- Госпожа? – стенка щита исказило лицо кучера, лишив его неприметности. – Вы целы? - Не вашими заслугами, - зло отозвалась Марья и щит все-таки убрала. – Что здесь вообще произошло? На светлых ее волосах держалась шляпка из тонкой сетки, украшенной круглыми жемчужинами и атласными лентами. Сооружение это, на ком другом показавшееся бы чересчур роскошным, на Марье гляделось вполне себе естественно и мило. - Не знаю. Госпожа вышла. Я решил, что ей стало дурно в магазине. Василиса фыркнула. Она, конечно, модные лавки не слишком жалует, но не настолько же. И Марья тоже фыркнула. Она вовсе не представляла, что кому-то могло стать дурно в столь чудесном месте, как шляпная мастерская. - …и она просто посмотрела, а он вдруг заклятье кинул. Я слишком далеко стоял и… - Вещерскому доложитесь, - бросила Марья. И кучер посмурнел. Кажется, перспектива его не вдохновляла. - А ты что скажешь? Под строгим взглядом Василиса поежилась. - Мне… не знаю, я просто… он был неправильным, тот человек. И я захотела посмотреть, что с ним не так, - прозвучало на редкость жалко. – Я вышла. И… - Посмотрела? - Да. - И? - Это был он. - Кто? - Ижгин, - сказала Василиса. –Василий Павлович. Он просто личину нацепил. Только что-то все равно не легло, если я заметила. - Легло, - очень мрачно произнес кучер. – Хорошо легло. Я не заметил, а у меня… Он поднял руку, демонстрируя широкий кожаный браслет, украшенный серебряным узором. - Вот как, значит… - Марья посмотрела на след. Огонь, пролетев по улице, опалил пару деревьев, обратил в пепел петунии, не тронув каменную цветочницу, и исчез. – Что ж… ты найди Вещерского. Пусть разберется, почему всякие беглые приказчики огненными заклятьями первого уровня швыряются. - А… - А мы еще не все шляпки посмотрели, - Марья взяла Василису под руку. – Знаешь, мне нравится эта девочка. Как думаешь, она не согласится переехать? Конечно, Гезлёв город симпатичный, но народец здесь какой-то чересчур уж консервативный… и вот так везде! Если где и появится какая прелесть… Колени дрожали. И руки тоже дрожали. И, наверное, Василиса бы расплакалась самым позорным образом, если бы не спокойный голос Марьи… Туман расползался. И собирался. Он словно чувствовал настроение Демьяна и его желание добраться до того подлеца, который едва не убил девушку. Василиса была бледна. И шляпка из темного шелка подчеркивала эту ее нехарактерную бледность. Растерянный взгляд. Пальцы, которые то касаются друг друга, то собираются в кулачки, и тогда узкий подбородок поднимается, будто она, Василиса, готовится дать отпор. Вещерский мрачен. Он дважды прошелся по улице, но след потерял, и это его злит. Его злость густая с богатым лиловым оттенком, один в один варенье, что матушка варила в августе-месяце из соседских слив. А вот некромант спокоен. И спокойствие это отнюдь не только внешнее. Выходит, он, Демьян, привыкает? К дару этому? Или правильнее было бы его проклятьем назвать? - И это, прошу заметить, совершенно возмутительно, - над княжной Марьей туман клубился, и Демьян не мог отделаться от ощущения, что тот того и гляди полыхнет. – Средь бела дня в приличном месте… - Извини, дорогая. - А если бы не защита? Если бы… - бледные руки взметнулись, и воздух вокруг ощутимо нагрелся. - Как вы себя чувствуете? – тихо спросил Демьян, пока Вещерский утешал супругу, а некромант разглядывал шляпку, представлявшую собою поле искусственных роз, среди которого потерялась мертвая белая птица. - Хорошо, - солгала Василиса. - Неправда, - зачем-то сказал Демьян, хотя вежливо было бы со словами согласиться. - Неправда, - она вздохнула. – Странно. И… страшно. Меня еще никогда убить не пытались. Она потерла запястье, на котором отпечатался алый след. - И, наверное, убили бы, если бы не Сашка… у меня вообще-то есть родовая защита, только… - Вы ее не носите. - Не ношу. И Марья пока этого не поняла, - Василиса покосилась на сестру, что-то увлеченно выговаривавшую супругу. Выглядел Вещерский до крайности виноватым, но отчего-то Демьяну казалось, что и гнев княжны, и нынешняя виноватость княжича – часть чужой игры, свидетелем которой ему было позволено стать. – А как поймет… - Заругается? - Еще как. - А почему не носите? Не о том надо спрашивать, и не спрашивать вовсе, но сказать что-либо утешающее, вроде того, что преступник понесет заслуженную кару. Вот только ложью это было. Не так-то просто найти человека, а уж такого, который прячется… - Так… вы бы видели этот перстень. Он тяжеленный… и неудобный до жути. Вот и… - Я тебе удобный сделаю, - пообещала Марья, которая, оказывается, все-то слышала. – Или лучше браслетом? - Браслетом. - Вот и отлично… а пока… дорогой, вы не хотите что-либо предпринять? - Что? - Не знаю, - Марья покрутила шляпку, правда, не с птицею, а с парой проволочных ветвей, что переплелись над макушкой этаким подобием дивных рогов. На ветвях виднелись каменные вишенки, а с боков торчали тряпичные листики. – След поискать… - Стерся давно… - Это в нынешнем мире, - некромант отвлекся от изучения птицы и посмотрел на Демьяна. И Вещерский тоже посмотрел на Демьяна. И кажется все-то в крохотной этой лавке, чересчур тесной для такого количества людей, посмотрели на Демьяна. В том числе Василиса, и была в ее глазах такая надежда, что стало просто-таки неудобно. - И что надо делать? – спросил он, уже предчувствуя, что ему не понравится. Иначе отчего спина зазудела, и показалось, что ожили нарисованные чудовища, заволновались. Глава 8 На улице было… обыкновенно. Так обыкновенно, словно ничего-то и не произошло, разве что опаленные огнем деревья еще возвышались этаким напоминанием о магическом огне. Но к утру и они исчезнут. Как исчез, развеялся след. Вот Вещерский встал, и редкие прохожие, которым не сиделось в этот полуденный жаркий час, сами собой отступили, будто почуяли скрытую в сутуловатой фигуре княжича силу. И сила эта пролетела волной, пронеслась да и развеялась, так ни за что и не зацепившись. Княжич хмыкнул. Недовольно нахмурилась княжна, поправивши новую шляпку, или как оно называется. А Демьян поглядел на некроманта, который лишь плечами пожал. - У каждого по-своему, - сказал он. – Я вот… запахи обычно. Или еще образы могу поднять. Передать тоже. Но образы тяжело, тем более в таком месте. Много людей, много следов. И времени, чтобы найти нужный, понадобится изрядно.