Оз уставился на девушку остекленевшими глазами. – Я считаю, что мы должны воскресить ее. Пускай она злится на нас за это. Мы это переживем. – Нок, – голос Коста был умоляющим. Он продолжал делать массаж сердца, но его руки начали дрожать. – Что нам делать? Не нам. Мне. Моя вина. Мое решение. Мрачный голос Лины эхом звучал в моей голове. Речь не только о моей жизни, но и о жизни моих зверей. Раз тени неразрывно связаны со всеми аспектами жизни наемника, то как они тогда повлияют на царство тварей? Я не знал. Никто не знал. Но если из-за меня любимые звери Лины окажутся в мире тьмы… Если она больше не сможет их видеть… Она никогда не простит мой эгоизм. Когда Кост снова поменял положение, чтобы сделать Лине искусственное дыхание, я его остановил: – Давай я. Пока что я не был готов сдаться. Потому что, как только мы перестанем делать массаж сердца и дышать за нее, останется лишь крайняя мера, которая устроила бы меня, но не Лину. И я не стал бы лишать мою любимую выбора. Неважно, как больно было бы нам ее отпустить. – Прости меня, – прошептал я ей в губы, прежде чем вдохнуть воздух в ее легкие. Я надеялся, что у Лины еще остались силы бороться, что она вот-вот задышит самостоятельно… Слезы текли по моему лицу и капали на нее. Мне придется отпустить ее. Прижавшись лбом ко лбу любимой, я закрыл глаза и молился, прося у богов прощения. Возможно, они могли бы простить меня за ее смерть, потому что сам я себя никогда за это не прощу. Лина была такой… неподвижной. Это было так странно, ведь она была той, кто наполнял меня – всех нас – жизнью. Но теперь… ее не стало. Я так отчаянно хотел ощутить ее дыхание. Услышать биение ее сердца. Но я слышал лишь горькие рыдания Оза и Калема. А затем из горла Коста вырвался странный икающий звук. Дрожащими пальцами он дотронулся до шрама на моей щеке. – Нок. Мои глаза открылись, и я увидел ее. Она дышала прерывисто и с трудом, но на ее щеках появился слабый румянец, а карим глазам вернулся легкий блеск. Чистая, головокружительная радость захлестнула меня, и дикий крик вырвался из моих легких. Жива. Она была жива. – Лина, – я обхватил ее пальцы своими и оставил дрожащий поцелуй на костяшках ее пальцев. – Слава богам. Я думал, что потерял тебя. – Пока… нет, – она закашлялась, а затем поморщилась, прижимая обессиленную руку к своему боку. Мы чуть не забыли про ее рану. Кост в одно мгновение сорвал с себя изодранную тунику и крепко прижал ткань к ране. Лина зашипела от боли. Я отшатнулся, осознавая, как сильно она из-за меня пострадала. Если бы не я, она бы не умерла. И Калем не потерял бы контроль над своим зверем и не задел Лину когтями. Он все так же сидел в нескольких метрах от нас, обхватив голову руками. Его лицо исказили страдания. И все это моя вина. – Эй, только давай без этого. Голос Лины был сиплым, едва слышным. И осуждающим. И все же я встретился с ней взглядом. – О чем ты? Она протянула ко мне руки, и я заколебался. Ее пальцы дрогнули. – Без этого, – ее голос постепенно обретал силу, и Лина откашлялась. – Не отстраняйся от меня. Что-то внутри меня сломалось. – Лина, то, что я сделал… – Ты сделал не по своей воле, – она жестом попросила Коста помочь ей сесть, и он тут же отреагировал. Лина поморщилась, положив свою ладонь поверх руки Коста, и теперь они вместе прижимали ткань к ране. Я переместился к ней за спину и прислонил ее к своей груди. Оз подошел к нам и сел сбоку от Лины, взяв ее за руку. Она крепко сжала его пальцы в кулаке и улыбнулась. Сделав глубокий вдох, она посмотрела на меня. – Это была клятва, Нок. Ты не контролировал себя, так же как я не контролировала себя, когда Винн использовал на мне свои чары, – она повернула голову, переводя взгляд на Калема и Эффи. Он больше не хватался руками за голову, но его загнанный взгляд не отрывался от окровавленной туники, которая прикрывала рану. – Калем? Что случилось? Калем судорожно сглотнул. – Это я тебя так. Лина перевела взгляд с Калема на свою рану. – Но не нарочно же. – Конечно, не нарочно, – он запустил пальцы в волосы. – Я… Я пытался защитить тебя. Но я потерял контроль. Лине закатила глаза. – Так же, как и Нок. Как и я. Калем, ты ни в чем не виноват. Со мной все будет в порядке. – Ты уверена? – в его заплаканных глазах отражались все те же эмоции, что бушевали у меня внутри. Я обнял Лину за талию и крепко прижал к себе. – Да. И не вздумай винить себя за это. Ты ведь не считал меня и Оникса виновными в твоей смерти, – она медленно перевела взгляд на меня. – То же самое касается тебя. Я кивнул, не в силах вымолвить ни слова. Может, Лина и простила меня, но у меня остались воспоминания о том, как я держал ее за горло над землей. Я помнил, как она упала к моим ногам, потому что именно я выдавил жизнь из ее легких. Подавив дрожь, я поцеловал Лину в макушку. Моя анам-кара довольно вздохнула. – Иди сюда, Калем, – голос Лины был на удивление суровым, и он, наконец, сдался, медленно приблизившись к нам. – Вы – моя семья. Все вы. Ради вашей безопасности я бы вытерпела все это еще раз. Кост схватил Калема за руку и прижал его ладонь к окровавленной тунике. – Не двигайся, – он просунул пальцы между складками ткани и выудил бронзовый ключ, открыл дверь в царство тварей и выпустил Феликса. Стоящая рядом с Линой Эффи наблюдала за тем, как ее хозяин осторожно убирает ткань, обнажая три длинных пореза на ребрах девушки. Феликс тут же принялся за работу, зализывая раны. Кожа Лины медленно срасталась, и моя возлюбленная открыла глаза. Ее взгляд стал более ярким и решительным. Оз тихо рассмеялся и подозвал жестом Джакса, который топтался у входа в тронный зал с тех пор как Кост начал делать Лине массаж сердца. – Целитель из него не вышел, но он сделает все возможное, чтобы тебе помочь. Лина посмотрела на молодого Лахарока и улыбнулась. – Он сегодня лучше всех держал оборону. Мое сердце радостно трепетало, когда я окинул взглядом своих братьев и их зверей. Свою семью. Лина лежала у меня на груди, и я чувствовал, насколько она ослабла из-за потери крови. Я впился пальцами в ее бедро. Боги, я едва не потерял ее. Раздался скрежет, и неожиданно дверь в царство тварей открылась. Рядом со мной возникла Уинноу. Растрепанные волосы Гисс были украшены белыми цветами, а ее желтые глаза были полны эмоций. – Уинноу? Что ты здесь делаешь? – спросил я, протягивая ей руку. Она зависла над моей ладонью и посмотрела на меня снизу вверх. Я здесь ради тебя, Нок. Я моргнул, а затем мое сердце наполнилось любовью и благодарностью. Моя Гисс пришла без призыва, чтобы поддержать и утешить меня, несмотря на все, что я сделал. В горле у меня образовался комок. Может быть, с такой семьей, как эта, я все-таки смогу когда-нибудь простить себя. Где-то позади меня раздался слабый кашель, и я подскочил на месте. Моя голова резко повернулась в сторону тронов. Гейдж стоял, перенося свой вес на одну ногу. Он тоже был ранен, но все его ссадины на первый взгляд были поверхностными. Лицо Лины исказилось от беспокойства, и она попыталась встать, но Кост уже бросился к заклинателю. – С тобой все в порядке? – его пристальный взгляд блуждал по телу Гейджа, анализируя серьезность его ранений. Гейдж слабо отмахнулся от него. – Жить буду. Язмин исчезла. Должно быть, сбежала во время суматохи. – Мы найдем ее. Я так рада, что с тобой все в порядке. Если бы не ты, я не думаю, что у меня получилось бы приручить Врииса, – Лина снова попыталась встать. Я усадил Уинноу на плечо и помог своей возлюбленной подняться на ноги. Она оперлась на мое плечо. Калем и Оз встали, их обеспокоенные взгляды метались между Линой и Гейджем. – М-да, – заклинатель окинул взглядом тронный зал, оценивая масштаб разрушений после битвы. Разбитые каменные плиты. Размазанные полосы крови. Выжженные участки, куда попадали молнии. Место утратило свое величие. Гейдж покачал головой. – Не могу поверить, что это все устроила она. – Мы все исправим, – голос Лины был твердым и решительным. – Язмин сражается за ложные убеждения. Но мы? Мы защищаем наш дом, все мы, – она бросила многозначительный взгляд на каждого из моих братьев, прежде чем посмотреть на меня, – будем бороться до последнего вздоха. И поскольку нам есть что защищать, мы победим ее. Мы. Мое горло сжалось. Я совершил много ужасных вещей. Но она по-прежнему хотела, чтобы я был рядом с ней. Мои пальцы напряглись на ее бедре, и Лина приподняла бровь, после чего нежно поцеловала меня в щеку. – Я не знаю, что ты там себе думаешь, но если у тебя приступ пессимизма или самобичевания, то прекрати немедленно. – Лина… – Я серьезно, – она покачала головой. – Мы вместе, и мы справимся. Непременно. Я не мог так просто простить себя за случившееся, но когда я посмотрел в глаза Лины, когда увидел в них глубину ее любви, мне стало немного легче дышать, и этого было достаточно. – Прежде чем мы начнем беспокоиться о планах Язмин, вам обоим нужно восстановиться, – Кост подошел к Гейджу и мягко положил руку ему на плечо. Гейдж выглядел ошеломленным, но быстро оправился от шока и подался навстречу прикосновению. Лина улыбнулась ослепительной улыбкой.