Между тем Центр по контролю и профилактике заболеваний при Минздраве США (CDC) подтвердил в своих исследованиях чрезвычайный рост заболеваемости. В то время как в 70-е годы XX столетия на каждые десять тысяч детей приходилось по 1–2 случая заболевания, к началу нового тысячелетия аутизм диагностировался у одного ребенка на каждые 166 американских новорожденных. Это огромное число берется не из чьих-то подсчетов, а из специально созданной сети мониторинга, которая активно следит за детьми в 11 регионах США с единственной целью обнаружения симптомов аутизма. Дети тестируются в возрасте восьми лет, так как именно в этом возрасте нарушения развития проявляются уже во всех сферах. В марте 2014 г. CDC опубликовал актуальные на тот момент данные в Интернете. И опять кривая резко шла вверх: уже один из 68 детей в США страдает аутизмом, а среди мальчиков и того больше – один из 42. Но есть данные намного хуже. Например, семьи, приехавшие в США из Сомали, имеют еще более высокие показатели риска – аутизмом может страдать один ребенок на каждые двадцать пять новорожденных. У себя дома, в Африке, они даже не слышали о такой болезни. Сомалийцы называют аутизм «западной болезнью». Чем можно объяснить такой драматический взлет? Как могла болезнь, которая еще несколько десятилетий назад была экзотичной, достичь столь высоких показателей? Собственно говоря, ответ на этот вопрос должен стать наиглавнейшей задачей медицинских властей и организаций. В конце концов, по всему миру в этой сфере на службе обществу работают тысячи и тысячи хорошо оплачиваемых высокопрофессиональных специалистов. Однако, как мы увидим ниже, власти, похоже, придерживаются совершенно другого мнения по поводу своих профессиональных обязанностей. 5.8. Заговор CDC Я уже много раз открыто выражал свое мнение по поводу служебного рвения, гражданской позиции и чувства ответственности медицинских управлений в Германии, Австрии и Евросоюзе и был в связи с этим назван поджигателем, злопыхателем и пожирателем служащих. Поэтому я попытаюсь быть по возможности сдержанным в этой главе, даже если это будет сложно. Скажем так: тактическое положение, в котором находятся управления, не совсем простое. С одной стороны, на протяжении многих лет ими рекомендуются прививки, и планы вакцинации все уплотняются. С другой стороны, множатся сообщения в СМИ, группах взаимопомощи и форумах о вреде прививок, и голоса, критически относящиеся к бомбардировке вакцинами, становятся все громче. Большая часть вакцин, поступающих в Европу, производится в США. Далеко обогнавший всех по продажам «Превенар-13», вакцина против пневмококковых инфекций от фирмы «Пфайзер», принес в 2014 г. оборот в 4,5 миллиарда долларов. Второе место с оборотом 1,9 миллиарда занимает введенный только в 2007 г. HPV-препарат Гардасил (от вируса папилломы человека), который превратил концерн «Мерк» во второго по величине производителя вакцин во всем мире. «Мерк» получает 6,3 миллиарда долларов от продажи своих вакцин. В Европе существуют только британская компания GlaxoSmithKline (GSK), французский концерн Sanofi (партнер «Мерк») и разместившееся в Базеле предприятие Novartis, которое в недавнее время радикально сократило производство вакцин и продало производство своим конкурентам, в первую очередь GSK. Все другие производители не имеют высоких прибылей. Четыре самых крупных концерна – «Мерк», «Пфайзер», «Глаксо» и «Санофи» – делят между собой мировой рынок, производя наиболее дорогостоящие препараты для стран Северной Америки и Европы. Производители вакцин обезопасили себя США являются бесспорной сверхдержавой в области вакцинирования. То, что допускается ведомствами США, без проблем получает допуск и в Евросоюзе. Конкурентное мышление, возражения или просто обычная самостоятельная экспертиза нигде и никогда даже не рассматриваются. Едва ли найдется еще одна область, где авторитет Соединенных Штатов Америки был бы настолько бесспорен. Поэтому для нас очень важно, как и по каким правилам американские агентства здравоохранения и фармацевтические агентства контролируют безопасность вакцин. Особый интерес вызывает их позиция по отношению к фактическому или предполагаемому вреду, наносимому прививками. В 1980-е годы участились жалобы на производителей вакцин, на нежелательные побочные эффекты и прочие проблемы. Специальные канцелярии собрали все жалобы, и стало понятно, что речь может идти о гигантских суммах возмещения ущерба – как это происходит на крупных процессах в табачной промышленности. Производители ответили на это угрозой, что они вообще прекратят производство вакцин, если не получат защиты со стороны законодательных органов. В 1988 г. был принят закон «Национальная программа компенсации детям, пострадавшим от вакцинации». Это означает всего лишь, что с этого момента невозможно подать какой бы то ни было иск против производителей вакцин. Каждая вакцина облагается налогом, который направляется в общую кассу на случай необходимости возмещения ущерба при возникновении претензий. Тот, кто покупает вакцину, добровольно платит еще и тому, кому может быть нанесен вред. На сегодняшний день было внесено в общей сложности 3,5 миллиарда долларов. В случае заболевания или смерти, наступивших как возможное последствие вакцинации, требования о компенсации должны быть теперь заявлены в виде ходатайства в государственные органы. Каждый отдельный случай рассматривается специальными канцеляриями, которые тоже оплачиваются нашими налогами. До сих пор более трех миллиардов долларов возвращаются пострадавшим от прививок или их родственникам – немалая сумма для мероприятия, предположительно не имеющего побочных эффектов. Производители не отвечают ни за что. Напротив, вдобавок ко всем финансовым выгодам они еще и ничем не рискуют с юридической точки зрения, так как не могут быть преследуемы по закону, даже если их продукция наносит кому-то вред. И не случайно, что вслед за этим последовал бум еще более дорогих вакцин. В то же время на рубеже тысячелетий в СМИ бурно обсуждалась информация о том, что именно вакцинация может быть причиной такого резкого всплеска заболеваний аутизмом. Благодаря исследованию Уэйкфилда, сначала под подозрение попали вакцины против кори-свинки-краснухи, содержащие живые вирусы. Но потом в поле зрения общественности попали гораздо более многочисленные мертвые вакцины, тем более что в них используются тиомерсал, содержащий ртуть, в качестве консерванта и соли алюминия для усиления воздействия. Ртуть и соли алюминия – это два известных токсичных вещества. Обосновать в глазах общественности использование таких ядов в вакцинах для младенцев было сложно, и, таким образом, государственные органы были вынуждены заняться данной проблемой. Это привело к множеству внутренних расследований. В США государственными Центрами по контролю и профилактике заболеваемости (CDC) были организованы исследования по вопросам безопасности вакцин. Бумаги из Симпсонвуда Впечатляющую картину принятых методов работы медицинских властей представляет 286-страничный протокол заседаний одного мероприятия, проведенного в конференц-зале Симпсонвуд в Норкроссе, Джорджия, в июне 2000 г. На нем в течение двух дней обсуждалась возможная связь между ртуть-и алюминий-содержащими вакцинами и неврологическими нарушениями развития. Были приглашены не только эксперты по вакцинации из CDC, но и представители правительства и ВОЗ и даже представители фармацевтической промышленности. Все принимающие участие в этой встрече были обязаны дать подписку о неразглашении. То, что протокол заседания все-таки стал достоянием общественности, было инициативой и заслугой заинтересованных родителей, каким-то образом пронюхавших об этом мероприятии и через суд потребовавших публикации материалов. Поводом для встречи стало одно неопубликованное исследование, которым руководил Том Ферстретен, эпидемиолог из Гента (Бельгия). Ему было поручено провести исследование, сравнив данные более чем 400 000 детей, и выяснить возможное наличие связи между прививками и нарушениями в развитии. Еще за полгода до встречи Ферстретен информировал о катастрофических результатах. Особенно очень ранние прививки, введенные в США еще в 1990-е гг., часто имели трагические последствия. Для младенцев, получивших в первый месяц жизни ртуть-содержащие вакцины, в которых, кстати, содержались еще и соли алюминия (хотя они не являлись предметом исследования), риск заболевания аутизмом по сравнению с детьми, не привитыми в течение первого месяца, повышался в семь раз. Ферстретен использовал на тот момент все возможные статистические приемы, чтобы как-то избавиться от этого эффекта, но… «Он никуда не исчезает, – писал ученый в одном секретном сообщении. – Как видите, риск в определенном отношении действительно довольно высок». Причем речь шла не только об аутизме, но и о нарушениях речи, сна, возникновении тиков… «Я не нашел до сих пор альтернативного объяснения… По-видимому, вред причиняется в течение первого месяца жизни». В докладе Ферстретен сообщал, что в своей работе он исследовал воздействие ртути на нарушения здоровья у детей. За исключением вакцины от полиомиелита, которую следовало проглатывать, во всех остальных вакцинах, применяемых на территории Европы и США, содержались ртуть и соли алюминия. Ферстретен рассказал ошеломленным присутствующим, что между воздействием ртути на организм и нарушением развития существует прямая непосредственная связь. На каждый микрограмм тиомерсала, который получали младенцы, риск заболевания вырастал на 0,7 %. Отчетливее всего проявлялась тенденция к развитию дефицита внимания, задержки речевых навыков, гиперактивности и аутизма. О том, что эксперты нашли эти сведения в высшей степени драматичными, свидетельствует одна выразительная сцена: во время заседания вскочил иммунолог Роберт Джонсон. Он только что получил сообщение о рождении своего первого внука. Он заявил, что должен немедленно уйти и воспрепятствовать тому, чтобы его внуку сделали инъекцию, содержащую тиомерсал. Оставшиеся оживленно дискутировали дальше – особенно о последствиях для общества, которые подобная публикация может повлечь за собой, и сколько судебных процессов может возникнуть. «С точки зрения законности медицинские выводы этого исследования – ужасны. Мы находимся в тяжелом положении, и нам трудно будет выигрывать судебные процессы. Я действительно обеспокоен», – приблизительно так выразился биолог по вопросам детского развития, детский врач из Университета Джефферсона Роберт Брент. Были продуманы всевозможные варианты, как обнародовать эти сведения, чтобы минимизировать вред, наносимый имиджу медицинских организаций. Филипп Роудс, отвечавший в исследовательской группе за статистику, пояснил, как можно повлиять на результаты, – например, сказать, что в общую оценку не попали недоношенные или недостаточно привитые дети. При этом и он сам, и Ферстретен в течение долгих месяцев занимались этой оценкой данных. «Ты можешь ее подтолкнуть, я могу ее вытащить. Но здесь уже было слишком много шума, поэтому мы и пришли к таким огромным результатам, к пограничным значениям». На самом деле, по словам Роудса, они гораздо выше, просто их нет на этой кассете с данными после «подталкивания». Власть играет отбой Протоколы заседаний 2000 г. содержит еще много подобных пугающих замечаний. Руководители главных органов здравоохранения не думали о том, как защитить детей от негативных влияний. Они обсуждали, как им защитить репутацию прививок и, конечно, свою собственную. Прошло еще три года, пока специализированный журнал «Педиатрия» не опубликовал результаты исследования Тома Ферстретена. И все-таки статистика была, по-видимому, хорошо предварительно обработана, так как когда эти данные предстали перед взорами специалистов, не было никаких вопиющих цифр или значимых связей, только упоминание о возможных незначительных речевых расстройствах или тиках, которые следует изучать в дальнейших исследованиях. Об аутизме или нарушениях концентрации внимания – ни слова. В следующем выпуске журнала появилось одно пикантное дополнение. Руководитель исследования Томас Ферстретен, который был представлен в тексте как сотрудник американского управления по контролю и профилактике болезней, забыл объяснить, что еще год назад он просто случайно перепутал страницы. И теперь он является сотрудником концерна GlaxoSmith-Kline. Очевидно, концерну очень импонировало, как Ферстретен «обработал» статистику. В GSK он отвечал впоследствии за различные исследования в ходе разработки и использования HPV-вакцины. В 2011 г. он стал работать самостоятельно и основал фирму, которая предлагает услуги в области исследования лекарственных средств. 5.9. Инсайдер «раскололся» Скандальные «рукописи» из Симпсонвуда попали в руки общественности благодаря «несчастному случаю». Но абсолютной неожиданностью оказалось полное отсутствие общественной реакции. Об этом мало говорили в средствах массовой информации, но и со стороны научного сообщества не последовало заметных возражений или комментариев – даже когда измененное и статистически полностью переделанное исследование было окончательно опубликовано. О том, что происходило внутри CDC, изумленная общественность узнала лишь в недавнем прошлом. В том числе и о коллеге Тома Ферстретена по имени Уильям Томпсон, который много лет был старшим эпидемиологом и статистиком и вдобавок лидером команды CDC в Национальной программе вакцинации. В августе 2014 г. Томпсон выступил с шокирующим заявлением для общественности через юридическую фирму Morgan Verkamp, имевшую репутацию правовой организации, отвечающей за правдивость подаваемой информации. Он признавал, что он и другие руководители CDC в своих исследованиях лгали, подтасовывали данные и подделывали результаты, чтобы избавить вакцинацию от подозрения, что она может иметь какое-то отношение к растущей эпидемии аутизма. Томпсон сам работал не над одним десятком проектов, доказывающих безопасность вакцинации, а кроме того, участвовал в трех исследованиях, отрицающих связь между прививками и возникновением аутизма. Томпсон, по крайней мере на бумаге, был еще служащим CDC и объяснял общественности свой шаг как результат угрызений совести. Во многих записанных на пленку диалогах со своим другом Брайаном Хукером, тоже ученым и отцом сына-аутиста, он дал исчерпывающие объяснения. Томпсон говорил, что абсолютно ясно представляет себе последствия своего поступка, но он готов все выдержать. Просто у него не было уже сил молчать и уходить от ответственности. «Для меня это сейчас означает пройти через два месяца ада, когда все откроется. Но разве это что-нибудь значит по сравнению с семьей, с ребенком, который страдает каждый день? Так я вижу. Я испытываю глубочайший стыд, что участвовал в этом». В сентябре 2015 г. адвокат Кевин Барри опубликовал книгу, в которой излагаются полные показания Томпсона. Он обвиняет себя и своих коллег в том, что они «пропустили не менее десяти лет исследований – десятилетие, в течение которых CDC был парализован, и не сделали свое знание доступным». Томпсон рассказывает о лозунге, опубликованном на внутренних сессиях, «что мы никогда не признаем, что аутизм является фактическим побочным эффектом прививок». О том, что никакое государственное финансирование не использовалось в этом направлении, даже сообщалось в официальных публикациях, таких как Институт медицины, высший научный консультативный орган политики США в области здравоохранения. Когда-то это должно было сорваться с языка: страна находится в центре растущей катастрофы. Сотни тысяч семей постоянно испытывают тяжкие страдания. Один за другим заболевают младенцы, которым в дальнейшем будет необходим особый уход. Даже президент Барак Обама сказал в своей речи перед представителями СМИ: «Если показатели аутизма будут расти дальше в таком же темпе, у нас никогда не хватит средств, чтобы иметь возможность выплачивать необходимое денежное пособие». И научным консультантам президента поручено было провести независимое расследование причин этой катастрофы. Поиск причин – но не в том месте Лучший пример подобной «наступательной» тактики продемонстрировало само CDC, с его проектом SEED, до сих пор «крупнейшим американским исследованием по изучению факторов риска развития расстройств в детском возрасте», как с гордостью сообщается на веб-сайте CDC. Чтобы информировать общественность об успехах исследования, организация каждые полгода публикует сообщения. В последнем, одиннадцатом выпуске содержится информация о важности упражнений для здоровья детей, отчет об аутичном подростке, который читает увлекательные доклады на конференциях и даже недавно опубликовал книгу. И в завершение – новости из области научной практики, которые касаются понимания того, какие гены могут быть задействованы при формировании различных расстройств аутистического спектра. И тут появляется Уильям Томпсон и сообщает, что за этими в значительной степени бессмысленными текстами для публичных стендов прячется «настоящая золотая жила, Диснейленд с реальными данными». Это такие данные, как «медицинские записи около 1200 детей с подтвержденным диагнозом аутизма, включая все сведения о вакцинации детей и даже их родителей». Но эти файлы до сих пор «хранятся под замком и заперты». В конце концов, эта «золотая жила» предназначена для работы в будущем, и, по словам Томпсона, уже имеется около 60 исследовательских предложений для работы с набором данных SEED. «Но ни одно из этих предложений не имеет отношения к вакцинации, ни одно!»