- А от кого? - Да тип тут один появился, переодеться мне не дает. - Какой нахрен тип? – зло прорычал Булат, и кажется, даже толкнулся в меня пахом. Засранец! Но до чего классный. Ревнует. - Ты. Поняв, что я говорю именно о нем, Богословский замер, и перевел взгляд на мои губы. От его близости сердечко пустилось в пляс, а внизу живота сладко заныло, требуя чего-то большего, чем просто взгляд. Облизав нижнюю губу, я слегка приподнялась, и нежно, практически невесомо коснулась его губ, оставляя легкий поцелуй. Целоваться я не умела, это было впервые, потому и решила отстраниться, дабы не опозориться перед мужчиной, который жутко мне нравился. Но Булат меня удивил, действительно, искренне удивил, он просунул руку мне под голову и сам принялся целовать, осторожно и не спеша. Горячие губы коснулись моих дрожащих, сначала просто в легком поцелуе, подготавливая меня, давая возможность привыкнуть, а уже через несколько секунд, приоткрыл губы языком. Прихватил верхнюю и сразу же отпустил, потом нижнюю, а когда я совершенно случайно издала стон, по всей видимости мне понравилось ощущать его губы, он тут же углубил поцелуй. Языком нашел мой язык, и сплел их в едином танце. Какой же вкусный мужчина, мамочка, как сладко он целует, а главное, страстно, руку прижал к голове и не позволяет мне отстраниться. Я не знаю, как описать чувство, которое я испытывала, ведь сравнивать мне было не с чем. Что это? Удар током, разряд молнии? Я не понимала. Но ощущала, как по коже бегают мурашки, соски затвердели, а между ног стало жарко и мокро. Это и есть возбуждение? Если да, то мне придется туго, потому что это действительно круто и волнительно, но кто сможет потушить этот пожар страсти? Сомневаюсь, что Булат переступит черту дозволенного. - Какая же клубничная девочка, - хрипло произнес он, и языком провел по верхней губе, а потом снова поцеловал, уже более напористо и жадно. От его хриплого голоса я задрожала, а учитывая сказанные слова, внутри что-то щелкнуло и я тазом подалась вперед, желая сильнее ощутить его твердый член. Первые впечатления невероятные, и верю, что просто незабываемые. Но как же быстро заканчивается хорошее. Булат словно очнулся, и с трудом разорвал наш поцелуй, при этом смотря мне в глаза диким взглядом. Может это называется как-то иначе, но теперь у меня есть мой учитель, который обучит всему, что знает сам, и даст понять, что такое настоящая чувственность. - Что? – прервала первой молчание, немного смутившись от пронзительного взгляда, который никак не давал мне покоя, и вопрос, что же именно плясало в его глазах. - Ты ела клубнику, - не спрашивал, утверждал, отчего на миг прикрыла глаза и снова облизнула губу. - Нет. - Тогда что это? Откуда дивный вкус? - И коктейль клубничный тоже не пила. - Помада? - Это просто я, Булат, - шепотом проговорила я, и отбросив стеснение, стала разглядывать его лицо. Черная, как смоль щетина, такие же брови, которые сейчас хмурились по всей видимости от осознания произошедшего. Длинные черные ресницы, обрамляющие удивительно-зеленые глаза, встречающиеся на моем пути очень редко. Ровный нос, высокие скулы и манящие пухлые губы, которые я не смогу никогда забыть. А еще, Булат вкусно пах, я бы сказала мужественно, с легким оттенком сигаретного дыма и парфюма аромата морского бриза. Я пропала, я полностью пропала, растворилась, сдалась на волю этого мужчины. - Добавить бы тебе пару лет, Лапочка, и тогда… - Что, тогда? - Но ты еще такая маленькая, я даже боюсь представить, позволь я себе, что-то в твою сторону, что со мной будет… - Ты боишься моего папу, да? Хочешь мама с ним поговорит? Ты маме нравишься, и тогда… Богословский неожиданно расхохотался, задирая голову вверх, отчего я смогла рассмотреть его красивенную шею, манящую облизнуть быстро бьющуюся жилку. - Малышка, я никого не боюсь, разве что только того, чтобы тебе не было больно от своих же чувств. - Но ты же не допустишь этого? - Именно это я и пытаюсь сделать, а ты меня соблазняешь, - Булат приподнялся на колено и взяв меня за руку, в которой из вещей болталась только футболка, мы вместе поднялись на ноги. Только мужчина продолжал меня обнимать, неотрывно смотря в… нет, не в глаза, он смотрел на мою грудь, которую едва скрывало кружево. Да, милый, грудь у меня отличная, полная троечка. Определенно, этим со мной поделилась мама, за что я была искренне ей благодарна. - Тебя не учили одеваться? - Эм… а тебя - стучаться? - Я стучал, а у тебя мысли дурные в голове, вот ты и не услышала. - Конечно, рада, что ты себя считаешь дурным мальчиком, - весело ответила я, и скривившись, показала язык. - Даже мой сын так себя не ведет, но вот за дурного мальчика придется ответить. - Что? Ауч! – воскликнула я, ощутив звонкий шлепок на пятой точке. А я говорила, что таки получу сегодня по попке, допрыгалась! - Ну как, нравится? Или добавить? - А что будет, если я скажу, что ты наглый, жестокий грубиян? - А ты скажи, заодно и узнаешь, - ответил он, скалясь во все тридцать два, от чего мне как-то перехотелось обзываться. - Да нет, что ты, самый замечательный, - отмазалась я, и хотела рвануть из комнаты, чтобы поскорее одеться и не чувствовать на себе его изучающий взгляд, но меня остановил детский голосок. - Папа, а я пописал, - и вид такого истинного скромняги, вызывающего во мне громкий хохот. - Спасибо сына, что не покакал, потому что шмотки взять запасные, папа конкретно протупил! Болван. - Точно! – задорно произнесла я, одновременно щелкая пальцами, и подхватив мокрого ребенка, под шумок свалила в другую комнату. - Папа, ти-ти! - Писец! - Прости, что тебе пришлось тащить Мирошку на себе. Видимо, ты ему очень понравилась. - Пустяки, он не тяжелый, да и мне практика на будущее. Мирошка согласился ехать домой только у меня на руках, причем прижался к груди, обвил шею ручками, да так и уснул, носиком уткнувшись мне в плечо. Было немного не привычно, но от понимая, что ребенок мне доверяет, в душе становилось тепло и радостно, а еще немного волнительно. Я раньше никогда так близко не контактировала с малышами и понятия не имела, как себя вести с ними, но Мирослав ничего особенного не требовал, просто показывал, как ему удобнее. Сын Булата рос очень смышленым и милым мальчиком, чем и вызывал желание потискать его. Я просто не могла отказать ребенку в такой простой просьбе, как сидеть у меня на ручках, а потому и пришлось нести мальчугна до самой квартиры, ибо разбудить его я не рискнула. - Тебе такая практика не нужна, мала еще, - заметил Булат, проводив меня до квартиры. - Отчего же? Папу для будущего ребенка нашла, теперь можно и попрактиковаться. Он то у меня опытный уже, - состроив умную моську, произнесла я, при этом поглядывая на Булата, чтобы не пропустить его эмоции. - Иди уже лучше спать, тебе завтра рано вставать. - А завтра кто меня в универ повезет, ты, или Грек? – с интересом спросила я, глядя, как у мужчины постоянно меняется выражение лица, причем не в лучшую сторону. А для затравочки, еще и язычком губу верхнюю облизала. Ну, можно же мне немного пошалить? - Грек будет. Иди, неугомонная. - Вот бы уснуть, увидеть сладкий сон, а проснуться, и уже год прошел. Вот было бы… - Проснешься, и на учебу пойдешь. Давай-давай, девочка, доброй ночи. И я слова не успела произнести, как Богословский затолкнул меня в квартиру и закрыл дверь. И ладно бы изнутри, так нет же, с той стороны. Зараза! Фыркнув, я показала язык двери, и все же довольная скинула с себя кеды и прошла в комнату, попутно снимая вещи. Да уж, день выдался очень длинным, но богатым на эмоции. Давно у меня такого не было. Завалившись в одном белье на кровать поверх покрывала, я счастливо улыбнулась, вспоминая сегодняшний день и мужчину, который подарил мне первый поцелуй. Пальцами коснулась губ, до сих пор хранивших вкус Булата, потом обвела контур и ощупала кожу вокруг, вспоминая черную щетину, приятно покалывающую меня во время поцелуя. Ему идет щетина, не знаю, как он выглядит без нее, возможно тоже не плохо, но сейчас он просто божественный. Не зря и фамилия у него подходящая, так и хочется сказать на него Бог, да только не дождется, пока не признается сам себе, что бегать от меня не лучшая идея. Конечно же если бы я видела, что он ко мне полностью безразличен, я бы и пальцем не пошевелила, возможно даже сидела бы запершись в комнате и плакала в кулачок от горя. Но нет, я видела, и даже чувствовала, что я нравлюсь Булату, а потому сидеть и ждать пока его уведет очередная рыжая барышня, я не сбиралась. Мужчина он видный, состоявшийся, а девок, желающих заполучить такого красавца слишком много, в этом я не сомневалась. Конечно, ничего противозаконного я творить не буду, просто немного пошалю, в угоду себе. - Посмотрим, Булочка, насколько хватит твоей выдержки, - прошептала в тишине комнаты, и поднявшись, схватила халат, и прошла в ванную, собираясь перед сном принять душ. Несмотря на то, что легла я поздно, проснулась почему-то до будильника – довольная, выспавшаяся и готовая действовать по плану. Шучу, никакого плана у меня не было, буду действовать так, как хочет мое сердечко. А оно хочет любви. Ох, вот это у меня желания. Или не у меня? Решив долго не разлеживаться, я быстро приняла водные процедуры, и отправилась в кухню варить себе кофе, который пью, ну очень редко. Сделала несколько бутербродов с сыром, и нарезала легкий овощной салат, чтобы в универе не умереть с голоду. Все-таки пара идет больше часа, а я тот еще проглот, в обед умудряюсь съесть и первое, и второе и обязательно что-то на десерт прихватить. Танька вечно смеялась с меня, что я такая стройная, а ем как ненормальная, и главное, как в меня это все помещается. Но да, помещается, и с удовольствием, и даже хватает место для ужина. Конечно, я два раза в неделю хожу в зал, чтобы поддерживать форму, иначе бы точно заплыла жиром. Но сказать, что я много занимаюсь спортом, то это не так. Опять же, спасибо моей мамочке, мы с сестренкой обе пошли в нее – худые и стройные. Характером же я больше в отца, а еще внешне мы очень похоже, хотя в детстве говорили, что я мамина копия. А теперь, наоборот, - папина. А своими родителями я гордилась, ведь они у меня самые замечательные. Еще бы мужа такого… - Точно! Булат… Дожевав второй бутерброд, ложкой еще раз зачерпнула вкусного салатика, а потом все это запив кофе, побежала за мобильником, собираясь вызвать на помощь специалиста. - Слушаю, Ангелика Дамировна, - услышала бодрый голос на том конце связи. - Чего? Шо за пафос? - Не «шо», а «что», и я уже на работе. - Булат, прекрати, лучше бы пожелал мне доброго утра. - Доброго утра. Чего хотела? - Во, вот это я тебя узнаю. Булат, мне срочно нужна твоя помощь. - Что случилось? Что-то серьезное? – неожиданно взволнованно спросил он, и тут же добавил, только не мне: - А ну-ка положи на место. Нет-нет, милый, это тоже не для тебя. - Мирошка шалит? – улыбнулась, представляя, как малыш трогает отцовские вещи. - Шалит. Так что случилось? – тут же поинтересовался уже серьезным голосом. Эх, если бы и со мной так, как с Мирошкой – нежно, ласково. - Физическая сила нужна! - Только не говори, что тебе гвоздь надо прибить. Не поверю! - Булат, какой гвоздь? Гвоздь у тебя в… Мне правда помощь нужна, поторопись, я опаздываю в универ.