Корали Предельная Скорость. Настоящее Предельная скорость. Я знаю о предельной скорости еще со школы, но никогда по-настоящему не ощущала ее влияния на свою жизнь. Не напрямую. Постоянная скорость, которую в конечном счете достигает свободно падающий объект, когда сопротивление среды, через которую он падает, препятствует дальнейшему ускорению. Это определение вы получите, когда посмотрите на термин в словаре. Наступает момент, когда вы двигаетесь так быстро, как только можете, и вещи вокруг вас, которые мешали вам увеличить скорость к месту назначения, больше не имеют никакого отношения к вашей траектории полета. Вот как я чувствую себя сейчас. Бен, моя карьера, Фрайдей, моя потребность полностью и окончательно не испортить свою жизнь — эти вещи не давали мне выйти из-под контроля с тех пор, как я покинула Порт-Ройал, но теперь, кажется, ничто больше не имеет значения. Мне не следовало спать с Калланом. Ничто больше не имеет перспективы. Остальное неважно. Завтра я могу потерять Бена и буду этому рада. Я никогда не смогу продать ни одну из своих картин и не потеряю из-за этого сон. Но теперь, когда покину Порт-Ройал, как надеюсь, в самый последний раз, как я смогу навсегда попрощаться с Калланом? Для меня это будет концом света. Все еще чувствую, как остатки алкоголя, выпитого прошлой ночью, тихо гудят в моих венах. Я трезва, но если меня подвергнут алкотесту, то точно провалюсь, поэтому оставляю «Порше» там, где он стоит на стоянке отеля, и беру второе за день такси до окружного морга. Я приняла душ и переоделась, но, должно быть, выгляжу ужасно, потому что женщина за стойкой буквально подпрыгивает, когда замечает меня перед собой. На ней футболка с изображением НЛО спереди и надписью «залезай, неудачник», что кажется странным, учитывая официальную атмосферу вокруг. Передаю ей документы из управления шерифа и объясняю, зачем пришла. — Отлично. Спасибо. Теперь осталось только опознать останки вашего отца, и мы сможем отдать его тело, — советует мне девушка-НЛО. Я тупо смотрю на нее. — Простите. Что? — Да. Вы должны опознать тело, и мы сможем официально подтвердить, что это ваш отец. Потом приедет распорядитель похорон и заберет тело, а вы сможете организовать похороны. — Вы, должно быть, издеваетесь надо мной. — Простите, вы не..? — Она замолкает, выглядя озадаченной. — Некоторые люди находят целебным видеть тела своих умерших близких, — говорит она. В конце ее голос повышается, как вопрос, как будто она уже знает по выражению моего лица, что совершает серьезную ошибку, даже предполагая такое. — Я не буду смотреть на его тело, — говорю я. — Ну, вам необходимо это сделать, чтобы закончить наши документы, мисс Тейлор. Мне очень жаль, но другого выхода нет… Я поворачиваюсь и стремительно выхожу из офиса. Ни за что на свете не стану смотреть на холодное безжизненное тело человека, который так долго мучил меня. Этого просто не будет. Выйдя на стоянку, сгибаюсь пополам, и меня тошнит. Я не чувствую себя виноватой. На этот раз не стала совать пальцы в горло. Это произошло не потому, что хотела взять ситуацию под контроль, а потому, что сама перспектива снова увидеть его напугала меня до полусмерти. Меня трясет, когда начинаю идти. Окружной морг находится в добрых двадцати минутах езды от центра Порт-Ройала, но каким-то образом минуты и мили пролетают незаметно, и в конце концов я снова оказываюсь на главной улице города. Не знаю, куда иду. Не знаю, что делаю. Продолжаю шагать, пока не обнаруживаю, что стою перед магазином «Уиллоуби», скобяной лавкой, в которой Каллан работал очень давно. Раньше этим местом управляла семья Шейна, уверена, что это осталось неизменным. Направляюсь внутрь, не зная, что планирую сделать, увидев Шейна после вчерашнего представления. Я нахожу его прислонившимся к стойке, его лоб упирается в опорную балку прямо рядом с ней. Его глаза закрыты, и кажется, что он спит. Вдруг чувствую себя очень глупо. Я не должна быть здесь. А должна быть в морге, кричать на девушку-НЛО, пока она не согласится освободить тело Малкольма. Мне нужно выбраться из этого богом забытого города как можно быстрее. Я уже собираюсь развернуться и выйти из магазина, когда Шейн открывает глаза и улыбается мне, как будто мое присутствие было ожидаемым. — Привет, Кора, — говорит он. — У меня было странное чувство, что увижу тебя сегодня. — Серьезно? — Угу. Каллан утром первым делом позвонил, бесился, что ты исчезла от него, и я подумал: «Да. В какой-то момент она найдет дорогу сюда. В этом нет никаких сомнений». — Он сказал тебе, что я была у него вчера вечером? Шейн глубокомысленно кивает. — Черт, я его ненавижу. — Это самая большая ложь, которую когда-либо слышал из твоих уст, девочка. А я наслушался ее в свое время. Много лет назад я могла бы обидеться, могла бы спросить, что, черт возьми, он имеет в виду, но теперь прошло так много времени, что ложь, которую обычно рассказывала о том, почему должна была быть дома каждый вечер, почему не могла приходить на вечеринки, о том, откуда взялся очередной странный синяк... все это больше не имеет значения, как и то количество времени, которое прошло с тех пор, как я говорила им, что все в порядке. Воспринимаю его замечание спокойно. — И что же он сказал? — спрашиваю я. Шейн отталкивается от стойки, весело смотря на меня. — Ты хочешь знать, что сказал один парень о том, как ты вломилась в его дом посреди ночи и устроилась поудобнее в его постели? — Он бы не вдавался в подробности, — говорю я. — Кэл никогда бы так не поступил. Я имею в виду насчет исчезающей части. — Он был в бешенстве. — Хорошо. — И он сказал, что сегодня выследит тебя и похитит. И что собирается заставить тебя выслушать его, пока все это дерьмо не будет улажено. — Поздновато для этого, тебе не кажется? Шейн ухмыляется. — Это ты мне скажи. Вы, ребята, выглядели так, как будто хотели расцарапать друг другу лица у Фрайдей, но, судя по всему, вы двое были немного более сговорчивы в предрассветные утренние часы. Я решаю проигнорировать и эту колкость. — Я была ошеломлена. И пьяна. И мне было грустно. Это место... как, черт возьми, ты оставался здесь так долго, Шейн? Шейн вздыхает. — Когда я был ребенком, у меня здесь все было прекрасно. Провел лучшие годы своей жизни, прыгая в ручьи, ловя лягушек, лазая по деревьям. Здесь встретил любовь всей своей жизни. Женился. У меня здесь свой бизнес. Скоро появится мой первый ребенок. С чего бы мне вообще захотеть уезжать? Когда он так говорит, начинаю злиться, потому что всегда хочу убежать. Это нелепо, словно бросок костей и чистая удача могут дать вам совершенно другой опыт в жизни. Это происходит постоянно. Люди рождаются в странах без основных прав человека, угнетенные, голодающие и убитые тысячами под покровом темноты, в то время как другие рождаются в Беверли-Хиллз, избалованные сверх всякой меры, знающие только избыток и возможности. В микрокосме, которым является Порт-Ройал, рождение через две улицы от меня означало, что у Шейна было самое идиллическое детство. Тем временем я потеряла свою мать, женщину, которая заняла ее место, парня, которого любила, свою невинность и большую часть всего хорошего внутри меня. Шейн, похоже, жалеет меня. — Знаешь... мы были просто детьми, но ты могла бы сказать мне. Могла бы рассказать об этом любому из нас. Тебе не нужно было проходить через все это с отцом в одиночку. Оглядываюсь назад и понимаю, что он прав. Это было чистое безумие, что я не доверилась кому-то, но длительное насилие делает странные вещи с умом. Особенно молодыми, впечатлительными умами, которые знали только это насилие. Киваю, глядя в пол. Даже не знаю, что на это ответить, — все, что я могу ему сказать, теперь, спустя годы, совершенно бессмысленно. — Они не отдают его тело, — говорю я, — пока не опознаю его. А я не могу вернуться домой, пока не похороню его. — Почему бы и нет? Если ты действительно здесь так несчастна, тебе следует просто оставить его в том шкафу в морге. — Шейн убирает волосы с лица, на лбу образуются глубокие морщины. — Вряд ли они будут держать его там вечно, Корали. В какой-то момент им придется закопать его в землю. — Если не позабочусь о том, чтобы его похоронили так, как он хотел, не получу вещи моей матери, — отвечаю устало. — Когда я была моложе, он никогда не позволял мне их носить. Мне не разрешалось видеть их, прикасаться к ним. Из всех игр разума, в которые отец играл, он знал, что это ранит меня больше всего. И продолжает играть со мной сейчас, даже после смерти. Все еще пытается контролировать, заставить делать то, что он хочет, подчинить своей воле. — Вот дерьмо. — Да. Так что... я должна решить, что важнее получить мамины вещи или избегать травмы, опознавая его тело. — Прости, что я так говорю, но разве ты не жила без вещей своей мамы последние двадцать лет, Кора? Будет ли так уж плохо, если ты никогда не получишь их обратно? Сильный аргумент. — Дело даже не в ее вещах. Это всего лишь книги. Обувь. Платья. Вещи, которые мне не нужны, чтобы выжить. Но если позволю ему победить, как мне это пережить? Второго раунда уже не будет. У меня больше не будет времени противостоять ему. Он будет не более чем трупом, гниющим в земле, а я застряну с сознанием того, что позволила ему взять верх надо мной в последний раз. Шейн обходит стойку и кладет руку мне на плечи. — Тогда, мне кажется, ты точно знаешь, что тебе нужно делать, — говорит он. — Да. Наверное. Но не сегодня. У меня нет сил. Глава 16 Каллан Терпение.