— Стася, я Максим, твой отчим и лечащий врач по совместительству, — сходу представился мужчина. — Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? Как голова? Тошнота есть? Стасе совершенно не хотелось рассказывать о себе этому человеку, но, взглянув на мать, она все же заговорила. Максим внимательно слушал, изредка кивая головой. — Хорошо. Ты очень быстро идешь на поправку, если сразу встала. Но еще пару дней стоит соблюдать постельный режим, — строго сказал он. — Но я не хочу лежать… Если я две недели была без сознания, то наоборот хотела бы начать двигаться и поскорее все вспомнить, — возразила Стася. — Стася, тебе незачем перенапрягаться. Вспомнишь все, когда придет время, а пока мы тебе расскажем. Сейчас я позову Катерину, это наша помощница по дому, она поможет тебе подняться, принять душ и переодеться. Я зайду к тебе позже, — безапелляционно сказал Макс и направился в сторону больших стеклянных дверей. Стася поняла, что с этим мужчиной спорить бесполезно. Она только кивнула и отвернулась к маме, желая у нее найти поддержки, но Лиля последовала за мужем, даже не взглянув на дочь. Вскоре Максим привел молодую светловолосую девушку, на вид ровесницу Стаси. Он представил Катерине свою падчерицу и попросил помочь ей с туалетом. У Стаси промелькнула ассоциация с королевой Елизаветой, модницей своей эпохи, которая носила фантастические наряды, надевать которые помогала прислуга. Странно, что она помнила такие вещи, умудрившись забыть собственное имя. Макс кивнул девушкам и направился в свой кабинет, а Катерина стала помогать Стасе. Поднявшись в комнату, ту самую, с отвратительными персиковыми стенами, Стася решилась расспросить Катю о себе. Чужим людям, в отличие от близких, иногда виднее, каков на самом деле человек. Но Катерина сказала, что не была знакома со Стасей до этого дня. Она сама работала в этом доме только полторы недели, и все это время ее молодая хозяйка была без сознания. Другой прислуги не было. — Ты одна убираешь весь дом? — Нет, с уборкой помогают девочки из клининговой компании, но там всегда разный персонал. Насколько я знаю, Лилия Николаевна и Максим Евгеньевич не нанимают постоянных работников. Меня взяли только потому, что вы попали в аварию, — сказала Катерина, помогая Стасе дойти до ванны. — Обращайся ко мне на ты. Мы же примерно одного возраста? — Думаю, да. Мне двадцать пять. — Вот видишь, а мне — двадцать шесть, — улыбнулась Стася и подхватила Катю под руку. — Скажи, а может быть, ты знаешь обо мне что-то со слов родителей? — Только то, что ты попала в аварию и ничего не помнишь… — Вот как? Ладно… А этот Макс, он действительно мне как отец? — Не знаю, Стась… Говорю же, я работаю тут всего ничего… — Катя довела Стасю до ванны и стала развязывать сорочку на спине. Вроде бы они обе девушки, но Стася смутилась при мысли, что Катерина увидит ее обнаженной. — Ладно… А теперь иди, дальше я сама справлюсь, — придерживая на себе сорочку, улыбнулась она. — Уверена? Давай я помогу. Чего стесняться? — серьезно ответила Катя. — Нет, я сама. Если что, позову. Два последующих дня Стася провела в своей комнате. Она ходила от кровати до двери и обратно, разрабатывая ноги, которые в конце концов снова стали слушаться. Макс навещал ее несколько раз в день, осматривал голову, где она сама не обнаружила ни одной ссадины, и пичкал какими-то лекарствами. Отчим совершенно не нравился Стасе, и как бы мама ни просила, она продолжала обращаться к нему по имени. Зато Лиля проводила почти все свое время с ней и много рассказывала о прошлой жизни, о которой Стася предпочла бы не знать. Когда ей было шестнадцать, Сергей Орлов разбился на машине. Стася не могла смириться со смертью папы и, даже не окончив школу, сбежала из дома. Она скиталась по улицам, жила с какой-то шпаной, не раз оказывалась в полиции. Лиля ее выручала, и Стася обещала, что теперь станет примерной дочерью, но снова убегала, чувствуя тягу к прежней «неправильной» жизни. Как-то раз один из ее дружков в пьяном угаре избил Стасю, и она попала в больницу, где лечащим врачом оказался Макс. Так он познакомился с Лилей, они полюбили друг друга и поженились. Какое-то время все стало налаживаться, и у Стаси появился парень — Саша Антипов, с детства влюбленный в нее. Саша оберегал Стасю. Он помог ей восстановиться в школе и сдать ЕГЭ. Родители Саши долгое время были против его девушки, но со временем сдались и приняли Стасю, вот только она в очередной раз «отмочила номер». На званом ужине у родителей своего парня Стася перебрала с алкоголем, начала дебоширить и, в завершении всего, наговорила Саше много лишнего. Парень не выдержал и ушел от нее. Расставание с Сашей подтолкнуло Стасю вернуться к жизни на улице. И как бы Лиля и Макс ни упрашивали, она их не послушала, а они, отчаявшись, перестали ее искать. — Меня все бросили? — со слезами на глазах спросила Стася, выслушав рассказ матери. — У нас просто кончились силы, — вздохнула Лиля, опустив взгляд на свой идеальный маникюр. — Мы продолжали любить тебя и очень переживали, но чем старше ты становилась, тем более неуправляемой была. Эта авария… Милая, ты была так пьяна. Мы с трудом откупили тебя от суда. Слава богу, что никто не пострадал, потому что если бы ты сбила кого-то, то ни я, ни папа уже не смогли бы помочь. — Может, и не надо?.. — Что ты хочешь этим сказать?! — Мам, если я такое творила, может быть, лучше, если я понесу наказание? Заслуженное наказание, а так… — Все, что я хочу, чтобы ты стала нормальной девушкой. Приличной! Я хочу видеть тебя в красивой одежде, а не твоих клоунских нарядах. Ими забит весь твой шкаф! — вспылила Лиля и, вскочив с кресла, стала выбрасывать из шкафа короткие яркие платья, топы, облегающие брюки. Стася смотрела на все это и не могла поверить, что носила подобное. Сейчас одна мысль, что она наденет короткое, едва прикрывающее зад, леопардовое платье, вызывала отвращение. Вульгарные вещи, полная безвкусица. — Мам, перестань… Прошу тебя, перестань! Я больше это не надену! — дрожащим голосом, захлебываясь собственными слезами, сказала Стася. Ей было противно от себя самой. Она с отвращением смотрела на собственную одежду и представляла, на кого была в этом похожа. Лиля замерла и испуганно посмотрела на дочь. Нельзя было доводить ее до слез. Макс предупреждал, что сильный стресс может вызвать нежелательные воспоминания. Она подошла к дочке, села рядом с ней на кровать и нежно обняла. Какое-то время они просто плакали, а потом Лиля пообещала Стасе, что, как только Макс позволит, они поедут в самый крупный торговый центр и купят ей новый гардероб от белья до верхней одежды. Такую прогулку Макс разрешил на четвертый день после пробуждения. Стася уже совершенно окрепла, головокружение прошло, тошнота не мучила, а ноги крепко держали на земле. Из окна маминой машины она могла разглядеть родной городок. Он носил забавное название Солнечный и скорее походил на дачный поселок для обеспеченных людей. Двух- и трехэтажные дома, отгороженные от улицы высокими заборами, кричали о достатке своих владельцев. Аккуратные лужайки, парк с озером, детская площадка — самый настоящий буржуазный рай. Кое-где шли стройки, но было ясно, что вскоре на их месте появятся такие же ухоженные коттеджи. Торговых центров в городке было всего три. Лиля отвезла Стасю в самый крупный. Она сказала дочери, что та может не переживать из-за денег и выбирать все, что пожелает душа. Но Стася решительно предпочитала простые вещи. Не понимая почему, она не могла даже взять в руки вешалку с дорогим платьем. Ее не покидало странное ощущение, что все это должно быть ей не по карману, когда Лиля с энтузиазмом выбирала за нее шикарные вещи. После удачного шопинга Лиля повела Стасю в салон, где после многочасовой работы стилиста из нее сделали «конфетку». На самом деле измученная лекарствами, лишенная солнечного света Стася была похожа на живой труп, и видеть ее такой Лиля просто не могла. Ее мучила совесть, что из-за нее молодая красивая девушка стала похожа на чудовище. — Дорогая, пообедаем в кафе и домой, — сказала она, подхватывая дочь под руку. — Ты, надеюсь, не очень устала? — Нет, я так рада, что вышла куда-то из своей комнаты… — ответила Стася. — Вот и отлично! Они сели за столик в ресторане, сделали заказ, и Лиля завела тему, которой до этого не касалась. Она сообщила Стасе, что у нее есть дедушка. Он был отцом Сергея Орлова, но из-за давней ссоры не общался ни с Лилей, ни со Стасей. Сейчас, как оказалось, он горел желанием наладить отношения с внучкой. — Но если мы не общались, тогда с чего вдруг сейчас в нем проснулась ко мне любовь? — недоверчиво спросила Стася. — Сама понимаешь, Михаил Иванович уже немолод… — вздохнула Лиля. — В любом случае мы с Максом считаем, что вам стоит наладить контакт. Он твой родной дедушка, а то, что когда-то у папы с ним был конфликт, не должно иметь к тебе никакого отношения. — А из-за чего они поссорились? — Не знаю… У Михаила Ивановича тяжелый характер. Думаю, Сереже не нравилось, что он пытался давить на него и нашу семью. Но это все в прошлом. — Мам, а дедушка знает, кто я и чем занималась? — осторожно поинтересовалась Стася. — Да, об этом… — Лиля замялась и стала нервно теребить в руке салфетку. — Нет, он ничего не знает. Ты же понимаешь, вопрос деликатный… Но он знаком с Сашей и очень ему доверяет. — С Сашей? Моим бывшим парнем? — Да. Именно поэтому мы не стали разубеждать деда, что вы все еще вместе. — Что?! Но это же не так! — вспылила Стася. Она не помнила Сашу, но этот обман пришелся ей не по душе. — Мы с Сашей уже говорили, и он не против, — спокойно сказала Лиля, словно это было пустяковое дело. — Не против врать моему дедушке? — нахмурилась Стася. — Нет, Станислава, он не против снова стать твоим парнем, и если ты действительно хочешь начать новую жизнь, то примешь это предложение, — раздраженно выпалила Лиля. Она совсем не так представляла этот разговор и злилась, что дочь сразу принимала предложение в штыки, давая понять, что в этом вопросе с ней будут проблемы. — Но я его даже не помню! — Ничего. Скоро снова познакомитесь, может быть, у тебя случится проблеск, и ты вспомнишь свою любовь! — ее тон очень напоминал приказной, и Стася обиженно отвернулась. Ей не нравилось, что решали за нее, как и не нравилось начинать новую жизнь с обмана. — Ты будешь диктовать мне, с кем встречаться? — процедила она. — Пока ты сама не сможешь разумно принимать решения — да! — сказала как отрезала Лиля. Обед не удался. И хотя Лиля вскоре смягчилась и завела разговор о беззаботных женских штучках, Стася только и думала, чтобы поскорее вернуться домой. Пусть она не помнила своей жизни, но чувствовала, что не привыкла к такому давлению. Видимо, бунтарское прошлое напоминало о себе. Ей хотелось свободы, но вместо этого Стася оказалась пленницей в собственном доме. Лиля и Макс озвучили ей ряд правил, невыполнение которых каралось домашним арестом. Стасе запрещалось прикасаться к алкоголю и сигаретам, знакомиться с людьми на улице и общаться с теми, кого не одобрят родители. Вспоминая рассказы о своем прошлом, Стася понимала эти запреты, но в глубине души все равно противилась. Ее будни превратились в непросветную серую массу, какую волокут заключенные в тюрьме. У нее не было ни друзей, ни знакомых, и только Катюша, когда освобождалась от дел по хозяйству, ненадолго забегала к ней в комнату. Единственным развлечением для Стаси стало наблюдать за стройкой дома напротив. Когда она только проснулась, там никто не работал, но пару дней назад приехала целая бригада, и теперь работа шла полным ходом. Стася любила забираться на подоконник с яблоком или грушей и смотреть, как молодые строители выкладывают кирпичом стену или таскают какие-то доски. Она практически сразу заприметила и их бригадира — высокого широкоплечего шатена, он так серьезно подходил к делу, что Стася невольно улыбалась, наблюдая за ним. Мужчины ее видели, иногда что-то выкрикивали, иногда осмеливались свистнуть, но всегда получали за это нагоняй от бригадира-красавчика. Стасе нравилась эта игра, хотя бы такое общение у нее было с внешним миром. Вопреки опасениям матери у Стаси не возникло тяги к алкоголю, травке или таблеткам, которыми она раньше активно баловалась, но появилось необъяснимое ощущение, что чего-то важного в ее жизни не хватает, и она решила восполнить это спортом. Лиле и Максу не нравилось, что их дочь каждый день утром и вечером выходит на пробежку, но они молчали, пока как-то за ужином не случилась ссора. В тот день Стася была сама не своя. После обеда она устроилась в гостиной с книгой и сама не заметила, как уснула. Ей снилось что-то яркое и красочное, а потом она вдруг оказалась в ресторане быстрого обслуживания рядом со стойкой выдачи заказов. Стася видела, как сотрудница кафе ставит полный пакет еды перед каким-то парнем и продолжает с ним разговаривать, попутно отсчитывая сдачу. В этот момент Стася прямо у них из-под носа утягивает пакет и убегает из кафе. Она не видела, что было дальше, чувствовала только, как боится, что ее догонят, отберут еду и накажут. Этот сон отличался от тех, что она видела раньше, и Стася решила, что это обрывки воспоминаний. Неужели память возвращалась? Но тогда получается, что она воровала еду? Что за жизнь у нее была? За ужином Стася не удержалась и рассказала о своих мыслях матери. — Не знаю, дорогая. Я же говорю, что ты совсем отбилась от рук. Давай не будем об этом, — вздохнула Лиля. — Не будем? Мам, я воровала еду! — прокричала Стася. — Но это был твой выбор, — Лиля разозлилась и со звоном бросила столовые приборы на тарелку. — У тебя, моя дорогая, всегда был выбор: оставаться на улице или вернуться к нам, где тебя всегда ждал накрытый стол. Тебе следует упрекать не меня, если ты действительно опускалась до того, что воровала дешевые гамбургеры. — Я не верю, что предпочла воровать, если действительно могла вернуться домой. Может быть, вы сделали мою жизнь настолько невыносимой, что я предпочла голодать, живя на улице?! — Не смей так говорить с матерью! — Макс ударил кулаком по столу. Его и без того огромные глаза еще больше выкатились из орбит, и сейчас он напоминал страшную глубоководную рыбину. Стася машинально втянула голову в плечи. — Извинись немедленно перед Лилей, мерзавка! — Это так он меня любит как родную дочь?! — повернулась к матери Стася. — Максим, не надо. Повздорили и ладно, — обратилась к мужу Лиля и накрыла его руку своей ладонью. — Повздорили и ладно?! — взревел Макс. — Знаешь, дорогая, хватит тебе беречь чувства этой неблагодарной мерзавки! Я ей все расскажу. — Не надо! — испуганно выкрикнула Лиля. — О чем речь? — вмешалась Стася. — Что ты мне расскажешь? — Ты не просто воровала еду, дорогая дочь, — прошипел Макс, — когда мы не давали тебе денег по первому требованию, а обитая в притонах и общаясь неизвестно с кем, ты частенько просила денег. Так вот, когда ты их не получала, то торговала собой. Этим ты нас шантажировала.