– Вот тебе сиротинские! – представил серых камуфляжников Славик. – Говори, где деньги! – Как только Дашу приведут в чувство, она задаст пару вопросов и проверит, настоящие ли это сиротинские, – хмуро ответил Владимир. – Вы точно из Сиротинска? – обратился Дубровский к камуфляжнику. – Они самые, – кивнул мужчина и тут же представился: – Рубен! Ты, парень, давай, быстрее петляй тут с этими, – кивнул он на Славика. – У меня времени в обрез, возвращай им эти деньги, и повезли твою тёлку к нам на базу, а то она кони тут двинет. Время сейчас работает против нас! – Я понимаю, но мне надо убедиться, что вы действительно из Сиротинска, у меня важная информация для вашего главного. – Да бога ради, – кивнул мужчина, – ты только не тупи, решай быстрее. Отдай им деньги, и мы тебя с девушкой сразу же переправим в Сиротинск. В Арбате есть своя взлетка, там стоит АН-2, можем на нем вас отправить. Дашу привели в чувство и, положив на носилки, поднесли к Дубровскому. Рубен обменялся с Дашей парой фраз, потом извлек из внутреннего кармана закатанную в пластик фотографию, показал её девушке. – Вот – Волков, вот – Лошкин, а вот, собственно говоря, я, – тыкая пальцем в фото, комментировал изображение мужчина. – Узнала? Ну, и отлично! Не беспокойтесь, если у вашего парня действительно есть важная информация для Сиротинска, то мы вас в обиду не дадим. – Дайте мне с девушкой наедине пошептаться, – попросил Дубровский. – Щаз-з-з! Так говори! – потребовал Скворцов. Дубровский подполз в девушке и, прильнув к её уху, прошептал: – Они точно из Сиротинска? – Да, – еле слышно ответила девушка. – Я узнала на фото Лёху Лошкина. Этот из Сиротинска. – Тогда молчи, больше ничего не говори, они тебя отвезут в безопасное место. Я решу все дела и вернусь к тебе. – Тебя убьют, – прохрипела Даша. – И меня убьют! – Рано помирать! – подбодрил Владимир девушку. – Все будет хорошо, ты, главное, выживи, я вернусь и возьму тебя в жены, а ты родишь мне много детей. Девушка ничего не ответила, устало прикрыла глаза, из-под век потекли ручейки слез, губы растянулись в грустной улыбке. – Давай, парень, поехали, не до любезностей сейчас, дело надо делать, вот вернешься и налюбуешься еще своей девахой, – послышался позади грубый голос Рубена. Дубровскому помогли встать, подхватили его под руки и подвели к уазику-«буханке» с двухрядной кабиной и небольшим кузовом, в котором был установлен КПВТ. Наручники расстёгивать не стали, наоборот – пристегнули еще один наручник, прикрепив Дубровского к скобе над дверцей. Вместе с Рубеном в машину забрался еще один его боец в сером камуфляже и трое скворцовских бойцов. Ни Славик, ни его отец в «буханку» не полезли, видимо брезговали таким прозаичным транспортом. Уазик двинулся первым, сзади к нему в хвост пристроилась длинная вереница из шести машин, одна лучше и навороченней другой, помимо двух «Ремов» и канареечного «Хаммера», были еще закатанный в золотую эмаль «Форд F-150» и два армейских «Тигра», выкрашенные в блестяще-чёрную зеркальную краску. Дубровский крутил шеей, пытаясь рассмотреть, куда унесли Дашу на носилках, но ничего не получалось. – Куда ехать? – спросил Рубен, как только «буханка» выкатилась на дорогу. – Надо у скворцовских бойцов узнать, как проехать к тому месту, где остался стоять мой «Форд-Транзит», оттуда пешком, – отозвался Владимир. – Не надо, – нахмурился Рубен, – я знаю, где это, ты там положил пятерых пацанов и девчонку, ну и «Рем» раздобыл. Правильно? – Да, так точно! – На, разжуй таблетки, это стимуляторы, тебе легче должно быть, – Рубен вытащил из тонкого тюбика-цилиндра несколько таблеток и буквально силой впихнул их в рот Дубровского. Владимир раскусил таблетки, скривился от горечи, но жевать не перестал. Таблетки подействовали усыпляюще, в голове затуманилось, Дубровский, засыпая, подумал, что Рубен ему категорически не нравится, была в нем какая-то неправильность. Вообще, во всем происходящем было что-то корявое и неправильное, какая-то червоточина в этом Рубене. Очнулся Дубровский от резкого запаха нашатыря. – Приехали, вставай! – крикнул ему в лицо Рубен. – Показывай, где тут деньги заныканы? Дубровский очумело завертел головой, пытаясь понять, где он оказался и что вообще здесь происходит. «Буханка» стояла на той самой поляне, где Владимир бросил свой «Транзит», рядом, покосившись на простреленных колесах, грустно светил расстрелянной лобовухой «Додж Рем». В голове гремели колокола, во рту был такой сушняк, что казалось, будто Дубровский только что вышел из недельного запоя. Обещанного прилива сил и энергии не было, видимо таблетки Рубена не помогли, или помогли, но не так. Почему-то на поляне кроме «буханки» и одного «Тигра» больше машин не было, причем, судя по раскраске камуфляжа, среди всех бойцов, заполнивших поляну, сиротинских было только двое: Рубен и еще один мужик. Неужели эти двое настолько круты, что могут спокойно себя чувствовать в окружении дюжины обвешанных оружием злодеев? Может, и правда за ними есть такая мощная поддержка? Ничего, совсем скоро мы это узнаем. – Туда! – махнул рукой Владимир и показал, куда идти. Дубровский пошел первым, за ним двинулись двое автоматчиков, Рубен махнул рукой, и все остальные вояки, вытянувшись в колонну, затопали следом. На поляне остался лишь один караульный. – А ты где служил? – спросил Рубен, нагнав Владимира. – Срочку, в комендантской роте, а что? – Комендачом?! Не врешь? – Нет, а что? – Ничего, просто ты такие выкрутасы выкидываешь, что тут некоторые думали, что ты чуть ли не генерал ГРУ под прикрытием. Дубровский равнодушно пожал плечами и зашагал дальше. Владимира не покидали тревожные мысли, происходящее не нравилось ему все больше и больше. Слишком много несостыковок, как-то уж больно вольготно ведет себя сиротинский Рубен среди скворцовских боевиков, прям как… как? Как их командир! Нет, этого не может быть, ведь Даша узнала на фото своего знакомого Лошкина и какого-то там важного кренделя – Волкова, в честь которого и называли сиротинский спецназ – «волками». Тогда что? А черт его знает что! Может, Скворцовы тоже принадлежат к сиротинским? Вполне возможно! Почему бы и нет. И что тогда делать? Вот хрен его знает! – Вон под тем дубом есть расщелина, там спрятаны деньги. – Все? – Да, все. Небольшая часть у нас была с собой, они остались в том «Додже», который врезался в дерево! – Ага, была там сумка с долларовой россыпью, – кивнул Рубен. – Парни, вон там пошуруйте! – Рубен, давай отойдем в сторонку, – попросил Дубровский, бросив короткий взгляд на ботинки мужчины. – Давай, – Рубен шагнул в сторону, но все равно продолжал стоять так, чтобы видеть, как бойцы раскидывают землю короткими походными лопатками. – Что у тебя? – Вы точно из Сиротинска? – Конечно! – Рубен смотрел прямо в глаза Владимиру, ни один мускул не дрогнул на его лице. – Не веришь, можешь спросить, что там да как, где что стоит, здания какие есть, улицы. Спрашивай? Только проблема в том, что ты сам никогда в Сиротинске не был и вряд ли сможешь проверить, правду я говорю или нет. – Скажите честно, девушке спасут жизнь или добьют? – поняв, что происходит, устало спросил Дубровский. – Все норм! – крикнул один из боевиков, копавших землю возле старого дуба. – Деньги здесь. Три здоровенных мешка! – А сам как думаешь? – хитро улыбнувшись, вопросом на вопрос ответил Рубен. – Думаю, что убьете. Зачем вам лишние свидетели? – Это точно, свидетели, тем более лишние, никому не нужны. Как догадался, что я подставной? – Вы ведете себя среди этих людей как командир, хотя, по логике, они не должны вам подчиняться. Вы обо мне слишком много знаете: кого я убил и где, что у меня при себе было и сколько времени я провел в этом мире. Ну и напоследок, у вас такая же обувь, как у тех парней, что я застрелил сегодня утром. Прям точь-в-точь! – Молодец, глазастый! – похвалил Дубровского Рубен. – Жалко тебя убивать, нравишься ты мне. – А как же то фото, на котором вы запечатлены вместе с Волковым и Лошкиным? – А что фото? – пожал плечами Рубен. – Я и правда знаю Черпака и Палача, вот только наши пути-дорожки разошлись пару лет назад, а фото было сделано, когда мы еще считались одной бандой! Мне Славик сказал, что надо выдать себя за волковского бойца, я так и сделал. – Понятно. Здесь застрелите или назад повезете, чтобы Славик или его отец лично пулю мне в башку пустили? – Нет, парень, дело такое, что легкой смерти тебе не видать, уж больно много хлопот ты нам всем доставил, хотя лично для меня все сложилось как нельзя лучше: и конкурентов немного подчистили, и неплохой барыш я сегодня подниму с ребятами, – алчно улыбнулся мужчина. – Вы можете взять себе из этой груды денег сколько захотите, Скворцовы вряд ли знают точную сумму, которая там должна быть. Я подозреваю, что это вообще не их деньги. Поэтому если там не хватит пары миллионов долларов, то они не хватятся! – Даже так?! – хихикнул Рубен. – А с чего такая щедрость с твоей стороны? Думаешь, я сжалюсь и тебя отпущу? – Нет, просто вы мне тоже понравились, чувствуется, что вы человек порядочный, – соврал Дубровский, – пусть лучше вам достанется часть денег, чем этим скотам Скворцовым. – Ладно, спасибо на добром слове, я подумаю над твоими словами. Может, хочешь закурить? Кстати, хорошо держишься, молодец! – Нет, ничего не надо, разве только в бардачке расстрелянного «Форда» я забыл свой крестик, если можно, я бы его забрал? – Вообще не вопрос, религия, вера в бога – дело святое, сам человек верующий, в церковь хожу, свечки ставлю, туда-сюда! – засмеялся Рубен. Было видно, что у главаря бандитов хорошее настроение, еще бы, выслужиться перед начальством, да еще и такой денежный бонус найти. Два больших баула с деньгами понесли отдельно от третьего, меньшего размера. «Значит, все-таки Рубен решить скрысятничать, – подумал Дубровский. – “Форд” – это хорошо, этим можно воспользоваться». Владимира довели до машины, дали забрать из фордовского бардачка крест – небольшую самодельную железяку с приваренной поперечиной. Потом его усадили в «буханку», и машины тронулись в путь. Рубен на этот раз ехал отдельно, в «Тигре», а вот в уазик набилось много народу, кое-кто сел даже в кузов, денежные тюки перевозились отдельно в машине командира. Сразу машины в путь не тронулись, долго ждали, когда Рубен и еще один его подчиненный вернутся из леса, скорее всего они там прятали третий тюк с деньгами. Обратный путь занял довольно много времени, вот только вереница машин поехала не в сторону Новой Москвы, а свернула с трассы вправо и больше часа катила по довольно приличной бетонке через лес, потом показались грунтовка и высокий, трехметровый сетчатый забор. Забор был странной формы – не прямой, а с двумя скосами, выгнутыми внутрь. Еще одна странность – два ряда колючей проволоки, один поверх гребня забора, а второй внизу, у самой земли. Зачем такие сложности, было непонятно. В заборе был обустроен основательный КПП – бетонный домик приплюснутой квадратной формы, с узкими окнами-бойницами, рядом шестиметровая вышка, где помимо нескольких прожекторов два пулемета: крупнокалиберный «Утес» и ПКМ.