Викинги в боксерских перчатках Не успела наша «Морячка» ошвартоваться в порту Иокогама, как Муши Хансен сбежал на берег, чтобы узнать: не найдется ли для меня подходящего противника в каком-нибудь местном боксерском клубе. Вскоре он вернулся и сообщил: — Ничего не выйдет, Стив. Сейчас здесь устраивают бои только для скандинавов. — Это как же тебя понимать? — недоверчиво спросил я. — Понимаешь, сейчас в Иокогаме стоит китобойная флотилия и охотники на котиков тоже, и вообще, порт набит скандинавами. — Ну и при чем тут?.. — А при том, что в порту всего один боксерский клуб, — перебил Муши, — и принадлежит он голландцу по фамилии Нейман. Он организовал серию боев на выбывание и, как поговаривают, гребет на этом неплохие деньги. Он выставляет шведов против датчан, понимаешь? А в порту скопились сотни скандинавов, и каждая нация, естественно, поддерживает своего земляка. Пока впереди датчане. Ты когда-нибудь слышал о Хаконе Торкилсене? — Еще бы. Правда, в деле я его не видел, но, говорят, он — классный боец. Ходит на «Викинге» из Копенгагена, верно? — Да. «Викинг» стоит в порту. Позапрошлым вечером Хакон нокаутировал в трех раундах Свена Тортвигссена, а сегодня он встречается с Дирком Якобсеном, Готландским Гигантом. Шведы и датчане молотят друг друга на чем свет стоит и делают ставки на последние деньги. Я и сам поставил несколько баксов на Хакона. Так вот, Стив, заявки на участие в поединках принимаются только от скандинавов. — Вот черт, выходит, я стал жертвой расовых предрассудков? Я на мели, мне нужны деньги. Может, этот Нейман даст мне поучаствовать в отборочном бою? За десять долларов я готов подраться с любыми тремя скандинавами одновременно. — Не-а, — сказал Муши. — Никаких отборочных не будет. Нейман говорит, что зрители слишком горячие, им столько не высидеть. Да-а, это будет зрелище! Кто бы ни выиграл, драка будет крутая. — Интересный расклад получается, — с горечью сказал я. — Назови мне хоть одно судно, способное сравниться с «Морячкой» по дракам, а она даже не представлена в поединках. У меня есть большое желание пойти туда и разнести весь этот балаган… В этот момент показался Билл О'Брайен. — Вот здорово! — заорал он. — Есть шанс срубить немного деньжат! — Да не тарахти ты, — посоветовал я, — расскажи все по порядку. — Значит, так, — начал Билл. — Иду я по причалу и слушаю, как спорят и ссорятся скандинавы, а деньги у них так и переходят из рук в руки. Я успел посмотреть шесть разборок, как вдруг заговорили, что Дирк Якобсен сломал руку, — целил в спарринг-партнера, а попал в стенку. Ну, я побежал в клуб Неймана выяснить, так это или нет, а голландец мечется из угла в угол и волосы на себе рвет. Он сказал, что, независимо от исхода поединка, заплатит лишних сто баксов любому, кто способен составить конкуренцию Торкилсену. Еще он сказал; если отменить бой — скандинавы его повесят. И тут я сообразил, как нам протащить своего бойца с «Морячки» и сорвать куш! — И кого, по твоему мнению, мы можем выставить? — скептически поинтересовался я. — Ну, у нас есть Муши, — начал Билл. — Правда, он вырос в Америке, но… — Ага, у вас есть Муши, — недовольно перебил его Муши Хансен. — Ты прекрасно знаешь, что я никакой не швед! Я датчанин и вовсе не хочу драться с Хаконом. Мало того, я надеюсь, что он снесет башку любому тупоголовому шведу, которого выставят против него. — Вот она, благодарность, — укоризненно сказал Билл. — Ну как тут башковитому парню, вроде меня, придумать что-то дельное, когда постоянно натыкаешься на сплошное непонимание? Я ночей не сплю, думаю, как сделать жизнь своих друзей лучше, и что получаю в благодарность? Споры! Шутки! Противодействие! Вот что я вам скажу… — Ладно, не заводись, — сказал я. — У нас еще есть Свен Ларсон — он швед! — Этот здоровый бык продержится против Хакона не больше пятнадцати секунд, — с мрачным удовлетворением сказал Муши. — Кроме того, Свен в тюрьме. Он погулял по порту полчаса, не больше, и его уже успели арестовать за драку с полицейским. Какое-то время Билл угрюмо таращился на меня, но вдруг глаза его загорелись. — Черт! — воскликнул он. — Я придумал! Стив, ты будешь шведом! — Послушай ты, рыбина тупоголовая, — начал я в бешенстве, — мы с тобой столько лет не дрались, но, ей-богу, я… — Да ты только вникни, — сказал Билл. — Идея вот в чем: ты в Иокогаме никогда не дрался. Ни Нейман, ни кто-нибудь другой тебя не знают. Мы выдадим тебя за шведа… — Его? За шведа? — Лицо Муши вытянулось от удивления. — Ну-у, — неуверенно начал Билл, — я, конечно, допускаю, что он не очень похож на шведа. — Не очень похож на шведа! — возмутился я. — Ах ты сукин сын… — Ну, хорошо. Совсем не похож на шведа! — с отвращением воскликнул Билл. — Но мы выдадим тебя как шведа. Я думаю, они не смогут доказать, что это не так. А начнут спорить, мы им мозги вышибем. Я обдумал это предложение. — Ну что же, неплохо, — сказал я наконец. — Получим лишнюю сотню баксов, а за возможность подраться я готов прикинуться хоть эскимосом. Так и поступим. — Отлично! — воскликнул Билл. — Ты говоришь по-шведски? — Конечно. Вот послушай: Тшимми Тшекссон спрыкнул с ферефочной лестницы, запыф снять сфой пупшат. Какой прышок, Тшимми! — Очень хорошо! — сказал Билл. — Собирайтесь! Пойдем к Нейману и подпишемся на это дело. Эй, Муши, ты что, не идешь с нами? — Нет, не иду, — кисло подтвердил Муши. — Я заранее знаю, что этот бой не доставит мне удовольствия. Стив мой приятель, а Хакон — мой земляк. Кто бы ни проиграл, мне от этого мало радости. Надеюсь, будет ничья. Даже смотреть на это зрелище не собираюсь! * * * И он ушел, а я сказал Биллу: — Раз Муши так относится к этой затее, мне она что-то разонравилась. — Ничего, он отойдет, — успокоил Билл. — Боже мой, Стив, это же деловой вопрос. По-моему, мы не в том положении, чтобы капризничать. Муши переменит свое мнение, как только мы разделим выигрыш на три части и хлебнем чего-нибудь крепенького. — Ну ладно, — согласился я. — Пошли к Нейману. Итак, Билл, я и мой белый бульдог Майк отправились к Нейману. Уже в дверях Билл шепнул мне: — Не забудь говорить по-шведски. Низенький толстяк — как я понял, это и был Нейман — сидел на стуле и просматривал какой-то список. Время от времени он прикладывался к бутылке, после чего дергал себя за волосы и выдавал такое ругательство, что уши сворачивались в трубочку. — Ну, Нейман. — весело выпалил Билл. — чем занимаешься? — Тут у меня список шведов, которым кажется, что они умеют драться, — посетовал Нейман. — Но ни один и пяти секунд не выдержит против Торкилсена. Придется отменять бой. — Не придется, — обнадежил его Билл. — Тут со мной самый крутой швед Южных морей! Нейман быстро обернулся и посмотрел на меня. Его глаза зло вспыхнули, и он подскочил как ужаленный. — Убирайтесь отсюда! — заорал он. — Приперлись и насмехаются надо мной в такую минуту! Подходящее время для дурацких шуток… — Остынь, — примирительно сказал Билл. — Говорю тебе, этот швед может уложить Хакона Торкилсена одной левой. — Швед! — фыркнул Нейман. — Ты, наверное, считаешь меня полным идиотом, если приводишь сюда этого черноголового ирландского верзилу и болтаешь, будто… — Ерунда! Никакой он не ирландец, — возмутился Билл. — Ты только посмотри на его голубые глаза! — Вот я смотрю на них, а на память приходят озера Килларни[7], — огрызнулся Нейман. — Швед? Ха-ха! В таком случае Тшон Л. Салливан[8] тоже был шведом. Так, значит, ты швед, да? — Ну та, — ответил я. — Я есть швет, мистер! — Из какой части Швеции? — рявкнул он. — С Готланда, — ответил я. — Из Стокгольма, — одновременно со мной выпалил Билл. Тут мы неприязненно уставились друг на друга. — Уж скорее из Корка[9], — насмешливо сказал Нейман. — Я есть швет, — повторил я раздраженно. — Я хотеть драться этот поетинок. — Проваливайте отсюда! Вы отнимаете у меня время, — заорал Нейман. — Если ты швед, то я — принц индийский! От такого оскорбительного намека я вышел из себя. Не терплю типов, которые из-за своей подозрительности не верят ближнему. Схватив Неймана за шею железной хваткой, я поднес к его носу здоровенный кулак и заорал: — Ах ты, наглая обезьяна! Говори, швед я или нет? Он побледнел и задрожал как осиновый лист. — Ты швед, — согласился он слабым голосом.