– В чем? – Ничего доказать нельзя. Тело пробыло в воде довольно долго. А под землей – и того дольше. Они бы сразу установили факт контакта с двумя мужчинами, если бы могли. – А если они не хотели? Купились на легенду о проклятом пруде, где все тонут. В крови обнаружили алкоголь. – Тогда заявим сами, как он и сказал. Это нам надо, а не ему. Он друга подставляет этим. – Друга-убийцу. – Для многих дружба – не пустой звук. Это ты монах-отшельник, ни с кем никогда толком не дружила. – А тебе-то что до этого всего? – не выдержала я. – Ты-то как раз дружила с Тимом. А с Наташей – не очень, только издевалась. Зачем тебе, чтобы посадили ее убийцу? Она как-то странно на меня посмотрела, будто с обидой, затем тихо ответила, и я с трудом ее услышала из-за шумного движения электрички: – Именно потому, что издевалась. Я мучилась два дня. Затем позвонила-таки дяде Мише и рассказала обо всем. Он похвалил меня, что я докопалась до истины. Это было неожиданно, учитывая, что в прошлый раз он нас отругал. – Если он вам признался, есть шанс, что расколется и у следователя. Старуха знала, что на нее ничего толком нет, и она – кремень. А парень слаб. Следов не могло остаться через три месяца. Но достаточно попугать эксгумацией. Дядя Миша отзвонился всего через полчаса. – Улетел? – с печалью спросила я. Надо было раньше звонить. Ведь так быстро новости могли быть, только если пробили базу вылетов. – Нет, взяли. Еще в четыре утра прямо в аэропорту. Донес кто-то другой. Я посмотрела на Эллу. Звонок был на громкой связи, и она показала скрещенными руками, что это не она. Неужели?.. – И что теперь? – Будут разбираться. Если докажут, сядет. А если нет, отправится учиться, но уже позже. Такие дела быстро не делаются. – Ясно. Спасибо. Я отключилась и написала Саше. «Это ты?» «Я», – ответил он. Надо же. В сложной дилемме между Эллой и Сашей я выбрала сестру, а он предпочел своему лучшему другу все-таки меня. «Буду в вашем городе вечером, – пришло новое сообщение. – Увидимся?» – Конечно, – шепотом подсказала мне нужный ответ Элла, прочитав переписку через мое плечо, и впервые в жизни улыбнулась мне искренне и с любовью. Я повторила ее мимику точь-в-точь (мне даже зеркало не нужно, чтобы это утверждать, ведь мое зеркало всегда передо мной) и написала: «Конечно. Люблю тебя». Ответа мы ждали обе с замиранием сердца. Элла даже губу покусывала от нетерпения, будто отвечали ей, а не мне. Видимо, она наконец-то научилась чувствовать меня – так же, как и я ее. «Я тебя тоже люблю». – Ах! – сказали мы обе, замирая на секунду от восторга. А я еще поцеловала и телефон, и сестру. Конец