А Владя продолжал: — И на дачу я за Светой поехал в надежде разузнать про нее что-нибудь такое, что заставило бы ее отказаться от дедовского наследства. — Как это? — Ну, я подумал, что ее жених — он вроде бы парень не бедный, богатый даже. Вот я и решил, а вдруг Светка не захочет его потерять? Может быть, жених ей пожирней рыбкой покажется, чем был наш дед. — Другими словами, ты собирался ее шантажировать? — Не шантажировать, а просто предложить альтернативу. Хотел объяснить, что нечего и пытаться на двух стульях сразу усидеть. Все равно свалишься. — И она тебя послушала? — Я с ней даже не смог поговорить. — А что так? — Все время возле нее кто-нибудь вертелся из мужчин. Чужие уши, понимаете. Как тут поговоришь? Я даже подойти к ней не решался. — И где же ты все это время прятался? — Мало ли там мест! Участок огромный. Облагорожена только крохотная часть. Нашел дерево, на нем и спрятался. — И оптику небось с собой прихватить не забыл? — догадалась Кира. — Бинокль, — потупился Владя. — Хороший? — Военный. С ультракрасным излучателем. — И долго ты там сидел? На дереве и с биноклем? — С самого утра и до глубокой ночи. Почти сутки. Да этому парню буквально цены не было! Надо же, до чего любить деньги, чтобы ради них сутки проторчать на дереве словно обезьяна. — И что же ты видел? Видел, с кем Светка в лес пошла? — Нет, этого не видел. Одна она пошла. — А за ней следом кто-нибудь пошел? — Я не видел. Упс! Какое горькое разочарование. Но подруги так легко сдаваться не привыкли. — А что же ты так долго на дереве-то сидел? Все время Светку караулил? — Не только. — А что еще? — Наблюдал. — И что понял? — Понял, что мой план — это, с позволения сказать, полное дерьмо. — Почему же это? Вполне логично, если бы ты убедился, что Света предпочла молодого, богатого и влюбленного в нее мужчину вашему дедушке. — В том-то и дело, — горько произнес Владя, — в том-то и дело, что не было там между ними никакой влюбленности. — Как это? — А вот так! Светка эта ваша своему жениху словно горькая редька была! Они когда в комнате вдвоем оставались, я все видел! — Что же ты видел? — А то! Вроде бы для остальных всех они влюбленные голубки были, да? — Да. — А на самом деле его от вашей Светки чуть ли не воротило! Вы бы видели, какое у него лицо делалось, когда она просто к нему приближалась. Словно ядовитую гадину видел! Отвращение он к ней испытывал, а никак не любовь! Отвращение, ненависть и страх! ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Высказавшись, Владя замолчал. Ошеломленные его рассказом, подруги тоже молчали. У них в головах не укладывалось то, что рассказал им парень. — Тебе это показалось, — произнесла наконец Кира. — Ага! Померещилось! — Валя за Светкой чуть ли не с начальной школы бегает! Какая еще ненависть?! — Только одна сплошная любовь и обожание! — Так всегда и было! — Не знаю! — буркнул Владя. — Может быть, это раньше. А я вам сказал то, что было на тот день, когда Светку убили. И вот вам еще подробности. Она к нему сама ластиться пробовала. Так он ее так толкнул, что она к стене отлетела через всю комнату! — Поссорились, наверное. Бывает. — Нет. Она его тоже ни капли не любила. Она с другим мужчиной амуры крутила. — Знаем, — кивнули девушки. — С Сергеем. — Это у которого баба с пузом? — Да. С ним. — Вот и снова вы ошибаетесь, — с торжеством сказал Владя. — Как это? Владя рассмеялся. Смех у него, надо сказать, был неприятный. Такой мелкий и дребезжащий. Но слушать приходилось. Рассказ этого свидетеля крайне заинтересовал их. — Ваша Светочка всех вокруг пальца обвела! — веселился Владя. — Вот штучка была! Ловкая! Вы все подумали, что у нее романчик с этим Серегой, да? — Да. — А между прочим, она с ним даже не целовалась ни разу! Подруги возмутились: — Так уж и ни разу! — Ты мог и не увидеть! Но Владя стоял на своем. — Я видел достаточно! И видел, как этот Серега пытался ее поцеловать. А она не далась. — Кокетничала просто. — Не просто, а потому что у нее другой любовник был. И вот с тем у нее все серьезно происходило. — И кто же он? — пробормотала Леся и тут же радостно воскликнула: — А! Знаю! Коля! Они снова сблизились! — Нет. Не Коля. Тот был с другой девицей, которая с дурацким именем.