Он чувствовал её эмоции, знал, что она ему верит, но также прекрасно осознавал, что её обида никуда не делась. Маг поцеловал её в шею ещё раз, не выпуская руки из своих. Он нашёптывал сотню извинений, оставляя дорожку поцелуев по всему её телу, пока не услышал как никогда желанный стон. Джонс подхватил девушку на руки, повалил на кровать, от которой едва ли что-то осталось и первым делом избавил её и себя от жалких тряпок на теле. — Я никогда, слышишь, никогда не притронусь ни к кому, кроме тебя, — заверил Джонс, прикасаясь к самой чувствительной точке на её теле. — Ты мне веришь? — Да, — со стоном отвечает ведьма, довольно, словно кошка, выгибая спину. *** — Помирились, — усмехается Алек, прислушиваясь к исходящим из комнаты Лиссы стонам. — Замечательно, пошли отсюда, — Сара хватает Алека за руку и ведёт наверх к мотоциклам. — Помню, ты говорил, что научишь меня на них ездить так же хорошо, как это делает Лисса. — Ты во всем хочешь быть похожа на неё? — Вовсе нет! — возражает ведьма, завязывая свои распущенные длинные волосы в тугой конский хвост. — Я хочу походить на свою мать. — Почему? — Для меня она всегда была примером подражания, — начала рассказывать ведьма то, что маг уже не первый раз от неё слышал. — Отец часто пропадал на военной службе, уделял больше внимания своим солдатам, нежели мне, но мама, несмотря на свою принадлежность к Тёмному ордену ставила всегда меня на первое место. Вместо того, чтобы пойти перекусить, она приходила ко мне в школу и обедала со мной, рассказывая о всем, что знала сама. — У тебя не было друзей в школе? — Почему же, были, но в основном парни. С ними было как-то проще. — Почему? — спросил Алек, уже зная ответ. Каждый год, до её совершеннолетия, когда он приходил стереть воспоминания о темных созданиях, он беседовал с ней на разные темы. Вот так просто и непринуждённо, словно они сто лет были знакомы. Но потом он все воспоминания стирал, и, прежде всего, маг полностью стирал воспоминания о себе. — Девчонок больше интересовали парни, модные журналы, балы… А я мечтала о том дне, когда наконец-то стану… Сара опомнилась и замолчала. «Смертному не следует знать о том, кто я», — думала она. — Станешь темной ведьмой, — закончил за неё маг и обернулся, оголяя шею. — Так ты маг? — удивилась Сара, своими холодными руками прикасаясь к отметине на его шее. От холодного прикосновения маг вздрогнул, но не отстранился. — У папы тоже такая есть, — вспомнила девушка, опуская руку, — но он утверждает, что для темных созданий она выглядит иначе. — Так и есть, — с улыбкой поворачивает маг. — Мы ведь должны скрываться от Тайного ордена. — Тогда почему ты рассказываешь мне о себе? — Сара облокачивается на мотоцикл и пристально смотрит на тёмного мага. — Я ведь могу тебя выдать. — Ты не станешь этого делать, — улыбается маг, подходя к ней ближе. — Почему ты так уверен? Я ведь не тёмная ведьма. — Это вопрос времени. Маг приближается ближе, заводит руку ей за спину, и, когда девушка уже закрывает глаза, в надежде, что он её поцелует, Алек заводит мотор и садится на мотоцикл. — Прокатимся? Сара тут же открывает глаза и отскакивает в сторону. — Я вожу ничуть не хуже Лиссы, — заверяет он, протягивая ей шлем от мотоцикла. — Или ты боишься? — Я? — Сара звонко хохочет, надевает на свою голову шлем и садится позади мага. — Гони на всей скорости, колдун. — Тогда держись крепче, ведьмочка, — улыбается маг и срывается с места. На всей скорости мотоцикл мчится как можно дальше от тайного укрытия и выезжает на главную трассу, где маг, задействовав магию, поднимает мотоцикл в воздух. — Не знала, что так можно делать! — кричит на ухо Сара, крепко обхватив его руками. — Можно, пока люди спят и никто ничего не видит! — в ответ кричит маг и поворачивает чёрный мотоцикл в сторону высокой горы, где на резком обрыве останавливается и заглушает двигатель. — Ты когда-нибудь встречала рассвет? — Нет, — шепчет Сара, спускаясь с мотоцикла на землю. Она присаживается на самый край обрыва, так, чтобы ноги свисали в неизвестность, и приступает ждать появления первых лучей солнца. Алек с улыбкой наблюдает за её выражением лица, таким детским и беззаботным. — Почему ты хочешь стать темной ведьмой? — еле слышно спрашивает маг, зная, что на этот вопрос за столько лет она ещё ни разу не дала ответа. — Ведь быть такими, как я, проклятие. — А разве будет лучше воевать против своей семьи? — ведьма хмурится и опускает глаза на худощавые бледные пальцы. — Ты ведь знаешь, в любой момент начнётся новая битва, и если я не стану темной ведьмой, мне придётся воевать против своих родных. А я этого не хочу. — А как же Сэм? Ты ведь его любишь, — спрашивает маг и тут же жалеет о сказанном. — Откуда ты про него знаешь? — Я… — Шпионил за нами? — Нет, — он хватает ведьму за руку, смотрит ей в глаза и уверенным голосом наколдовываете. — Забудь о том, что я спросил! Минуту, Сара медлит, её глаза чернеют и под действием магии замирают. — О чем ты меня спрашивал? — опомнившись, говорит Сара, быстро моргая. — Ни о чем, — врёт маг, — просто хотел показать тебе это. Алек указывает рукой на горизонт, где вскоре начинают появляться первые лучи солнца, ярко-красного, практически бордового цвета. — Как же это красиво, — улыбается ведьма, а маг только и делает, что смотрит на её бледное лицо, словно никогда не видящее солнце. — Спасибо, Алек. — За что? — недоумевает маг. — За то, что показал мне эту красоту. *** — Она уже была женой барона, когда мы с ней познакомились, — начал рассказывать Джонс историю из прошлой жизни, ласково поглаживая обнажённое тело ведьмы. — На тот момент люди охотились на ведьм и сжигали каждого подозреваемого в колдовстве человека. А я тогда был ещё юн и глуп, творил то, чего сам не знал. — Ты применял магию на людях? — Я заживо сжёг одного офицера, пытающегося убить мою сестру. — Как? — Я не знал, — честно ответ маг, — только потом, когда меня поймали и доставили во дворец, где я и познакомился с «миледи», Хлоя объяснила мне, кто она и кем стал я. Её муж не был магом, но он охотился на таких, как я, даже не подозревая, что живёт под одной крышей с ведьмой. — Она соблазнила барона? — И не только его, — заверил маг. — Вскоре она поняла, какой магией обладает, и потому стала применять её ко всем и каждому, пока однажды во дворец не прибыл граф Дюпон. Это произошло в тот день, когда меня должны были казнить. Лисса сжалась от волнения и прижалась к магу сильнее, словно боясь, что в любой момент он может раствориться в воздухе. — Тебя казнили? — Хлоя приходила ко мне в тюрьму и кормила, — вместо ответа продолжил рассказывать он. — Стоило графу прибыть в город, как она тут же почувствовала нечто, что не могла мне объяснить. Она была напугана и в то же время счастлива, она чувствовала, что вскоре произойдёт нечто ужасное, но была рада наконец-то испытать «связь», о которой ходили легенды. — Она была связана с графом Дюпоном? — Да, — кивнул Джонс без всякой улыбки, — связь помогла ей убедить барона освободить меня, заверив его, что ведьмами не могут быть мужчины. Меня отпустили, я сбежал со дворца, а на следующий день узнал, что Хлою обвинили в колдовстве и сожгли на костре. — Только не говори, что это сделал граф, — в ужасе прошептала Лисса, округлив глаза. — Но он это сделал, и в момент её смерти сам же сгорел. — Не понимаю, — ведьма приподнялась и устремила взгляд на Джонса. — Зачем он это сделал?