– Хорошо, давай начнем с чередующихся выпадов в сочетании с «молотком»[30]. – У тебя тут тренажеров, наверное, на миллион баксов, а мне опять выпады делать? – сухо заметила Холли. – И не зря же я могу и по четыре с половиной тягать. Логан ничего не сказал, только бросил гантели и схватил ее за руку. Он поспешно сел на ближайшую скамью и, потянув, распростер ее поперек колен. Она не успела даже предположить, что происходит, как он принялся шлепать ее, не произнося ни слова, а потом вместе с ней встал и поставил ее на ноги. Холли, недолго думая, дала ему пощечину. Его щенячьи глаза изумленно смотрели в ее разъяренные зеленые. В ней не было заметно ни сексуального возбуждения, ни даже каких-либо последствий взбучки. Она была адски взбешена. Отведя руку назад, она потерла саднившую задницу. – Ты спятил? Что это было? Логан, сгорая от стыда, потер чисто выбритую щеку, на которой четко отпечаталась ее пятерня. – Наверное, надо было сильнее. – Он уныло попытался отшутиться. – Еще немного сильнее, и ты бы уже не лицо трогал, а ниже. Хорошо еще, что на, прямо скажем, один из наиболее стыдных моментов его жизни она решила смотреть сквозь пальцы. А как доберется до Чейза, такое ему устроит! Логан решил, что откровенность сейчас была самой подходящей линией поведения. Хотя бы откровенность частичная. Он решил, что сразу после грубого обращения с женщиной лучше не говорить ей, что находит ее привлекательной. – Ты сводишь меня с ума. Хочешь начать коллекционировать мужиков – пожалуйста, тут ничего не поделаешь. Но ты неделями подвергаешь сомнению мой авторитет здесь, в спортзале. И даже не просто как навязывающий свои советы «всезнайка». Ты ведешь себя заносчиво, как будто я в шаге от того, чтобы стать у тебя «мальчиком на побегушках». Хоть ты теперь другая и достигла успехов, но это не делает тебя образованным экспертом. И хотя я, строго говоря, работаю на тебя, когда ты входишь в эту дверь, хозяин здесь я. Вся злоба схлынула. Она так усердно старалась, чтобы он ее заметил, что ей даже в голову не приходило, что становилась кем-то, кто разозлил бы ее саму. Но еще хуже было то, что из-за нее он чувствовал себя посредственностью в своем деле, и это после всего того, что он совершил, чтобы помочь ей достигнуть цели. Это было неприемлемо. Она сникла. – Просто я хотела показать тебе, какая я стала сильная. Как благодарна тебе за твой тяжелый труд. Прости меня, пожалуйста. Я не хотела вызвать у тебя эти чувства. Просто валяла дурака. – В ее едва слышном голосе опять была грусть, и Логану будто дали еще одну пощечину. Он сделал то, что умел лучше всего: раскрыл ей объятия. – Ну, иди сюда. Она колебалась, и причин было несколько. Он только что набросился на нее – это раз, и она не знала, будет ли достаточно одних объятий. Ей больше не нужна была его дружба – это не работало. Она и не думала, что пристрастится к его касаниям, даже к его присутствию. Все внимание от других для нее ничего не значило, несмотря на ее притворный интерес. Они были просто мерилом для сравнения. А то, что она «другая и достигла успехов», для него значения не имело. Холли наконец признала, что делала все для него, а он лишь делал свою работу. Он сказал, что она сводит его с ума, но совершенно не так, как Аманда – Чейза. А от нее Логан не с ума сходил, это было сродни тому, что она ему попросту надоедала. Опустив голову от смущения и позора, еле передвигаясь на свинцовых ногах, Холли шагнула к нему. Оказавшись у него в объятиях, услышав сквозь футболку удары его сердца, вдохнув его «Drakkar Noir», она заплакала. Логан сжимал ее в объятиях, а она никак не могла смириться с тем, что не сможет точно объяснить ему, почему он стал причиной ее слез. Как хороший друг, он свое обещание сдержал. Помог ей порвать со старыми привычками. Но кто, черт возьми, поможет ей порвать с ним? Надо было взять себя в руки. Услышав несколько минут спустя, как она всхлипнула, он сдавленно хмыкнул: – Наверное, я не могу предъявить тебе счет за сегодняшнее занятие? Она слабо улыбнулась и подняла на него глаза: – Наверное, нет. Зато уверена, что можно кое-что предъявить тебе. Обхватив ладонями ее лицо, он повернул его к себе и убрал с него волосы. – Извини меня, Холли. Не знаю, когда и как это вышло из-под контроля, но я забылся и перешел границы дозволенного. Слушай, давай договоримся вот как. Во время тренировок ты больше не подвергаешь сомнению то, что я говорю. Ты выполняешь мои задания, за исключением случаев, когда тебе больно. В то же время если ты хочешь попробовать что-то новое, то говоришь мне до начала тренировки. Если это в рамках плана, мы пробуем. Если нет, я стараюсь вставить это в программу следующего раза. – Он приложил руку к щеке. – И предлагаю ввести правило «без рук», потому что у меня теперь, кажется, зуб шатается, – подумав, добавил он. Несмотря на полные слез глаза, Холли рассмеялась. Этот смех он знал. Он был настоящий. – Ну что, идет? – Он улыбнулся. – Идет, – сказала она все еще немного дрожащим голосом. Логан взглянул на нее, на ее веснушчатый вздернутый нос, горящие блеском зеленые глаза, еще влажные ресницы. И тогда он остановил взгляд на ее полных розовых губах, слегка приоткрытых, чтобы перевести дыхание, пока заложен нос. И он сделал то, что пришло в голову, и то, что он хотел сделать очень и очень долго. Он ее поцеловал. Теплые губы, нежно прижатые к ее губам, сначала удивили Холли, и ее рот сначала сложился в маленькую «о», а уж потом раскрылся шире, чтобы принять его, и поцелуй стал глубже. У нее сильно забилось сердце, а он настоятельно требовал большего, изучая языком каждый уголок ее рта, погружая его дальше, проводя руками по ее спине, прижимая теснее к себе. Она предоставила его языку полный доступ в свой рот, слегка всосала его нижнюю губу, обвила руками шею и, напрягшись, начала, не задумываясь, тереться об него. От оторвался ненадолго, успев улыбнуться ее надутым губкам и, взяв ее за руку, отвести на мягкие голубые маты, при этом удары ее сердца при каждом шаге гулко отдавались в голове. И тогда его губы, вернувшись, оказались на нежной коже ее щеки, на ее ухе, на ее шее. Она со своей стороны пустила в ход любопытные руки, пробегавшие от плеч вдоль выпуклых мышц спины к упругим ягодицам и обратно, отчего ей все больше и больше мешала его одежда. Ей хотелось прикоснуться к каждому сантиметру его тела, вкусить каждую его часть, наслаждаться каждой секундой. От нетерпения Холли вытащила футболку из-под пояса шортов – так ей хотелось поскорее коснуться его кожи. Логан припал ртом к ее губам, так как скучал по ее поцелую и жалел, что у него нет другой пары губ. Он схватил ее за ворот футболки и с силой разорвал ее почти на две части. – Возьмешь мою, – пробормотал он прямо ей в рот и потянул еще, окончательно срывая с нее футболку. За ней последовал и бюстгальтер. – И возьму, – прошептала Холли в ответ, оторвавшись от его губ лишь для того, чтобы успеть стянуть через голову его футболку, обнажив рельефный, как стиральная доска, живот, и ликующе продолжив открывать для себя его поражающую воображение физическую форму, на которой помешалась, как только увидела на фото в Facebook. Кожа у него была гладкой и теплой, рот – изысканным. Рывком Логан опустился вместе с ней на колени и, уложив Холли на мат, опять прильнул к ее губам, потом переместился в выемку между полными грудями, теребя большим и указательным пальцами уже напрягшиеся соски, нежно сжимая ладонями полные холмики. Он посасывал их и покусывал размеренно, и у нее дух захватывало от этого, и пальцами она проводила по его трицепсам, то и дело непроизвольно впиваясь в них. Он оторвался от нее и встал. Холли наблюдала, дрожа от быстро нарастающего возбуждения, пока он снимал с нее кроссовки и они, пролетев по воздуху, приземлились где-то в основном зале, а потом и он снял обувь и шорты. Она вдохнула и задержала дыхание. Он был великолепен, как она и предполагала, и его крепкий член уже начал набухать. Он посмотрел на нее сверху вниз и облизал губы. Ее статуя Давида ожила перед ней, глаза горели желанием. Опустившись на мат, он уложил ее на спину и просунул пальцы за пояс ее эластичных брюк. Когда он стянул их, уже влажный холмик обдало прохладой. Она лежала перед ним, неприкрытая и доступная. Она не думала о своих недостатках, вся находясь во власти вновь проснувшихся ощущений в сочетании с желанием, чтобы он прикасался к ней еще и еще, и он мог изучать ее совершенно свободно. Ему была внове близость в сочетании с небольшой полнотой, и он ласкал мышечные ткани поверх костей с мягкими подушечками для защиты, изгибы, ведущие в складки упругой ароматной кожи. Он понял, что начинает терять контроль, страстно жаждая вкусить ее, и его губы и язык следовали за руками. Ее стоны наслаждения были так женственны, что решительно давили на остатки контроля, вызывая в нем все усиливающееся желание. Он добрался до развилки ее бедер, и она резко втянула в себя воздух, когда он оторвался от нее и пальцами стал беспощадно водить по бархатистому ободку того, что было самим ее существом. Он ввел два пальца внутрь, а большим продолжать будоражить скрытый в складках чувствительный бутон. Холли широко развела ноги, выгнула спину и колотила руками по мату, на котором лежала, а сильные мужские пальцы, наращивая ритм, медленно и уверенно гладили и терли, пока не стало очевидно, что она на грани. Он наблюдал. Чувствовал. Ее тело напряглось и выгнулось, рукой он ощутил, как она содрогнулась и стала повторять его имя, так что каждый из двух слогов приходился на вздымающийся вдох. Она отдавалась удовольствию, никак себя не сдерживая, не беспокоясь о том, что все происходит на мате в спортзале. Ее не волновало, что дверь была не заперта и что их могли в любую минуту побеспокоить. Ее даже не тревожили собственные растяжки, жировые складки на талии и целлюлит – пусть он все это видит, пожалуйста. Когда она произнесла его имя в последний раз – произнесла томным усталым шепотом, – его эрекция уже стала болезненной. Он оседлал ее ноги и двинулся вверх, щедро осыпая поцелуями ее шею, а она, проведя пальцами по его волосам, невзначай положила их ему на плечи. – Логан, – сонно сказала она, с трудом понимая, где находится и что он только что сделал. – Кажется, мне придется кое-что уточнить у тебя в отношении правила «без рук». – Уточнить? – скептически переспросил он, накрывая ее рот своим и раздвигая ее ноги коленом. Он поднял голову, чтобы посмотреть ей в лицо, решительно входя в нее. – Что именно тебя интересует? Глава 15 – Нашел! – крикнул Логан, вытаскивая кроссовку Холли из-под силового тренажера и не понимая, как она так далеко улетела. Он не спеша вернулся в комнату для растяжки и остановился в дверях. Холли, по-прежнему сидевшая на матах, натягивала через голову его майку. Его одежда смотрелась на ней хорошо. Как и до этого его руки. Не дождавшись ответа, он бросил кроссовку на мат рядом с ней. – Ты не поверишь, где я ее нашел. Кажется, такие броски мне не удавались аж с бейсбольных времен. Хорошо еще, окно не разбил. – Спасибо, – только и сказала она, нарочно избегая его взгляда и радуясь, что он не явился чуть раньше и не застал ее нюхающей его одежду, в попытке, будто школьница, запечатлеть в памяти опыт, который она, конечно, и так никогда не забудет. Она подняла кроссовку и принялась надевать ее, всем своим видом показывая, что эта муторная работа занимает все ее внимание. Где были ее находчивые реплики и игривые ответы? Она совершенно не обращала на него внимания. Не потрудившись поискать себе другую майку, Логан, прислонившись к дверной раме и сложив руки на своей широкой обнаженной груди, стоял и улыбался. – Эй, – мягко обратился он к ней. – Посмотри на меня. – Он ждал, и она наконец нерешительно подняла на него глаза. – Чего ты вдруг застеснялась? Холли почувствовала, как щеки заливает румянец. Он был чертовски привлекателен, чертовски мил, и его все это устраивало. У нее руки чесались вмазать по его лицу с ленивой ухмылкой. – Я просто пыталась припомнить, было ли что-то об этих вещах в нашем с тобой контракте. – Да, мелким шрифтом, – улыбнулся в ответ Логан. – Взгляни на обороте. – Верю, все так и есть, – язвительно отпарировала она и принялась завязывать кроссовки, сильно дергая за шнурки. – Приятно знать, что ты все предусмотрел. – Холли, – ласково произнес он, прекрасно осознав внезапную резкую перемену в ее настроении. Он подошел, сел рядом и легонько толкнул ее плечом. – Ты уже не та, что минут десять назад, задыхаясь, повторяла мое имя. Что, по-твоему, происходит? – Да ничего, – сказала Холли своим кроссовкам, продолжая их завязывать и отказываясь поддаваться его очарованию и тому, что, по ее мнению, было вкрадчивой версией доверительного разговора для спортзала. – Только не думай, что за эти услуги я буду тебе доплачивать. – Прошу прощения, девушка, – грозно сказал он и накрыл ее ладонь своей, заставив остановиться, – но вы что-то переборщили с каламбурами. Ты жалеешь о том, что произошло? – А ты? – быстро выпалила она, глядя ему прямо в глаза. – Я стараюсь не делать того, о чем придется жалеть. И, рискуя выдать еще один жуткий каламбур, скажу, что не жалею о том, что делал с тобой. – Он опять легонько толкнул ее плечом. – Ты говоришь это всем своим клиентам? Логан улыбнулся. Значит, в ее зеленых глазах все еще таилась лукавая чертовщинка. – Исключительно мужчинам. – Застав ее врасплох, он посмеялся над ее изумленным взглядом. Но вполне искренне продолжал: – Не буду тебе врать, девочка. Да, были случаи, я спал с клиентками. Но то, что сейчас здесь произошло – другое, особенное. Я этого хотел, ужасно хотел. Чувствовал, как желание медленно нарастало с каждой неделей, и даже пытался с ним бороться. От стараний не обращать на него внимания становилось только хуже. О да, я этого хотел. – Он оглянулся вокруг и снова остановил на ней взгляд, выражавший радость и симпатию. – Представлял я это себе не совсем так. Но я действительно влюбился в тебя. Надеюсь, что это начало чего-то важного. И еще надеюсь, что это не в последний раз. Она долго смотрела на его лицо, прежде чем осторожно протянуть руку и провести пальцами по его твердому, как гранит, бицепсу, как будто хотела удостовериться, что все происходящее не сон. Как будто хотела удостовериться, что только что услышанные добрые, теплые слова на самом деле исходят от реального, живого красавчика собственной персоной. Когда она дошла до запястья, он, схватив ее руку, поцеловал ее и поднялся. Он потянулся к ней, взяв ее за обе руки, помог встать и крепко обнял. – Вот только не знаю, сколько у меня здесь припасено маек, а через пять минут придет следующий клиент. Поэтому лучше всего будет подождать, прежде чем заходить на второй круг. Из спортзала Холли вышла довольная, что не столкнулась со следующим клиентом. Она не сомневалась, что следы содеянного было не скрыть – ими теперь испещрено все ее похотливое лицо. Она ехала домой, в голове царила полная неразбериха. Если ее жизнь записали бы в виде киносценария, то в этой части играла бы чувствительная возвышающая душу музыка, плыли бы финальные титры, и все бы поднимались с мест и в слезах выходили из кинозала. Но ее жизнь не была романтическим фильмом, и она уж точно не была кинозвездой, хотя ее партнер по сценарию на звезду был как раз похож. Время остановилось, и на несколько мимолетных мгновений она оказалась в амплуа инженю, играя в паре с всамделишным божеством. И что ей теперь делать? Вот потеряла бдительность, и в результате ее соблазнил такой мужчина, о котором можно было только мечтать. Невозможно было поверить, что благодаря программе упражнений, стрижке и каким-то новым шмоткам она вдруг стала неотразимой красавицей. Боже мой, ведь она даже не блондинка! Очевидно, мужик на минутку распрощался со своим рассудком или его настиг порыв совокупления чисто из жалости. Все те милые слова, сказанные потом, в том числе признание, что его неделями влекло к ней и что он эти желания старался подавить, он, видимо, говорил из стремления не дать ей психануть прямо в спортзале, и даже, наверное, сохранить ее как клиента, и чтобы без обид. Хуже того, если он говорил это искренне, то она оказалась бы перед еще более трудной дилеммой. Как ей, скажите на милость, постоянно поддерживать интерес такого человека, как Логан Монтгомери? Холли сомневалась, что у нее хватит храбрости поспевать за его высококлассным стилем жизни и давать отпор жаждавшим его внимания бабам. И тут она поняла, что беспокоиться об этом ей не придется. Его прощальные слова были о том, чтобы снова с ней переспать, а не пригласить на ужин в ресторан или домой знакомиться с родителями. Стоя на светофоре, она бессознательно провела пальцами по губам, будто чтобы ощутить послевкусие его не похожего ни на что поцелуя. Такого теплого и соблазнительного, что его можно посчитать непристойным. Он привел в действие все до единого подавленные и припрятанные ощущения, которых она сама за собой не знала. Он пробудил в ней желание отбросить всякую осторожность и отдаться этим ощущениям. Она веселилась оттого, что если он действительно распрощался с рассудком, то и она вполне охотно к нему присоединилась. Среди переплетенья рук, ртов, языков он указал ей путь к такой вершине, о какой она и не помышляла. Тот момент, когда он сорвал с нее футболку, с легкостью подвиг ее на поведение, свойственное секс-бомбам, о которых ей приходилось лишь читать. Холли опять краснела и немного ерзала на сиденье, когда в сознании вспыхивали воспоминания о случившемся. Она трепетала при мысли о его пальцах внутри, как они вели ее к вершине, как она кончила буквально ему в ладонь и тут же осознала, что он может довести ее до этого еще раз. Загорелся зеленый свет, и ей посигналили сзади. Она вернулась в настоящее время и, издав последний смешок, снова сосредоточилась на дороге. Когда Холли сворачивала на подъездную дорожку, солнце уже совсем зашло, завершая один из самых волнующих дней на ее памяти, и она успела решить, как лучше ей себя вести. Не важно, почему – из жалости или от возбуждения – Логан сделал ей огромное одолжение. Дал ей понять, что она снова полно чувствующая женщина, только теперь в комплекте с сексуальностью, влечением и желанием. За это она тоже может быть ему благодарна. Он ей не навязывался – она с готовностью участвовала в том, что оказалось монументальным возрождением, приливом сил. В следующий тренировочный день она пойдет в спортзал и будет держать себя так, будто ничего необычного не случилось. Она все спустит ему с рук, не вызвав чувства вины за его неблагоразумный поступок. Моясь в душе и остро чувствуя, что смывает со всех интимных и чувствительных мест следы его рук и рта, она репетировала, как сохранит невозмутимость в его присутствии, хотя поначалу это будет непросто. Она, как и в самом начале, сосредоточится на том, чтобы целиком отдаваться упражнениям. Она позволит ему касаться ее и делать растяжку, и при этом не растает, не издаст ни вздоха и не вернется мыслями назад на несколько часов, когда его касания извлекали из нее способность к сумасшедшей распутной страсти. Она докажет ему, что она зрелая и полностью сформировавшаяся женщина, вполне в состоянии пережить роман на одну ночь и не развалиться на куски, не превратиться в потаскуху с навязчивыми домогательствами. Более того, она начнет звонить по кое-каким номерам интересных привлекательных мужчин, с которыми познакомилась и которые собирались пригласить ее на свидания. Она последует совету Чейза и начнет встречаться. Возможно, она даже проявит активность в отношении некоторых игроков «Кингс», которых ей так старательно подсовывала Аманда. Она поставит себе цель начать получать удовольствие от имевшихся в наличии страсти и секса, зная наверняка, что если она смогла взволновать мужика вроде Логана, то сможет сделать так, чтобы и не такой уж красавец был от нее без ума. Она и не знала, что секс может быть таким спонтанным и взрывным и настоятельно требовать реакции организма. Такими словами никоим образом нельзя было бы описать Брюса, если речь шла о сексе. Лишь одна возможность, что кто-то еще в состоянии заставить ее снова это почувствовать, вызывала эйфорию. Она доедала на кухне разрезанное на четвертинки и намазанное арахисовой пастой яблоко, когда в дверь позвонили. Она подошла к двери и осторожно посмотрела в глазок. На пороге стоял Логан Монтгомери. Отпрянув от двери, она закрыла рот ладонью и замотала головой. Какого черта ему здесь было надо? Быстрый больно. Она еще не готова. Воспоминания от предыдущей встречи еще слишком свежи. Глубоко вздохнув, она расправила плечи и щелкнула замком.