— Къярт? Она не надеялась получить ответ. Если бы Къярт мог связаться с ней, он давно бы это сделал. Что, если из-за ран он потерял сознание? Как бы там ни было, она могла только ждать. Но оставаться здесь и дальше было нельзя: им не пережить следующее нападение Орды. — Соберите все уцелевшее оружие и боеприпасы с «Сариззы». Их нужно спрятать. Больше времени ушло на сбор фрагментаторов и ящиков с остатками гранат, чем на организацию схрона. Один из бойцов воплотил броню и за считанные минуты вырыл в роще ямы, в которых и закопали вооружение. Когда солнце отлипло от горизонта, призванные выдвинулись на юго-восток: бегом, без остановок, на полную используя возможности мертвых тел. Кара вела их в Руферон — ближайший крупный город, в котором еще присутствовали силы Братства. Она до последнего сомневалась, стоит ли туда идти. Но ей нужна была хоть какая-то связь, хоть с кем-то, а еще было нужно укрытие для призванных. Идея заявиться мертвецам прямиком к Братству не тянула на безупречную. Договор о сотрудничестве между Къяртом и Афракским Союзом был таким же ветхим, как и старый соломенный дом, и держался только на том, что мертвецы — единственные, кто мог противостоять мертвецам. Но идти куда-то все равно нужно было. А Руферон... если Кару не примет бывший командир, Регрор Рортис Искана, то не примет никто. Она до последнего надеялась, что кто-нибудь из паладинов, взятый Къяртом под контроль, окликнет ее, скажет, что все в порядке, и что им делать дальше. Но вот на горизонте выросла городская стена Руферона, а за ней по-прежнему следовало гнетущее молчание и топот бегущих ног. Кара остановилась в километре от города — дождаться патруль, выехавший им навстречу: попытка вломиться в ворота без спросу наверняка закончилась бы пушечным обстрелом, и плевать, что в подзорную трубу можно было разглядеть мундиры Братства. Наверное, еще можно было. — Госпожа Далоран? — удивление командира патруля читалось и в его голосе, и во взгляде. Кара хорошо знала этого мужчину, прослужившего в руферонском отделении больше двадцати лет. Знал в лицо и он единственного бойца, кто выполнял задания в одиночку. Если он и не заподозрил, что Кара давно была мертва, то с сопровождающими ее призванными все было предельно ясно. — Некромант с вами? — сдержанно поинтересовался командир. — Нет. Мы разделились. Нам позволено войти в город? Паладин смерил призванных взглядом. — Оставайтесь на месте. Я доложу господину Искане, что вы здесь. Патруль вернулся спустя четверть часа и сопроводил призванных к отделению. Всю дорогу Кару не покидало ощущение, что это не сопровождение, а конвой. И к чему было делать вид, что живые могли что-то противопоставить мертвым на узких городских улочках? Правда, сейчас те казались намного просторнее, чем раньше. Ее встретил совсем не тот город, что она знала: притихший, опустевший, будто в самый разгар чумы. Не хватало только стучащих вывесок таверн и ведер, с грохотом гонимых ветром от порога к порогу. Но сегодня выдался небывало спокойный, разморенный солнцем полдень. Обычно, когда случалась такая стремительно пришедшая весна, Руферон шумел до самой ночи. Но сейчас, что на окраине, что в самом центре, были только дома и отказавшиеся улетать птицы. Призванных разместили на одном из тренировочных полей отделения. Естественно, под неусыпным надзором стражи. Глядя на выстроившихся по струнке часовых, Кара задавалась вопросом: сколько всего паладинов сейчас находится в городе? Вряд ли больше сотни, учитывая, что все силы Братства направлены на эвакуацию и защиту населения, которого в близком к четвертой линии обороны Руфероне не осталось. И эти несколько десятков бойцов тратят время на то, чтобы стеречь призванных? — Госпожа Далоран, господин Искана ждет вас в своем кабинете, — сообщил командир патруля, а затем предоставил ее саму себе. Похоже, он так и не догадался. Зато глава отделения понял все сразу, едва Кара появилась на пороге. Или он допускал, что она стала призванной, задолго до этого дня? Сейчас в руководящем составе Братства имя Енкарт знал каждый, и именно с ними Искана отпустил свою подчиненную несколько месяцев назад. — Рад снова тебя видеть, Раяда. Садись, пожалуйста, — Искана приподнялся со своего кресла и указал рукой на приставленное к столу второе. Кара замешкалась и не только потому, что ее мундир не блистал чистотой, а мебель в кабинет главы отделения уж точно не терпела подобного обращения. Регрор Рортис был единственным в целом городе, да что там, в городе — во всем Братстве, чье мнение для нее что-то значило. Человек, взявший под свое крыло, когда ее лишили всего. Имела ли она право вот так заявиться, в ее нынешнем-то статусе? — Это мелочи, — добродушно ответил Рортис, и Кара так и не поняла, идет ли речь о ее превратившемся в лохмотья мундире или о мертвом теле под ним. — Спасибо, что позволили зайти в город, — поблагодарила она, приблизившись к предложенному креслу. Немного потоптавшись рядом, под пристальным взглядом главы отделения Кара села. — Почему вас так мало? — Орда. Рортис понимающе покачал головой. — Это все, что осталось от сил некроманта? — Еще есть Химера. Он обязан быть. Обязан. Кара собственными глазами видела, как Къярт спрятал его метку-привязки за грудиной. Это было гарантией сохранности Химеры. Ведь было же? Если уцелела эта метка, значит уцелела и та, что скрывалась еще глубже. С Райзом не могло случится непоправимое. Только не с ним. Кара одернула себя, когда мысли понесло не туда. — Мне жаль, что это произошло с тобой, — неподдельное сочувствие в голосе Рортиса помогло отвлечься. — Это моя вина. Если бы я не приказал тебе сопровождать Енкарт, эта участь обошла бы тебя стороной. — Господин Рортис, Къярт вернул мне жизнь еще до моего последнего визита в Руферон. — Вот как, — мужчина подвигал плотно сомкнутыми губами, пережевывая идущую вразрез с уставом формулировку «вернул к жизни». — Прости, Раяда. Мне следовало понять раньше, что эти Енкарты... Это ведь началось еще с Истлена. Я подозревал его, но... он приносил больше пользы, чем вреда. К тому же без доказательств ничего не сделаешь. Наверное, мы просто недостаточно хорошо их искали. — Сейчас это не имеет значения, — сказала Кара, лишь бы прервать начавшееся покаяние. И дело было не в желании Рортиса сознаться в своих грехах и облегчить душу, а в том, что он делал это с искренней верой, что именно так следует провести последние дни жизни. — Что ж, если верить Енкартам, что старшему, что младшим, они всегда были на стороне живых. Следует отдать им должное за то, что они хотя бы попытались. — Еще ничего не закончено, — упрямо произнесла Кара. Смотреть на такого главу отделения было неприятно. Сбегая в Руферон, она надеялась найти в нем того, кто держал все и всегда под своим контролем, кто стоял горой за своих людей и свои идеалы. Она рассчитывала найти человека, которого уважала. Как так получилось, что от него осталась только смирившаяся со своей участью обертка? Или это она безгранично, до одури глупа, что до сих пор верит словам Райза, что он найдет способ остановить Орду? Будет ли он вообще его искать? Дура. — Ты так считаешь? — Искана приподнял брови. — На востоке дела совсем плохи. Скоро Орда придет и сюда. Мы не можем оказать сопротивление. Кресло, такое же уставшее, как и его владелец, плаксиво скрипнуло, когда Рортис поднялся со своего места. Заложив руки за спину, он подошел к окну. — Признаться, я никогда не думал, что стану свидетелем конца всего. Как все было в прошлые нашествия Орды? Люди так же бежали без оглядки? Как им удавалось выжить на протяжении нескольких лет осады, когда они не могли даже засеять поля? Ответ был прост: тогда на стороне людей стояли исполины. Сейчас остался только Химера. И как бы он ни был силен, одних его усилий не хватит. Тем более когда неизвестно, как сокрушили Орду в прошлый раз. Прошлый раз... — Господин Рортис, я хотела бы воспользоваться архивом отделения. Документы еще не вывезли? — Кому сейчас есть дело до бумаг? Хочешь найти что-то определенное? — Не знаю. Я могу...? Пока есть время. — Конечно. Библиотека и архивы в твоем полном распоряжении. Вместо того, чтобы бестолково сидеть на месте в ожидании весточки от Къярта, она должна была попытаться найти хоть что-то, что могло бы сгодиться. Енкарты перерыли библиотеку снизу и доверху, но это не повод не поискать еще. Оказавшись перед прогнувшимися под весом истории стеллажами, Кара растерялась. Если здесь и есть что-то полезное, на то, чтобы это отыскать, потребуется уйма времени и еще больше везения. С последним все давным давно стало совсем плохо, а время... время зависело только от Къярта. Зарывшись с головой в бумаги, спрятавшись в них от мыслей и от осознания своего положения, Кара продолжала прислушиваться к миру вокруг: к голосам, к шагам, которые могли означать, что Къярт наконец-то пришел в себя. И когда эти шаги раздались — гулко, торопливо — Кара тотчас же оторвалась от бумаг, приподнялась со стула и едва не ринулась бегом в проход между шкафами, откуда доносился звук. — Раяда! Это был не посланник Къярта, а Ондариес — один, без Риэ-рэ. Она тоже сгинула без следа? А он что здесь забыл? Раздосадованная и почти злая, Кара вернулась на место. Судя по тому, как часто Ондариес появлялся поблизости, его должность порученца рассыпалась с каждым днем, все больше обращаясь в пыль, из которой не слепить даже капитана городского патруля. Кара могла бы посочувствовать ему, но его беды казались сейчас настолько мелочными и незначительными, что она не нашла в себе сил даже на мимолетную жалость. Возможно, проблемы Орндариаса были и их проблемами: без его содействия все договоренности с Братством рухнут. Но что с ними, что без — их положение выглядело одинаково паршиво. — Ондариес, — Кара сдержанно кивнула и уткнулась носом в бумаги. — Господин Искана сказал, что ты в библиотеке, но..., — он остановился возле стола и окинул покосившиеся стопки полным сомнения взглядом. — Что ты здесь делаешь? Где Къярт? — Я ищу информацию. — Об Орде? — Да. О том, как ее остановили в прошлый раз. — Но ты ведь знаешь, что это так и не удалось выяснить. Это Къярт послал тебя сюда? Что произошло? Меньше суток назад Риэ-рэ потеряла сознание, и я не уверен, что она все еще жива. Я сохранил ее тело, но... Те призванные на тренировочном поле... Остальные все еще у четвертой линии? — Остальных нет, — сухо ответила Кара. Нескончаемый поток вопросов отвлекал. — И виторэ, скорее всего, уже не очнется. Ондариесу понадобилось некоторое время, чтобы переварить услышанное. Увы, оно кончилось раньше, чем Кара надеялась.