Наверное, это признание должно было бы утешить, только не утешало. И, отвернувшись в постель, Демьян закрыл глаза. - Иди уже, - велел он, чувствуя, как тяжко наваливается сонливость. – И… больше, может, тут не сиди, а то мало ли… Не стоит так уж демонстрировать верность человеку, который очень скоро станет неугоден. - Еще чего не хватало, - донеслось сквозь дрему. Глава 3 Глава 3 Марк Львович не обманул. Встать позволили даже следующим вечером. И Демьян, вцепившись в узкое Павлушино плечо, сумел-таки добраться до двери. Правда, у этой же двери сполз на стул, подставленный Марком Львовичем, который за сумадсбродством пациента наблюдал снисходительно, и долго дышал, пытаясь восстановить те жалкие силы, что еще оставались. Вышло. - Вот видите, через пару деньков и вовсе домой отправим, - Марк Львович выглядел предовольным, правда, весьма скоро улыбка его поблекла, стало быть, не все было столь гладко и хорошо. – Единственно… - Говорите уже, - разрешил Демьян, отдышавшись. – Магом мне не быть? - Понятия не имею. Но подобный исход, как ни печально, весьма и весьма вероятен. Изменения в энергетической структуре есть, однако… столь незначительны, ничтожны даже, что и я не скажу, признак ли это восстановления, или мне просто мерещится в силу большой на оное надежды. То есть, восстановление все-таки возможно. Это хорошо. Пустота так и не появилась, как не вернулась и прежняя сила, но пока Демьян был слишком занят другим, чтобы испытывать от сего факта какие бы то ни было неудобства. - Если… в отдаленной перспективе… с учетом естественного стремления любого организма к самоисцелению… - Да или нет? - Скорее всего, да, но… понимаете, - он вновь принялся тереть круглые свои очочки, явно скрывая волнение. – Пока организм не восстановится в полной мере, вам следует себя поберечь. На этот раз поднялся Демьян сам, хотя Павлуша и сунулся было с помощью, но остановился. Хороший он парень, толковый. - И не просто в том плане, что не пользоваться силой. Боюсь, это в вашем состоянии вовсе не выйдет, но вот… исключительно предположение, интуиция, если хотите знать… Интуицию Демьян весьма уважал. - Мне кажется, что вам вовсе следует держаться в стороне от любых мало-мальски серьезных магических возмущений. Значит, все-таки отставка. Если повезет, то почетная, а если нет… пенсию какую-никакую он выслужил. Хватит на скромную жизнь. Только чем в этой жизни заниматься, Демьян совершенно не представлял. Ничего. Еще придумает. Чай, времени на придумки теперь с избытком. - Я вас понял, - Демьян поклонился и сказал. – Спасибо вам. А Марк Львович отмахнулся. - Это вам… как подумаю… мои внучки в последнее время совсем голову от танцулек потеряли, и кто бы знал, да… кто бы знал… я их в Петербург отправить думал, да только говорят, что и там неспокойно, что куда более неспокойно, чем тут. А к тетке в деревню не желают-с… что за времена пошли? Я должен думать, чего они там желают, а чего нет… безобразие полнейшее. Он покачал головой и вышел, велев: - Выздоравливайте, Демьян Еремеевич… выздоравливайте поскорее, а то этим, пришлым, веры нет… Пришлые появились на третий день, когда Демьян Еремеевич окреп настолько, что вполне себе свободно разгуливал по палате. Повязки с рук сняли, а вот корсет оставили. - А что вы думали? Позвонки ваши, считай, едва в пыль не превратились, - проворчал Марк Львович, когда Демьян посетовал, что уж больно корсет жесткий и тесный даже. – Чудо, просто чудо… Протестовать перехотелось. Раз чудо. Зато больничную одежонку, в которой Демьян чувствовал себя до крайности немощным, удалось сменить на домашнюю. В домашней с визитерами и толковать было легче. - Доброго вам дня, - статский советник Никонов, личность в узких кругах весьма известная, выглядел усталым и даже больным. Сероватая его кожа, характерная для коренного петербуржца, на южном солнце не загорела, но пошла красными пятнами. Кончик носа слегка облез, как и левое ухо, которое Никонов время от времени пощипывал. – Рад, наконец, знакомству. - И я рад, - Демьян хотел было встать, ибо говорить с людьми подобными, лежа в кровати, было никак невозможно, но Никонов махнул рукой и велел: - Лягте. - Но… - Целители ваши сделали все, что возможно, - сам Никонов облюбовал стульчик, на котором обычно сиживал Марк Львович, - однако мы все же взяли на себя труд… Сопровождавший статского советника господин был того характерно неприметного вида, который получается при использовании качественных амулетов. И стоило ему приблизиться, как сердце засбоило, а Демьяна кинуло в пот. - Надо же, - Никонов поднял руку. – И вправду… выключите это. Господин коснулся галстука. А после запонки. Впрочем, лицо его все одно осталось невыразительным. Правда, при приближении его сердце Демьяна больше не норовило из груди выскочить. Холодные пальцы коснулись висков, сдавили. Серые глаза заглянули в глаза, и… палата крутанулась раз, другой, а после вовсе пошла круговоротом, в который сознание Демьяна затянуло. И он тонул, тонул, но никак не мог утонуть. А когда все-таки круговорот стих, Демьяна вырвало… в ведро, заботливо подставленное статским советником. - Прошу прощения, однако мы должны были убедиться, - сказал он, поймав взгляд Демьяна. – Ситуация, уж извините, больно неоднозначная. Мутило. И крепко. И только упрямство не позволяло этой мути выплеснуться рвотой. Правда, на затылок легла чья-то рука, и ледяная знакомая сила избавила от горечи во рту, равно как от тошноты. - Вам лучше? – поинтересовался статский советник и протянул кому-то ведро. - Да. - Говорить способны? - Да. - Что ж… чудесно, просто чудесно… иди, Алешенька, дальше мы сами. И скажи, чтоб не беспокоили. Да… разговор у нас, Демьян Еремеевич, будет непростой… да, весьма непростой. Воды? - Если… можно. Головокружение не прошло, а во рту стоял до крайности неприятный кислый вкус. - Так оно бывает после сканирования. Понимаю ваше возмущение, но… мне надобно знать, что вы и вправду действовали по собственному почину. Хотя, конечно, ваши люди вас весьма хвалят, да… удивительно. - Что удивительно? Вода показалась горькой. - Редко кто любит начальство. Да и вас, я бы не сказал, что любят, скорее уж полагают человеком надежным и в высшей степени справедливым. Беспокоятся опять же. Не столько о вас, конечно, сколько о себе, но тоже понятно… новое начальство, оно никому не надобно, да… как вы? - В порядке. - Отлично. Просто-таки чудесно, - неизвестно чему обрадовался Никонов. И легким взмахом руки распахнул купол. Тошнота вновь накатила, но с ней Демьян справился. Сел даже. Икнул. - Выдержите?