— Ну не было так не было — зато теперь есть, — Райз пожал плечами и ткнул Клыка кулаком в шею. — Просыпайся, лежебока, пора побегать. — Мы уходим? — Да, и быстро. Мне тут разонравилось. Мертвецы из регулярной армии останутся на стене и будут развлекать гостей с запада столько, сколько смогут. Все остальные пусть двигаются на юго-восток. Численность армии на востоке? — Дай мне немного времени. Къярт ответил уже сидя в седле несущегося на юг Когтя. Что ни говори, а среди неоспоримых плюсов мертвой армии особо ценной была способность сняться с места меньше, чем через пять минут, при этом не забыв захватить вооружение с «Сариззы». — Их не больше двадцати тысяч, — сообщил Къярт. — Но все они выглядят намного опаснее, чем те, с кем мы сталкивались прежде. На них броня, и паладины не распознают их как мертвецов. Райз скривил губы и поторопил Клыка. Столкновение было неизбежно. Оказавшаяся в тылу армия не уступала в скорости, и едва призванные оставили стену, как враг тут же скорректировал направление, устремившись на перехват. Виторэ во весь опор неслись на юго-восток. Двигайся строго вдоль стены, они, может, и ушли бы от серьезной стычки с зашедшим с тыла врагом, но тогда угодили бы прямо под несущуюся с запада лавину. Они столкнулись, точно воды двух рек: белоснежная, еще не успевшая искупаться в грязи и крови, и черная, как смоль, рычащая, грохочущая щербатыми пластинами на жилистых телах, от одного вида которых в жилах стыла кровь. Выхватывая обрывки образов из голов схлестнувшихся с нечистью паладинов, Къярт раз за разом задавался вопросом: как должен был выглядеть мир, давший жизнь таким существам? Их могли породить ночные кошмары, больное, воспаленное сознание, но никак не эволюция. Гротескные, с абсурдными пропорциями, карликовыми конечностями при гигантских головах — не сшитые из кусков, принадлежавших разным видам, а цельные, неделимые. Къярт опасался, что они окажутся так же неуязвимы, как паладины. Иначе какой смысл было посылать всего двадцать тысяч против десяти, уже зная, что их броню нельзя повредить? Но первыми ударами паладины доказали уязвимость тварей. Увы, относительную. Те рассыпались на части, как любое другое существо, созданное из плоти и крови, а спустя мгновение, перемешавшись между собой, порождали новых чудовищ, и те бросались в бой. Но почему паладины, как и прежде, не чувствовали в них мертвецов? — Райз, их нельзя уничтожить! Они восстанавливаются, и неважно на сколько частей их порубить. — Пусть разотрут в порошок. — Без толку! Райз цокнул языком и посмотрел в сторону, откуда долетали отголоски боя. Все больше паладинов воплощали броню, но нечисть продолжала прорываться сквозь их ряды — словно грязная вода капля за каплей просачивалась в песок. — Какие потери? — Тысяча паладинов уже в броне. — Нет, сколько печатей пришлось разрушить? — Ни одной, — в некотором замешательстве ответил Къярт. Ему казалось, что если не до паладинов, то до виторэ уж точно должны были добраться и покромсать их на кусочки. Но за все время он ни разу так и не почувствовал сдавливающей грудь тяжести от лишившейся своего сосуда души. — Их движения замедлились? — торопливо спросил Райз. — Что? — Движения сражающихся замедлились или нет? Прежде чем дать ответ, Къярт коснулся сознания десятка призванных: — Только части паладинов и виторэ. Они будто сражаются в воде, но их противники все так же быстры. — Потому что их нет, — почти прорычал Райз и добавил: — Никому больше не воплощать броню. Не воплощать броню и не сражаться. Пусть не обращают на врага внимания. Без лишних вопросов Къярт отдал приказ. — Что значит «их нет»? — сквозь ветер и приблизившийся шум сражения прокричала Кара. — Это иллюзия. Никакой армии нет. Если кто-то из Орды умел создавать иллюзии, способные обмануть и зрение, и слух — дело приобретало дурной оборот. Где гарантии, что их не натравят на паладинов Братства, регулярную армию или гражданских, выдав тех за Орду? Или что враг не подберется, приняв личину друга? Зубодробящий грохот разогнал мечущиеся мысли, заглушил гул несущейся во весь опор армии и миг спустя повторился. — Къярт! Крик Кары над самым ухом показался шепотом, едва сумевшим прорваться сквозь звон в ушах. Последние несколько недель во время каждого переезда она делила с ним седло, и ее руки не позволили свалиться с грива, когда сразу несколько печатей превратились в непомерную ношу. Къярт разрушил их, попытался вдохнуть, но тяжесть навалилась вновь. — ...Броня... ее разрушают..., — едва слышно выдохнул он, прежде чем еще несколько призванных лишились своих тел. — Райз, они могут повреждать броню паладинов! — прокричала Кара. Грохот и звон слились воедино, мешая разобрать то, что ответил напарник. — Къярт! Къярт, ты слышишь меня? — кажется, Кара встряхнула его. — Сколько их? Сколько тех, кто может пробить броню? Отдав приказ избегать противника любой ценой, Къярт собрался с силами и коснулся сознания паладинов. Несколько таких попыток — и ему наконец удалось увидеть неприятеля. Вернее, последствия его атак. Кем или чем бы не была эта сила, ей хватало единственного удара, чтобы расколоть броню на тысячи мелких кусочков и оставить одну только алую взвесь от тела паладина. Всего один удар — и сила, их единственная надежда на сопротивление, превращалась в пропитанную кровью каменную крошку. Сперва Къярт думал, что паладинов убивает некое дистанционное оружие или проклятие. Но в какой-то момент, на долю мгновения, ему удалось увидеть небольшой размытый силуэт, появившийся перед паладином за мгновение до того, как тот обратился в пыль. — Один. Думаю, он всего один. Трудно разобрать. Он скрывается среди фантомов, — сообщил Къярт и скривился, когда еще одна печать исчезла — тело отозвалось болью. — Разделяемся. Клык бежал рядом с Когтем, и Райзу больше не нужно было кричать. Убедившись, что Къярт слушает его, Райз продолжил: — Тысяча паладинов пойдут одним блоком. Все остальные делятся на группы по сто человек. В каждой группе должны быть три виторэ, которые примут наш облик. Пусть подгадают время для превращения, возьмут у паладинов одежду. Делимся и разбегаемся. Тысячная группировка уходит строго на юго-восток. Остальные забирают больше на восток или на юг. И оставь пару сотен, которые прикроют маневр. Действуй. Две печати, пять, одиннадцать, двадцать три. Къярт сбился со счета. Души паладинов таяли одна за другой, определяя местонахождение того, кто шел по их следу. И пускай все больше отрядов отдалялось от поля боя, легче не становилось. В груди саднило, метки-привязки жгли холодом. Что, если массовое разрушение печатей могло как-то повлиять на другие, связанные с ними одной меткой? Печати исчезали, потому что убивающая паладинов тварь продолжала бесчинствовать, или потому что рвались удерживающие их цепи? Райз уводил их отряд строго на юг. От приближающейся с запада Орды их отделял всего десяток отрядов, но Райз предпочел держаться ближе к бездонному озеру нечисти, чем к этому единственному противнику. Еще один рыцарь из отряда «зачистки»? А второй, иллюзионист? А остальные? Они тоже где-то поблизости? — Къярт, — голос Райза прорвался сквозь сумбурный гул мыслей и немного отрезвил. — Все под контролем. Кажется, он расслышал, как фыркнула Кара, прежде чем все звуки утонили в захлестнувшей его боли. Сколько же паладинов и виторэ сегодня навсегда исчезнут? - 13 - Печати исчезали одна за другой до самой ночи. Всякий раз Къярт надеялся, что новых потерь не будет, но чем больше проходило времени, тем с большим замиранием он ждал, когда следующая печать полыхнет огнем. Они ехали, не останавливаясь, всю ночь. Прорывались сквозь заросший колючим кустарником лес, изрезанный внезапными оврагами, в которых — только ноги ломать. Благо, и гривы и виторэ хорошо видели в скупом свете истаявшей луны. Несмотря на усталость, Къярт не смыкал глаз. Ближе к утру он начал устанавливать связь с разрозненными отрядами, определять их местоположение; пытался подсчитать потери. После того, как призванные рассредоточились, противник начал целенаправленно прорываться в центр, разыскивая некроманта. Крушащего броню удалось задержать, заплатив печатями двух сотен паладинов и пяти десятков виторэ. От двух групп, двигавшихся строго на восток, не осталось и половины. Не обошлось без жертв и среди тех, кто находился южнее. Напавшая с востока армия-иллюзия исчезла. Настоящая, идущая с запада, прошла вторую линию обороны, замедлилась и начала распадаться на блоки по несколько сотен тысяч. Спасающимся бегством было позволено уйти. Земля проминалась под лапами, пускала сквозь пожухлую траву мутные пузыри. Пахло гнилью и тухлой водой. Опустив голову, Клык недовольно фыркал. — Впереди острадские топи, — сообщила Кара, когда гривы нагнали ехавших в авангарде паладинов. Те остановились на мшистых холмах и не решались двигаться дальше. — Лучше обойти стороной. — Какой? — Райз изогнул бровь и хмыкнул, когда Клык, точно вступившая в лужу кошка, брезгливо дернул лапой. — Пойдем по границе топей на восток. Если двигаться на запад, придется дойти едва ли не до самой стены обороны. Лучше восток. — Когда пожалуют гости с севера, мы снова окажемся зажаты. Придется или сражаться или отступать на юг. И я не планировал так рано сворачивать на восток. — Болота здесь глубокие, из них и паладин в броне не выберется. Еще и земля раскисла из-за весенних паводков. Райз, это слишком рискованно. — Думаешь? — он бросил на Кару взгляд и, наклонившись вперед, постучал костяшками пальцев по рогу Клыка, продолжающего отряхивать лапы. — Эй, кошка брезгливая, найдешь дорогу?