мы встретились с ней в магазине, где обе делали покупки. Но тогда это выглядело как просто случайность. Мы перепутали корзинки с продуктами и на этой почве познакомились. Случайность же? — Так оно и должно было выглядеть со стороны, — со вздохом сказала Ангелина. — Случайность. Несколько предложений, пару раз в толчее магазина во время разговора я дотронулась до тебя, потом помедитировала, раскинула свои карты и уже через несколько часов могла твердо сказать Павлу, что с тобой у него ничего не выйдет. Не потому что ты, Юля, такая уж сильная. А просто вмешается кто-то другой и расстроит планы Павла. Так я ему и сказала. — А он? — Он самоуверенно заявил, что раз уж он на тебе, Юля, уже женился, то разводиться не собирается. Если только ты сама его об этом не попросишь. А взамен за его согласие на развод ты должна была отдать ему свою долю в фирме. Или же ты сначала ее продашь своему бывшему мужу, а потом он сделает так, что тебя не станет. — Господи, как же тебе было не страшно общаться с таким зверем? — воскликнула Инна. — Это же не человек, а я не знаю, существо какое-то. Да ты же и сама рисковала. — Пока я была ему нужна, то знала, что я в безопасности, — сказала Ангелина. — Наверное, Павел и мне голову задурил, потому что я была в уверенности, что нужна ему буду всю жизнь. Но недавно я поняла, что это далеко не так. Денег Павел нахапал достаточно, и его потянуло на чистую романтику. Он заявил, что устал и что познакомился с молоденькой девчонкой — какой-то Оксаной, и решил, что уедет на тропический остров, желательно необитаемый, и будет там вовсю наслаждаться жизнью в обществе этой девочки. И тут я впервые испугалась. Выходило, что я Павлу больше не поддержка, а, напротив, помеха. Я слишком много знала о его делишках. И потом, как я вам уже говорила, он в последнее время совсем ко мне охладел. Если заходил, то говорил только про свою молоденькую подружку и злился, что познакомился с ней уже после женитьбы на тебе, Юля. Ему не терпелось избавиться от тебя, но просто так он отпускать свои жертвы не привык. Вот и боролся между жадностью и тем чувством, которое он называл любовью. Ко мне Павел заходить почти перестал. И я поняла, что это конец наших с ним отношений. И если он не избавится от меня обычным своим способом, то все равно со мной или с Танюшей может произойти что-то страшное. — И ты решила принять меры, чтобы обезопасить себя и дочь? — спросила Инна. — Да, — кивнула Ангелина. — Я знала Павла как облупленного. Знала, на что он способен. И тут мне стало страшно, потому что теперь он явно задумал избавиться от меня. Это отчетливо читалось в его взгляде, когда он навещал меня. Даже не нужно было быть сильным магом, чтобы понять это. Любой человек смог бы уловить эту мысль. — И что ты сделала? — Одна я с Павлом не справилась бы, и я кинулась за помощью к своему учителю, — сказала Ангелина. — Да, — кивнул Григорий Петрович. — Когда я все узнал, то пришел в ужас и сначала хотел прогнать Ангелину с глаз долой. Но потом… — Потом мы сумели договориться, — с усмешкой произнесла Ангелина. — Григорий Петрович понял, что я сама попала в беду, и помог мне составить план, как убедить Павла отстать от меня. Это могло случиться, только если бы Павел подумал, что я мертва или похищена и убита. — Так это ты устроила кавардак в своей квартире и заляпала пол кровью? — спросила у Ангелины Мариша. — И это ты оставила окровавленный нож в своей квартире? — Да, — кивнула Ангелина. — Я отвела Таню в садик, вернулась домой и… — А кого ты ждала на остановке? — спросила у нее Инна. — Кто этот мужчина в серебристой машине? Это был Максим? — Нет, я не помню, — смутившись, пробормотала Ангелина. — Не помню. Какая еще машина? Я была в таком состоянии, что мне было не до машин. Меня все время трясло от страха, что Павел разгадает мой план и помешает мне. — Но зачем-то ты стояла на остановке, — настаивала на своем Инна. — Наверное, ждала Григория Петровича, — сказала Ангелина. — Я не помню. Инна хмыкнула и решила оставить этот невыясненный вопрос на потом. — Так вот, — продолжила Ангелина, — я вернулась из детского садика домой, устроила там беспорядок, стараясь особенно не шуметь. Потом порезала ножом руку и накапала на полу в квартире своей кровью. Рукоятку ножа я тщательно протерла, а сам нож положила на кухонный стол, чтобы он сразу же бросился в глаза. А потом я вышла из дома, чтобы спрятаться в убежище, которое придумал для меня Григорий Петрович. — Да, мне пришлось снять эту квартиру, — смущенно подтвердил тот. — Я должен был помочь своей любимой ученице. — С этим понятно, — отмахнулась Мариша. — Но, Ангелина, как тебе удалось выйти из дома, чтобы тебя никто не заметил? Мы опросили всех старух, они тебя не видели. — А я переоделась, — усмехнулась Ангелина. — Седой парик, немного сутулости, какие-то старые тряпки, которые я купила на «раскладушке», и обувь оттуда же. И дополнительный штрих: в руках у меня была старушечья хозяйственная сумка. Никто не узнал бы меня в моем новом наряде. Я и по городу ходила в таком виде совершенно спокойно. Вещей из дома я почти не взяла, чтобы все выглядело убедительней для Павла, если он вздумает проверять. — Все прошло отлично, — заверила ее Мариша. — Павел ничего проверять не стал. По словам твоих соседей, Павел зашел в квартиру и так перепугался, увидев кровь и беспорядок, что удрал, забыв свои ключи в дверях твоей квартиры. — Я всегда знала, что он трус! — обрадовалась Ангелина. — Я хорошо его изучила за эти годы и знала, как он будет действовать в некоторых случаях. Во всяком случае, когда он пугался, то всегда поступал одинаково. Сбегал в лесной заказник на берегу Ладожского озера. — Но ты не могла вечно прятаться от Павла, — сказала Инна. — А у меня был еще один план, как окончательно избавиться от Павла, — сказала Ангелина. — Каюсь, избавиться от него я собиралась чужими руками. Рассказать как? Подруги кивнули, хотя уже догадывались, что им сейчас предстоит услышать. — Загодя, еще за месяц до своего бегства, я стала жаловаться Павлу, что меня преследует Шайкин. Он как раз вышел из тюрьмы, и я об этом знала. Он мне позвонил. Так вот, я сделала вид, что очень боюсь Шайкина, который якобы грозится отомстить мне за предательство, а Павлу за то, что он увел меня. Я это повторяла много раз, и наконец мне удалось убедить Павла, что Шайкин после тюрьмы стал совершенным отморозком. Только и думает, как бы отомстить мне и Павлу. А для нагнетания атмосферы, боязни, что вот-вот должно случиться что-то ужасное, я приплела еще и какого-то родственника Галины, который тоже грозился отомстить за ее смерть. В общем, после того как Павел увидел, что меня то ли похитили, то ли убили, да еще получил мое письмо, в котором я его еще раз предупредила, что если со мной что-то случится, он на очереди следующий, Павел смотался из города. В этот самый лесной заказник. Я знала, что он поедет именно туда. Он уже бывал там два или три раза, когда ему грозили серьезные неприятности. И просто поохотиться тоже ездил. Говорил, что это самое надежное место в мире. Никто его там не найдет. — Но ты решила сделать так, чтобы все люди, которые имели на Павла зуб, нашли бы его именно там, — сказала Инна. — И это ты разослала им анонимные письма с указанием того, где можно найти Павла. Так? — Да, — согласилась Ангелина. — Я надеялась, что когда они все там соберутся, у кого-то нервы не выдержат и он устроит Павлу несчастный случай на охоте. Вы считаете, что я поступила по отношению к Павлу плохо? Подруги пожали плечами. — Но вспомните, скольким людям он причинил горе! — воскликнула Ангелина. — А сейчас я уже боролась за свою собственную жизнь и благополучие своей дочери. Не думаю, чтобы мать Павла смогла хорошо о ней заботиться. А Павел вообще своими детьми не интересуется. Я вам клянусь, что Павел и меня бы рано или поздно убил. Я это точно знаю. Все-таки я ведунья. — А кому ты послала свои письма? — спросила у Ангелины Мариша. — Постарайся вспомнить и назвать всех. — Конечно, — кивнула Ангелина. — Во-первых, разумеется, Шайкин. Потом родители Галины, еще я послала письмо матери Оксаны — новой подружки Павла. И Наташе. Сама Наташа после автокатастрофы почти инвалид, но ее брат люто ненавидит Павла. Я надеялась, что он найдет мое письмо или Наташа даст ему прочитать свое. — И это все? — спросила Инна. — Все, — кивнула Ангелина. — Точно? — Абсолютно, — подтвердила Ангелина. Инна посмотрела на ноги Ангелины, обутые в тапочки явно никак не меньше сорокового размера, и тяжело вздохнула. Да, на лыжах была явно не Ангелина. — Ты разослала письма, а сама осталась тут? Ждать результата? — спросила Инна. — Да, — кивнула Ангелина. — Если бы Павла не убили, я просто не знаю, что бы я делала дальше. Слава богу, что все получилось по моему плану. — Что?! — воскликнула Юлька. — Что ты сказала? — Я сказала, если бы Павла не убили… — Но никто из нас ни словом не обмолвился о том, что Павла убили! — перебила ее Юля и обвела глазами подруг, бросив взгляд и на Григория Петровича. — Я просто полагала, что так и должно было случиться, — начала бормотать в свое оправдание Ангелина, но вскоре смущенно умолкла. После непродолжительного молчания Юля пристально посмотрела на Ангелину и сказала: — Значит, это все-таки сделала ты, Ангелина. Ты убила Павла! — Нет! — воскликнул Григорий Петрович. — У нее и возможности такой не было. Я отнял у нее оружие. И запер ее на замок от греха подальше. — Оружие? — заинтересовалась Мариша. — А что, и оружие у тебя, Ангелина, уже было приготовлено? — Было, — кивнул Григорий Петрович. — Я спрятал его в чулан, пока Ангелины не было дома. — И можно на него посмотреть? — спросила Инна. — Пожалуйста, — ответил Григорий Петрович и отправился в коридор. Там он пробыл довольно долго и вернулся белее мела. — Светлана, где обрез? — тихо спросил он у девушки. — Я его не брала, — ответила Ангелина, отводя глаза в сторону. — Ты врешь, — тихо сказал Григорий Петрович. — Обрез исчез, а никто, кроме тебя, не мог его найти. Не Танюша ведь взяла его поиграть. Я специально спрятал его повыше и подальше, чтобы она не достала. После этого он опустился на стул, засунул в рот еще одну таблетку и начал потирать левую сторону груди. В кухне воцарилось молчание, которое никто не смел нарушить. — Я ничего не понимаю, — сказал наконец Григорий Петрович. — Я же запер тебя в квартире, как только понял, что ты задумала. Как тебе удалось выбраться? — Да как я могла выбраться? — возмутилась Ангелина. — Скажи — как, если ты забрал у меня ключи? — Вообще-то ты, конечно, могла сделать дубликат, — пробормотал Григорий Петрович. — Но я все равно не понимаю, когда ты успела смотаться в заказник, выследить Павла, убить его и вернуться обратно, если я почти все время был тут с тобой. — Я никуда и не ездила, — ответила Ангелина. — Но где же оружие? — в отчаянии спросил у нее Григорий Петрович. — Послушайте, а почему вы, когда нашли обрез, не забрали оружие с собой? — спросила у него Мариша. — Потому что я побоялся, — признался Григорий Петрович. — Ношение оружия без разрешения — это, насколько мне известно, статья. А у меня такого разрешения нет. В кухне снова все замолчали. Наконец Мариша сказала: — Ангелина, ты наняла кого-то, кто выполнил бы это убийство за тебя? Ты передала этому человеку оружие, и он застрелил Павла. Так? — Нет! — воскликнула Ангелина. — Честное слово, она сказала, что только попугает Павла.