Рисунок 45. Рис. 1. — Пациент с абсолютной глаукомой в правом глазе. Он страдал от мучительной боли в течение шести месяцев и не имел световосприятия. Его сфотографировали, когда он проверял давление в глазном яблоке, последнее он обнаружил совершенно твёрдым. Рис. 2. — Пациент делает пальминг и вспоминает совершенно чёрную точку. Спустя полчаса, глазное яблоко становится мягким, а боль проходит, и пациент в состоянии увидеть свет. Спустя три года возвращения глаукомы не наблюдалось. Если вы владеете пальмингом несовершенно, вы сохраняете только часть того, что вам удалось обрести и сохраняете это только на время — это может быть всего лишь несколько мгновений. Но даже самая незначительная степень релаксации полезна, так как с её помощью все ещё можно обрести релаксацию большей степени. Пациентов, которым удавалось делать пальминг с самого начала, можно было поздравить, потому что они излечивались очень быстро. Вот замечательный случай такого рода: мужчина в возрасте почти семидесяти лет со сложным гиперметропическим астигматизмом и пресбиопией, осложнённой начинающейся катарактой, в течение более чем сорока лет носил очки, улучшающие его зрение вдаль и в течение двадцати лет носил очки для чтения и работы вблизи. Из-за помутнения хрусталика он перестал видеть достаточно хорошо, чтобы выполнять свою работу, даже в очках. Доктор, у которого он консультировался, сказал, что шансов вылечиться нет, разве что провести операцию, когда катаракта созреет. Когда он обнаружил, что пальминг ему помогает, он спросил: «Не слишком ли много я делаю?» «Нет,» — сказал я ему. «Пальминг — это ведь просто средство, с помощью которого глазам даётся отдых, а отдыха не может быть слишком много» Несколько дней спустя он вернулся и сказал: «Доктор, это было скучно, очень скучно, но я это сделал» «Что было скучно?» поинтересовался я. «Пальминг», ответил он. «Я делал его непрерывно в течение двадцати часов» «Но ты не мог делать это непрерывно в течение стольких часов», выразил сомнение я. «Ты должен был остановиться, чтобы поесть» И затем он рассказал о том, что с четырёх часов утра до двенадцати ночи он ничего не ел, только пил воду в больших количествах и посвятил практически всё время пальмингу. Это должно было быть скучным, как он и сказал, но это того стоило. Когда он посмотрел на таблицу без очков, он смог прочитать нижнюю строчку с расстояния двадцати футов. Он также прочитал мелкий шрифт в шести и в двадцати дюймах. Помутнение хрусталика значительно уменьшилось, а в центре полностью исчезло. Два года спустя рецидива не наблюдалось. Хотя большинству пациентов помогает пальминг, некоторые всё же не способны увидеть чёрное, и они только усиливают напряжение, стараясь получить релаксацию. В большинстве случаев можно обучить пациента пальмингу, опираясь на советы и способы, приведённые в данной главе. Но если для него это очень затруднительно, то обычно лучше оставить метод и найти какой-нибудь другой, который помогает улучшить зрение. Пациент может научиться видеть чёрное во время пальминга, но у кого-то совсем не получается добиться успехов в этом упражнении до тех пор, пока они полностью не излечиваются. Глава XIII. Память — в помощь зрению Когда мы в совершенстве помним какое-либо чувственное явление, наш ум всегда абсолютно расслаблен. Когда наши глаза открыты — зрение нормальное, если они закрыты или прикрыты ладонями рук, чтобы полностью исключить свет, то мы видим лишь совершенно чёрное поле — то есть, ничто. Если вы можете идеально вспомнить тиканье часов или какой-то аромат или же какой-нибудь вкус, то ваш ум при этом будет находиться в полном покое, и вы увидите совершенную черноту, когда ваши глаза закрыты или прикрыты ладонями. Если ваша чувственная память полностью соответствует реальности, вы не увидите ничего, кроме чёрного, когда ваши глаза будут полностью изолированы от света. Если вы можете в совершенстве вспомнить музыкальный отрывок, то вы не увидите ничего кроме черноты, закрыв глаза ладонями. Но в случае какого-либо из этих явлений, непросто проверить правильность воспоминания. То же относится и к цветам, отличным от чёрного. Все другие цвета, включая белый, изменяются в зависимости от интенсивности падающего на них света и редко видимы так же совершенно, как может видеть их нормальный глаз. Но когда зрение нормальное, чёрное всегда имеет одинаковую интенсивность, как в тусклом, так и в ярком свете, вблизи и на расстоянии. Как уже было сказано, из всех цветов чёрный вспоминается быстрее всего. Нет ничего чернее, чем чернила для печати, и их можно встретить практически везде. Поэтому с помощью памяти чёрного возможно точно измерить чью-либо степень релаксации. Если цвет вспоминается совершенно, то человек полностью расслаблен. Если вспоминается почти совершенно, то релаксация частична. Если же цвет не может быть вспомнен совсем, то человек недостаточно расслаблен. Эти факты легко продемонстрировать с помощью симультативной ретиноскопии. Абсолютно совершенная память встречается крайне редко, так редко, что едва ли нужно принимать её во внимание, но практически совершенная память или то, что можно назвать нормальной памятью, достижима для любого человека при определённых условиях. Ретиноскоп показывает, что лёгкость представления чёрного цвета — залог исправления аномалий рефракции. Если память хуже нормальной, то будет иметь место противоположное. Если она меняется, тень ретиноскопа будет также изменяться. Свидетельство ретиноскопа, в действительности, — более достоверный аргумент, нежели слова пациента. Пациенты зачастую верят и говорят, что они помнят чёрное совершенно, или нормально, тогда как ретиноскоп указывает на аномалию рефракции. В таких случаях можно поднести пациенту проверочную таблицу на такое расстояние, где черные буквы видны лучше всего, и он сможет убедиться в том, что его память не соответствует его зрению. То, что цвет не может быть вспомнен совершенно, когда глаза и ум напряжены, читатель может легко продемонстрировать, попытавшись вспомнить это, когда делает сознательной усилие увидеть — пристально всматриваясь, частично закрывая глаза, щурясь и т. д. — или стараясь увидеть все буквы строки одинаково хорошо сразу. Вы обнаружите, что вспомнить цвет во всех этих условиях будет либо очень трудно, либо совсем невозможно. Если у пациента разное зрение на глазах, эта разница может быть точно измерена по времени, в течение которого может помнить чёрную точку при взгляде на проверочную таблицу Снеллена, когда оба глаза открыты и когда закрыты. Пациент с нормальным зрением на правом глазу и наполовину нормальным зрением на левом мог, глядя на проверочную таблицу двумя открытыми глазами, помнить точку непрерывно в течение двадцати секунд. Но закрыв глаз с нормальным зрением, был способен помнить её лишь в течение десяти секунд. Пациент с наполовину нормальным зрением на правом глазу и зрением в четверть нормы на левом мог помнить точку в течение двенадцати секунд, когда оба его глаза были открыты, и только шесть секунд, когда глаз, который видел лучше, был закрыт. Третий пациент с нормальным зрением на правом глазу и зрением в одну десятую на левом, мог помнить точку в течение двадцати секунд с двумя открытыми глазами и только две секунды при закрытом глазе с более хорошим зрением. Другими словами, если правый глаз видит лучше левого, то память лучше, когда правый глаз открыт, чем когда только левый глаз открыт, то есть разница точно прямо пропорциональна разнице в зрении правого и левого глаза. При лечении функциональных расстройств зрения это отношение релаксации и памяти имеет огромнейшее практическое значение. Ощущения глаз и ума дают очень мало информации о напряжении, в котором они оба находятся. Те люди, находящиеся в напряжении, чаще всего страдают от дискомфорта. Но с помощью способности помнить чёрное пациент всегда может знать, напряжён он или нет, и поэтому способен избегать состояний, которые вызывают напряжение. Какой бы метод улучшения зрения ни использовал пациент, он знает, что должен всегда держать в памяти маленький участок чёрного цвета — точку, что даст ему возможность распознать и избежать состояний, вызывающих напряжение, и в некоторых случаях пациенты полностью излечивались в очень короткие сроки только с помощью этого метода. Одним из его преимуществ является то, что для этого не требуется проверочная таблица, поэтому в любое время дня или ночи, вне зависимости от того, что делает пациент, он всегда может переместить себя в условия, благоприятные для совершенного воспроизведения точки в памяти. Невозможно вспомнить чёрную точку при помощи какого-либо усилия. Память не является причиной релаксации, наоборот, релаксация должна ей предшествовать. Воспроизвести чёрный цвет можно лишь в моменты релаксации, и сохраняется он столько же времени, сколько удаётся избегать причин, вызывающих напряжение. Но как это сделать, конкретно объяснить невозможно, так же, как невозможно объяснить многие другие явления в психологии. Мы знаем лишь, что в определённых благоприятных условиях возможно достижение степени релаксации, достаточной для того, чтобы вспомнить чёрную точку, и что при постоянном поиске этих состояний пациент становится способным увеличивать степень релаксации и продлевать её. И в итоге у него, получается, сохранять её и в неблагоприятных условиях. Для большинства пациентов пальминг обеспечивает наиболее благоприятные условия для памяти чёрного. Когда усилие увидеть уменьшается при исключении света, пациент обычно становится в состоянии помнить чёрный объект в течение нескольких секунд или же дольше, и этот период релаксации может быть продлён одним или двумя способами. Пациент может либо открыть глаза и посмотреть на чёрный объект с центральной фиксацией с расстояния, на котором этот объект может быть увиден лучше всего, или на котором его глаза наиболее расслаблены. Или же он может мысленно сменять один чёрный объект на другой или мысленно совершать перемещения от одной части чёрного объекта к другой его части. Рано или поздно, с помощью этих методов и, возможно, под влиянием каких-то других факторов, которые окончательно не выяснены, большинство пациентов становится способными помнить чёрное в течение неопределённого количества времени с закрытыми ладонями глазами. Когда глаза открыты и смотрят на чистую поверхность, сознательно не стараясь увидеть, бессознательное напряжение уменьшается так, что пациент становится в состоянии помнить чёрную точку, и все аномалии рефракции, как показывает ретиноскопия, исправляются. Этот результат во всех случаях был неизменным, и, поскольку поверхность остаётся чистой и пациент не начинает вспоминать или представлять предметы, а память и зрение сохраняются. Но если зрение улучшено, а на поверхности начинают появляться какие-то детали, или если пациент начинает думать о проверочной таблице, которую он увидел несовершенно, усилие увидеть вернётся и точка будет потеряна. Когда человек смотрит на поверхность, где нет ничего конкретного, на что можно было бы обратить внимание, то расстояние не играет роли, если нужно её вспомнить, потому что пациент всегда может смотреть на такую поверхность вне зависимости от того, где она находится, без усилия увидеть её. Правда, когда он смотрит на буквы или на другие детали, то вспоминает лучше всего в той точке, которую видит лучше, потому что в этой точке глаза и ум более расслаблены, чем когда те же буквы или объекты рассматриваются с расстояния, на котором зрение не такое хорошее. Таким образом, практикуя центральную фиксацию на наиболее благоприятном расстоянии, и используя другие способы улучшения зрения, вы можете улучшить память точки. В некоторых случаях это происходит очень быстро. Если удалось достичь совершенной релаксации в благоприятных условиях, пациент будет в состоянии сохранить её, когда его ум сможет осознать то, что видят глаза, на неблагоприятных расстояниях. Такие случаи, однако, очень редки. Обычно степень полученной релаксации крайне несовершенная и поэтому при неблагоприятных условиях в большей или меньшей степени теряется, так же как и когда буквы или объекты рассматриваются с неблагоприятных расстояний. Зрительные впечатления в таких условиях настолько отвлекают, что как только детали начинают проясняться на расстоянии, на котором их раньше нельзя было увидеть, пациент обычно теряет релаксацию и вместе с ней память точки. На самом деле, напряжение может возвратиться ещё до того, как человек начнёт осмысливать изображение, полученное на сетчатке, как это ярко иллюстрирует следующий случай: Женщина пятидесяти пяти лет, имевшая пятнадцать диоптрий миопии, осложнённой другими состояниями, была неспособна увидеть большую «С» на расстоянии больше одного фута, или перемещаться по дому, либо по улице без посторонней помощи. Когда она посмотрела на зелёную стену без попытки что-либо увидеть, смогла вспомнить совершенно чёрную точку и увидеть маленький участок обоев на расстоянии так же хорошо, как она могла видеть вблизи. Когда она подошла ближе к стене, её попросили положить руку на дверную ручку, что она сделала, не задумавшись. «Но я не вижу ручку,» — поспешила объяснить она. На самом деле, она видела ручку достаточно долго для того, чтобы суметь прикоснуться к ней рукой, но, как только идея увидеть была предложена ей, она потеряла память точки вместе с её улучшенным зрением, и когда она снова начала пытаться найти ручку, у неё не получилось это сделать. Когда точка вспоминается совершенно, в то время как человек смотрит на таблицу Снеллена, буквы становится видно лучше, и пациент либо осознает это, либо нет, потому что невозможно напрягаться и быть расслабленным в одно и то же время. И если человек достаточно расслаблен для того, чтобы вспомнить точку, он должен быть также расслаблен, чтобы сознательно или бессознательно увидеть буквы. Буквы, находящиеся вокруг той буквы, на которую смотрят, также становятся видны более отчётливо. Когда пациент осознает то, что он видит буквы, это приводит его в смятение и обычно поначалу становится причиной того, что он забывает точку. У некоторых пациентов, как уже отмечалось, напряжение может вернуться даже до того, как будет осмыслено то, что человек увидел буквы. Эти пациенты оказываются в затруднительном положении. Релаксация, на которую указывает память точки, улучшает зрение, и предметы, которые они видят с улучшенным зрением, приводят к тому, что релаксация и память теряются. Меня поражает то, каким образом различные люди с этим справляются. Некоторые пациенты могут сделать это за пять минут или полчаса. С другими же этот процесс долгий и утомительный. Существуют различные способы помочь пациентам справиться в такой ситуации. Один из них — попросить их вспомнить точку в то время, когда они смотрят немного в сторону от проверочной таблицы, например, на один фут или больше. Затем попросить посмотреть немного ближе к таблице и, наконец, посмотреть между строками букв. Таким образом, у них может получиться увидеть буквы в эксцентрическом поле без потери точки. И когда они могут это сделать, они могут попробовать сделать шаг вперёд и посмотреть прямо на букву без потери контроля над памятью. Если им не удаётся этого сделать, то я прошу их посмотреть только на одну часть буквы — обычно на нижнюю — и увидеть, или представить точку в качестве составной части буквы, замечая при этом, что остальные части буквы менее черные и менее чёткие, нежели та часть, на которую непосредственно направлено внимание. Как только пациентам удаётся это сделать, у них, получается, вспомнить точку лучше, чем когда буква видна вся сразу. Если буква видна одинаковой во всех частях одновременно, то совершенная память точки всегда утрачивается. Следующий шаг — попросить пациента заметить, является ли низ буквы прямым, закруглённым или открытым, без потери точки в нижней части буквы. Когда он может это сделать, его просят сделать то же самое с остальными частями буквы, по-прежнему удерживая точку на её нижней части. Обычно, когда части могут быть видимыми таким образом, то вся буква может быть увидена полностью без потери точки, но это выходит не всегда, и необходима дальнейшая практика, прежде чем пациент сможет осмыслить все стороны буквы сразу без потери точки. Для этого могут потребоваться минуты, часы, дни или месяцы. В одном из случаев удачным оказался следующий метод: Пациент, мужчина с миопией в пятнадцать диоптрий, был настолько встревожен из-за того, что он увидел, когда его зрение улучшилось с помощью памяти точки, что пришлось его попросить посмотреть в сторону от проверочной таблицы Снеллена или в сторону от другого объекта, на который он смотрел, когда он обнаружил, что может чётко видеть части букв. Около недели он не мог поверить, что его зрение улучшилось. Мужчина всячески уклонялся от этого осознания. Однако по мере улучшения памяти, ему становилось всё труднее и труднее это делать и в конце недели стало совсем невозможно. Когда он посмотрел на нижнюю строчку с расстояния в двадцать футов, он вспомнил точку совершенно, и когда его спросили, видит ли он буквы, он ответил: «Я не могу их не видеть»