Глава 30 Глава 30 Ярмарка огневая, яркая! Ярмарка плясовая, жаркая! Гляньте налево — лавки с товаром! Гляньте направо — веселье даром! Дороги в городе были настолько плохими, что когда врачи "скорой" говорили: — "Мы его потеряли!" — водитель разворачивался и ехал искать пациента. Марина. Наша торговая команда уехала рано утром, а фургон и того раньше — даже до свету ещё. И сам фургон тяжёлый, да и груза немало нагрузили. Вот и потянули эту повозку две лошадки — тяжеловоза. Димар, Лима укатили в коляске. А я, такая нахалка, даже не встала проводить их, очень спать хотела. Вчера засиделась до сегодня. Все записывала то, что помнила про изготовление косметики и парфюмерии. Пришла к выводу, что для моей затеи необходим ланолин — для кремов, и спирт — для духов и лосьонов. Вот как бы теперь узнать, известны ли они в этом мире? Так как изготовление спиртов и получение ланолина из промывки овечьей шерсти я точно не потяну. Но вот получение цветочных масел и эссенций можно будет вскоре начать, через несколько недель начнется массовое цветение жасмина, сирени, акаций, чего — то черемухоподобного (во всяком случае, кусты выглядели почти как черемуха), зацветут дикие ирисы. Можно будет подрядить на сбор цветов деревенскую детвору за небольшую плату. А пока после завтрака сделала турне по двору. Убедилась в нормальности всего происходящего — перекликались огородники, пропалывая гряды и поливая посадки, заполошно кудахтали куры, сообщая всем желающим и не желающим, что они свой куриный долг выполнили. Грозно покукарекивали друг на друга петухи, выясняя, кто в курятнике главный. Стучали молотками и топорами плотники, в загоне истерически визжал поросенок, залезши, куда не надо. Важно гоготали гуси на пруду, из кузницы доносился перезвон молотов, перемежающийся шипением остывающего в бочке с водой металла. Вот, в кузню мне надо! Я двинулась туда, с Милошем в кильватере. Зашла в кузню и выскочила — было там жарко и душно, как в парной, от горна кузнечного и шипящей воды. Через пару минут следом за мной вышел Мирко, присел рядом со мною на скамейку у стены. Помолчали, затем я начала издалека: — Мирко, а металл тебе ещё надо? Может, какой особый сорт металла нужен? Кузнец, помолчав ещё для солидности. — Так металл завсегда нужен. А вы хотели купить? Я, лебезя: — Так, Мирко, без тебя же я не куплю. Вот поедем, и ты сам выберешь, наверное, на нож грейдера и на каток особый металл необходим? Кузнец тяжко вздохнул: — Лэрина, вы все со своей мыслей про дорогу носитесь! Вот никому не надо, а вам надо! Сколько лет жили и никто не чухнулся, а вы для всех хлопочете! Я, немного робея, высказала: — Ну так, мысль — то хорошая! — Ладно, лэрина, — засмеялся кузнец — легче вам это сделать, чем объяснять, что не делали у нас так раньше. Вот, сегодня закончу с косилкой вашей, попробую сделать, что просите. А кто дорогу делать будет? Наши, деревенские? — Нет, Мирко, в деревне и так работы хватает. В городе набирать будем. — Это верно, работы хватает. Но, если кто из мужиков свободный будет, возьмёте? Все свои немного денег заработают. Тем более, сейчас, с этой вашей техникой, работы меньше стало. Вчера у нас в Кузьминках, после того, как на хозяйских полях картошку посадили, Димар отправил коня с сажалкой всем картошку сажать. Так за пару часов всей деревне и посадили. Димар сказал, что вы разрешили так сделать? Я кивнула: — Да, Мирко, разрешила. Людям легче будет, и беспокоиться о своих посадках меньше будут. Теперь пусть только сами пропалывают от сорняков, а подрастет картофель, так же пройдут с плугом и обвалят землёй ряды. Кузнец удивлённо вытаращился на меня, я — на него. — Простите, лэрина, я, однако, не понял. А зачем картошку землёй загребать? Я мысленно застонала — вот ведь, опять попалилась! Нет тут, видимо, технологии культивации! Сейчас выкручиваться буду. — Видишь ли, Мирко, в заморских журналах у папеньки я читала, что за морем вот так картофель растят. И землёй окучивают, тогда клубни крупные и их много растет. И плуг там особый был нарисован, культиватор называется. Я потом его тебе нарисую. — Хорошо, лэрина, все — то вы новое знаете, если для дела, так это и хорошо будет. Мирко поднялся и пошел опять в свою кузницу. Вот, а я — то, клуша, все на неважные сорта картофеля грешила! А они его, оказывается, не окучивают! То — то он у них невелик растет! Все надо заранее узнавать! Побегав по двору, двинулась к воротам, посмотреть как дела в садово — парково — подъездном хозяйстве. Так, все деревья в приличном виде, уже с небольшими разворачивающимися зелёными листочками, кустарники ровно подстрижены, дорожки чисто выметены, мусора нет. Парадное крыльцо и фасад дома очищены от грязи и разных пятен, колонны и стены сверкают белизной, на небольшом пятачке крыльца, там, где по перилам вьются какие — то лианы, пока ещё без листьев, стоит небольшой столик и три лёгких кресла. Отлично! Все равно пошла к ограде. Хотя сзади шел и ворчал Милаш, что меня опять куда — то понесло. Ворота и видимая часть ограды в полном порядке. Удручало лишь одно — вид дороги за оградой имения. Те пятьсот метров, идущие от главной дороги долины, представляли собой месиво из грязи, луж, разбитые колеи. Печальное зрелище. Может, хоть просто выровнять дорогу? Я же пробовала прошлый раз и у меня получилось. Оглянулась на Милаша: — Будь добр, кликни кого — нибудь, пусть принесут скамейку какую — нибудь, что ли. Присесть хочу. Милаш недоверчиво вздернул бровь: — Что, вот прямо здесь присесть хотите? — Здесь! — сердито отрезала я. Может, здесь воздух целебный! Где хочу, там и сижу! Милаш хмыкнул, но велел принести скамью дворнику, который закончил уборку и собирался уходить. Вскоре тот принес скамью, собрал свой дворницкой инструмент и ушел. Я совсем не элегантно плюхнулась на скамейку, вытянула ноги, прислонилась к спинке скамейки, закрыла глаза и счастливо расслабилась, пробормотав: "Хорошо — то как!". Потом, внутренне сосредоточившись, по — прежнему не открывая глаз, и постаралась опять увидеть строение грунта под этим подобием дороги. Да, маг я ещё тот, липовый. Почему — то представляю все это опять по школьному учебнику географии. Никто меня по — другому не научил, да и некому меня учить. А сама глазами волшебно зыркать я не умею и руками магические пассы выводить тоже. Так что, как говорится, за неимением гербовой, пишем на простой. Здесь слой плодородной земли был даже меньше, чем на основной дороге. Главную проблему представляли глубокие колеи, продавленные тяжёлыми повозками да излишки воды в них. Для начала надо удалить воду. А куда? Внизу идёт плотная глина и скальное основание. Значит, воду можно отвести только в стороны, под деревья и небольшой луг по обе стороны от дороги. Вспомнила нашу дренажную систему, когда мы осушали и рекультивировали болото, ещё в прошлом мире. И представила себе, как вода по небольшим трубам уходит из луж на дороге в разные стороны. Открыла глаза, посмотрела. Нельзя сказать, что вся вода исчезла, как по мановению волшебной палочки, но уровень луж в колее понижался вполне себе прилично. И я пока не чувствовала усталости. Рядом осуждающе пыхтел Милаш. Я решила, что неплохо бы прояснить ситуацию, а то уже постоянное то ли недоверие, то ли осуждение стало напрягать. — Милаш, скажи, что тебя не устраивает? Я что, причинила какой — то вред кому — либо? Или порчу навела? Или на людей бросаюсь? Что ты все время хмыкаешь? Охранник вздохнул: — Даже не знаю, что и ответить вам, лэрина. Нет, конечно, вреда вы никому не делаете, наоборот, все пытаетесь сделать, чтобы людям лучше жилось и работалось. Я же вижу, что вы тоже работаете не меньше других в поместье. Просто…, необычно это все, так только в старых сказках было. А тут вот своими глазами вижу. И не верю! — Думаешь, я сразу поверила? Тоже не верила, не хотела, убеждала себя, что только в сказках, а вот, выходит, правда это. Я помню, когда болела и была почти на пороге смерти, мне кто — то говорил, что надо всего лишь искренне поверить в магию. И, разумеется, быть добрым человеком, не делать зла людям. Вот ты, Милаш, попробуй поверить! Вдруг получится? Он ничего мне не ответил. Я опять осмотрела дорогу. Воды в лужах не было. Вначале хотела высушить землю воздухом, но потом решила вначале выровнять профиль дороги, уплотнить, а потом сушить. Более прочное покрытие будет. На эти пятьсот метров у меня ушло более двух часов. Зато я не получила такого магического истощения, как в прошлый раз. Вывод — не надо спешить. И все этапы выполнять поочередно, а не пытаться охватить все сразу. Пупок развяжется. Но сейчас дорога от главного "шоссе" до ограды имения была ровной, плотно укатанной, с нормальными откосами и водосливом по сторонам дороги. Теперь, если уж совсем технологично, то нужно насыпать песчаную подушку и укладывать плиты. Но пока этого нет, обойдёмся и тем, что имеем. Ближе к вечеру вернулись из города наши торгаши. У сарая с ледником разгружался фургон, какие — то корзины рабочие несли на кухню. Видимо, что — то заказывала наш главный кухмейстер — тетушка Малия. Я в ее дела не вмешивалась, мне своих хватает, а она повар опытный, лишнего заказывать не станет, все расходы они с экономикой тщательно подсчитывали и записывали. Возле конюшни стояла коляска, конюхи заводили в помещение лошадей. Все это я увидела, возвращаясь от парников, где показывала женщинам — огородницам, как пикировать рассаду томатов, перцев, баклажан. Заодно от всей души пожелала рассаде хорошо прижиться и быстро расти. Возле парадного крыльца была какая — то суета, слышны крики и плач. И, как мне показалось, плакала Лимка. Что там случилось? Я уже бежала туда, как позволяла местная одежда. Запыхавшись, подбежала к крыльцу и увидела незабываемую картину — на крыльце стоял Тарин, он держал за руку вырывающегося пацаненка лет 10–12 на вид, в заплатанной рубахе и штанах и с босыми ногами. Пацан был грязноват, лохмат, но пытался состроить независимый вид, типа, а я че, я ниче, просто мимо проходил. А вот Лимка. Лимка вид имела расхристанный, зареванный, нарядное платье спереди было заляпано грязью, полуоторванный рукав платья висел наперекосяк, а кружевной воротничок и вовсе был безнадежно испорчен. И так не особо шикарные волосы девчонки были всклокочены, ленточки где-то потеряны. И как апофеоз-под глазом наливался грозной синевой здоровенный фингал. Распухший от рева нос тоже не добавлял очарования моей горничной. Кричала и плакала, оказывается, Лимка, пацан выкручивался молча. От такой сюрреалистической картины я некоторое время стояла в столбняке, заодно отдышалась от забега. Дернула Лимку к себе, прижала к груди и, поглаживая ревущую девчонку по худенькой спине, сердито спросила у охранника: — Тарин, что случилось? Почему Лима в таком виде? И чей это ребенок? И давайте пройдем в дом, Лиме надо умыться и переодеться. Отправив Лиму приводить себя в порядок и успокаиваться, мы прошли в дом, ко мне в кабинет. Тарин по — прежнему держал мальчишку за руку, тот уже не выкручивался, притих, только оглядывался с любопытством. Только зашли в кабинет, как следом пришел Димар. Все уселись, только пацан все крутился, разглядывая все вокруг. И Тарин, и Димар рассказали мне трагикомическую историю, дополняя друг друга, кто, что видел со своего места. — Приехали мы к открытию рынка — это Димар — наш прилавок успели местные занять, но ушли, как мы подъехали. Хоть и косились на нас. Мы только успели товар выложить, как очередь выстроилась. Брали хорошо, я только успевал хлеб резать на кусочки, и так уже на четвертинки резал. Надо сказать, что брали даже яйца, хотя на рынке ещё другие ими торговали. Но у нас чуть дешевле были, как вы сказали, мы так и продавали. Потом пришел управляющий предводителя барона Гелим, так он сразу купил целый окорок, рыбы пять штук, куриц копчёных четыре штуки, ну и всего прочего тоже не по одному. После этого народ стал скандалить, чтобы помногу одному человеку не продавали, а то всем не хватит. (Вспомнилось незабвенное — по две штуки в одни руки не давать!) Но купили все, кто хотел. Купца того хитрого мы не заметили, но кто — то точно смотрел за нами, наблюдали внимательно — это Тарин добавил. В общем, к полудню мы уже все расторговали, осталось только пара балыков, да туесок с сыром, хозяин таверны, где мы останавливаемся, ещё прошлый раз просил на пробу привезти, если понравится, он у нас будет все заказывать. Мы все равно хотели пообедать к нему заехать, вот и собрались увезти ему. Деньги были у меня, у дочки только те, что вы ей прошлый раз дали за торговлю. Лима что — то там хотела себе купить. Я отвернулся, пока все лишнее грузили в фургон, тут подскочил мальчишка, схватил рыбу и стрекача. Лимка выскочила и за ним, мы и не успели понять, что к чему. Тарин быстрее других догадался, побежал следом. А далее было следующее — народ дружно разбегался в стороны, завидя эту группу бегунов, впереди извилистыми галсами несся рыночный пацан, державший что — то в руках, следом за ним, скачками и прыжками через препятствия, бежала смешная девчонка в нарядном платье, немного подальше от этой парочки бежал взрослый мужик, опасный даже на вид. Причем, для большего удобства, девчонка одной рукой держала задранный подол платья, чтобы не мешал бежать. Проблемы приличия девицу, видимо, уже не интересовали. Воришка добежал до того угла рынка, где кучковались возчики со своими телегами, и не долго думая, нырнул под ближайшую. Девчонка кинулась следом, подбежавший следом мужчина под телегу не полез, высмотрел промежуток между телегами и, прыгая прямо по телегам, ринулся туда. И тут на свободный пятачок пространства из — под телег выкатился визжащий и воющий, как стая мартовских кошек, клубок. Там было непонятно, где чьи ноги или руки. Пацан и девчонка, вцепившись друг в друга, визжа, шипя и плюясь, катались по земле, периодически попадая в кучки конского навоза. Подоспевший мужик сгреб драчунов за шкирку и придерживал на весу, пытаясь держать их подальше друг от друга. Что не всегда было с успехом — противники пытались все равно дотянуться до обидчика и пнуть его ногой. Но чаще доставалось только мужику, который их держал. Тут подбежали ещё люди и куда — то повели драчунов. Тут над толпой раздался истошный девчоночий визг. — Кошелек! Кошелька нет! Он вот туточки был, в кармане! Отдай, гад! Аааа!!! Бы Представляю, какой был "живописный вид у несчастной Лимки, лохматая, грязная, "благоухающая" навозом, в разорванном платье и с наливающимся фингалом. Еще и обворованная. Скорее всего, кошелек вылетел, когда она полезла под телегу. Вернуть деньги хозяйке никто не решился. Стеснялись, наверное. Кое — как слегка почистившись на постоялом дворе, двинулись домой. Украденная рыба, которую пацан потерял в пылу борьбы, тоже исчезла. Так что сплошные убытки. — Пацана-то, зачем привезли? — стараясь остаться серьезной, или хотя бы вслух не хохотать, спросила я у взрослых. — Так куда его девать? Посмотрите сами, лэрина! Посмотрела на воришку внимательнее. Пацан как пацан, явный недокормыш, даже под слоем грязи видно, что бледноват, недоедает. Рубаха, хоть и грязная после драки и в заплатках, но не рваная, лохмы светлые, отросшие, но не слишком давно запущенные. То есть, не так давно ребенок был домашним. Что же такого с ним произошло, что пошел на воровство? — Тебе как зовут? — нарушила я молчаливое разглядывание здешнего Гавроша. Пацан молча передёрнул плечами, гордо задрал подбородок, демонстрируя нам свою независимость. — Ты не фыркай тут, спрашивают — отвечай, пока тебя в мэрию не сдали. А там, знаешь, что с ворами делают? В тюрьму отправят! — припугнул пацана Тарин. — Пусть в тюрьму, поди не хуже этого приюта! Минька я — неохотно ответил мальчишка.