— На самом деле это я хотел ее впечатлить, она вообще ничего не просила… Я хотел показать Виктории насколько она для меня особенная… И не решался признаться в своих чувствах… Лучше его будут считать нерешительным идиотом, чем обвинят девушку, которая ни в чем не виновата, кроме того, что требовала от него уважать ее и не обижать. Заметив, что дедушка его готов выслушать, Сандро невольно рассказал историю этих «отношений». Благоразумно решив не подсвечивать брак. Только его серьезные чувства. Они ведь должны быть серьезные, если он влип в такие проблемы добровольно и даже сейчас думает о том, чтобы ей ничего не сделали? — И когда ее ограбили на улице, а бывший парень сел с ней в такси — ты озверел, — разочарованно покачал головой дедушка. Набрав полную грудь воздуха, Сандро молча закивал. — Ну, что за идиот… Ты не смог сказать девушке, что она тебе нравится… Вести себя нормально… — задыхаясь от гнева, зарычал синьор Лукрезе и сорвался на оглушительный крик. — И ИЗ-ЗА ЭТОГО ТЕБЯ ЧУТЬ В ТЮРЬМУ НЕ ПОСАДИЛИ! Брызжа слюной, он добавил: — ДА, ВАС ЧУТЬ НЕ УБИЛИ! — Дедушка, я же просто отказался пустить их в самолет… — не выдержал Сандро. — Они все на нас работают! — Не на нас, а на МЕНЯ они работают! — рявкнул дедушка. — А ТЫ НИКТО БЕЗ МЕНЯ!!! И ЗВАТЬ ТЕБЯ НИКАК!!! Невольно Сандро закусил губы до крови, лишь бы ничего больше не сказать, а дедушка продолжал: — Ты забыл чем наша семья занимается⁈ Почему мы строим грузовые корабли⁈ А самолеты⁈ Почему открываем сети отелей и ресторанов по всему миру⁈ Заметив, что внук молчит, синьор Лукрезе громко хлопнул по столу: — Отвечай! — Мы прикрываем и обеспечиваем стабильность поставок черного рынка и получаем за это свой процент, — словно солдат четко ответил он, готовясь к худшему. — Мы выступаем посредниками между кланами, полицией, чиновниками и прочими, потому что можем лоббировать свои интересы и заинтересованных сторон. — Именно, — прорычал старик. — Дело с тюрьмой я замял, но такая уступка мне стоила отказа от одной из цепочек поставок в Европу, чтобы кое-кто звездочки на погонах получил. Судорожно проглотив ком в горле, Сандро и сам не понял, как нервно спросил: — Чей это товар? — Это уже не твоего ума дело. Я тебя отстраняю от дел. Старик с черным предвкушением усмехнулся. — Посмел облажаться и лишил свою семью куска хлеба с маслом? — старик, задумчиво покрутил в руках пистолет. — Значит будешь сидеть на плешивых сухарях и воде, пока не поумнеешь. У Сандро сердце ушло в пятки, а дедушка словно судья зачитал ему свой приговор. — Я арестовываю все-все-все твои счета и имущество. Даже ту самую черно-золотую карту, которую ты хранил на черный день, и припас на связанных с ней офшорных и криптовалютных счетах семьсот тысяч евро. Дедушка начал перечислять его счета, а Сандро чувствовал, как падает в пропасть и с оглушительным свистом летит на самое дно. Когда сердце останавливается в груди от ужаса и в голове звенит сокрушительный гул удара о твердую землю. Десять лет копить, раскладывать деньги по офшорам так, чтобы больше не было ситуаций, когда он начинал со ста евро, и снова из-за ссоры с дедушкой он за два часа потерял все. Не в силах поверить, что даже черно-золотую карту заблокировали, Сандро машинально открыл приложение и увидел, что доступа больше нет. В кошельке у него тоже пусто, ведь последние наличные он отдал Вики, чтобы у нее хоть какие-то деньги были, если она решит уехать в Москву. — Мой личный бизнес в Париже… Две кондитерские и бар… Ты их тоже забрал? — тихо произнес он. — Оставил твою первую кондитерскую, чтобы хоть сухари плешивые тебе не пришлось воровать, — презрительно бросил дедушка. — Она все равно убыточная, но продать ты ее не сможешь… И твою крысиную нору оставил, чтобы не бомжевал… — А мой отель? — с трудом сохраняя спокойствие спросил Сандро. — Если не докажешь мне, что он заработает больше, чем я заплатил за твой откуп — я его продам, чтобы покрыть убытки нашей семьи, — пожал плечами дедушка. — В отличие от тебя, я свою семью голодной никогда не оставлю. Встав из-за стола, дедушка решительно пошел к выходу, а Сандро, видя пистолет на столе, спросил то, что пугало его больше всего. — А Виктория? — еле слышно спросил он. — Что будет с ней, дедушка? Остановившись напротив внука, синьор Лукрезе довольно долго смотрел на Сандро, а после показал на последнюю дорогую вещь, которую Сандро мог бы сдать в ломбард и быстро получить деньги — часы. — А что захочешь, то с ней и будет, — подмигнул он, забирая часы и снимая с него золотые запонки, а также зажим для галстука. — Сандро, а вдруг это любовь? Вдруг судьба твоя? Вдруг жениться надумаешь через три дня? Разве я, старый дурак, должен в это вмешиваться? Синьор Лукрезе улыбался, а на душе у Сандро скребли кошки. Как пойти и сказать девушке, которая тебе нравится, что ему даже билет в Москву ей не купить? Да, какой там билет… Ему багет купить не на что. — Дружочек, жизнь штука длинная, чего в ней только не бывает… Ты и сам уже знаешь, большие деньги очень легко потерять. Кашлянув, Сандро поспешил опустить глаза, а дедушка, подобрев от мыслей о том, что внук внимает его наставлениям, ободряюще похлопал его по плечу. — Мы с твоей бабушкой поженились невероятно роскошно, а потом через пять лет потеряли почти все и жили на старой, заброшенной апельсиновой вилле, где не было ни воды, ни электричества. Она свечи из масла делала и вытаскивала нитки для них из старого покрывала и ни разу даже не пожаловалась мне, что у нее больше нет ни бриллиантов, ни прислуги. — Да, ты много раз рассказывал мне вашу историю… Сандро вымученно попытался улыбнуться, но дедушка продолжил один и тот же поучительный рассказ о том, как нужно выбирать спутницу жизни: — А когда меня посадили, ей пообещали, что я никогда не выйду, а она ждала меня, — с чувством произнес дедушка. — Три года жила очень скромно с нашими детьми, заботилась о всей нашей семье, работала в булочной, писала мне письма, была верной и не сомневалась, что я вернусь. — И почти все имущество с тех пор ты переписывал на нее, — согласно кивнул Сандро. — Потому что я выбрал лучшую женщину на свете и ни разу об этом не пожалел. Дедушка со всем уважением к своей супруге произнес молитву за упокоение души. — Ну, а если Виктория не такая, тогда раздобудь денег и купи ей обратный билет в Москву. Ты же сам открыл две кондитерские, крутой бар, а начинал со ста евро. Так неужели не найдешь тысячу евро на билет? С болью закрыв глаза, Сандро нехотя кивнул. Как же не хотелось, чтобы все так обернулось… Все ведь только наладилось. А он по собственной глупости опустился на самое дно… 16 апреля. 11 утра. Виктория Волкова Часы показывали только одиннадцать утра, а я, чувствуя на душе невообразимую легкость и свободу, прогуливалась по одному из лучших продуктовых рынков Франции и с удовольствием рассматривала то, что меня радует до глубины души — еду. Все-таки иметь большие деньги — невыносимый груз. Наверное, хорошо, что я не стала поддаваться на уговоры Фабио и покупать тонны шмоток. Было бы крайне неудобно объяснять этим фифочкам на кассе почему у меня заблокирована банковская карта. А вот не суметь купить сок в супермаркете — совсем не обидно. Знала бы еще, что будет вечером — купила бы продукты, чтобы порадовать Сандро вкусным ужином. А так оставалось только присматриваться и прогуливаться по улочкам Парижа в обществе молчаливого Фабио. Однако при виде изысков в животе заурчало и, заметив на другой стороне улицы булочную, я невольно решила заглянуть. Маленькая булочная оказалась кондитерской на пять столиков с уютной витриной и большими панорамными окнами. Купив круассан и кофе, я уже собиралась уйти, как вдруг в зал вынесли партию ароматных и до неприличия аппетитных багетов. А на кухне было видно, как уже замешивают новые. — Ох… Какая красота… — восхищенно пробормотала я. — Надо было сразу же сюда идти… Плевать как я выгляжу со стороны, но я готова была хоть целый день смотреть сквозь стекло, как готовят на этой кухне. Я давно мечтала приехать в Париж именно ради того, чтобы увидеть, как готовят настоящую французскую выпечку. — Что делаешь? — шепотом спросил кто-то рядом со мной. — Любуюсь, — влюбленно вздохнула я, откусывая круассан. — Божечки ты мой, ты только посмотри какая корочка… — Хрустящая, да… — подражая мне вздохнул кто-то. — А как пахнет… Мм… — И не говори… Как они только добиваются такого хруста? — думала я вслух. — У меня так не получается… Поглощенная процессом охоты за секретами кулинарии, я только через минуту увидела в отражении стекла Сандро. — Ой, прости, я немного увлеклась и не заметила тебя, — смущенно улыбнулась я, опустив глаза. — Ты что целый день здесь провела? — рассмеялся он. — Нет, я недавно пришла… Прости, я знаю, что это выглядит странно… — рассматривая кроссовки, краснела я. — Но мне очень нравится смотреть как что-то готовят. Особенно то, что у меня плохо получается и очень нравится, а выпечка и десерты моя любовь и слабость… Сандро опустил голову, а я, набравшись решимости посмотрела на него, уже смирившись с тем какое увижу на его лице разочарование. Как вдруг увидела свежий кровавый след на скуле, которого утром еще не было. — Сандро, что случилось? — Да, я зашел на тренировку после встречи, — отмахнулся он. — Я сейчас занимаюсь боксом, так что бывает такое, что я пропускаю удары. По глазам было видно, что он врет, а я, не зная стоит спрашивать или нет, просто осторожно поцеловала щеку и крепко обняла его за шею.