— Если вы отдадите мне книгу, я прочитаю её вам, — блефовала я. Ни за что на свете я не стала бы разглашать её секреты людям, от которых она их скрывала. Если бы я получила книгу обратно, я бы обязательно села под музыку ветра, надев килограммы железных украшений, и прочитала бы её от корки до корки. Кто-то так сильно толкнул меня в спину, что я отлетела к Эйсу. Он вытянул одну руку перед собой, останавливая моё падение. Пламя охватило его пальцы и запястье. Я ахнула. Он отдёрнул руку, схватил случайный стакан с бара и вылил его на свою потрескивающую плоть. Он зашипел, как огнетушитель. Я типа почувствовала себя плохо. — Примерно так чувствует себя моя рука каждый раз, когда загорается метка. Голубые глаза Эйса были такими же неоновыми, как напиток Касс. — Я сомневаюсь, что это то, что ты чувствуешь. — Я тебе что-то должна? — За то, что остановил твоё падение? — Нет, за то, что вернул мою машину. — Ты уже сказала спасибо по СМС. — Я имела в виду гаджои. — Нет. — Тогда зачем ты это сделал? — Потому что я знал, где она была, и я предположил, что тебе она понадобится. — Почему ты так добр ко мне? — спросила я, прикусив губу. Он наблюдал за моими губами, но затем отвёл глаза. — Потому что мне неудобно из-за книги. — Не потому, что ты хочешь, чтобы я сказала тебе, что внутри? — Нет. Но если тебе захочется рассказать мне, я весь внимание. — Найди способ избавиться от этого, — я подняла левую руку с меткой, — и я расскажу тебе всё, что видела, — его глаза проследили за слабой белой буквой V. — Не убивая меня, — добавила я. — Ты и твои глупые требования. — Да, оставаться в живых — это так глупо, — я улыбнулась. — Итак, ты поможешь? Я затаила дыхание, пока он, наконец, не согласился. — Я буду стараться изо всех сил. — Хочешь пожать руку? — сладко спросила я. Он ответил мне свирепым взглядом, который заставил мои губы изогнуться в злобной усмешке. Он поднял улыбку, чтобы соответствовать моей. — Подожди, пока я не скажу Борго, что ты на самом деле Ишту. Моё ликование исчезло. — Ты этого не сделаешь. — Очевидно, я убил умирающую базаш, так почему бы и нет? — Он убьёт меня. — Он не может. — Он будет пытать меня. — Может быть, я посмотрю. — Я ненавижу тебя. — Я тоже тебя ненавижу, Китти-Кэт. Очень сильно. Это прозвище заставило меня забыть о своём возвращении. — Что? Нет, не называй меня так? — сказал он высоким, гнусавым голосом. — Я так не говорю. — Для меня все женщины звучат так. — Ты такая свинья. — Ты имеешь в виду принц фейри. — Больше похоже на лесную свинью. Он усмехнулся. — Тебя так легко вывести из себя. Так просто. Я пристально посмотрела на него, а затем направилась к бару. Он отодвинулся, больше не улыбаясь. Он, наверное, подумал, что я собираюсь поджарить какую-нибудь другую часть его тела. Это не входило в мои намерения, но если бы случайно моя рука коснулась его руки и подожгла его накрахмаленную рубашку, я бы почувствовала минутное раскаяние. Он быстро исцелялся. — Можно мне ещё пива, пожалуйста? — спросила я бармена. — Сейчас принесу. — Хочешь чего-нибудь выпить, Эйс? Может быть, что-то с цианидом? Он столкнул парня со стула, чтобы увеличить расстояние между нашими телами. — Цианид нас не убивает. — Это очень плохо. Эйс наблюдал за моими глазами. Он искал юмор. Что ж, он ничего не найдёт. Да, мы просто подшучивали, как старые приятели, но я всё ещё не знала наверняка, приложил ли он руку к смерти Холли. — Я могла бы легко доверять, но я не так легко прощаю. Ты помог обокрасть меня. А потом Каджика видит тебя у Холли сразу после её смерти. Ты обманул меня, и я действительно зла, так что, пожалуйста, забирай свою младшую сестру и уходи. Оставь меня, чёрт возьми, в покое. Черты его лица застыли, превратившись в маску ярости. Это было даже близко не похоже на то, что я чувствовала, потому что мой гнев смешивался с разочарованием, а это был худший вид гнева. Это был тот вид, который приводил тебя в ярость от всего и всех. Он был из тех, что заставляет тебя напиваться, а потом гнать как сумасшедший. Это был тот вид, который заставлял тебя проводить ночь без сна, извиваясь и рыча. Это был тот вид, который усиливал и вызывал желание ударить по чему-нибудь. Именно это я и сделала. На следующее утро я поехала в старый дом Блейка, вошла с запасным ключом, который он мне дал, достала его боксёрскую грушу и била кулаком по этому чёртову куску жёсткой кожи, пока мои костяшки пальцев не кровоточили, а по спине не побежал пот. И всё же я продолжала бить кулаком. И я, вероятно, продолжала бы бить по нему, если бы у фейри не хватило смелости появиться в гараже Блейка. ГЛАВА 12. ПРИТЯЖЕНИЕ — Не подходи! — я закричала на Борго. Он стоял достаточно близко, чтобы я могла видеть белый, похожий на гусеницу шрам, пересекающий его ключицу. Я бросила взгляд на капот старого «Бьюика», на котором лежала моя ветровка. В кармане на молнии лежали маленькие белые стрелы, которые Каджика сделал для меня. Медленно, чтобы не насторожить фейри, я попятилась к машине. — Не подходи ближе, — сказала я, желая, чтобы мой голос звучал авторитетно, а не дрожал. Он сделал шаг ко мне. Я попятилась назад быстрее. Когда моя спина ударилась о машину, я вслепую нащупала ткань. Вместо этого моя рука наткнулась на стекло. Мучительная боль пронзила мою ладонь и поднялась вверх по запястью. Это пробежало, как электрический ток, по моему предплечью, замораживая кровь в моих венах. Я оторвала руку от окна машины и поднесла её к лицу. Я рассекла кожу насквозь. Несмотря на то, что я не хотела отводить взгляд от фейри, я повернула шею, чтобы посмотреть, на чём я порезалась. Зазубренные края разбитого окна светились красным. Моему разуму потребовалась миллисекунда, чтобы связать разбитое стекло с Блейком: он пытался покончить с собой в машине своего дедушки. Когда Касс нашла его, она разбила окно битой. Сейчас я действительно могла бы воспользоваться этой битой. Хотя я не была уверена, что действительно смогу ей размахивать. Моя рана чудесным образом не зажила, как в тот раз, когда я столкнулась с фейри в Раддингтоне, и один из них обжёг мне пальцы. Тогда за считанные минуты образовалась новая кожа. Теперь никакой новой кожи, склеенной вместе. Из глубокого пореза хлынула кровь, которая ручейками стекала по моему предплечью.