— Пойдем, погуляем пока. Что-то в комнате душно. Отправились в парк. — Почему Клавдия Васильевна так настойчиво советовала мне подружиться с Павлом? — спросил Борис, неторопливо шагая с девушкой по аллее. — У мамы такое правило, обращать в свою веру каждого нового знакомого, — шутливо ответила девушка. Сели на скамейку. — Павел очень умный и талантливый человек, — говорила Вера. — Вот мама и считает, что ты должен подружиться с ним, чтобы заимствовать у него лучшие качества. Павел ее любимец. Она считает его, как бы своим сыном. — До войны наша семья жила в Курске, — неожиданно начала рассказывать Вера. — Я родилась в самом начале войны. Мне было полгода, когда мама эвакуировалась из города. В дороге эшелон попал под бомбежку. Мама говорит, было что-то ужасное. Выбежав из вагона со мной на руках, она пряталась в какой-то канаве и тут увидела рядом мальчика лет пяти. Это был Павлик. После бомбежки она пыталась найти его родителей, но не нашла. Так он и остался с нами. Эвакуировали нас в Сталинабад. До конца войны мы и жили там. А после возвратились в Курск. Павлик ходил уже в третий класс, когда нашлись его родители. Оказывается, его мать была тяжело ранена во время той бомбежки… Вот и потерялись они. — А как же нашли друг друга? — поинтересовался Борис. — Очень просто. Мама услышала по радио из Москвы, что Павлика разыскивают, и написала. За ним приехали, увезли домой. До нынешнего лета я его не видела. Вера задумалась: «Стоит ли продолжать?», но, видно, решила, что стоит. — Он закончил в Москве институт и аспирантуру, сейчас работает над диссертацией, сделал какое-то важное изобретение. Машина, построенная по его чертежам, проходит здесь испытания. Вот он и приехал. Конечно, сразу же пришел к нам и поселился у нас. — К тебе он относится как к сестре? — как можно безразличнее спросил Борис. Вера рассмеялась. — Я думаю, тебе лучше знать, как я к нему отношусь? — сверкнула глазами и уточнила: — Как к брату. От этих слов вся неприязнь у Агеева к Нагорнюку пропала. Но он выдержал характер: — Ладно, хватит о нем. Вера подхватила: — Верно, заговорились мы с тобой. Пойдем. Борис взглянул на часы, вздохнул с сожалением: — Я сегодня опять уплываю, карточки все равно не смогу напечатать. Так что побереги пленку до следующего приезда. Он торопливо поднялся: — Пора, служба. — И я на днях еду в командировку за фотоматериалами, — сообщила Вера. Они распрощались. Борис побежал к троллейбусу, девушка — домой. Она отперла дверь, прошла в комнату, хотела тотчас же снять пленку. Но там, где ее повесили, на переплете окна, пленки не оказалось. На подоконнике валялась одна кнопка. Вера прикрыла форточку, осмотрела вокруг, заглянула под стол и диван. Пленки нигде не было. — Странно, очень странно, — растерянно проговорила Вера. — Куда могла деться пленка? Девушка вспомнила и ужаснулась: ведь Борис говорил, что на ней сфотографирована его чудесная подводная лодка. Неужели кто-то охотится за «Ласточкой»? Глава шестая. Морской бой На море был штиль, и огромный трехпалубный дизель-электроход «Отчизна», казалось, стоял на одном месте: ни качки, ни толчков. Вера стояла на палубе, смотрела вдаль и все думала, думала. Вот уже третий день с момента исчезновения пленки она не находит себе места. С каждым днем тревога все больше и больше нарастает. В тот день, не найдя пленки, Вера перевернула в доме все вверх дном. Она понимала, что пленка, вероятнее всего, похищена через форточку, но продолжала бесцельные поиски. В голову лезли всевозможные предположения. Невольно думалось, что пленка похищена шпионом, который, очевидно, охотится за секретом такого необычного корабля, как «Ласточка». Мысленно Вера ругала Бориса за легкомыслие: «Я ведь просила его не рассказывать мне секреты. А он доверил пленку. Что же теперь будет?». От этих мыслей у нее даже разболелась голова. Море слепило глаза. Девушка уже собиралась уйти в каюту, как вдруг ее внимание привлекли три темные точки, внезапно появившиеся вдали. Это были глиссер и два быстроходных катера, шедшие с огромной скоростью навстречу. Вера невольно залюбовалась строгой согласованностью их движения. Глиссер, задрав нос кверху, больше чем наполовину оторвался от воды. Катера, будто связанные с ним невидимой нитью, не отставали ни на метр. Издали казалось, что все три судна составляют единое целое. Вдали показалось еще одно судно. С каждым мгновением все больше увеличиваясь в размере, оно с невероятной быстротой нагоняло катера. Вера протерла глаза. Ей показалось, что это летит над поверхностью моря гигантских размеров снаряд. Прошла секунда, другая, и Вера смогла разглядеть это необычное судно. У него было длинное, обтекаемое тело серебристо-синего цвета. Заостренный нос был прозрачным, вдоль всего корпуса шли овальные окна-иллюминаторы. Вере показалось, что у гиганта были маленькие, резко срезанные назад крылья. Судно чем-то напоминало летающих рыб. Вера стояла, удивленно раскрыв глаза и боясь отвести взгляд. Нет, она не ошиблась. Необычный корабль ничем не соприкасался с водой. Он летел метрах в двух над нею, оставляя за собой белую кипящую дорожку, которая протянулась сзади почти до самого горизонта. Сомнений не возникало. Это была лодка. Летающая лодка гигантских размеров… Чуть приотстав, рядом с ней вдруг полыхнуло пламя, и в небо взлетел столб воды. — Что это?! Рядом с девушкой стоял человек в кителе, очевидно бывший военный. Как и Вера, он взволнованно наблюдал за полетом летающей лодки, видел взрыв. — Неужели, бомбят?! — воскликнул он, глядя куда-то поверх лодки. — Так и есть, бомбы! Только тут Вера увидела, что метрах в трехстах над морем летели четыре самолета. От них отделились черные точки, и вновь водяной смерч вперемешку с огнем и дымом встал возле лодки. Тут Вера увидела, как от крутой спины лодки взметнулись вверх огненные стрелы. Один из самолетов вспыхнул и, развалившись на части, рухнул вниз. Новая очередь огненных стрел — и второй самолет, задымив, пошел на снижение. Лодка сделала небольшой поворот, чуть накренилась на бок. Теперь у нее совершенно отчетливо были видны два маленьких крыла, резко откинутых назад. Лодка походила на стремительную птицу — стрижа или ласточку. «Ласточка»! Это «Ласточка»! — обожгла Веру догадка. — Так вот она какая!» Между тем с самолетов, оставшихся в воздухе, сбросили новые бомбы. «Ласточка» клюнула носом и скрылась под водой прямо на том месте, где только что вырос огромный столб воды. — Черт знает, что такое! — потер ладонью лоб Верин сосед. — Просто уму непостижимо! Вера тоже была готова поверить, что все это ей снится. Она медленно передохнула, освобождаясь от пережитого напряжения, и вдруг почувствовала, как ясно осознанная тревога вновь сжала сердце. Теперь у нее не было сомнения, что она видела «Ласточку» в ее последнем полете. Она видела, как «Ласточка» провалилась в воду, видела огромный взрыв на том месте, где она пропала. «Чьи это самолеты, откуда они появились, как они обнаружили «Ласточку»? Боря! Как же Боря?!» — пронеслось в голове. * * * …Все пять дней командировки прошли у Веры, как в бреду. Она оформляла бумаги, получала новые фотоаппараты, но, что бы ни делала, вспоминала страшную картину боя. Город жил обычной спокойной и размеренной жизнью. Никто из жителей не слышал о необычайном сражении. Это немного успокаивало Веру. Значит, никаких международных осложнений сражение не вызвало. Но что с «Ласточкой», что с Борисом? Неужели из-за его поведения произошла такая катастрофа? — Что с тобой, доченька? Не заболела ли ты? — с тревогой спросила Клавдия Васильевна, когда, закончив командировку, Вера появилась на пороге родного дома. — Ничего, мама, я здорова. В дверь постучали. Вошел Павел Нагорнюк. — Здравствуй! — пожал он девушке руку. — Увидел, что ты пришла, вот и решил заглянуть. Я тоже на этих днях ездил в командировку и тоже только что вернулся. Павел был взволнован. Испытания его машины прошли успешно. Он радовался, но, увидев угнетенное состояние Веры, нахмурился: — Что с тобой? На тебе лица нет.