Она нервничала и комкала салфетку. Ивар поднял брови. Мол, продолжайте. – Вы позволите ненадолго поселить их здесь? – От волнения во рту Августы пересохло. – Джулия нуждается в сиделке, матери без меня тяжело. – И вы боялись, что я откажу вам? – Ивар расхохотался. – Августа, вы слишком дурно думаете обо мне. «Как и все остальные», – хотелось ответить Августе. Репутация жениха не давала повода для сентиментальности. – Так можно? – воспрянула духом она. Здесь Джулия быстро пойдет на поправку. В хорошо натопленной, сухой комнате, в мягкой постели, сытая, она к маю встанет на ноги. Ивар кивнул. – Я распоряжусь. Только… Он нахмурился и метнул на невесту испытующий взгляд. – Не обессудьте, общаться с ними на равных я не стану. С уважением – да, но не более. – Я понимаю, сир, и ни в коей мере не рассчитываю… – Опять «сир»! Ивар ударил кулаком по столу, заставив Августу подпрыгнуть. – Я для вас Ивар, и только так. И вы для меня больше не безликая девица по объявлению. Я полагал, вы это уже уяснили. Невысказанные слова повисли в воздухе. Щеки Августы густо покраснели, и она поспешила хлебнуть кофе. Ивар продолжал смотреть на нее пристально, гипнотизируя сапфирами глаз. Зачем, чего он добивался? Сделка заключена, Августа честно соблюдала все условия. Только сейчас она заметила, что давно пилит тарелку. Вот ведь! Августа украдкой глянула, не осталось ли на фарфоре царапин. – Что интересного вы там увидели? – с легкой усмешкой поинтересовался Ивар. Заметил. – Ничего. Августа стыдливо отвела взгляд и чинно выпрямилась. Ему не понять. Ивар сир Лир вырос среди роскоши, у него, наверное, даже ночная ваза из костяного фарфора. Ивар укоризненно покачал головой и сделал то, чего она точно не ожидала, – встал. Августа подобралась. Как же сейчас не хватало зеркала, чтобы проверить, не осталось ли на губах молочной пенки, не прилипла ли к лицу крошка! Бесконечно длинный стол оказался слишком коротким. Вот Ивар уже здесь, рядом, снова смотрит на нее, когда как Августа вперила взгляд в скатерть. – Я вас смущаю? – Он озвучил очевидное. – Немного, – призналась Августа. – Особенно ваши слова. – Мои слова? – недоуменно переспросил Ивар. Глаза его блеснули, по губам скользнула мимолетная понимающая улыбка. – И намеки. Августа пришла в себя и ринулась в атаку: – Вы изображаете то, чего нет, забавляетесь, хотя оба мы знаем… – Знаем что? – практически интимным шепотом оборвал ее Ивар. Рука его поднялась, пальцы коснулись подбородка невесты. Августа дернулась, но Ивар упрямо повторил маневр, добился того, чтобы она замерла, позволила его ногтю невесомо чиркнуть по оголенной полоске шеи. Августа ощущала себя натянутой струной. Чуть усиль давление – порвется. Сделанный недавно глоток кофе заполнил терпкой горечью рот. Она боялась и желала – гремучая смесь! И окончательно перестала понимать, что чувствует и почему. – Зачем вы упорно цепляетесь за прошлое, когда все давно изменилось? Показалось или Ивар хотел сказать совсем другое? Он отступил, но на прежнее место не вернулся, оставался в опасной близости от смятенной Августы. Похоже, завтрак для нее закончен. – Я боюсь вас. Она подняла на него большие серые глаза. – Только боитесь? – с тщательно замаскированным под усмешку разочарованием уточнил Ивар. – Наш разговор принимает странный оборот. – Августа усилием воли придала голосу холодную твердость. – Я не понимаю ваших намеков. – Да никаких намеков и нет, Августа. Я всего лишь надеялся со временем опровергнуть ваши слова об аристократических браках. Казалось потеряв к невесте всякий интерес, Ивар вернулся к письмам и остывшему кофе. Привычным движением он подогрел его прямо в чашке, подумал и добавил еще немного сахара. Наверное, высыпал бы целую сахарницу, если бы вовремя не остановился. Ивар ощущал на себе беспокойный взгляд Августы, но не собирался на него отвечать. Внутри распускался пурпурный цветок глухого недовольства. Августа не желала играть по его правилам. Темные боги, она все делала не так, как он привык! Другая бы поняла, Ивар оказывал ей знаки внимания, предлагал перейти на «ты», невеста же… Дочь лавочника, бывшая учительница, уже не девица! Подобным образом могла вести себя наследная принцесса. – Вашу семью доставят к полудню, – промокнув губы полотняной салфеткой, все так же избегая смотреть на Августу, сухо сообщил Ивар. – Им отведут комнаты во флигеле. Как я уже и говорил, несмотря на наш скорый брак, социальные различия между нами никуда не денутся. – Прекрасно! Августа с шумом отодвинула стул и поднялась, вызывающе оперлась обеими руками о стол. Глаза ее потемнели, радужка практически слилась со зрачком. – Надеюсь, вместе с портными вы пригласили в замок гробовщика. Мне ведь вскорости положено умереть. Какие траты! Августа покинула столовую прежде, чем Ивар успел остановить ее, хотя бы окликнуть. Через считаные мгновения каблучки уже отбивали дробь в буфетной, постепенно удаляясь. Ивар в сердцах запустил в стену серебряный поднос с письмами. Конверты рассыпались по полу. Только по счастливой случайности поднос разминулся с окном. Завертевшись волчком, он жалобно звенел. Зачем Ивар сказал это? Августа уязвила его гордость, хотелось ответить тем же, но вышло лишь это. – Нужно что-то со всем этим делать, – глухо пробормотал он и подобрал письма. – И с собой тоже. Дознаватель напоминал Ивару докучливую муху, которую хотелось прихлопнуть. Он вечно крутился рядом, всюду совал свой нос, требовал объяснений. Будто не хватило письменного заявления, составленного Иваром в день убийства алчного аспиранта! Судя по содержимому тайника под матрасом, Рамон Руст неплохо заработал на ниве помощи Безликому. Погибший снимал комнату в семейном пансионе. Ивар наведался туда раньше служащих Следственной палаты, забрал записи и заготовки зелий. Последние изготовлялись не с учебными целями и грозили Рамону парой лет тюрьмы. Оставалось только выяснить, чью кровь использовал покойный. Не свою, это точно. К тому же после убийства пропал помощник библиотекаря, не вернулся в общежитие. Это ладно, загулял, с кем не бывает! Но когда он на следующий день не пришел на занятия, а после них на работу, забили тревогу. Все, кроме Ивара. Он лишь саркастически усмехнулся. Озвученная в кабинете друга версия подтвердилась. Безликий скинул ставшую опасной личину. Еще бы понять, какова его собственная! Матиас не подвел, несмотря на размолвку, прислал список темных родов Должера. Чистокровных, потому как насланное на Августу проклятие отчетливо пахло Тьмой. Ивар как раз собирался взломать магическую печать и прочитать письмо, когда явился дознаватель. Ему, видите ли, прямо сейчас требовалось побеседовать с ректором! Ивар принял его не сразу, сначала убрал слишком приметный бордовый конверт – такими пользовались только в одном ведомстве – и отрепетировал выражение лица перед зеркалом. Первоначальное годилось лишь для казни и походило на звериный оскал. Минутная медитация, задушевная беседа с собственной Тьмой, и Ивар разрешил секретарю впустить возмутителя спокойствия. – Приветствую! Дознаватель панибратски протянул руку. Ивар не пошевелился. Пожимать ее он точно не собирался. Наоборот, Ивар демонстративно опустился в кресло и сложил пальцы домиком. Осознав свою ошибку, дознаватель стал на полтона белее. – Приветствую вас, сир! Ивар удовлетворенно кивнул. Так-то лучше! Жестом он разрешил гостю присесть. – Что привело вас ко мне? Надеюсь, вы не потратите слишком много моего времени? Толстый намек понял бы даже самый тупой служащий Следственной палаты, однако дознаватель попался настырный. – Речь об убийстве, сир. – Он жадно зыркнул по сторонам, словно выискивал улики. – Вы главный свидетель и при всем уважении к вашему титулу и времени обязаны ответить на мои вопросы. – Вот как? – Губы Ивара сложились в скептическую усмешку. Он смерил собеседника оценивающим взглядом и продолжил: – Каждому отведено свое место. – А вот и угроза. – Пока мы помним свое, с нами не случается ничего дурного. Итак, слушаю вас! Крохотная демонстрация силы возымела действие. Дознаватель охладил свой пыл и значительно сократил список вопросов. Ивар терпеливо ответил на все, частенько по второму разу. Дознаватель старался напрасно, он четко придерживался выбранной версии. Подловить Ивара на лжи никто не мог. Хотя бы потому, что он единственный приближался к телу, осматривал его до прибытия властей. – Ищите недовольных клиентов, – в заключение подкинул версию Ивар. – Мне рассказали, Рамон баловался изготовлением разных средств на заказ. Возможно, не брезговал мошенничеством. Вряд ли его выкинули из окна за поставленную на экзамене неудовлетворительную отметку. Глаза дознавателя блеснули. Он заглотил наживку. К тому же ему наверняка доложили о деньгах под матрасом. Ивар не стал их забирать, чтобы следствие не мешало его собственным поискам. Ну, установят клиентов покойного, что с того? Главное, держать в тайне существование Безликого и ордена Треугольника. После допроса дознаватель коротко поведал о ходе следствия. Он наивно полагал, будто Ивар с ним в одной лодке. Тот слушал рассеянно, думая лишь о бордовом конверте в ящике стола. Наконец пообещав держать в курсе событий, дознаватель ушел. Выждав минут пятнадцать для верности – вдруг привязчивый служащий вздумает вернуться под любым предлогом, Ивар наконец взломал печать.