Оле толстяк понравился, и борщ варить она умела. Но Рома ответил за нее: – Шиш тебе. Она, по ходу, – настоящая балерина. Так что только пророщенным овсом накормить может. В жизни она овес не ела и никого им не угощала, но спорить не решилась. Чувствовала: Роман нарочно резкости говорит. Потому что сам нервничает. Еще бы: сколько денег уже вложено под его сценарий! А будет ли отдача – пока неясно. Но лично она станет стараться максимально. Ольга никому бы в жизни не призналась, но ей хотелось побыть злым репетитором. Пока сама хореографическое училище окончила, столько обид, пинков и оскорблений перетерпела, что легальный шанс помучить других ее весьма вдохновлял. Она и когда с аутистами работала, понемногу подопечных прикладывала. Но лупить по-серьезному боялась – народ неадекватный, могут в буйство впасть, приложить в ответ. А клиенты перфоманса защититься не смогут. Рома уже объяснил: им распускать руки запрещено категорически. Иначе – запредельный штраф. Вот и будут получать по первое число. Как когда-то доставалось ей самой. Павел Синичкин Роман Воскобоев действительно оказался москвичом, выпускником ВГИКа и единоличным собственником квартиры в Сокольниках. Судимым он не был, а изрядное количество неоплаченных штрафов ГИБДД Ольгу не смутило. – Тогда прочь сомнения! Иду к нему работать! – радостно выкликнула она. – Тут круто! Специально под меня костюмы шьют! Грим адаптируют. Я в сценарий правки вношу. Через пару дней – финальный прогон. И начнем покорять Москву. Про личную жизнь я спрашивать не стал – и так понятно. Ольга радостно попрощалась. А Римма грустно прокомментировала: – Упорхнула птичка. Придется Ярику жить с уродиной-Стеллой и работать на кладбище. – Лучше синица в руке, – философски молвил я. И поинтересовался: – Ты когда-нибудь бывала в иммерсивном театре? – Никакой это не театр, – поморщилась моя секретарша. – Обычный квест – только с элементами художественной самодеятельности. – И что там будет делать наша Ольга? Танцевать? – Скорее, завывать. Какое-нибудь привидение из себя строить. На современных квестах надо не только выход найти, а еще и от всяких злодеев по ходу дела спастись. – Ты откуда знаешь? Римма взглянула злорадно: – Так я ходила. Раз пять. И не удержалась, язвительно добавила: – С более современными мужчинами. Я не отреагировал на ремарку. Уточнил: – Ольга сказала: в основе сюжета ее биография. – Ну, может, в пуантах будет бегать. Или на шпагат садиться в белом саване. У каждого квеста сейчас своя фишка. На «Insane Paranoid»[7], например, работает бывшая гимнастка. Выползает в костюме гидры из окна вентиляции, спускается по стене. Народ визжит. – Понятно. Работа вроде аниматора. – Ну, я бы не сказала. Аниматор игры для малышей придумывает. А на перфомансы детей не пускают. Там сюжеты взрослые. Сбежать из психлечебницы. Чернобыль, хостел Инглвуд. Ключи из человеческого черепа вынимать, от чела с бензопилой бегать. Так что почти везде ограничение шестнадцать плюс. – И кто на такие глупости ходит? – В основном студенты, конечно. Но есть и офисный планктон – любого возраста. Одинокие дамы за сороковник. Родители вместе с детьми-подростками. А еще – помощники частных детективов. – Неужели тебе такое действительно нравится? – Да. Гораздо интересней, чем в кино. А в театрах – сам знаешь – я вообще сплю. – А почему тогда меня ни разу не позвала? – Ты слишком взрослый и скучный. – Обижаешь. Я, между прочим, тоже когда-то в «Crimson room»[8] играл, и с большим удовольствием. А тут то же самое, но в реальности. Да еще и от маньяков убегать. Класс! – Мне казалось, частный сыщик выше подобных забав. – На самом деле любопытно сходить именно на Ольгин перфоманс. – Зачем? Я усмехнулся: – Все-таки наша заказчица. И на Романа этого ее посмотреть интересно. – Вряд ли тебе «зайдет». – Давай попробуем, – кротко отозвался я. Римма Официально мы с Синичкиным в «гражданском разводе», но иногда Паша ночует у меня. Телефон он обычно на ночь не выключает, но я знала, что рекламные нахалы любят звонить на заре, поэтому накрыла его мобильник подушкой. Паша, как истинный сыщик, схватился за аппарат, едва открыл глаза. Я разливала по чашкам кофе, когда услышала его хриплый спросонья рык: – Римма, это что за дичь? Я догадывалась. Вошла в спальню, установила на тумбочку поднос с кофе, попросила: – Зачитай. – «Не забудьте привести в порядок дела, примириться с врагами, проститься с друзьями, ибо те, кто переступает наш порог, крайне редко возвращаются обратно», – с выражением изрек Синичкин. Прищурился: – Давно мне так сурово не угрожали. – Мы сегодня идем в «Школу танцев»! – улыбнулась я. – А первое правило перфоманса: создать атмосферу заранее. – Хороша атмосфера! – мыкнул он. – После таких писем хочется оружие взять. Можно? – Можно, но пронести не дадут. Даже мобильник нельзя. А вот у них будут все возможности прикончить тебя. Почитай дальше. – «Приготовься с открытым сердцем принять ранение, увечье, инвалидность и даже смерть как венец твоей миссии…» – Паша взглянул с удивлением: – Они что, серьезно? – Да. Электрошокер и цепи для перфомансов обычное дело. А эти, может, и что похуже придумали. – Так обращаться с клиентами? В нашем-то полицейском государстве? Да они с ума сошли! Одна крошечная жалоба – лицензии лишат в момент! – Вы не в теме, господин частный детектив. Деятельность квестов в России не лицензируется. Проверяющих органов тоже нет. – Да ладно! Когда где-то девушка ногу сломала – шум поднялся на всю страну. И уголовное дело, кажется, завели. – Там другое дело: пол провалился. Но мне Ольга сказала: у них все проверено-перепроверено. Будет высший пилотаж – когда больно, страшно, но без увечий. «Мы бьем, но всегда знаем, когда остановиться». Это, типа, их кредо.