— Ты прекрасна. В комнату, окинув меня восхищенным взглядом, заглянул Тиран. Кажется, как-либо комментировать свое утреннее появление и некрасивое поведение на болоте он не собирался. И хорошо: мне сейчас только разборок с ним не хватало для полного счастья. Достаточно уже того, что при одном виде этой холеной рожи у меня возникало непреодолимое желание проткнуть его насквозь сосулькой раз пятнадцать. Жаль, теперь не получится из-за Ламберта. При воспоминании о князе Лирдоу сердце предательски сжалось, но я быстро взяла себя в руки. На комплимент опекуна я лишь равнодушно пожала плечами. Мне нет дела до его восторгов. Главное сейчас — выдержать этот проклятый бал, пройти на следующий этап и распрощаться с графской семейкой навсегда, торжественно вылетев на следующем же испытании назло драконам. В поместье Ридейро я не вернусь ни за что, даже за вещами, коих и нет толком. — Вам очень идет этот цвет, — согласилась с ним Бертина, расправляя складки на безобразно пышной юбке. Цвет, солнечно-желтый, может быть, действительно мне шел, а вот фасон платья оставлял желать лучшего. Тугой корсет затянут так, что каждый лишний вздох причинял боль, слишком глубокое декольте вкупе с открытыми плечами и спиной делали наряд откровенным на грани вульгарности, а пышная юбка на кринолине превращала меня в бабу на чайнике. Шелковый подол всего этого безобразия был расшит синими камнями, похожими на сапфиры. Прилагались к наряду еще и туфли из какой-то чешуйчатой кожи, щедро посыпанные золотой пудрой. Обувь, несомненно, была оригинальной, бесспорно красивой, но, как и платье, дико неудобной. За одну только высоченную шпильку ее уже можно было бы записать в орудия пыток, но, к сожалению, это были не все «достоинства». Туфли оказались узкими, да еще и колодка была настолько жесткой, что закрадывались мысли о металлическом каркасе под кожаной подкладкой. В предоставленную обувь втискивалась я с трудом и едва ли не со слезами, но выбора не было. Как сказала Бертина, на этот бал все невесты обязаны надеть подаренные королем наряды. А раз это подарок, пренебрегать им нельзя — оскорбление. Утешали в данной ситуации только мысли о том, что я сделаю после отбора со всеми этими сомнительными подарками. Нет, не порежу на ленточки — моя практичность не позволит эмоциям взять верх. Если подол действительно расшит драгоценными камнями, а так, скорее всего, и есть, я смогу дорого продать платье. Либо целиком, либо камни по отдельности. Негоже такой крупной сумме пропадать, а в том, что графья честно выплатят мне отступные по договору, я сомневалась, и очень сильно. — Леди Ларина, — тихо, так, чтобы услышала только я, проговорила камеристка, — примите добрый совет: что бы ни случилось, не снимайте обувь! — Почему? — почти простонала я, изнывая от медленно нарастающей боли в ногах. — Не все претендентки на этом отборе готовы играть честно, — шепнула эльфийка. — Пора, а то опоздаем, — произнес Тиран и, подойдя, подал мне руку, в которую я вцепилась затянутыми в полупрозрачную перчатку пальцами, едва ли не повиснув на опекуне. При малейшем движении жесткие задники туфель беспощадно вгрызались в пятки, а бедные ступни, сдавленные со всех сторон, едва ли не хрустели. Еще и платье с этим чертовым корсетом! Чтоб королю всю жизнь такое носить! Кажется, сегодняшний обманчиво легкий этап отбора грозил превратиться в настоящее испытание похуже болота. — Что-то не так? — Тиран подхватил меня за талию, удерживая от падения. Все не так, но не жаловаться же ему! Поэтому, отмахнувшись, взяла себя в руки, покрепче стиснула зубы, чтобы ненароком не застонать, и, держась на одной лишь гордости, последовала за своим сопровождающим в сторону бального зала. Словно в насмешку, парадный зал находился в другой части дворца, поэтому идти пришлось долго. За это время туфли если и не разносились, то хотя бы подмяли мои ступни под свою форму, поэтому в гостиную, где уже ждали прочие претендентки, я вошла пусть и не летящей походкой, но уже не хромая на обе ноги. Тирана со мной не пустили. Перед высокими резными двустворчатыми дверями всех сопровождающих вежливо, но непреклонно развернули и направили в соседнюю гостиную. — Надеюсь, ты не пройдешь, — склонившись к моему уху, ласково прошептал графский сынок вместо напутствия. — Не надейся, — мило улыбнулась в ответ и, резко развернувшись, вошла в комнату. В просторном нарядном помещении уже стайками толпились девушки, прошедшие второе испытание. Прекрасные, бесподобные и безобразно одинаковые. Все невесты, как одна, были одеты точно в такие же наряды, что и я. Даже внешность у них… у нас не отличалась разнообразием. Волосы убраны в высокую прическу, только по две игривые прядки выпущены по бокам. Белила до фарфоровой бледности обесцветили красивые лица, алые румяна нездоровыми пятнами легли на щеки, коричневые тени, призванные придать глазам теплоты, смотрелись едва ли не синяками, а довершала карикатурный кукольный образ ярко-розовая помада. Выделялись из общей безликой массы только те девушки, кому это все ужасным образом не шло. За мной следом в гостиную вхромали еще две претендентки, после чего дверь захлопнулась и в замке дважды провернулся ключ. От этого тихого звука по коже побежали мурашки. Путь к отступлению окончательно отрезан, теперь только вперед. От настойчивого ощущения приближающейся беды на душе стало совсем тошно. — Вам тоже не по себе? — за спиной раздался тихий печальный голос. Я обернулась. Рядом неловко переминалась с ноги на ногу миниатюрная брюнетка. Девушка была ниже меня на полголовы и относилась как раз к тем невестам, которые выделялись из толпы. Желтое платье придавало ее коже болезненный желтушный оттенок, а карие, глубоко посаженные глаза будто ввалились из-за теней. Широкие скулы на фоне румян стали заметны еще больше, светлая помада превратила и без того крупные губы в аляповатое безобразие, и довершал картину длинный тонкий нос, который, как у крыски, будто шевелился во время разговора. — О, прошу вас, не смотрите так на меня, — еще больше погрустнела девушка, — я и так-то не красавица, а уж сегодня… — Ну что вы, — спохватилась я и тут же отвела взгляд. — Сегодня все мы в одинаковом положении. И я бы не назвала его завидным. — Но вам хотя бы цвет платья идет, — слегка улыбнулась новая знакомая. — Разве что только идет, — поморщилась в ответ и переступила с ноги на ногу. От этого простого движения в ступни будто капкан вгрызся. Как ни странно, но идти в неудобной обуви было проще, чем стоять, и, кажется, устроители отбора были прекрасно об этом осведомлены. — Ой, я Лилит, баронесса Синтаро, — спохватилась девушка. — Ларина, виконтесса Ридейро, — представилась в ответ. — Очень приятно. Особенно учитывая тот факт, что людей осталось так мало. И точно. Только сейчас я обратила внимание на то, что среди невест преобладали представительницы иных рас. Видимо, люди оказались самыми слабыми или… Но вспоминать о последствиях второго испытания сейчас было глупо. Только накрутить себя перед балом не хватало, хотя зародившаяся тревога не только не оставляла, а, наоборот, многократно усиливалась с каждой минутой. Почему нас так долго держат в гостиной? Вдруг это очередная ловушка? И ведь сейчас у меня нет не только амулета князя, но и магии. — Интересно, где остальные невесты, — отвлекла от раздумий Лилит. — Наверное, уже в зале, — отозвалась я. — Кажется, тут только те, кто прошел второй этап отбора. — Лучше бы я не прошла, — вздохнула брюнетка. — Не нравится мне все это. После первого этапа я еле уснула, в голову всякие странные мысли лезли, а ночью такие сны снились… — Баронесса слегка покраснела, но продолжила: — Второй этап — это вообще форменное издевательство. Представляете, я целый день бродила по устью реки в поисках какого-то амулета, а когда нашла, оказалось, что я не одна за ним охотилась. Там была гномка, злая как черт, она меня едва не убила, пытаясь ту подвеску отобрать. Повезло, что вовремя сработал телепорт, но следы той встречи надолго еще останутся. Девушка приподняла подол платья, демонстрируя огромный синяк на левой икре. — Какой ужас! — искренне посочувствовала я ей, тактично умолчав о том, что мое второе испытание прошло еще веселее. А еще я обратила внимание на то, что девушка стояла на полу босиком, а пыточные туфли покоились рядом. Заметив мой интерес, баронесса тут же одернула подол и скромно улыбнулась. — Ой! Но в этом же совершенно невозможно стоять, вы так не считаете? — К сожалению, полностью с вами согласна, — выдохнула я, на миг задумалась и… тоже разулась. Онемевшие ступни, едва коснувшись холодного пола, заныли со страшной силой. Тысячи маленьких иголочек вонзились в кожу, и я едва сдержала полный страдания стон. Какое же это наслаждение — просто стоять на ровной поверхности! — А ведь бал еще даже не начался, — заметила Лилит. — Странно, что даже банкеток в этой гостиной не поставили. Как будто нарочно! Я невесело улыбнулась. Как будто? Зная короля, уверена: так оно и было. Как раз в его духе обрядить девушек в неудобные платья и тесную обувь и оставить стоять в таком виде на часок, а то и больше. Порой у меня складывалось впечатление, что весь этот отбор и был затеян с целью поизмываться над невестами. Только непонятно, за что? Что плохого этой коронованной ящерице сделали бедные девушки, которых родственники даже не спрашивали, хотят те участвовать в отборе или нет. Но, естественно, делиться своими мыслями с новой знакомой я не стала. Между тем Лилит продолжала непринужденно болтать, немного отвлекая меня от невеселых мыслей. А подумать было о чем. Для начала — о том, как же мне все-таки пройти третий этап. И что он будет представлять собой. Великий Двуединый, как же я корила себя за то, что так и не догадалась вытянуть из князя информацию про испытание! А ведь явно это будет очередное испытание, и повезет, если не на выживание. Неожиданно грохнули фанфары, оглушая, и двери с противоположной стороны резко отворились. Многоголосый гомон сразу же ворвался в нашу тихую гостиную, заставив всех девушек вздрогнуть. Некоторые претендентки даже потеряли равновесие и некрасиво завалились на пол, накрывшись ворохом юбок, поднятых жесткими кольцами кринолина. Та же участь ждала бы и нас с Лилит, не поддержи мы друг друга. — Обуваемся! — прошептала я, благодарно улыбаясь девушке, на что получила полный торжества взгляд. Столь неожиданная перемена испугала. Вмиг из робкой простушки Лилит превратилась в расчетливую стерву. — Удачи на балу! — презрительно пожелали мне, после чего баронесса, гордо вскинув голову, плавной тягучей походкой двинулась к открытым дверям, где уже ожидал герольд. — Невесты короля, — громко объявил он и жестом указал нам на выход. Началось! — Лилит, баронесса Синтаро, Ларина, виконтесса Ридейро, Ариана, графиня Дамлирье. — Имена лились одно за другим, пока претендентки медленно покидали гостиную, уже не казавшуюся мне столь неуютной в сравнении с бальным залом. Едва я переступила порог, присев в реверансе, как меня ослепило потоком яркого света, который лился, казалось, со всех сторон, отражаясь от хрусталя и золотых украшений, преломляясь в драгоценных камнях и теряясь в ярких платьях невест короля, которые в подобном освещении начали играть миллионами маленьких искорок. Смотрелось бесподобно, если не считать того факта, что теперь мы все дружно больше напоминали светильники в юбочках, и на фоне нарядов сами претендентки потерялись окончательно. Громыхающая музыка, едва перекрываемая гомоном сотен голосов, после тишины гостиной оглушила настолько, что я не сразу расслышала недовольное «Ну наконец-то!» И сразу же крепкие мужские руки подхватили меня, на миг оторвав от пола. Не успела я толком осознать, кто же стал моим нежданным кавалером, как музыка заиграла громче, и мы унеслись в быстром вальсе, подхваченные потоком таких же пар. — Слушай внимательно, — склонившись к моему уху, зашептал Лирдоу. — Бал будет проходить как обычно, и первый танец невесты танцуют со своими сопровождающими. — От этих слов я непроизвольно вздрогнула, едва представив, что на месте князя мог оказаться Тиран. И кстати, где же он? Видимо, этот вопрос столь явно отразился на лице, что дракон со вздохом пояснил: — Не трясись! Твоего тирана доморощенного я озадачил, так что на этот вальс он не появится точно. — А дальше? — не удержалась от тревожащего вопроса. — А дальше разберемся, — пообещали мне. — Вторым тоже будет вальс, но круговой. А вот это уже плохо! Потому что танец не закончится до тех пор, пока партнеры, меняясь друг с другом, не пройдут полный круг. И повезет, если в нем так же, как в первом, будут участвовать только те, кто прошел второй этап. — Да, это надолго, придется потерпеть, — недовольно произнес дракон и продолжил: — В нем король тоже не участвует. Зато потом начнется самое интересное: его величество обязан подарить танец каждой невесте. Остальные в это время терпеливо ожидают своей очереди. Претендентка не дождалась — отбор не прошла. Король сменил партнершу во время очередного танца, если что-то пошло не так, — невеста отбор не прошла. Предупреждаю сразу: ты будешь последней, поэтому наберись терпения, ждать придется долго. Часа два минимум, а то и дольше. От этих слов стало совсем тошно. Последняя, как всегда, в самом конце, будто я и не человек вовсе! Надо будет, постоит в неудобной обуви и, как собачонка, подождет. — Не переживай, мой скрытный птенчик, я рядом, — неожиданно ласково произнес князь и, вопреки всем правилам приличия, провел пальцами по моей щеке. От этой незамысловатой ласки я дернулась, как от пощечины. Да как он смеет после всего того, что я услышала! Горькая обида вновь сдавила сердце, но, проглотив ком в горле, я гордо выпрямилась и как можно спокойнее произнесла: — Благодарю за заботу, — и отвернулась, чтоб только не смотреть дракону в глаза. Хотелось одновременно разрыдаться и вцепиться ногтями в эту чешуйчатую морду, на которой сейчас блуждало выражение искреннего непонимания. — Что-то случилось за тот час, что мы не виделись? — поинтересовался князь. — А это уже не ваше дело! — грубо отрезала я, пресекая все попытки вновь залезть мне в душу. Хватит! И так уже там потоптались грязными сапогами все кому не лень! — Мой птенчик решил показать коготки? — с холодной надменностью поинтересовался дракон, но чуть встопорщившиеся на носу серебристые чешуйки выдавали его с головой. Князь злился, и его злость бальзамом пролилась на мою душу. Пусть хоть немного, но я тоже его задела. — Так что произошло? — не отставал он. — Еще час назад все было в порядке. — Обувь… неудобная, — на удивление, даже не соврала я, потому что с каждым новым па ноги вновь начинали болеть и саднить, и боль эта была совсем другая, не от узкой тесной обуви, а будто вместо стельки у меня оказалась наждачная бумага, посыпанная жгучим перцем. — Обувь для бала у всех одинаковая, и, к сожалению, она традиционная, менять нельзя, — пожал плечами Лирдоу, но, еще раз внимательно глянув на меня, осторожно уточнил: — Ты каблуки носить не умеешь? — Умею, — уже едва ли не плача, пробормотала в ответ. — Так, ты туфли снимала вне своей комнаты? — тут же уточнил он. Я лишь жалобно кивнула, искренне жалея, что забыла о предупреждении Бертины.