Короткий пробный укол, и по моей щеке потекло что-то теплое. Я невольно стерла влагу свободной рукой и взглянула на пальцы. Красные. Кровь. Моя кровь! Вид крови должен был испугать еще больше, но вместо этого я ощутила ярость. Меня не хотят убивать, насиловать или грабить. Со мной хотят поиграть, хотят порезать, унизить, превратить в уродину. Но это нисколько не лучше. Не позволю. – Кто приказал? Говори, – велела я. Голос был спокойный и уверенный. Мужики опешили. Они рассчитывали на другое поведение жертвы, и вначале я вполне вписывалась. Но мой вопрос застал их врасплох, позволив узнать ответ. – Ну это, полюбовница моя, Питра…, – удивленно моргая, ответил тот, что держал. – Толстуха, значит… – А ну, рот закрой, сыкуха! – рявкнул он и без труда поднял меня одной рукой. – Поговори мне еще! Я оскалилась. Значит, это Питра подговорила своего хахаля Рывана, если я правильно запомнила его имя, изуродовать меня. Не получила желаемого и решила отомстить. Вот гадина. – Отпусти, Рыван, тогда сам спасешься и дуру свою спасешь, – сказала я. – Ну ты дурная кэра! – восхитился он. – Да я тебя одним пальцем перешибу! Слышишь, Мур, чего говорит? Сам спасешься и Питру спасешь, во! – Да все равно, дурная она или нет, давай живей, Рыван. Вдруг кто припрется незваный. Второй мужчина нервничал. То и дело оглядывался, косился по сторонам. И нож в его руке как-то подозрительно дрожал. – Ладно, давай режь, я держу, – велел Рыван. – А ты, дурная, орать не смей, рожу немного поправим и отпустим. И, вообще, скажешь кому про нас, найду и убью. Поняла? Никто не поможет, ни градоначальник, ни городовой. Я не ответила, пристально наблюдая за вторым мужчиной. Он еще раз оглянулся, никого не увидел. Здесь удачное место, темное, пустынное. Кричи не кричи, никто не услышит. Мужик шагнул к висящей мне и злобно ухмыльнулся. Нож оказался в угрожающей близости от лица. Пора. Я со всей силы ударила мыском туфли по его колену, Мур по-бабьи высоко взвизгнул и уронил нож. Тут же укусила за руку Рывана, вдобавок полосонула чуть увеличившимися ногтями по лицу. Не ожидая нападения, он растерялся и разжал пальцы. Едва под ногами оказалась земля, я рванула прочь со всех ног. Мне помогла неожиданность, в честном бою эти двое раздавили бы меня, как муху. Мужики пришли в себя гораздо раньше, чем я рассчитывала. И сразу же пустились в погоню. – Лови, гадину! – взревел Рыван. – Убью! Я вылетела из проулка и, не снижая скорости, помчалась дальше. Позади громко стучали каблуки преследователей. Кажется, я даже слышала их шумное дыхание. На миг оглянулась – они уже близко, их лица похожи на звериные морды, зубы оскалены, скрюченные пальцы тянутся ко мне. В сознание вновь прокрался страх, забился пойманной птицей в груди, запутался в ногах подолом тяжелой юбки. Только не останавливайся, Мари. Нельзя останавливаться. Нельзя! Беги глупая лисичка, иначе лишишься хвоста. Ты раздразнила хищников, раззадорила, теперь либо унесешь ноги, либо… Очередной поворот. Я не знаю, куда бегу. Дом градоначальника давно скрылся из виду. Впереди дорога, аллея и сияние фонарей, к которым я лечу, будто глупый мотылек. Резкий, режущий уши, звук, яркий ослепляющий свет, толчок, и я падаю, обдирая колени и ладошки. В голове фейерверком взрывается боль. Кричу, не слыша своего голоса. Сзади кто-то хватает за косу, тянет назад. Сопротивляюсь изо всех сил, но тот, кто тянет, все равно сильнее. – Отпустил, живо! – такой знакомый голос ворвался в сознание, когда я уже попрощалась и с косой, и с жизнью. – Вали, куда ехал! – рявкнул сверху Рыван, и тут же за волосы дернули с особой жестокостью. – Видишь, некогда с тобой болтать, надо бабу проучить. Брызнули слезы. – Отпусти ее! – прорычал Самуэль. Я видела, он вылез из крытой самоходной повозки, так и не узнала, как она называется, и, похоже, не узнаю, потому мне сейчас вот-вот свернут шею. – Отпусти ее, ублюдок! – Отвали, иначе подпорчу и твою богатенькую шкуру. Отпускать меня Рыван не собирался, вместо этого поволок за косу прямо по земле, так и не дав подняться. Зато второй, Мур, вышел вперед, опасно поигрывая ножом. А дальше все случилось так быстро, что я толком ничего не поняла. Коварный выпад, Самуэль уходит, тут же контратакует, осыпая градом ударов своего противника. И вот уже Мур, постанывая, оказывается на земле, баюкая сломанную руку. Нож гада теперь в ладони Самуэля, и он готов пустить его в ход. – Отпусти, ее, – в голосе холод и лед, а в глазах огонь преисподней. – Выброси нож! – рявкает Рыван, подтаскивает меня ближе к себе. Еще туже наматывает на руку мою косу, вдобавок прижимает к шее что-то острое. – Иначе я ее порежу! Самуэль выбрасывает нож в канаву, и самому далеко, но и Мур так быстро не сможет достать. Делает шаг вперед, мелкий-мелкий, едва заметный. Но я вижу, и Рыван тоже видит. – Стой на месте, иначе… Договорить он не успел, Самуэль в одно мгновение, огромным прыжком преодолел разделявшее нас расстояние, и с замаха всадил тонкий стилет в лоб Рывану. Рыван даже не вскрикнул, только конвульсивно дернулся и упал. Мы с косой стали свободны. Ноги тут же подкосились, и я обессиленно рухнула на Рывана. Впрочем, долго валятся на трупе мне не дали, а то, что Рыван умер, я не сомневалась. Самуэль подхватил на руки и прижал к себе. – Мари, как вы? – его голос сорвался, дыхание было быстрым и поверхностным, словно он пробежал не меньше, чем я. Попыталась улыбнуться, судя по тому, как заволновался Самуэль, вышло плохо. – Вас срочно нужно показать доктору. – Нет, не нужно. Со мной все в порядке. – Я помотала головой, которая тут же отомстила болью за столь резкое движение. Самуэль грустно улыбнулся. – Не будьте ребенком, Мари. Вас обязательно нужно показаться доктору. Откуда-то издалека послышались неприятные резкие звуки, грозящие взорвать мою несчастную голову. Лежащий и скулящий Мур попытался удрать, но, видно, ему сломали не только руку, но и ногу. Бегать он не мог, лишь ползти. Встав на пути, Самуэль тем самым, пресек побег на корню. Мур захныкал, как маленький, и свернулся на земле в позу зародыша. Больше попыток уползти он не делал. – Потерпите, Мари, – прошептал Самуэль. – Еще чуть-чуть. Я не ответила, закрыла глаза и прижалась к его груди. Если бы не боль, я, наверное, замурлыкала, как кошка. От тела Самуэля шло приятное тепло, оно успокаивало, укачивало меня, погружало в сон. Пожалуй, я даже готова была каждый день убегать от преступников, чтобы только после этого оказываться у него в объятьях. Смерть Рывана, и вовсе, прошла мимо, не оставив сожалений. Если бы не Самуэль, я даже боюсь представить, что сделали бы со мной эти двое. Поделом. – Мари, откройте глаза. Я протестующее замычала. – Вам нельзя спать! Откройте глаза! – Я немножко… чуточку, – пробормотала я, все дальше погружаясь в сон. – Минуточку, и сразу открою… По щеке кто-то чувствительно ударил. – Ай! – вскрикнула я и невольно открыла глаза. – Простите, Мари, но вам нельзя сейчас спать, – серьезным тоном проговорил Самуэль. – Возможно сотрясение. Пусть лучше вас сначала осмотрят. – Да-да, конечно. Спасибо вам. За все. Его теплая улыбка вновь согрела мою душу. Возле нас стало многолюдно. Подъехали еще несколько самоходных повозок и даже один снегоскат, оттуда вышли городовые. – Кэр, что произошло? – к Самуэлю тут же подбежал один из них. – Нападение на кэру Ревиль. Эти два… молодчика… хотели ее убить. Пришлось принять меры. Городовой окинул взглядом композицию из одного трупа и одного раненого и нахмурился.