– Я, – ответил он столь же тихо. – Вот мы и опять свиделись. От Самуэля пахло лесом и чуть-чуть дымом. Такое знакомое сочетание, такое родное и желанное. Моя б воля, я бы так и лежала, запоминая черты его лица, вдыхая его аромат. Но нельзя, мир вокруг продолжал жить. Мир вокруг жаждал внимания. – Дядюшка, как она? Меня шатнули, и в поле зрения появилось детское личико: большие широко распахнутые глаза, длинные черные ресницы, курносый нос, веснушки, румяные от мороза щеки, непокорная темная прядка, вылезшая из-под шапки. – Со мной все в порядке, – улыбнулась я. – Как ты, малышка? Сильно ударилась? – Неа, – замотала она головой. – Чуть-чуть. И я не малышка, я уже большая девочка! – Испугалась только сильно. Большая девочка, – добавил… дядя. – Вот что мы будем рассказывать твоей маме? Спасибо, Живая Мать! Не отец, а дядя! – И вовсе я не напугалась! – возмутилась девочка. – И маме ты ничего не расскажешь, дядюшка. Иначе… Она на мгновение задумалась, смешно сморщив нос. – А… Иначе она меня с тобой больше гулять не отпустит! Вот! – Маленькая шантажистка, – покачал головой Самуэль. – Не стыдно? – Неа! – Она показала язык и убежала кататься дальше. Некоторое время мы молчали, глядя на девочку, а потом Самуэль заговорил. – У вас, на удивление, крепкий нос, кэра. Честно говоря, я думал, что Карин вам его разбила. – Сама не ожидала. – Вы можете подняться? – спросил он. – Возможно… И я тут же покраснела. Какой стыд! Разлеглась на коленях, будто продажная девка! – Ой, простите! Конечно, могу! Вам ведь домой нужно, к жене. А я тут разлеглась! Простите! Я моментально поднялась и вскочила на ноги. Голова закружилась, меня повело, если бы не Самуэль, я упала в снег. – Что ж вы недослушали, кэра, – он укоризненно покачал головой, усаживая меня на скамью. – Я только хотел узнать, не нужен ли вам доктор. От сотрясения, знаете ли, никто не застрахован, даже такие милые и самоотверженные девушки, как вы. Я снова покраснела, на этот раз от смущения. – Со мной, правда, все хорошо. Не стоит волноваться. Вы можете оставить меня здесь, я посижу, отдохну и пойду. А вам домой, наверное, нужно, к жене… – Да что же вы все заладили-то, к жене да к жене! Нет у меня жены. – Как нет? А как же та кэра, с которой вы приходили в салон? Самуэль устало вздохнул. – Это моя сестра, мать Карин. – Простите, – потупила я глаза, ощущая, как от радости в груди загорелось маленькое солнышко. Живая Мать, спасибо! У него нет жены! – Давайте поступим так… кстати, могу я узнать, как зовут спасительницу моей племянницы? – Мари. Мари Ревиль. – Так вот, Мари, давайте, мы с Карин проводим вас до дома, а потом с чистой совестью отправимся к себе. Вы ведь недалеко живете. Я представила, как приведу их к дому градоначальника, как Самуэль удивится, как начнет задавать вопросы, и похолодела. Нет. Нельзя. Не хочу позориться. И одновременно мне меньше всего хотелось отказывать Самуэлю. Провести с ним еще хоть немного времени… разве я просила многого? – Кэр Самуэль… – Просто Самуэль, – он взял мою руку и осторожно сжал ладонь. – Мне так будет приятнее. – Хорошо… Самуэль…, давайте, вы проводите меня до салона кэры Мошано. Это здесь недалеко, почти рядом. А там мне до дома рукой подать. Согласны? Я просительно уставилась на него. Он вначале нахмурился, а потом улыбнулся. – Что ж, как скажете, Мари. Только нужно вначале поймать Карин. Я улыбнулась в ответ. Пока дозвались до Карин, пока отряхнули ее от снега, пока Самуэль пообещал ей купить горячий шоколад и мороженое, время неуловимо летело. До ужина оставалось всего ничего. Так что мне пришлось подгонять ворчливую переругивающуюся парочку. И к салону мы подошли ужасно быстро. – Вот мы и пришли, – сказала я. – Пришли, – проговорил Самуэль, глядя на меня. – Мне пора, да и вам тоже. Кажется, Карин уже замерзает. – А вот и нет! – воскликнула девочка, пряча под варежкой покрасневший кончик носа. – Мне тепло. Прямо жара! – Да уж, жара, – проворчал Самуэль. – Но вы правы, Мари… И мы снова замолчали. Просто смотрели друг на друга, не в силах попрощаться. – Я… – Мари… – Простите, Самуэль… – И вы… Я просто хотел сказать… Вы ведь работаете здесь. В салоне кэры Мошано? – Да-да, работаю. – Что ж, я запомню, Мари. Он взял мою руку, снял варежку и поцеловал ладонь. – До скорых встреч, Мари. – До свидания, – прошептала я, испуганно отдергивая руку. Затем развернулась и побежала домой. Уже в конце улицы остановилась, обернулась. Самуэль все еще стоял возле салона. Он помахал мне и, взяв Карин на руки, зашагал прочь. Глава десятая К дому градоначальника я бежала сломя голову. С минуты на минуту повариха начнет разливать ароматный суп. Живот разразился громким ворчанием, его не интересовали мои переживания, главное, чтобы вовремя кормили. В комнате никого не оказалось, мастерицы дружно утопали на ужин. Следовало поторопиться, пока все не съели. Я скинула верхнюю одежду и переобулась в домашние тапочки, затем быстренько умылась в ванне и, наконец, добралась до кухни. Суп уже разлили, все желающие поесть орудовали приборами. – Извините за опоздание, – сказала всем и никому одновременно, а потом попыталась просочиться на свое место. Но не тут-то было. Питра развалилась на стуле и даже не думала пододвигаться. – Будь добра, пропусти, пожалуйста. – А ты разве еще не поужинала? – Она подняла на меня бесстыжие глаза и злобно ухмыльнулась. – А мы думали, уже.