– Натан всегда любил тебя как родную. – Ирма начала издалека. – Он женился на мне, зная, что я в положении, всем говорил, будто ребенок недоношенный. И без тех денег ты оставалась бы его милой Авой. Их принесло в день твоего рождения страшное существо, похожее на то, что прислал за нами твой жених. Кинуло на постель и исчезло. Твой настоящий отец не оставил даже записки. Ему плевать на тебя, Ава. – Отец, – Августа сглотнула, но не смогла назвать Натана Дзирта иначе, – открыл дело на те деньги? Мать кивнула. – Мы решили, негоже отказываться от подарков судьбы. Добавили собственные накопления Натана и купили лавку. Торговля ладилась; когда стало понятно, что у тебя дар, мы смогли дать тебе образование. Ирма вновь замолчала. Взгляд ее остекленел, она перенеслась в прошлое. – Мне было семнадцать. – Монотонный голос матери словно вбивал гвозди в голову Августы. – Я работала служанкой в богатом доме. В тот день я отправилась на реку полоскать белье. Очень уж мне хотелось купить нарядное платье к празднику, поэтому взялась подсобить прачке. Он словно из воздуха соткался. Высокий, статный, с глазами как сталь. Я сразу поняла: маг, из аристократов. Испугалась, естественно, юбки расправила, неуклюже поклонилась. Так и познакомились. Потом я еще пару раз на улице его видела. Он пристально смотрел и молчал. А на празднике подошел и поцеловал. И все, Ава, я пропала! Бросила работу, уехала с ним. Думала, любовь, а вышло… Она махнула рукой и посмеялась над своей глупостью. – Очень ему не понравилось, что я забеременела. Как услышал, в лице переменился. Я не дура, все поняла, попросила утром домой вернуть. А там Натан… Оказалось, он давно меня любил, все никак признаться не решался. – Сколько ты с ним прожила, где? Вопросы давались Августе тяжело, но она должна была их задать. Ком в горле все разрастался, грозил полностью перекрыть дыхание. Не подвела интуиция Ивара, он все верно понял. – Не знаю, – простодушно ответила Ирма. – Он перенес меня в какой-то дом на отшибе, говорил, мол, за ним охотятся, поэтому мне нельзя ни с кем общаться. А мне и не до того было, мы, – тут щеки ее покраснели, – все любовью занимались. Анджей приходил, ложился со мной и уходил. В остальное время я готовила еду, убиралась, ждала его. Строила планы, как стану дворянкой, выдумывала, какие подарки родным пришлю. Анджей ведь много денег обещал, покупал духи там, помады. Про замужество тоже сказки плел. Не сейчас, чуть погодя, когда он восстановит справедливость. Якобы кто-то отнял у него самое дорогое, а теперь Анджей планировал отнять это у него. Сказки все! – Сказки, – вспомнив Эдуарда, эхом повторила за ней Августа. Ей стало грустно, словно сердца коснулась рука смерти. Безумно захотелось человеческого тепла, объятий. Поддавшись душевному порыву, она шагнула к матери и спрятала лицо на ее груди. – Ты сердишься на меня? – гладя ее по волосам, кротко спросила Ирма. – Нет, – тяжко вздохнула Августа. Пожалуй, следовало отплатить матери откровенностью за откровенность, и она призналась: – Я совершила схожую ошибку, но, к счастью, тот козел трусливо сбежал сразу после того, как затащил в постель. Никакой не дворянин, даже не красавец. Сама не понимаю, что я в нем нашла! Августа поцеловала мать и отстранилась. Образ Эдуарда окончательно померк, связь с ним отныне вызывала недоумение. Действительно, как могла Августа так опуститься, чем прельстилась? Не иначе от тоски и безысходности. – Жених знает? – осторожно уточнила Ирма. Она не собиралась ругать дочь, всего лишь тревожилась за ее будущее. Дворяне щепетильно относились к подобным вопросам, жених мог отказаться от Августы, узнай, что она не девушка. – Знает. И тоже считает Эда козлом. Может, Августа немного приврала, но поступок ее любовника Ивар явно не одобрил бы. – Тогда благослови вас Светлый лик! – успокоилась Ирма и тихо нашептала заговор на удачу. Взявшись за руки, женщины неспешно бродили по саду. Ирма активно давала советы по поводу портнихи, обещала взять на себя часть хлопот. Скинув груз со своих плеч, она испытала облегчение. Дочь не замкнулась, приняла правду хотя бы на словах. На деле пройдет несколько месяцев, а то и лет, пока рана затянется. Хотя Августа высказалась на этот счет однозначно: – Мой отец Натан. Ирму подобное устраивало. Она сама предпочла бы навсегда вычеркнуть из памяти вероломного любовника. Уже повернув к замку, Августа в недоумении замерла. Показалось или она видела короля? Бред, что ему делать в саду, когда Ивар в отъезде, но тот мужчина как две капли воды походил на него. И взгляд… Августа поежилась. Она слишком хорошо помнила, как Трезор рассматривал ее перед приемом, вот и теперь во взгляде высокого незнакомца скользнула прежняя смесь презрения, высокомерия и приглушенной, ледяной неприязни. – Погоди! Августа рукой придержала мать и, извинившись, быстрым шагом направилась проверить свои догадки. Если король действительно здесь, ему не понравится слишком долгое ожидание. Нужно поскорее его найти, если потребуется, занять или забрать записку для Ивара. Смесь песка и гальки шуршала под ногами. Августа практически бежала, мало заботясь о чистоте юбок. Король направлялся к живой изгороди. Еще немного, и он откроет портал, раздраженный неподобающим приемом. – Ваше величество! Августа прибавила шагу и порадовалась, что Трезор остановился, надумал дождаться ее. Однако дальнейшего она точно не ожидала. Обернувшись, вместо приветствия король запустил в нее слепящим сгустком. Августа опешила. Разум сработал с опозданием, когда она осознала происходящее, заклинание практически врезалось ей в грудь. К счастью, в самый последний момент оно разлетелось на десятки горящих ошметков. Словно кто-то вылил на землю живой огонь. Ивар радовался: успел! Он действовал стремительно. Не утруждая себя объяснениями, забыв про клятву верноподданного, недрогнувшей рукой взмахнул соткавшимся из Тьмы клинком. Не ожидавший подобной дерзости противник чуть замешкался, за что поплатился кровавым росчерком на щеке. Темная сталь рассекла ее от уха до подбородка. Ответом стал кишащий голосами мертвых смерч, пронесшийся по саду. Однако он не причинил никому вреда – Ивар окружил себя и невесту надежным щитом. Ирма тоже не пострадала. Смерч лишь напугал ее до полусмерти. – Ушел! – заскрежетал зубами Ивар, буравя полным ненависти взглядом место, где только что стоял Трезор. – Но ничего, сегодня же я нанесу тебе визит, ты не отвертишься. Моя метка – красноречивое доказательство вины. Будь ты хоть трижды королем, месть свершится. Темные боги на стороне правды, еще неизвестно, кто выживет после дуэли. Глава 30 Ивара трясло от бешенства. Казалось, еще немного – и вены прорвут кожу, выплеснут наружу фонтанирующую ярость. Облако Тьмы укутало его плащом, создав теневого двойника. Если бы он понял на мгновение позже, если бы задержался на десятую долю минуты… Пальцы сжались в кулаки. Фамильный перстень вспорол ладонь. Ивар не чувствовал боли. Оставив перепуганную невесту и ее бледную, шепчущую молитвы мать в замке, он поспешил во дворец. И горе тому, кто вздумает ему помешать! Ивар не собирался спрашивать разрешения на аудиенцию. Глупо действовать через секретаря, когда планируешь бросить вызов. Трезор сир Валлен равный, такой же чистокровный темный, он не сможет отказаться. Разговоры стихали, придворные, будто стайки рыб, бросались в разные стороны. Одного взгляда на напоминавшее беспощадный лик Темного бога лицо Ивара хватало, чтобы поспешить оказаться в безопасном месте. Однако королевская гвардия свою работу знала. Стоило Ивару приблизиться к дверям личных покоев Трезора, как алебарды сомкнулись перед ним, преграждая дорогу. – Его величество занят, сир, – почтительно обратился к гостю старший из гвардейцев. – Обождите, пожалуйста, в приемной. Он любезно указал, куда идти. Губы Ивара тронула легкая ледяная усмешка. – Занят, значит? – чуть растягивая слова, переспросил он. – Чем же? – Не могу знать, сир. Гвардеец почувствовал неладное, занервничал. Рука потянулась к сигнальному медальону, но Ивар опередил его. Пальцы стиснули горло караульного, приподняли несчастного над полом. Тот выпучил глаза, захрипел. Разумеется, товарищ кинулся ему на помощь. Не оборачиваясь, Ивар легко, будто соломинку, переломил направленную ему в бок алебарду и отшвырнул гвардейца. После отпустил посеревшую жертву и прошипел: – А если не знаешь, прочь с дороги! Скорчившийся на полу гвардеец закашлялся, прижимая ладонь к горлу. На нем остались фиолетовые отметины от пальцев. Двери с шумом распахивались настежь, стоило лишь Ивару приблизиться. Он двигался стремительно, неуклонно приближаясь к цели. Тьма чуяла Трезора, вела к нему словно путеводная нить. Его мало волновало, подняли ли гвардейцы тревогу. Если бы пожелал, Ивар справился бы с целым полком. Ярость темного подобна урагану, сметает всех и вся на своем пути. Вышедшая из-под контроля Тьма неподвластна ни оружию, ни обычным заклинаниям. Никакой защитный артефакт не спасет. Трезор тоже чувствовал приближение Ивара, тому не удалось застать его врасплох. Однако король даже не шелохнулся, когда обуреваемый жаждой мести подданный порывом февральской стужи ворвался в комнату. Трезор продолжал стоять у окна, заложив руки за спину, взирать на подвластный ему город. – Полагаю, у тебя имелась веская причина покалечить мою стражу и испортить десяток дверей? Ивар чуть не задохнулся от возмущения. Трезор смел обращаться к нему в прежней спокойной, чуть высокомерной манере, будто пару минут назад не пытался убить Августу! – Вполне, – заскрежетал зубами Ивар и сделал шаг вперед, выставив правую руку. – Не советую! – покачал головой король. – Нападение на монарха приравнивается к государственной измене. К тому же, – в голосе его зазвенели стальные нотки, – неужели ты полагаешь, будто я не отвечу? – Я хочу видеть ваше лицо! – потребовал Ивар. Руку он не убрал, продолжая концентрировать между пальцами Тьму. Она гудела, постепенно уплотняясь, приближаясь к опасной концентрации. Еще немного, и даже такой умелый некромант, как Трезор, с ней не справится. – Лицо? – недоуменно переспросил король. – Да! – Нервы Ивара были напряжены до предела. – Хочу полюбоваться меткой, которую на нем оставил. Трезор некоторое время безмолвствовал, а потом медленно повернулся. – Ты искал на нем это? Король провел ногтем по коже, и под ним расплылась, набухла кровью царапина, только совсем не та. Фантомный след змеился по другой щеке, шел от глаза до рта, оканчиваясь безобразной рваной раной, оголившей кости. – Как видишь, ничего.