Как? Это было кровавое перо. Магический предмет, в существование которого она никогда не верила, считала, что он всего лишь выдуманный магами миф. Ручка, которую можно использовать, чтобы написать правду о самой сути человека. Объединенные жрицы-близнецы упомянули о чем-то таком, но она и представить себе не могла… – Ах, Теодор. Какое восхитительно земное имя. А де Рекс – интересно, что это за Рекс? Насколько я могу судить, он Теодор из ниоткуда. Ну что, регулятор? Тебе знакомо это имя? Лицо человека в маске Шарбона снова повернулось к Кроне, и Пророк начал бочком продвигаться вперед. Положив руки на стол перед ней, он наклонился, внимательно изучая ее лицо. Его глаза в отверстиях маски демона – они были такими… человеческими. Карие, с зелеными крапинками. Кожа вокруг была бледно-розовой, а белки желтоватыми и напоминали старый, пожелтевший пергамент. – Этого она не знала, – сказал он с восторгом в голосе. – В моем распоряжении много таких магических штучек. Таких, которые дают мне возможность проникать в суть вещей и явлений. Тебе, регулятор, необходимо понять, что я – человек, которому нравится владеть информацией. В этом, я уверен, мы похожи. Мне нравится быть информированным, потому что кто владеет информацией, тот и контролирует ситуацию. И все же, чем больше я узнаю о тебе, тем меньше у меня контроля. Мне это не нравится. Меня это беспокоит. Я хотел заполучить вас обеих, но согнуть получилось только одну, и я… – Может, попытаемся с ней еще раз? – предложил он, обращаясь к мужчине в маске, который, она была уверена, был Джексоном. – Просто чтобы убедиться? – Как прикажете, Пророк. Джексон снова повернулся к покрытому тканью столу. Если каждый предмет тут магический, кто знает, на что они способны? Какими неожиданными возможностями они могут обладать? Джексон взял в руки ивовые прутья и один раз погладил по длинному. Мы применили к нему лозоходки – выведали секрет, с помощью которого проникли на пятнадцать минут в его разум – так они сказали. Каким-то образом они использовали эти магические предметы, чтобы управлять Тибо. Но беспокоили ее не тонкие металлические прутья. Крона почувствовала, что гнетущий взгляд усиливается. Почувствовала какое-то движение в комнате. Рядом с Джексоном она на полминуты увидела мерцание, некий мираж. Туман. То же самое она видела в каземате. Значит здесь не пять человек, а шесть. Джексон двигался, будто совершенно не подозревал о присутствии тумана. Крона посмотрела на Пророка, пытаясь определить, видит ли он. Возможно, он знал, что здесь присутствует кто-то еще, а члены его секты – нет. Маска скрывала многое. Крона сопротивлялась, но одновременно была заинтригована. Все, что они собирались проделать с ней, несомненно, было ответом – на туман, на странное поведение Тибо сегодня днем и на причину, по которой эта секта воскресила техники Шарбона. Джексон подошел к ней. Туман следовал за ним, отражая каждое его движение, и встал позади Кроны. Она держалась твердо, не пытаясь отклониться, когда Джексон направил на нее стержни и их кончики скрестились. Она не дернулась, когда почувствовала, как у нее в руках, сзади, возникает рассеянное тепловое излучение, как оно распространяется по плечам и приближается к щекам. Оно невидимо, но, несомненно, присутствует. Туман почти касался ее. А она даже плюнуть не могла – хотя ей очень хотелось, боги, как ей хотелось плюнуть в него, когда Пророк еще сильнее наклонился к ней через стол, пока она не оказалась почти нос к носу с ужасной маской. – Расскажи мне секрет, – сказал Джексон, и Крона почувствовала мягкий прилив дополнительного тепла от рук тумана. Она ничего не сказала. Но по спине пробежал холодок, когда она вспомнила, что Тибо попросил ее о том же. Тибо, который заманил ее в ловушку. – Расскажи мне секрет, – снова произнес он сквозь стиснутые зубы. Совершенно очевидно, что слова им были не нужны, учитывая ее кляп. Они проверяли что-то другое. Когда Крона не ответила, руки отодвинулись, хотя Джексон тыкал прутьями чуть ли не ей в лицо. Он потребовал, чтобы она рассказала секрет в третий раз, и несоответствие между его действиями и туманом вызвало у нее подозрения. Пророк не все рассказывал своим последователям. Настоящей силой обладал тот, кто стоял у нее за спиной, скрытый от их взглядов, а не эти стержни. Возможно, стержни вообще не обладали магией. Через мгновение Пророк покачал головой. – По-прежнему невосприимчива даже к временным командам. И нет никаких гарантий, что поможет длительная обработка. Проклятие. Так хотелось… Два было бы лучше. Они бы выступали единым фронтом, – прохрипел он из-под маски. – Что же делать, что делать? – Что ты имеешь в виду? – настойчиво спросила она. Кляп заглушал голос, но она повторяла про себя снова и снова – не кричала, а просто говорила. Ждала. Пожалуйста, прояви любопытство или высокомерие, умоляла она. Высокомерие в преступнике было полезно, оно заставляет его злорадствовать, делает его беспечным. – Вижу, госпожа Хирват пришла в себя и уже в полном порядке, – сказал он. – Убери кляп. Если станет много болтать, снова заткнем ее, – погрозил он ей пальцем. – Веди себя хорошо, моя дорогая, – продолжал он, – или одному из вас придется заплатить. Кляп убрали изо рта, и она немного подвигала челюстями. – На что вы меня проверяете? – спросила она. Ей хотелось, чтобы он продолжал говорить – чтобы узнать все, что можно, поймать его в его собственные сети, да, и чем дольше он говорил, тем больше времени было у нее на то, чтобы сформулировать план, как им с Тибо выбраться живыми из этого погреба. Они находились рядом с эвкалиптами, в этом она была уверена. По дороге к Айендарам росла целая роща эвкалиптов, это она тоже знала. Если они в одной из этих рощ, значит они довольно далеко от города, а, значит, звать на помощь бесполезно – можно только разозлить похитителей, что сподвигнет их к насилию. Руки ее были крепко связаны, но со временем, она не сомневалась, что сможет освободить их. В чем она не была уверена в данный момент, так это в том, что будет, если Тибо придет в себя – помешает или поможет ей. И в пределах досягаемости не было ничего, что она могла бы использовать в качестве оружия – она хорошо знала, что пользоваться незаконными магическими предметами не следует. Ее кинжал, скорее всего, забрали сектанты. Маска мастера Пат-Суна исчезла, хотя пурпурный шарф остался у нее на шее, все еще завязанный узлом. Возможности ее были ограничены. – Я пытаюсь понять, как сделать тебя более послушной… сговорчивой. Потому что ты можешь мне помочь. И, если бы ты действительно поняла, каким был мир, ты, думаю, сделала бы это. Весьма охотно. С готовностью, – сказал Пророк. – То, что я делаю, я делаю для всего Аркензира. Я знаю, что ты думаешь обо мне, но я не какой-нибудь злодей, погрязший в мерзости, действующий ради собственного удовольствия и в собственных интересах. Как раз наоборот, я – слуга. Я служу Долине, служу богам, служу даже тебе, госпожа регулятор, хотя уверен, что вы не в состоянии это понять. Государство надело на тебя туго застегнутый ошейник и посадило на слишком короткий поводок. – Зачем ты убил этих людей? – Дорогая моя, я никого не убивал, – он вытянул руки, как бы показывая, что они абсолютно чисты. – Они убили себя сами! Не понимаешь? Не понимаешь, что это за дар? – он указал на камень отчаяния у себя за спиной. – Этот дар освобождает их, позволяет им освободиться. Они сами выбирают способ – игла или пилюли, или клинок. И после того, как камень проявит свою милость, я просто использую маску, чтобы достойно употребить плоть. Зачем же ей пропадать зря? У нее было лишь мгновение, чтобы обдумать свою реакцию. Живот скрутило, но она сдержалась. Достойно употребить плоть – какая отвратительная фраза, какой бессердечный способ говорить о людях, которых он уничтожил. Совершенно лишенный чувств, уважения, сочувствия. Она хотела сказать ему, что он ненормальный, но преступники похожи на мух – больше любят мед, чем уксус, поэтому будет лучше, если она к нему подольстится. – Не понимаю. Зачем вы ее употребляете? Какой в этом смысл? – настаивала она, пытаясь говорить ровным, бесстрастным тоном. Он быстро наклонился к ней и взглянул прямо в глаза. Взгляд его мгновенно стал жестким. – Всему свое время. Он начал отходить, поворачиваясь к сектантам. А она пыталась удержать его внимание. – Расскажи мне еще о магических предметах, – быстро произнесла она. – Что вы пытались проделать со мной? Что вы сделали с Т… Теодором? Он повернулся к ней и улыбнулся под маской. – Разве это не чудо? Моя позаимствованная сила. Туман позади нее начал смещаться, обволакивая людей и оседая в дальнем левом углу комнаты. Она следила за ним, чтобы Пророк заметил, что она его видит, но пока не знала, следует ли ей задать вопрос в лоб или пока делать вид, будто она не понимает, что это человек. – Да, чудо, – признала она. – Конечно, то, что мы сделали с этим твоим другом – со всеми твоими друзьями-регуляторами – временно. В течение дня мы несколько раз внедряемся к ним в разум – на несколько минут, и в этот момент они ненадолго раскрываются, и мы можем отправить любого назад, в прошлое, чтобы человек заново пережил некое событие, которое он хочет скрыть. И в этот короткий промежуток времени они становятся весьма восприимчивы. Мы можем убедить их оставить пост, открыть дверь… провести нашего друга туда, куда нам нужно. Это маленькое происшествие исчезает из их памяти почти сразу же, а разум самостоятельно заполняет маленькие пробелы, убеждая человека, что все в порядке. В этом смысле, мысли – это истинное чудо. Венесса. Тибо сказал Венесса, потому что он заново пережил какой-то секрет. И… Все твои друзья-регуляторы. Можно было воздействовать на Табиту, и она ненадолго могла оставить мадам Стрэндж без присмотра. Десяти минут вполне хватило бы на ее убийство. А на юбилее все, что им было нужно, это регулятор, который открыл бы несколько дверей. Сколько времени это могло занять? Совсем немного. Несколько минут и… готово. Это мог быть кто угодно… Кто угодно. Кроме… Кроме нее? Он сказал, что она невосприимчива. Как такое могло быть? – И воздействие достигается с помощью этих стержней? – спросила она, не отрывая глаз от темного угла. Туман в угле явно не имел никакого отношения к стержням. – Да, – соврал он. – Как? Какую комбинацию магических элементов можно использовать для управления человеком? Даже воздействие гипнозом маски Мотомори не могло достичь такого уровня убеждения, влияния на поведение. – Каким образом можно подавить волю? Заставить кого-нибудь убивать? Их фальшивого варга убили не в результате краткого провала в памяти, и он ни за что не покончил бы с собой. – Лишить человека воли, чтобы он меньше контролировал себя и подавать ему… идеи, предложения. На короткий период. Долгосрочное воздействие предполагает гораздо более глубокий процесс. По-прежнему почти невозможно заставить кого-то, кто по сути не убийца, убрать, скажем, неудобного заключенного, – он точно знал, о чем она спрашивала, – зато их можно утопить в тайнах и секретах так глубоко, что они будут думать, что шприц – это ложка, которой они кормят или помогают. Но иногда вам нужен некто, на кого можно легко воздействовать час за часом. Для этого требуется комбинация разных штук, – он подошел к столу с магическими предметами, поднял перо с кровью и книгу. – Но начинаем мы со стержней, да. Хотя я думаю, моя дорогая, что ты, наверное, разбираешься в «стержнях» лучше моих коллег. Я прав? Она испепелила его взглядом. Он догадался, что она видит туман. Он тоже знал о нем. – Но одних стержней недостаточно, – продолжил он. – Секреты и тайны – могучая сила. И если их раскрыли кровью, ты попался. Для начала обработки и воздействия нужен лишь небольшой толчок от стержней. Краткое внушение, что, возможно, кончик их пальца – это ручка, а этот блокнот мы используем как дневник – прекрасный способ записать всю правду. А затем поверх вины и обмана вы накладываете магию, а сверху добавляете еще магии и наблюдаете, как они сплетаются вместе. Крона ломала голову, пытаясь разгадать, как такие странные магические предметы могут сочетаться с силой внушения тумана, чтобы способствовать долгосрочному воздействию. Все это звучало нелепо. Скорее похоже на то, как дети играют в магов и чародеев, не понимая, что существуют правила и последствия, и что возможно далеко не все. И все же нельзя было отрицать, что кое-что существовало на самом деле – кровавое перо открыло настоящее имя Тибо. Туман преследовал ее в хранилищах каземата. – Ну и что ты приобрел? – спросила она. – Кто тебе был нужен, чтобы обладать таким контролем? – Ну, моя дорогая леди, ведь ты же умная девочка. Зачем же задавать такие глупые вопросы? Когда мы подрываем государство, всегда полезно иметь марионеток на высоких постах. И он рассмеялся ужасным искаженным смехом. Смех не был радостным или довольным, но и не был грубым и жестоким. Это был смех изумления, смех восхищения. – Ты думаешь, ты такая умная. Что я стою тут и выбалтываю все эти секреты, потому что я какой? Высокомерный? Мог бы быть, конечно. Но нет, дорогая госпожа регулятор. Тебе нужно знать эти вещи, чтобы понять их. Чтобы то, что я вам покажу дальше, имело смысл. Мы не можем контролировать тебя – пока нет, – поэтому нам придется ломать вас. Как бы заглянуть за занавес твоего сознания. Ты должна была принести нам аннигилов из хранилищ. Но ты этого не сделала из-за своей невосприимчивости. В следующий раз ты сделаешь все, как надо.