– Понимаю. А что этой чокнутой было нужно от тебя? – Кому? Лидии? – Да, Леонелле. – Я рассказала про документы на флешке. – Знаю, – вдруг кивнул Саша, – я застал ее за тем, что она влезла в ноут Макарова. – Что? Почему ты молчал? – Элла сама по себе любопытная, я не думал, что она лезет по какой-то причине. – Выходит, были причины. Что еще ты можешь вспомнить? Ведь если ее пытались отравить… то есть меня уже, не важно… Вот, причины должны быть, и очень существенные. Бельский помолчал. Затем стукнул себя по лбу: – Забыл я тебе о кое-чем важном рассказать! Короче, можешь верить, можешь нет, но на нее свалилась тяжеленная китайская ваза. – Чего? – Элка стояла прямо под балконом. Раньше у нас вдоль балюстрады стояли высокие вазы с китайским рисунком и одна даже скульптура в стиле античности. И вот эта ваза полетела прямо на Эллу в тот момент, когда мы стояли в холле. Я успел ее оттолкнуть, ваза упала на пол и разбилась. – С такой-то высоты! – заметила я, мол, логично. – Угу, только вот там перила, насколько ты помнишь. – Саша не поленился встать, открыл дверь в коридор и ткнул рукой. – Видишь ближний к нам угол? Тут меняли столбики – балясины, или как там они называются… Можешь проверить, цвет дерева немного отличается. Перила остались, а два столбика вылетели вместе с пятикилограммовой вазой. – Она была ниже перил? – Правильные вопросы задаешь, Элла вот не догадалась сверить. А я сверил. Точно такая же ваза осталась стоять с другой стороны балкона. Ее горлышко чуть-чуть выше перил. А значит, она никак не могла упасть сама. Кто-то присел возле нее, чтобы не было видно, и толкнул за дно. Столбики заранее подпилили, чтобы они сломались под весом вазы. Дно полетело вниз, ну и остальная часть, соответственно, следом. Зато легко можно было вычислить траекторию. Ведь если толкать с силой за верхнюю часть, то она могла приземлиться гораздо дальше, чем при свободном вертикальном падении. – Просто подтолкнуть дно вазы вперед… – пробормотала я. – Гениально. – Да. Мы все трое, Тоха, Тим и я, провели следственный эксперимент, в результате чего погибла и вторая ваза. Но Макаров нас отругал и заставил компенсировать старухе стоимость предметов интерьера. Хотя больше они сюда ничего не поставили – от греха подальше. – А что дальше было? Опергруппу вызвали? – Шутишь, что ли? Все над нами поржали. Даже сама Элла решила, что это случайность. Антон ей даже, помню, даже схему нарисовал – не хуже задачек по геометрии для старших классов. Высота вазы и первого этажа, парабола, по которой она летела… Я предложил вызвать участкового. Макаров наорал на нас, мол, хватит ерундой страдать. – Ничего себе ерунда! – Если бы Элла настояла, то хрен бы мы его послушали. Преступление совершено, вообще-то. Покушение на убийство. Но она почему-то решила спустить на тормозах. В чем-то – эгоцентричная эгоистка, а там, где надо отстоять себя, прячет голову в песок. – Мне Антон почему-то не рассказал этого! – Ну не знаю. Забыл. Мы все забыли. Пока тебя не попытались отравить йогуртом. Теперь я уже уверен, что это не совпадение, не шутка, не розыгрыш. Эллу реально пытались убить. И пытаются до сих пор, думая, что она – это ты. – Или зная, что я – это я. В таком случае… – я глубоко вздохнула и не смогла закончить фразу. Страх сковал все мое естество. Саша прижал к своему плечу мою голову, и только тогда я поняла, что плачу. – Тише, мы этого не знаем. – Конечно! – гнусавила я в ответ. – Ее уже пытались убить. А теперь она пропала. Сложи два и два, раз ты такой умный! Он зачем-то начал меня целовать. Я опешила и отстранилась. – Что ты делаешь? – Я хотела добавить, что он перепутал и я не Элла, но осеклась. Потому что явно не перепутал. Он знал, кого целовал. – Извини, – смутился Александр (наверно, впервые в жизни). – Я хотел тебя отвлечь от неприятных мыслей. Но я не психолог и не приучен, так что… – развел он руками. Я хотела сказать, что я бы с радостью, но только не сейчас. Я хотела спросить, где он живет. Я хотела предложить встретиться, когда это все закончится. Я хотела сказать, что мне понравилось, что он меня целовал. Я хотела… я хотела… Но ничего не сказала. Мне это в диковинку. Я не знаю, как вести себя в таких случаях. Единственное, что я знаю точно – сейчас, конкретно в эту минуту, не время для таких вещей. Есть более важные задачи. – Извини… – промямлила я наконец, лишь бы что-то произнести и разрезать повисшую атмосферу неловкости и недосказанности. – Я просто… – Нет, это ты извини! Я не думал… То есть ты играла роль Эллы, поэтому со мной общалась, а я… идиот. Придумал себе что-то. Он резко отстранился и поднялся с кровати, чтобы отойти от меня подальше. – Нет! Я… – вот сейчас самое время что-то прояснить, рассказать, что я чувствую к нему, но нет: мой невероятный, неугомонный мозг, вечно мыслящий какими-то зигзагами и только и успевающий перескакивать с одного на другое, вдруг выдал: – Зайчик! – Что? – удивился Саша и посмотрел на меня. А до этого стоял, отвернувшись. Чтобы он не подумал, что я его так называю, решила уточнить: – Зайчик две тысячи двадцать! – Чего?! Боже, я его с ума сведу. – На форуме! Сейчас покажу. – Я достала смартфон и зашла на сайт. – Мне приходят странные сообщения. То есть Элле. Это не ты? Он даже смотреть не стал. – Нет, я никогда ей ничего не писал. Хотя она как-то раздобыла мой номер и начала активно наяривать. Пришлось даже его сменить. – Что? – удивилась я. – У вас изумительные отношения, – не смогла я сдержаться. – Не можете друг друга переносить, зато спите вместе! Если она тебя так напрягала, как человек, зачем ты терпел все ее стриптизы и … и так далее? – Я не знаю, – честно ответил он. – То есть я тогда не знал, а сейчас… глядя на тебя, я все понял. В ее лице я видел что-то родное. Что-то, что я давно искал. Чувство такое, будто я что-то потерял, еще в прошлой жизни, возможно, и вот наконец нашел. Но сама она… – он пожал плечами и, когда я уже почти растаяла, ляпнул какую-то мерзость: – Короче, лицо и тело мне нравились, а личность так себе! – Отлично, спасибо. – Да-да, это как раз тебе комплимент, – кивнул парень, даже не понимая, что комплимент вышел не очень. Слишком приземленно для меня. Я люблю романтику. – Но тогда кто это? А впрочем, – поднялась я и сделал шаг к двери, – у меня оставалась еще одна кандидатура. Тем более что я тебя я тогда исключила, когда поняла, что телефон был далеко в тот момент, когда мне пришло сообщение, но я просто подумала, вдруг ты используешь отложенную отправку при помощи каких-то программ и так далее… Вот, но Антона я проверить так и не смогла. – Антон? Хм… Вообще, – вспомнил Саша, – когда мы его впервые увидели, кто-то его начал зайчиком называть. Или заей. Но он обижался, и мы перестали. Я даже рот открыла. А ведь и правда! Он такой миленький и маленький, его так и хочется тискать. Ну прямо зайчик. – Он сказал, что является фанатом Павлецкого два года. – Как и я, – кивнул Саша. – Это меня и смутило. Человек зарегистрировался на сайте в 2020 году. И вы оба фанаты Павлецкого с этого года. – Я на сайте даже не зарегистрирован. Всю важную информацию я нахожу и так. А вот Тоха, вспоминаю, зарегался там. Но под каким именем, я не знаю. – Проще простого это выяснить. Идем. И мы тихо пошагали вдоль балкона к лестнице, чтобы никого не будить. Затем спустились. Я успела сделать только один стук в дверь Антона, как она приоткрылась. Видимо, от сквозняка. – Тони? – позвала я. – Соня, мне кажется, его здесь нет, – прошептал Саша и толкнул дверь. И точно. Окно нараспашку. Вот почему он так любит селиться в «каморки» первого этажа, а не в полноценные спальни. Всегда можно уйти незамеченным. – Видимо, опять по деревне гуляет, – хмыкнула я. – Изучает. – Кого? – не понял Саша, выходя из комнаты. Я же прошла еще немного вперед и выглянула в открытое окно. Мало ли, вдруг он где-то рядом? Курит, например, под окном собственной комнаты. Хотя, насколько я могу судить, у него нет вредных привычек. С этой стороны дома никого не было. Я вспомнила, что мне задали вопрос. – Деревню, – ответила шепотом, так как вышла уже в холл, где ждал меня Саша, и боялась, что кто-то может нас услышать. – Зачем? – Не знаю, – пожала я плечами, сомневаясь, что в полумраке он может различить это телодвижение, – сказал так. – Бред. Зачем ему изучать деревню, если он местный? – Что?! – крикнула я. – Тсс! Идем. Саша поманил меня к двери, достал из ключницы связку, открыл дверь и пропустил меня на крыльцо. Только когда дверь закрылась, я смогла выразить вслух свое негодование, но все-таки шепотом: