Полковник с капитаном немного задержались на квартире Шмелёвых, и опаздывали в управление к назначенному сроку. — Как без машины тяжело, — пожаловался Ткачёв Румянцеву, залезая в автобус. И тут же вспомнил, что так и не сказал Поплутину про опрос водителей автобусов Заречнска. — Шмелёву полагалась персональная машина, — сказал капитан. — У Гладышева надо попросить, а то он, наверное, своей жене её выделил. Полковник пропустил мимо ушей недовольную реплику Сергея Сергеевича. Он подумал о том, что его миссия в Зареченске закончилась. Бумажные чертежи блоков ракет, взятые бандитами после налёта на инкассаторов, скорее всего, сожжены, чтобы не оставлять лишних улик. Но и куратору группы они не ушли. То есть, у бандитов теперь цель одна — уничтожить ОКБ и разработчиков. Больше им в Зареченске делать нечего. Пару дней и ОКБ перетащат в Москву. Главарь аккуратно сдаст своих исполнителей, а сам попытается скрыться. Если Главарь — не сама Шмелёва. Ткачёва с Румянцевым ждал Поплутин, нетерпеливо расхаживая по кабинету. В уголке на стуле сидел Нодия, отдуваясь от переизбытка съеденных пирожных. — Как же так?! — воскликнул майор, увидев полковника. — А что случилось? — притворился Ткачёв, будто ничего не знает. — Андрей Викторович, Шмелёв… — Так, стоп! Георгий, закрой дверь и включи приемник громче. Присаживайтесь, товарищи. Пока Нодия суетился, выполняя просьбу Ткачёва, опера расселись за столом. — Значит, дела такие, — обратился к ним полковник, как только лейтенант закончил суету и тоже присел за стол. — Подполковник Шмелёв не предатель, а человек, который заблудился в поиске личного счастья. Мы все люди… Майор, докладывайте, что вы собрали по станции Зареченск-товарная. — История с грузом довольно странная. По документам контейнер грузили на базе Минторга СССР, а оборудование было оплачено валютой. На базу Минторга контейнер пришёл из порта… — Геленджика? — перебил майора Ткачёв. Поплутин искренне удивился. — Как, чёрт возьми, вы догадались? — А получала контейнер Шмелёва? — Так точно, — майор впал в ступор. — С разрешения первого секретаря горкома партии. Груз предназначался для кафе «Ландыш». Полковник показал пальцем на Нодия. — Что по кафе, лейтенант? — Дорого, но сытно. Я объелся… Оперативники засмеялись. — Я не об этом, Георгий, — сквозь смех проговорил Ткачёв. — Вы видели директора кафе? — Не знаю. Приходила какая-то женщина. Властная и строгая. Бармену что-то шептала. — Отлично, — обрадовался полковник. Опера вяло разделили его радость. — А что за уныние? — спросил их Ткачёв. — Не вешать нос. Я думаю, что скоро всё закончится. — Мы запутались, — признался Поплутин. — В управлении говорят, что Шмелёв и был Главарём. А когда его уличили, то застрелился. Полковник отрицательно махнул рукой. — Товарищи, не надо слушать сплетни. Мало ли кто чего скажет. — Так вы нам объясните, Андрей Викторович, — попросил Поплутин. — Хорошо. Мы с вами ошиблись. Вернее, ошибся я. А ещё вернее, что вам не надлежало знать некоторые особенности данного дела. Он велось под прикрытием КГБ. Опера зашумели. — Тихо, — остановил их полковник. — Поскольку наши «старшие братья» нашли то, что искали, я думаю, теперь можно посвятить вас в нюансы. Тем более дела о разбоях ещё не закрыты. Их, наверное, передадут в КГБ на доследование. Поплутин нахмурился. — Тогда зачем нас посвящать в тонкости? Пусть «старший брат» и ловит остатки банды. — Александр Владимирович, а вам не хочется самому это сделать? Прокуратура не сможет квалифицировать разбой в целях подрыва власти или терроризма. Боюсь, что «братья» просто будут наблюдать за нашим расследованием, а когда мы возьмём преступников, то их отберут. — Андрей Викторович, у нас нет опыта подобных операций! Если бандиты агенты спецслужб, то нас перестреляют, как бобиков. — Это кто тут бобик?! — возмутился Румянцев. — Да! — выпятил грудь Нодия. Полковник спокойно скрестил руки на груди, наблюдая за перебранкой. Сейчас решалось многое. — Жора, ты-то куда? — отмахнулся Поплутин. — Серёга хоть морпехом был… — Меня партия и Родина поставили охранять покой наших граждан! — пафосно воскликнул лейтенант. — Я не намерен отсиживаться в кустах и есть плюшки в кафе! А вы, товарищ майор!.. — Эээ! — поднялся Румянцев. — Георгий, прекрати! — Нет, Серёга, не останавливай его. Пусть говорит! — Поплутин тоже поднялся. — Договаривай, лейтенант… — Просто боитесь! — выпалил Нодия. Поплутин побагровел. — Щенок! Как тебе в голову могло такое прийти?! Ткачёв вмешался громким ударом кулака о стол. — Прекратите, товарищи! Вы совсем охренели? Потом тихо зашипел: — Немедленно успокоиться и сесть на место. Это приказ! Он подождал, пока опера сядут на место. — Короче, я считаю, что здесь никто не боится. Но опасаться бандитов стоит. Это умные, беспощадные и умелые враги. Бросаться грудью на амбразуру не надо! А следует тщательно спланировать операцию исходя из всех возможных развитий события. Давайте подведём итог. Опера дружно закивали. — Начинайте, Александр Владимирович. А я поправлю в нужных местах. — Так я не знаю, с чего начать! — Я подскажу… Вы знаете где познакомились Шмелёвы? — В вашей записке по следствию написано, — майор открыл папку, — в Геленджике. — А откуда пришел контейнер с грузом? — Из Геленджика… — Откуда родом убитый Цыганков? — Из Геленджика, — совсем растерялся майор. — Но я всё равно ничего не понимаю. — Так думай, Александр Владимирович, составляй картину. Ткачёв взял лист бумаги, нарисовал круг слева, и вписал в него: «Геленджик, Шмелёва, Шмелёв, Цыган, груз». — А теперь смотри, что происходит. Елена Петровна Шмелёва оказалась неизвестно кем. Сейчас это выясняют. — Во, дела! — сказал за всех оперов Румянцев. — Да, причем известно, что настоящая Шмелёва тоже отдыхала в Геленджике. — Тогда её могли там поменять! — догадался Поплутин.