– Мох исцеляет, – сказал он. – Не всякий мох исцеляет, – возразил мальчишка. – Да? И что ты об этом знаешь? – Да уж явно побольше тебя. – Мальчишка побрел по воде к валуну; неуклюжие движения выдавали в нем человека, привычного не к лесам, а к крыше над головой. – Этот мох называют «черепашьим пометом». Если приложить его к ране, она почернеет за два дня – в нем живут крошечные букашки, которые переберутся в тебя, и спустя пять дней ты либо помрешь, либо, если повезет, будешь потом тянуться к элю культей. Такой исход Гаррета совершенно не прельщал. Он подошел к валуну, пристально всмотрелся в мох, пытаясь отыскать там букашек, а потом сбросил пласты в реку. – И что ты предлагаешь? – спросил он. Мальчишка снял с плеча суму, порылся внутри и вытащил два стеклянных пузырька, набитые мхом. – Вот что тебе нужно. Багряная Башня и спартанийский мох. – Он поставил пузырьки на валун. Гаррет недоверчиво уставился на них. – Эти мхи ничем не отличаются от местного, – хмыкнул он. – Может, с виду и не отличаются, – ответил мальчишка, – но по силе воздействия они – что дракон красноголов против садовой змейки. Черепаший помет – самый обычный мох, он растет повсюду, а вот эти, – он указал на пузырьки, – растут только в драконьих логовищах. – Ну и что? – А то, что три разновидности драконьих мхов обладают целительной силой. Спартанийский мох обеззараживает, так что твоя рана не загниет. Багряная Башня снимает опухоль и боль. Гаррета совершенно не интересовало, чем отличается обычный мох от драконьего мха, но в альмирских джунглях хотелось избавиться от воспаленной раны. – Так и быть, я ими воспользуюсь. Мальчишка кивнул, откупорил пузырьки, отсыпал по нескольку щепоток каждого мха и спросил: – А что с тобой случилось? – Что, не видишь? – буркнул Гаррет. – Меня укусил дракон. – Бывает. Судя по клыку, молодой озерный хрипун. Повезло. Они небольшие. Дуболом оттяпал бы руку. – Наморщив лоб, мальчишка сосредоточенно разглядывал рану. – Когда это произошло? – Какая тебе разница? – проворчал Гаррет, глубоко вздохнул, ухватил клык двумя пальцами, дернул и тут же охнул – от прикосновения к клыку по всей руке запульсировала боль. – О боги, дай я тебе помогу. – Мальчишка порылся в суме и вытащил пузырек с синей жидкостью. – Что это? – Обезболивающий раствор. Из ядовитых лягушек, что водятся в Дайновой пуще. – Из ядовитых лягушек? Это не опасно? – Нет, конечно. Яд разведенный. Обезболивает всего на пару минут. Мальчишка осторожно коснулся краев раны, потом полил ее синей жидкостью из пузырька. Почти сразу же жар и боль исчезли, а все предплечье онемело. Мальчишка закупорил пузырек, спрятал его в суму, достал оттуда длинные металлические щипцы и снова занялся раной. Аккуратно подцепив край клыка щипцами, он одним ловким движением извлек его, положил на валун и, не дожидаясь появления крови, тут же вложил в рану комочки драконьего мха и перебинтовал руку Гаррета повязкой из тонкой коры. – Клык начал гнить, – пояснил он. – Поэтому я и хотел узнать, как долго он был в ране. Заражение распространяется очень быстро, но, по-моему, нам удалось его остановить. Жаль, что у меня нет божьего мха. – Почему? – Божий мох – самый действенный из всех драконьих мхов. Он обладает теми же целительными свойствами, что и спартанийский мох с Багряной Башней, но в большей мере. А еще он стимулирует деятельность внутренних органов. Правильно приготовленный настой божьего мха вылечивает печень заядлого пьяницы. Но божий мох так редко встречается, что о нем мало кто знает. А те, кто знает, готовы заплатить тысячу золотых за один-единственный пузырек. Мальчишка тяжело сглотнул и почему-то смутился. Кончики пальцев Гаррета защипало, к руке вернулась чувствительность, вместе с жаром и болью, но уже не такими сильными, как раньше. – Что ж, твои мхи подействовали. – Вот и хорошо, – обрадовался мальчишка. – Через пару дней воспаление пройдет. Он удовлетворенно посмотрел на перебинтованную руку, покосился на охотничий нож Гаррета и поспешно отступил подальше. – Как тебя зовут, малец? – Джолан. – И что ты делаешь в лесу, Джолан? – Гуляю, – ответил он, поджав губы. – На это запретов нет. – Ты целитель? – Я никто. – А, значит, ты – малолетний беглец, который таскает за собой суму с редкими травами и много знает про всякие мхи. Вообще-то, я знаком с алхимиками. Джолан потупился: – Я был учеником алхимика, но подмастерьем так и не стал, потому что мой наставник умер. Нимбу, местный барон, продал нашу аптечную лавку, а меня прогнал. – Он посмотрел на Гаррета. – Говорю же, я – никто. Гаррет понимал, что мальчишку надо убить. От свидетелей одни неприятности. Но мальчишка – целитель, поможет вылечить раненую руку и знаком с окрестностями, а к тому же наверняка заметит дракона прежде, чем Гаррет. Вдобавок с мальчишкой легче проникнуть в город – неизвестно почему, но к детям всегда относятся с бо́льшим доверием. – Что ж, Джолан Никто, я тебе очень признателен. – Гаррет встал и вложил клинок в ножны. – Я иду в Заповедный Дол. Знаешь такой? – Заповедный Дол все знают, – недоуменно ответил Джолан. – А сам ты откуда? Из-за раненой руки Гаррет перестал говорить с альмирским акцентом и теперь, осознав свою оплошность, решил, что притворяться местным жителем можно только в очень короткой беседе. – Издалека. – Мне известны все государства Терры. Это галамарский акцент? Звучит странно, но… – А ты не знаешь, дорогу в Заповедный Дол не размыло? Джолан помотал головой: – В это время года, наверное, размыло. Но я тоже иду на юг. В горах есть тропа, куда разлив не добирается. Главное – держаться подальше от речных пойм. – Так зачем же дорогу проложили через низину? Джолан пожал плечами: – В горах много драконов. – Ну еще бы. – В лесу драконы обычно не нападают на людей. Это распространенное заблуждение. Гаррет приподнял перебинтованную руку. – Говорю же, обычно, – повторил Джолан. Гаррет задумался. Затопленная дорога помешает вовремя исполнить задание. – Если ты доведешь меня до Заповедного Дола, то на первом же постоялом дворе я сниму тебе комнату с пуховой периной и накормлю до отвала. Джолан недоверчиво посмотрел на него, наклонив голову на тощей шее. – Ты разбойник? – А какая тебе разница? – сказал Гаррет. – Еда и мягкая постель. Да или нет? Несколько миль Джолан молчал, а потом разговорился, да так, что не заткнуть. Пока они пробирались по густым лесам, зарослям кустарника и крутым склонам холмов, он рассказывал, какие деревья, цветы и насекомые водятся в окрестных местах – в кипарисовых рощах, в поросших камышом прудах, на берегах извилистых рек. Он вспоминал своего наставника и ядовитых улиток, которых они изучали на какой-то северной реке. Объяснял, как правильно заваривать кофе по утрам и как обращаться с переломами. Описывал свой родной город и чуму, которая с давних пор донимала округу. – Все считают, что чуму принесли лесные демоны, но демонов не бывает. Это первое, чему научил меня Морган. Потом он объяснил, что красные улитки отравляют грунтовые воды, и убедил жителей северных сел не пить речной воды. К сожалению, отравлена вся округа, даже новые колодцы. Вот только селяне объявили очистку воды бесовским мороком и вместо этого… – Стали лепить глиняных божков?