— Он ландшафтный дизайнер. Все должно быть идеально, в соответствии с визуальным балансом, иначе Гленн будет нервничать. В то время как я работаю учителем в пятом классе, поэтому научилась плыть по течению. Я бросаю взгляд на старшего брата, который в данный момент пытается взять в захват голову Финна, и делаю снимок. — Вы с Гленном давно вместе. — Откуда ты знаешь? — Это заметно по тому, как вы общаетесь. Флюиды. Словно вы так давно знакомы, что можете предугадать каждое движение друг друга. Эмили сияет. — Это так мило. — Просто наблюдение. К счастью, к нам подходит Финн со стаканом эггног для меня и стаканом чего-то, что пахнет горячим сидром, для Эмили. — Прости, Эм. Особый напиток Мэг не подойдет ребенку. Эмили смеется. — Он никому не подойдет. — Она смотрит на меня. — Будь осторожна. Эта штука смертельно опасна. Эмили направляется к елке, и я наклоняюсь ближе к Финну. — Мне нравится твоя семья. — Отлично. Ты им тоже. Сейчас мы почти наедине, в стороне от всех, но я все равно говорю тихо. — Они слишком мне нравятся, чтобы лгать им. Финн выглядит удивленным. — Ты ведь не делаешь этого. — Делаю. Судя по тону, его так и подмывает закатить глаза. — Разве ты говорила им: «я без ума от вашего сына, и, кстати, у нас крышесносный секс?» — Кто говорит такую ахинею чьим-то родителям? Уголки его губ чуть подрагивают. — Надо признаться, это было бы и правда неловко. — Хватит меня бесить. Перестань вести себя как идиот. Я приехала сюда играть роль твоей подружки. На этот раз он действительно закатывает глаза. — Я пытаюсь все упростить. Не думай об этом как об игре. — Но это игра. — Делаю глоток напитка, чтобы не наорать на него. И тут же жалею об этом. — Святая жидкость для зажигалок, что, черт возьми, в этом стакане? — Виски с корицей «Огненный шар». — Финн спокойно похлопывает меня по спине. — Ты здесь, потому что ты моя девочка. И секс ничего не меняет. Горло горит, сердце грозит превратиться в кашу, а я могу только смотреть на него и вздыхать. — Финн, ну что мне с тобой делать? На его лице мелькает легкая улыбка, но взгляд на мгновение удерживает мой. — Держаться за меня. Уверен, что не подхожу никому другому. Не успеваю я ответить, как он снова отходит, помогает украшать елку, шутит с Эмили и Гленном. Я фотографирую, ем фаршированные шляпки грибов, блюдо с которыми Мэг поставила на буфет, и осторожно потягиваю адский напиток. Язык приятно немеет, а конечности наполняются теплом. Я делаю крупный план маленького эльфийского человечка, который стоит на полке (почему детям нравится, чтобы эльф, оживающий по ночам, болтался в доме, за гранью моего понимания), когда Финн возникает над моим плечом, заглядывая в экран камеры. Я едва не вскрикиваю, но успокаиваюсь, изо всех сил стараясь не прислониться к нему. От него пахнет корицей и эггногом, запах, который теперь я нахожу чрезвычайно вкусным. Его дыхание щекочет чувствительную кожу на шее. — Ты можешь делать селфи этой штукой? — Немного неуклюже, но могу, — признаю я. — Так я и думал. — Теплая, твердая как стена, грудь прижимается к моей спине, когда парень вытягивает перед нами руку, держа свой телефон. — Скажи, привет! Он делает снимок. — И скромный iPhone торжествует над модным Nikon. Я все еще моргаю, когда он рассматривает фотографию и быстро подавляет смех. Мельком вижу изображение. — О, нет! — на фото у меня закрыт один глаз и открыт рот. Финн хмыкает себе под нос. — Ты похожа на испуганную рыбу. Я хватаюсь за телефон, но он не отдает, посмеиваясь. — Как ты это сделала, Честер? — Сотри его или умрешь, Мэннус. — Хорошо, но мне нужен другой взамен. — Ухмыляющаяся физиономия Финна так близко, что можно разглядеть темно-синие крапинки на радужках счастливых и полных озорства глаз. — Ладно, — говорю я. — Сделай еще один. Он перехватывает телефон поудобнее и вытягивает руку с ним вперед. Как только чувствую, что он готов нажать кнопку, целую его в щеку. Финн вздрагивает, его дыхание замирает. Прежде чем успеваю отойти, он поворачивается, глаза слегка расширены. Я шокировала его, сделав первый шаг. На моем лице появляется улыбка. — Ну и как... Финн прижимается губами к моим. Поцелуй сладкий и быстрый, просто прикосновение, легкий обмен дыханием. И все же ему под силу остановить сердце и послать жар вверх по моим бедрам. Парень отстраняется ровно настолько, чтобы встретиться взглядом. В течение одной напряженной секунды мы смотрим друг на друга, дыша немного быстрее и глубже, словно сомневаясь, что сейчас произошло. А потом он снова целует. Еще одно мягкое касание, просто убедиться, что на этот раз все по-настоящему. Третий поцелуй за мной. Его губы твердые и гладкие, вызывающие зависимость. Финн издает негромкий гортанный звук, губы скользят по моим, словно наслаждаясь ощущением меня. Мы едва прикасаемся друг к другу, почти не целуемся, и все это похоже на безумие, как будто сейчас мы должны взять все, что возможно. Моя рука поднимается, пальцы сжимают его рубашку. Больше. Дай мне больше. — Эй, хорош вам, — говорит Гленн-крысиный ублюдок, внезапно возникнув рядом. — Мы должны наряжать ёлку, а мама опять всех напоила. Взгляд Финна пугает, на месте Гленна я бы убежала. Но у этого человека, похоже, иммунитет. Он одаривает нас самодовольной ухмылкой и отступает, держа серебряное украшение в виде шара и посмеиваясь. Покачав головой, Финн снова поворачивается ко мне. Встретиться с ним взглядом — это уже слишком. Я не могу поцеловать его снова. Только не здесь. Не сейчас. Я не смогу остановиться. — Ну все, поцелуи на глазах у всей семьи окончены, — выпаливаю я, ненавидя себя за это. Жар стыда заливает щеки, в то время как Финн просто смотрит на меня. Я ожидаю увидеть разочарование. Но все еще хуже. Выражение его лица нежное, как будто он, забавляясь, безмолвно спрашивает: «Ох, Чесс, ну кого ты хочешь одурачить?» — Я думаю, — говорит он, выдержав чертовски долгую паузу, — нам надо будет еще попрактиковаться в этой игре. И с этими словами он уходит. А я хочу последовать за ним.