«Малыш», вероятно, было прозвище одного из действительно существовавших головорезов с Юго-Запада, появившихся после Гражданской войны. Число жертв его бессмысленной жестокости составляло от пятнадцати до двадцати шести человек. Этого человека звали Клэй Эллисон, и погиб он нелепой смертью — выбежав из салуна, вскочил в фургон, хлестнул лошадей, но, не удержавшись, упал под колеса и был задавлен насмерть. Несмотря на то что Говард уже обращался к теме жизни кельтов и раньше, в 1931 году в его рассказах стало еще сильнее ощущаться влияние ирландской культуры. Интерес к ней подогревала обнаруженная молодым техасцем книга П. У. Джойса, называвшаяся «Краткая история кельтской Ирландии». Д-р Джойс был патриотом своей родины, Ирландии, но без прикрас написал о постоянных междоусобицах, непримиримой ненависти и ревнивой зависти и самолюбии, которые и были причиной постоянной вражды между мелкими ирландскими владетелями, в то время как викинги, а позже и норманны завоевали страну. Говард упорно продолжал отождествлять себя с ирландцами, которые никогда не прощали своих врагов и хранили ненависть в душе так же бережно, как некоторые люди хранят драгоценные камни. Книга Джойса способствовала тому, что в рассказах Говарда появилось несколько новых персонажей. В одной из историй о Кулле, «Исход из Атлантиды», фигурирует некий Амра. Это имя происходит от ирландского слова «amra», которое обозначает «погребальная песнь». Кормак Мак Арт был легендарным королем, жившим в III веке нашей эры. Раб по имени Кон из неопубликованного рассказа «Когда ушел седой бог» назван так по имени Кона Седкатаха, или Кона — Сто Битв, еще одного легендарного короля, жившего во II веке. Существовали также два исторических персонажа по имени Турлоф О'Брайен: первый был внуком Брайана Бору и погиб в возрасте пятнадцати лет в битве под Клонтарфом в 1014 году; другой, живший в конце XI века, впоследствии стал королем. В 1931 году Говард начал писать цикл рассказов об эпохе Темного Средневековья: это были фантастические истории о жившем в XI веке ирландце Турлофе О'Брайене, изгнаннике из своего клана. Интересно отметить, что многие из героев Говарда (независимо от психологической подоплеки) — изгнанники из своих кланов, племен, народа, осужденные за незаконное убийство. Возможно, их поведение отражало накопившуюся ярость и жестокость, которая не давала покоя их создателю. В рассказах о Турлофе явно прослеживается тема, слабые намеки на которую появлялись в более ранних рассказах Говарда: тема человека, одержимого ненавистью. В таких героев Говард мог вложить всю свою ненависть по отношению к предполагаемым «врагам». Такой накал эмоций придает рассказам особую неповторимую динамичность событий, но обыкновенным читателям довольно трудно сопоставить себя с одержимыми ненавистью героями. Говард продал две истории о Турлофе в «Сверхъестественные истории», и еще два рассказа из этой серии не закончил. Турлоф, который волею судьбы должен отправиться на поиски принцессы, похищенной завоевателями-викингами, — высокий черноволосый мужчина, в котором сочетались «сила быка и быстрота и ловкость пантеры… Из-под густых черных бровей вулканически сверкали его синие глаза». Читатели рассказов Говарда не раз встретятся с похожими персонажами. Словесный портрет Турлофа подходит, в общем, для описания почти всех героев Говарда Несмотря на то что мы никогда не узнаем, какой именно оттенок синего он называл «вулканическим», это описание в точности соответствует внешности молодого Айзека Говарда — все, кто помнил его в молодости, отмечают его высокий рост, гриву черных волос, пронзительные синие глаза и властность, которой дышал весь его облик. Для маленького ребенка этот великан, чьи недобрые глаза горели внутренним огнем, мог легко стать образцом для подражания, человеком, каким хотел бы стать впоследствии он сам. В историях о Турлофе, как и во многих других фантастических рассказах Говарда, упоминается великое множество городов с их варварской роскошью, невиданными животными, зловещими жрецами, Кровавыми жертвоприношениями, обезьяноподобными людьми и демонами. Второй рассказ, «Боги Бал-Сагота», — особенно яркий пример стремительного развития действия, столь типичного для рассказов Говарда, в нем прослеживается любимая писателем тема всемирной катастрофы, там же мы встречаем великолепные примеры витиеватого, изобилующего описаниями величественного стиля. В прозе Говарда явно слышатся рифмованные строки. Прочитайте следующий отрывок: «Угольно-черные крылья, взмывающие над безлунными заливами, парили над ним, когда он родился, И жуткие души безымянных демонов стали частью его существа». Продолжая писать истории о Турлофе, Говард тем временем обдумывал и новую серию рассказов: Появление на свет журнала, называвшегося «Истории Востока», предоставило ему возможность, о которой он уже давно мечтал: написать историко-приключенческий рассказ. Поэтому действие его новых историй происходит в начале XIII века на Ближнем Востоке. В качестве главного героя он избрал Кормака Фитцджеффри. Кормак, наполовину ирландец, наполовину норманн, изгнанник своей родины, Ирландии, бывший соратник Ричарда Львиное Сердце в Третьем креповом походе. Говард говорил своему приятелю Гэролду Прису, что Кормак — «самый угрюмый человек из всех моих персонажей». Как и остальные герои, Кормак наделен необыкновенной физической силой, в сущности, он великолепная боевая машина, один из тех, «для кого жестокость и кровопролитие был и столь же естественны, как мирное существование для обычного человека…» Жестокость становится для него столь обыденным явлением, что когда в первом рассказе, «Ястребы из Аутремер» Кормак попадает в руки Саладина и султан Курдиша отпускает его с миром, герой сильно удивлен. Во втором рассказе о Кормаке, называющемся — «Кровь Бельшазара», говорится об алом драгоценном камне, — пульсирующем, как живое существо. Говард начал писать третий рассказ из этой серии, но так и не закончил его. Такова была судьба многих героев серий рассказов, которых Говард создавал, а потом забрасывал, утратив к ним интерес. Очередной цикл исторических рассказов оказался неудачным — это были четыре небольшие новеллы о Кормаке Мак Арте, ирландском преступнике, поставленном вне закона. Действие происходит предположительно во время правления короля Артура, который, в соответствии с легендой, жил в добром здравии около 500 года нашей эры. Работая над этим циклом, Говард использовал в качестве источника произведения Артура Хаудена Смита, писавшего для «Приключенческого журнала» в 1920-х годах. Кормак, неудавшийся пират, отваживается сразиться с датским викингом и его командой морских разбойников — это существенный анахронизм, так как скандинавы не занимались пиратством в 500 году нашей эры, а приступили к этому лишь несколько веков спустя: набеги на Шотландию и Ирландию начались в 790-х годах. Говард, без сомнения, хотел продать эту серию в «Приключения», Мечта оказалась несбыточной: в 1930-х годах большим спросом у читателей пользовались историко-приключенческие рассказы, в то время как любые фантастические произведения были малоизвестны для большинства читающей публики и совсем не пользовались популярностью. Серия была опубликована только в 1974 году, под общим названием «Тигры морей» — по названию основного рассказа. Как мы упоминали раньше, произведения Говарда оказывались наименее удачными, когда он заимствовал место действия из книг современников или пытался подражать их стилю. Он писал превосходные вещи, когда создавал собственный вымышленный мир и позволял своему воображению направлять его перо. К несчастью, жанр, благодаря которому прославился Роберт Говард, стал пользоваться читательским спросом спустя почти пятьдесят лет после его смерти; на такую же участь были обречены множество людей того времени, гениальных в самых разных областях науки и творчества. Это утверждение иллюстрирует первый из рассказов Говарда о Ктулху, напечатанный в апрельском и майском выпусках «Сверхъестественных историй» — в 1931 году. По настоянию Лавкрафта Говард вместе с другими писателями из кружка Лавкрафта использовали в своих произведениях многочисленные элементы из написанных им преданий о Ктулху. «Дети Тьмы» — возможно, самая неудачная из всех историй, которые Говард опубликовал в течение своей жизни. Подражая стилю Лавкрафта, Говард заканчивает свой рассказ тем, что главный герой, одержимый ненавистью к туземцу, предшественнику пиктов, во внешности которого одновременно прогладывают черты представителя монголоидной расы и рептилии, задумывает убить мерзкое существо: «…Оно отравляет чистый воздух и оставляет слизь на зеленой поверхности земли. Шипящие и бормочущие звуки, которые он издает, приводят меня в ужас, а взгляд его косых глаз вселяет безумие». И все-таки еще одно подражание Лавкрафту, «Черный камень», оказалось весьма удачным и переиздавалось несколько раз. В нем появляется тема, характерная для поэзии Говарда. После того как ему пришлось стать свидетелем ночного празднования шабаша в азиатском селении, с дикими крикам ми и плясками, ритуальными избиениями И человеческими жертвоприношениями, появлением диковинных чудовищ, рассказчик восклицает: «Какие же безымянные призраки могут даже сейчас таиться в отдаленных мрачных уголках этого мира?» * * * Роберт Говард написал несколько рассказов, которые не относятся ни к одной из серий. «Страшное прикосновение смерти» не является, в противоположность подражаниям Лавкрафту, очередной историей о жутких сверхъестественных силах. В нем говорится о том, как человек, решивший провести ночь у тела погибшего друга, внезапно ощущает, будто рука мертвеца тянется к нему, и его сердце останавливается от ужаса. Несмотря на то что этот рассказ причисляют к историям ужасов, он, возможно, является наиболее успешным реалистичным произведением Говарда. В ней писатель создает завораживающую картину неумолимо подступающего ужаса. Скорее всего, Говард тогда вспоминал о своих ночных кошмарах в то время, когда он спал на чердаке пустого пансиона в Браунвуде. Другой заслуживающий внимания рассказ — «Отлитые из железа», одна из самых лучших опубликованных Говардом историй о боксе. В нем имеются стилистические недостатки, однако приведен весьма точный анализ характера главного героя. Боксер-тяжеловес дерется в поединках, чтобы помочь своей девушке закончить школу, однако из гордости, тщеславия и упрямства он отказывается бросить это занятие даже после того, как ему удается заработать много денег. В конце концов, девушка заставляет его покинуть ринг, пока многочисленные удары по голове не сделали его умственно отсталым. Говард и его друг Клайд Смит написали несколько совместных произведений. В рассказе «Восьмые делают игру» говорилось о гонках собачьих упряжек на Юконе; место действия напоминало повести Джеймса Оливера Кервуда и произведения других авторов о холодных северных краях. Но опубликован да них был лишь один, называвшийся «Красные клинки черного Катая», В котором крестоносец ищет легендарное королевство Пестер Жон в Центральной Азии. Чтобы писать хорошие художественные произведения, которые охотно публиковали бы журналы, необходимо было обладать определенными навыками, которые не могут появиться за одну ночь. Точно так же, как лезвие меча выковывается из сырого железа, которое нужно не раз размягчить, обработать молотом, фальцевать, охлаждать и в течение нескольких недель прокаливать в горячих углях, так и блестящий стиль вырабатывается в течение многих лет практики, после массы неудачных попыток и болезненных разочарований, отклонений рукописей, препятствий и лишь иногда — неожиданных, случайных проблесков успеха. Несмотря на хаос, вызванный Великой Депрессией и сильной засухой, невзирая на все усиливающуюся напряженность в семье, вызванную неизлечимой болезнью миссис Говард, с 1929 по 1932 год в жизни Роберта Говарда наступил относительно спокойный период — он мог посвятить себя совершенствованию таланта. Он пробовал писать рассказы в различных жанрах, а также пытался заработать достаточно денег, чтобы убедить себя самого в том, что он — одаренный писатель. Леон СПРЭГ ДЕ КАМП * * * notes Примечания 1 В книге следующий отрывок в несколько предложений отсутствует (по всей видимости дефект набора) и добавлен из отдельно напечатанной версии рассказа того же переводчика. 2 В описываемые времена браконьеры, бандиты, трапперы и так далее, в общем, лихие люди, были в основном вооружены старинными мушкетами. (Прим. перев.) 3 Вампум — ожерелье из раковин. В данном случае имеется в виду «амулет», «палочка-выручалочка». (Прим. перев.) 4 Shingis — по созвучию больше всего подходит — «замшелый булыжник». (Прим. перев.) 5 Boon — доброжелательный, приятный человек; веселый собутыльник. Одним словом, рубаха-парень; весельчак. (Прим. перев.) 6 Бушель — около 75 литров.