– Чейз, не смей приставать ко мне при друзьях. – Слушайте, вы оба, заткнитесь, а? Чейз и Аманда замерли на полукрике и посмотрели на Логана, бросившего пакет со льдом на стол. Он встал. – Господи боже мой. Вы оба, знаете ли, какие-то невменяемые. Аманда, я к тебе хорошо отношусь, честное слово, но ты просто не знаешь меры. Тебе бы остановиться, но, упаси бог, если ты дашь мне возможность в свое время найти себе девушку. И, кстати, Чейз, ты виноват не меньше. Вечно со своими розовыми очками и романтическими идеями. А еще говоришь про чье-то вмешательство. Ты больше всех старался, чтобы мы были вместе. И зачем вообще я тебя слушал, вот в чем вопрос. Ах да, вспомнил: потому что ты начал внушать ей, чтобы нашла другого! Потом уговорил меня побить ее, что, в общем-то, было знаком, что можно было плевать на правила, когда дело доходило до творчества! – Его ярость в связи с фиаско все усиливалась – ярость на них, на Холли и, главное, на себя. – Спасибо за распрекрасные советы от вас обоих, мне удалось вырваться из первых в жизни настоящих отношений. – Он хлопнул в ладоши, давая понять, что наступил торжественный финал. – Дело сделано. Мы втроем дружно превратили самого красивого лебедя из известных мне в самого гадкого утенка! Чейз выслушал как ни в чем не бывало. – Как поэтично. Правда, Мэнди? – Да, дорогой. Поэтично и, я бы сказала, пошло. Уже пора аплодировать или нужно дождаться вызова на бис? Оба посмотрели на Логана так, будто тот от удара повредился головой. – Мы могли бы подождать вызова на бис, – продолжал Чейз, – но он тогда потеряет еще больше времени прежде, чем пойти и вернуть ее. – Оба ждали, чтобы Логан понял то, что было очевидно. Логан сделал глубокий поклон и, не говоря больше ни слова, рванул к двери. Они остались вдвоем. Сначала оба молчали, но Аманда вдруг цокнула языком. – Ах, боже мой, ты определенно вмешался, – пропела она, лицо ее выражало восторг. Как только Чейз, спустя мгновение, уловил ее намек, он запрокинул свою веселую зеленую голову назад и расхохотался. Потом погрозил ей пальцем. – Даже не думай об этом, девочка. Напевая себе под нос, Аманда ленивой походкой вышла из комнаты. Чейз наблюдал, улыбаясь и качая головой. Возможно, ей ни за что не повернуть вспять его взбучки и шлепки, но он прекрасно понимал, что его кредитка еще с неделю не просидит без дела ни минуты. Он последовал за ней, насвистывая свою собственную песенку. Глава 24 Вернувшись домой, Холли минут двадцать стояла под душем. Плакать она не станет. Больше не станет. Из-за кого бы то ни было. Она взглянула на вздувшиеся костяшки пальцев, по которым стекала вода, и горько рассмеялась. Она почти жалела, что не могла остаться, чтобы увидеть их лица. Теперь уже было не важно. Завтра она начнет сначала, став мудрее и сильнее. Чейз был прав: у нее действительно есть потенциал. Кто бы мог подумать, что состоял он в том, чтобы нанести им всем увечья? Она лежала, свернувшись калачиком на диване в гостиной, когда в дверь позвонили. Она не испугалась. Она вообще ничего не почувствовала. Если это была полиция и ее посадят в тюрьму за нанесение телесных повреждений, пожалуйста. Холли встала и посмотрела в глазок. Тина вышла из кухни и увидела бледную и безучастную Холли у закрытой двери. – Кто там? – одними губами спросила Тина. – Логан. – Холли пожала плечами, помотала головой. – Я не ждала его. Во всяком случае, сегодня. Тина яростно ткнула длинным худым пальцем себе в грудь. – Им займусь я. Брысь отсюда. Холли стала подниматься по лестнице, Тина подошла к двери. Открыв ее, она смерила пришедшего надменным взглядом. Даже взлохмаченный и побитый, он во всех отношениях соответствовал своим фотографиям. Тем, на которые с горестным видом целыми днями смотрела Холли. Это был мужчина, из-за которого ее подруга почти всю неделю прорыдала. Тина была готова дать ему отпор. Наконец ее взгляд остановился на его озадаченном лице. – Мне нужно увидеть Холли, – сказал Логан без всяких предисловий. – Если бы она хотела тебя увидеть, то стояла бы здесь. Логан моргнул. Кто была эта высокая тонкая как тростинка женщина с длинными каштановыми волосами и холодным взглядом темных глаз? – Я Логан Монтгомери. Кто ты такая, черт побери? Тина недовольно выгнула бровь. – Кто ты, я прекрасно знаю. А кто я? Человек, с которым тебе лучше обращаться намного вежливее, если питаешь хоть какую-то надежду войти в эту дверь. Логан потрясенно смотрел на нее. Можно было забыть о попытках смутить эту женщину – она практически излучала враждебность. Было понятно, что и очаровать ее не удастся. Кто бы она ни была, свою роль сторожевого пса она выполняла всерьез. Он с отсутствующим взглядом продолжал стоять на крыльце и ломал голову над тем, кто она и как, не применяя силы, пройти этот заслон. И тогда его осенило. – Наверное, ты Тина. – Он криво улыбнулся. – А ты догадливый, я смотрю. Можешь вписать эту черту в список качеств, делающих тебя привлекательным. – Добро пожаловать в Нью-Джерси, – пробормотал оскорбленный ее сарказмом Логан. – Да еще и вежливый! Но с этим ты припоздал. Я тут уже неделю торчу. Логан почувствовал поднимающуюся ярость, его челюсти сжались. – Видимо, ты и есть тот человек, которому я должен сказать спасибо за сегодняшнее выступление Холли – выдающееся, надо сказать. Тина откинула назад голову и рассмеялась. – Только не переборщи с моими заслугами, – невозмутимо ответила она. – Не так уж их много: я только выполняла кое-какие поручения, оказывала моральную поддержку и была за рулем машины для бегства. Ну ты и фрукт! Почему бы не сказать спасибо самому себе? Если бы ты не был таким легковесным испорченным нарциссом, моей лучшей подруге ни за что не пришлось бы идти на такие крутые меры. Логан заскрипел зубами. Ничего у него не получалось. Очевидно, Тина уже составила о нем мнение и не собиралась отходить от своих предвзятых взглядов. – Что? – спросила Тина. – Не нравится, когда навешивают ярлыки и обзываются? Логан медленно покачал головой и хмыкнул: – Знаешь, ты ошибаешься. Вы обе ошибаетесь. Наверное, никогда не слышали о том, что «у каждой истории три стороны»? – До твоей стороны мне дела нет. А сторона Холли обычно и есть правда, ведь я знаю ее так долго, чтобы не сомневаться в ее честности. Мне этого достаточно. – Она обижена и сбита с толку. Пусти меня, а? Я все объясню. – Объяснишь? А что здесь объяснять? Говорил ты своим пафосным друзьям, что она твой гадкий утенок, или не говорил? Присваивал себе лавры за ее тяжелый труд или нет? Можешь не трудиться отвечать – по твоему взвинченному лицу видно, что виноват. А то, что хочешь ей сказать, говори мне и прямо здесь, а я уж передам, не сомневайся. – Я не уйду, пока ее не увижу, – решительно заявил Логан. – Спорим, у полиции будет на этот счет свое мнение. – Тина. – За спиной подруги бесшумно возникла Холли. – Все нормально. Пусти его. Тина быстро повернула голову и посмотрела на Холли, которая стояла у нижней ступеньки и казалась спокойной, если не считать широко раскрытых глаз. – Ты уверена? Холли посмотрела Тине в глаза. – Все нормально. Только не уходи, – сказала она. Тина повернулась к Логану, еще раз недовольно фыркнула и распахнула дверь. Логан шагнул в прихожую. – Спасибо, – с преувеличенной вежливостью сказал он. – Это была не моя идея, – отпарировала Тина, закрывая за ним дверь и оставаясь на своем посту возле нее. Холли взглянула на него и пошевелила ушибленными пальцами. Неудивительно, что так болела рука. Она даже сама удивилась, как сильно его разукрасила, но решила не радовать его, выразив сожаление. К тому же она ни о чем не сожалела. – Чего тебе надо? – Она казалась бесчувственной, как камень. – Мне очень надо с тобой поговорить. – Он бросил еще один быстрый взгляд в сторону Тины. – Нам можно уединиться? – Нет. – Она стояла у лестницы, прислонясь к перилам. – Тина останется здесь. Что ты там хочешь сказать, говори. Она ждала. Облегчало задачу то, что вместо двух на нее смотрел один щенячий шоколадный глаз. Противно было сознавать, что даже с опухшим полузакрытым глазом, который заплыл синяком, он был великолепен. – Я ни в коем случае не хотел тебя обидеть, называя гадким утенком. – Он приступил прямо к делу и впервые остро ощутил, произнося эти слова, как жестоко они звучали. – Учти, что как фраза для съема это не очень, так что подумай хорошенько. – Ее лицо ничего не выражало. Он продолжал с несчастным видом, примирительно разводя руками: – Да не собирался я тебя подцепить. Даже не знаю, почему я вообще это говорил. Она даже не пыталась сдержать вырвавшийся у нее невеселый смех. – А я знаю. Ты сам сказал. Потому что ты не собирался меня подцепить. И ты, и Аманда, и Чейз, и все ваши друзья – вы, идеальные красавцы, никогда к своему кругу не подпустите толстую неудачницу вроде меня, дав ей возможность быть в курсе того, что происходит там, внутри. Вы живете свою идеальную жизнь, день за днем, ослепленные огнями рампы и окруженные такими же идеальными красавцами. Ты согласился впустить меня только потому, что я ради такой привилегии вкалывала круглые сутки семь дней в неделю. Не знаю, смогла бы я прожить в мире вроде твоего, но стопроцентно уверена, что не хочу всю жизнь этого добиваться. – Ее тон и слова были пронизаны настоящей всепоглощающей грустью, и Холли не делала попыток это скрыть.