— Золотая краска от макушки до пяток, — добавила Джун. — И мы будем выступать без лифчиков, — Джипси. — Только хорошенькие маленькие золотые колпачки на сосках, — Джун. — И золотая цепочка между ними, — Джипси. — Золотая краска? — перебила Темпл их слаженный дуэт. — А это не опасно? Помните, в фильме «Голдфингер» про Джеймса Бонда дублерша умерла от этого? — Мы дублерши друг друга и, как видите, еще живы, — объявила Джун. — Слушайте, — Джипси показала ослепительные зубы в улыбке. — А это миленько: дублерши. Может, назвать так наш номер? — У нас и так миленькое название, — возразила Джун, также расплываясь в улыбке. — Какое? — заинтересовалась Темпл. — «Золотые двойняшки», — продекламировали девушки хором, пройдясь колесом в разные стороны, только голые коричневые ноги мелькнули. Затем они вернулись обратно и встали перед Темпл, точно два клона. — Как вы попали в стриптизерши? — спросила она. — Легко, — сказала Джипси. — Как два пальца об асфальт, — добавила Джун. — Мы занимались танцами и гимнастикой, — сказала Джипси. — И были чирлидерами и моделями, — Джун. — И у нас обалденные фигуры, — скромняга Джипси. — И деньги обалденные, — практичная Джун. — Сколько? — тут же спросила любопытная Темпл. Близнецы переглянулись и синхронно пожали плечами. — Зависит от крутости клуба, но в среднем пятьсот за ночь, — сказала Джипси. — В некоторые дни доходит до полутора тысяч, — Джун. — Одно можно сказать точно… — Джипси. — …больше, чем в рекламе жвачки. Видели эти зеленые трико на моделях в последней версии? Фу! — Джун скривилась. — Гадость, — Джипси тоже скривилась. — Как трусы из пятидесятых. Темпл кивнула: — Вы правы. Золото – единственная вещь, к которой нужно стремиться на сцене и в жизни. Она пошла дальше, против собственной воли подсчитывая, во сколько раз заработок от пятиста до полутора тысяч за ночь больше ее нестабильной фрилансерской зарплаты. Может быть, она могла бы изображать Дюймовочку… Впрочем, прежде чем она полностью погрузилась в страну грез, на ее пути возникла еще одна загадка. Неподдельно упругая и жизнерадостная юная девушка в расшитом жемчугом кушаке цвета фуксии, сделанном из спандекса и странным образом умудрявшемся кое-как прикрывать все, что необходимо, сверху и снизу, ответила на вопрос Темпл о том, как она попала в стриптиз: — Я была тамбурмажором, — эта девушка носила сценическое имя Рэйси. — И еще играла в теннис и гольф за школьную команду. Она наклонилась вперед, не сгибая коленей, и поставила ладони на пол. Кушак остался там, где был, открыв прекрасный вид на север и юг. — То есть, вы – спортсменка? — осторожно осведомилась Темпл. Рэйси переменила позу, легко встав на мостик, и сделала сальто: — Ага, можно и так сказать. Темпл оставила ее бороться с земным притяжением дальше и осторожно приблизилась к амазонке с волосами цвета воронова крыла, ниспадающими вдоль голой худой спины. Черный был явно ее любимым цветом: высокие лакированные ботфорты, черное боди с серебряными заклепками и бархатным черным поясом. Черные кожаные перчатки с вырезами на костяшках и небольшая кожаная плеть завершали ее наряд. Она крутилась перед зеркалом, меняя позы, крутя бедрами, выдвигая вперед то правое, то левое колено, изучая каждое свое движение с невероятно сосредоточенным видом. — Разрешите узнать ваше сценическое имя, — с некоторой опаской спросила Темпл. Женщина кинула взгляд на ее блокнот: — Что вы там пишете? — Просто записываю кое-что для себя. Заметки. Я занимаюсь пиаром конкурса, но мне пришлось включиться позже… — А, так вы замещаете этого козла Бьюкенена? — Точно. — Ну что ж, — пожав плечами, женщина вернулась к своему изображению в зеркале, закинув руки за голову и быстро вращая бедрами. Это была простоватая ширококостная женщина, несмотря на весь свой агрессивно-эротический имидж. Темпл подивилась про себя, как она может привлекать посетителей клубов со своими костлявыми плечами, лишенным изгибов телом и плоской грудью. — Сука с Базукой, — бросила амазонка через плечо – фраза прозвучала, точно удар хлыста. — Простите? — Темпл невольно отшатнулась, не совсем понимая, чем заслужила такое отношение. Серьезное бледное лицо, обрамленное тусклыми черными прядями, повернулось к ней от зеркала. — Мой сценический псевдоним, — терпеливо повторила стриптизерша. — Сука с Базукой. — А-а, — Темпл записала ее имя дрогнувшей рукой, прикидывая, каким образом она сможет вставить его в добропорядочный пресс-релиз для изданий, ориентированных на семейные ценности. Наверное, нужно ограничиться упоминанием более приличных имен – старых добрых Рэнди Кэнди, Ланди Лаванди и – венец вкуса! — Отто Эрото. Она пошла дальше, сжимая в руках блокнот, между снующими туда-сюда стриптизерами с реквизитом, по сравнению с которым хлыст выглядел безобидно, и начиная чувствовать себя чересчур одетой. Ей не нужно было долго разыскивать мужчину-стриптизера для интервью и придумывать, как к нему подойти: натуральный Геркулес заступил ей дорогу, поигрывая мощными мускулами на безволосой бронзовой груди. Эти люди вообще когда-нибудь слышали о вреде ультрафиолетового излучения?.. — Привет, — так неоригинально начал он знакомство. — Ты новенькая? — Угу. — Не тушуйся, крошка. Найди себе свободное местечко и приступай к работе. — Я уже. Я занимаюсь пиаром конкурса, так что хожу вот… пытаюсь проникнуться… м-м-м… духом… Короче, изучаю участников. — Отлично, — он ухмылялся, глядя на нее сверху вниз и преграждая путь своим умопомрачительно накачаным голым торсом – ни обойти, ни объехать. Поблизости у кого-то из стриптизеров зашелся в бравурном музыкальном пароксизме переносной проигрыватель, и новый знакомый лихо завращал бедрами, производя недвусмысленные телодвижения в сторону Темпл. Она оглядела мускулистые ляжки, натертые маслом до великолепного сияния полированного красного дерева, жилистый пах, прикрытый только золотым треугольничком стрингов и явно вмещающий крокетный мяч, но не умерла от восхищения: она слышала про уловку рок-звезд, засовывающих перед выступлением скомканные носки в ширинку. — Хм, очень мило, — пробормотав это, она воспользовалась моментом, когда собеседник замер в красивой позе, чтобы обогнуть его и сбежать. — Эй, ты что, не запишешь мое имя? — его голос прозвучал обиженно; кажется, он на самом деле расстроился, и Темпл остановилась на безопасном расстоянии, обернулась и приготовилась записывать. — Кен, — сказал он, сверкая зубами, глазами и всем своим юношеским шармом. — Я из группы «Ньюд Дьюдс». Мы круче всех на этом побережье. — «Ньюд Дьюдс», — повторила Темпл. — Записала. Пока! И она бросилась прочь так быстро, что уткнулась в чью-то грудь. — Простите! — Темпл узнала серую толстовку. — Линди, правильно? Та кивнула, бросила взгляд на продолжающего идиотски ухмыляться Кена и мотнула головой в сторону выхода из зала для приемов: — Слушайте, я бы покурила в спокойной обстановке. Пошли в гримерку, там и поболтаем. Расскажу вам еще кое-что про конкурс. Темпл заколебалась. С одной стороны, она была не большой поклонницей сигаретного дыма. С другой – было бы неплохо отдохнуть от этого мелькания голых тел. Непривычная к обнаженке, она не знала, куда девать глаза, и чувствовала себя, точно монахиня на нудистском пляже. — Контузия, — усмехнулась Линди, как будто читая ее мысли. — Посторонние всегда испытывают что-то такое в первые пару часов. Пошли, в гримерках народу мало, и вы сможете задавать там свои прямые вопросы и получать прямые ответы. Стриптизерши не тот народ, который будет вилять и ходить вокруг да около. — Да, это я уже заметила, — согласилась Темпл, увлекаемая Линди мимо худенькой мисс, делающей мостик и обратный кувырок, переходящий в шпагат. — Я слышала, убийство произошло как раз в одной из гримерных? Линди, которая летела в своих потертых кроссовках как стрела, мгновенно остановилась, услышав этот вопрос. — Ага. Дороти была душка. Девочки теперь боятся заходить в эту комнату. Эта сука Саванна Эшли отказалась ею пользоваться – говорит, это расстраивает Иветту, ее кошку – так что гримерку отдали обычным рабочим лошадкам. — Да, точно, — Темпл последовала за Линди в холл перед залом для приемов, в котором обстановка была относительно нормальной. — Кошка Саванны Эшли была в гримерной, когда произошло убийство. Жалко, что кошки не могут разговаривать. — Тут она вспомнила, сколько сцен из ее частной жизни успел подсмотреть Луи, и добавила: – С другой стороны, слава Богу, что не могут. Глава 12 ЖОЭ против ПОПС