Положив клетчатую рубашку в тот же ящик, где ее нашла, Кейтлин взяла его за руку. — Душ свободен. — Да, мэм. Они буквально побежали в ванную и стали раздеваться сразу же, как только дверь закрылась. Когда-то Кейтлин посчитала бы горячий душ с привлекательным мужчиной за прелюдию. Она бы поддалась чувственности процесса, не спешила, возможно, даже перешла бы к активным действиям прямо возле кафельной стены. Но сейчас? Сейчас она просто хотела почувствовать себя чистой, смыть с себя всю грязь и пот. — Можешь передать кондиционер? — попросила она, смывая шампунь со своих длинных волос. Букер перестал намыливаться и поискал кондиционер. Семья, когда-то жившая здесь, оставила после себя немало туалетных принадлежностей. Кейтлин не хотела думать, чем это вызвано. Прежде чем передать ей флакончик, он с любопытством понюхал его. — Это будет странно… Выдавив немного средства на ладонь, Кейтлин спросила: — Что ты имеешь в виду? — То, что ты будешь пахнуть жасмином, ванилью или что там еще, — сказал он, умывая лицо. — Просто это совсем тебе не подходит, вот и все. Она улыбнулась, распределяя кондиционер по волосам. — А что мне подходит? Они поменялись местами, чтобы Букер тоже мог ополоснуться, и ладони ласково скользнули по влажной коже. Пригнувшись под струями воды, он пробормотал: — Не знаю. Что-нибудь… В духе тех пряных рождественских свечей. Сладкое, но с терпкими нотками. — Корица? — Ага. Может, немного хвои, — он скреб ногтями кожу головы, и пена шампуня стекала по его шее и спине. Кейтлин рассмеялась. — То есть, я для тебя женщина гор? — Ну ты точно не ванильный кексик, вот что я тебе скажу. Она остановилась, не донеся руку до геля для душа. Это был такой невинный разговор, но он согрел ее изнутри. Если Букер ассоциировал ее личность и то, что он видел в ней, с ее запахом, то он знал ее. Ценил ее такой, какая она есть, даже в худшем ее состоянии. На свете было не так уж много людей, о которых она могла так сказать. Вместо геля для душа она схватила кусок мыла. Посмотрев вниз, она ахнула так резко, что Букер дернулся и ударился рукой о стенку. — О мой Бог, у них есть бритва, — она схватила ее и подняла так, будто та была сделана из золота. — У них есть несколько бритв! Букер! — Мне подбросить горсть конфетти или…? Она радостно пританцовывала всем телом. — Я побреюсь. Я все-все побрею. Букер выразительно кашлянул, и она закатила глаза. — Ладно, не все. Это я оставлю специально для тебя. — Благодарю. Однако в остальном Кейтлин не шутила. Она начала с подмышек, затем быстро переключилась на ноги. Последний раз она брилась в хижине проповедника, и это было в лучшем случае торопливо. Букер выключил воду, чтобы не тратить ее зря, и наклонился поближе. — Хочешь помогу? — Предлагаешь помочь мне побрить ноги? — Если хочешь. Покалывающее ощущение на пояснице вызвало у нее внезапный восторг. Она подозревала, что Букеру хотелось этого сильнее, чем он показывал, и что-то в этом действии было таким открытым и интимным, что она не могла ему отказать. — Конечно, — сказала она, повернувшись и приподняв ногу. Передав ему бритву, она наблюдала, как Букер опускается на колени и накрывает ладонью ее лодыжку. Он намылил ее кожу и быстро чмокнул в бедро, а затем принялся ровно и бережно водить бритвой по коже. Все это время Кейтлин наблюдала за его лицом. Любовь и благоговение в его глазах заставляли ее дрожать. Он держал ее крепко и бережно, водил бритвой под идеальным углом, ни разу не порезав кожу. Она думала, что Букер остановится на колене, но он повторил те же шаги вплоть до самого бедра, а потом легонько похлопал, прося поднять другую ногу. — Джек… — выдохнула она, и он поднял взгляд. — Неприятно? Она покачала головой. — Нет, это очень приятно. Настолько приятно… Ты не обязан продолжать… Он поцеловал ее в колено, уделив отдельное внимание шраму, который она получила в детстве, а также свежему синячку, появившемуся пару дней назад… и Кейтлин снова притихла. — Мне нравится, птичка певчая, — сказал ей Букер. — Не уверен, сколько еще таких возможностей нам представится, знаешь? Она кивнула и позволила ему поднять вторую ее ногу, уперев ступню в его живот. — Я о тебе позабочусь, — пробормотал он. — А ты расслабься. Улыбнувшись, она провела пальцами по его мокрым волосам и позволила ему продолжить. Когда он закончил, она едва не превратилась в лужицу на полу душевой, ошеломленная его заботливостью. Не говоря уж о том, каким на удивление сексуальным оказалось это зрелище. Букер встал, снова включил воду и поставил ее под струи, чтобы ополоснуться. Он массировал ее плечи, пока Кейтлин смывала кондиционер, помог ей потереть спинку и осыпал поцелуями изгиб ее шеи. Этот мужчина определенно умел соблазнять. Выключив воду, Кейтлин развернулась в его объятиях и поцеловала по-настоящему. — Пошли, нам предстоит обновить кровать. Он застонал, а она захихикала, отодвигая шторку душа и хватаясь за полотенца, которые они положили там заранее. Быстренько проверив, Кейтлин обнаружила, что Николь уснула в другой комнате, и тихо закрыла дверь. Она позволила полотенцу упасть с ее тела в ту же секунду, как только очутилась в комнате, которую они с Букером оба выбрали. — Черт, ты выглядишь отлично, — сказал он, сидя на краю кровати. Полотенце по-прежнему было обернуто вокруг его бедер, но махровая ткань почти не скрывала то, как он наслаждался увиденным. Букер включил прикроватную лампу — роскошь, о которой она ранее и не задумывалась, но теперь это казалось чем-то особенным. Он хотел видеть ее, как в то утро на пруду. Сократив небольшое расстояние между ними, Кейтлин встала между его коленями, обвив руками его шею. — Букер, я… — она остановилась, подавив слова, которые едва не слетели с ее губ. Он выжидающе уставился на нее, и она поцеловала его в переносицу, заставив хихикнуть. — Я хочу сделать тебе приятно, — прошептала она, опускаясь губами к уголку его рта. — Думаешь, у тебя с этим какие-то проблемы? — он усмехнулся. — Уверяю тебя, ты вовсе не разочаровываешь. Поцеловав его в губы, она стала дразнить его кончиком языка, пока он не издал гортанный стон. Когда она отстранилась, он потянулся обратно за ее губами, и она поняла, что он готов. — Откинься назад, Букер, — сказала она, толкнув его плечи. — У меня в рукаве припасено больше трюков, чем ты думаешь.