Я потрясла головой. Нет! Целоваться в толпе склизких монстров?! Да ни капли не хочу. Тем более в таком виде. Сообразив, что все это время неотрывно смотрю на губы высшего, которые уже изогнулись в усмешке, я ткнула пальцем в одну из тварей и спросила первое, что на ум пришло: – Алам, а ведь они все равно плачут! Если собрать эти слезы, то вдруг получится другой ценный напиток? Он аж ресницами захлопал. И восхищенно так: – А пожалуй! Яд может выйти отменный! Он выудил из кармана очередной пузыречек и шагнул к ближайшему монстру, призывно цокая языком: – Ц-ц-ц… Хорошая лошадка! Подала идею, называется! «Лошадка» окуталась знакомым золотистым туманчиком и замерла. Как всякий порядочный ученый, мой декан не ограничился одним ингредиентом. Запихал в мешочек клок единорожьей гривы, собрал слизь с холки, нагнулся к лапам-копытам, а потом достал ножик и принялся скрести средний рог. Твари, обделенные научным вниманием, негромко заржали. И вряд ли от обиды на неучастие. Я подергала увлекшегося дивного за рукав. – Алам, пойдем уже? Нам куда надо идти? Но он ответил, только закончив с рогом. – Я думаю, в сид. Там должно быть поуютнее. И устремился к возвышавшемуся над Заповедником холму. – Шевелись, Ула! Копытца в руки – и бегом! Как будто это я тут сбором ингредиентов занималась! Едва успевая за ломившимся вперед Аламбером, я прыгала через какие-то лужи, перескакивала поваленные деревья, продиралась сквозь кусты и ни о каких поцелуях больше не думала. Думала о привале. Об обеде. Ну попить хотя бы! Но рюкзак с едой висел на спине Янтарного, а по дороге то и дело попадались сильно заторможенные единороги. Потому я скакала молча, внимательно глядя под копытца и осознавая, что более скучного приключения у меня еще не было. И более грязного – тоже! С разбегу врезавшись в остановившегося спутника, я даже не сразу поняла, что мы дошли. А когда поняла – все так же молча сняла с него рюкзак, уселась на пенек, наплевав на грязь, и полезла за кувшином. Все остальное вполне могло подождать. Пока я жадно глотала сок, Аламбер прохаживался у почти отвесной стены сида, очень напоминавшей на вид разрушенные нами камни. Склизкая поверхность, гнилой мох и вонючая плесень, ничего интересного. Кроме маленькой дверки, будто в нору брауни. Явно не парадный вход… Это сюда надо ключ вставлять? И, кстати, где взять ключ… Дивный уселся на корточки, разглядывая дверку, а я мрачно посоветовала: – Давай моей крови на нее капнем? – Мысль недурная, но неверная, – откликнулся Янтарный. – Тут просто заросло за тыщу лет. А ломик взять я как-то не догадался… – Магия? – предложила я. – Иногда, моя козочка, хороший лом гораздо полезнее магии! – с апломбом возвестил этот большой ученый, ковыряясь ножом в едва заметной щели на стене. Дверь поддавалась, но со страшным скрежетом. – Ветку толстую вставь и надави. Как рычаг! Во-он ту! – указала я, жуя добытое из рюкзака копченое мясо. На меня нехорошо посмотрели и сходили за веткой. – Минуты две осталось, Ула. Потом придется отбиваться от лошадок. Понятно, что на рычаг мы давили вдвоем и старательно! Причем уверена, что дивный справился бы самостоятельно. Но ведь мог и заставить меня одну открывать. Желание-то я исполняю как бы… Внутри сида было темно и прохладно. Даже холодно. А поскольку во время скоростного похода через Заповедник я еще и вспотела, то сейчас зябко поежилась. Уже хотела создать магический огонек, чтобы осветить помещение, но Алам схватил меня за руку. – Воздержись от магии, малышка. Стал бы я иначе… – Почему? – Потому что! – отрезал он, доставая из рюкзака самый обыкновенный фонарик. Но очень-очень яркий. Словно сотня свеч загорелась, выхватив из тьмы измазанное копотью лицо дивного лорда, полки от пола до потолка с банками и бутылками, какие-то ящики, мешки… – Погреб, – задумчиво сказал Янтарный. Да, и огромный. Но изучать его содержимое не хотелось. Я смотрела на своего подельника, отмечая растрепавшуюся прическу, продолговатое пятно над верхней губой, чуть мерцающие золотые глаза с черными зигзагами у зрачков… И снова думала о том, что мучило меня с прошлого вечера. Просто навязчивая мысль… Почему Алам доставил удовольствие мне и ничего не сделал для себя? Мои размышления прервали чувствительным шлепком по заднице, мотивируя двигаться вперед. – Приключение продолжается! – зачем-то сказала я. Громко! Так громко, что даже бутылки на полках звякнули. – Ну а то, – согласился Янтарный, подмигнув мне. Даже таким чумазым он был безмерно красив. Или я все-таки влюбилась? В высшего лорда фейри? В коллекционера несчастных монстров… В декана элитной Академии… В источник всех моих неприятностей и приятностей… В ехидную сволочь, в дивного гада… Что там еще?.. Дивный гад абсолютно прав: коза ты, Ула. Нереальная коза, м-да… * * * В сиде царила мертвая тишина. Но это-то скорее радовало, чем пугало. А вот все остальное… Запустение – не то слово. Хотя оно, конечно, имело место. Обветшало буквально все, притом, что обстановка сида сохранилась, кажется, полностью. Мебель, шторы, статуи какие-то, даже ковры на лестницах… Покрытые слоями пыли и зарослями паутины. Зато мха и плесени не было. Когда под моей ладонью обрушились гнилые деревянные перила, я, спасенная от падения быстрой рукой Янтарного, наконец поняла, в чем дело. Тишина здесь мертвая в буквальном смысле. Потому что умер сам сид. И умер давно… так давно, что был уже не трупом, а прахом. Лучше бы привидения, честное слово! Казалось, что сейчас, вот-вот, через какой-то миг прах восстанет, обернувшись злой и голодной тенью. Неведомой силой смерти, которая не подавится даже высшим лордом фейри, не то что юной глейстигой. Ведь не зря сюда тысячу лет никто даже и не пытался соваться… Мы с Аламом самые смелые! Прямо перед носом в свете фонарика пронеслась вниз огромная длинная штуковина и рассыпалась в труху, не долетев до пола. Смелая я оглушительно завизжала, но мертвый сид обратил визг в едва слышный шелест, заставив мгновенно заткнуться и обмереть от жути. Вцепившись в руку дивного, я шепотом спросила: – Мы куда идем? – Уже почти пришли, – так же тихо откликнулся Аламбер. – Ты что, боишься? Не-ет, мне тут очень нравится! – Просто неуютно и все рушится, – пояснила я. – Хочешь, на ручках понесу? – предложил он. Хочу-хочу-хочу! И подальше отсюда! – Не стоит, – сказала вслух. – А куда мы почти пришли? Алам мотнул фонариком из стороны в сторону и задержал луч на двустворчатой двери. Высокая, крепкая на вид, но ведь страшно дотронуться – осыплется щепками… Резные ручки – одна целая, вторая наполовину обломана. И никакой замочной скважины. – Думаю, здесь. Расположение стандартное… – проговорил высший. – Наверное, – согласилась я, совершенно не понимая, о чем речь. – Внизу погреб и лаборатории, первый этаж – гостевой, а вот второй явно хозяйский, – задумчиво продолжал Алам. – Коридорчиков много, и уют, кстати, просматривается, это ты зря. Так что да. Здесь. Он аккуратно надавил на одну створку, и та легко поддалась. Дивный просунул голову внутрь задверного ужаса – а что там могло быть еще? – и удовлетворенно хмыкнул.