Квиллер объяснил, что это минеральная вода из природного источника в Скуунк-Корнерз, но добавил, что обойдётся и содовой. По стандартам Мускаунти меню было довольно необычным: телячье филе с баклажанами, шпинат и жареный перец в томатном соусе — всё в таком духе. Квиллер довольствовался бараниной на косточке, osso bucco, с сыром феттучино и базиликом. На первое предлагалось пюре из цветной капусты с сыром горгонзола, подававшееся в глубокой тарелке с тремя уложенными треугольником стрелками зелёного лука. Пока ловкие официанты принимали заказы и разносили тарелки, хозяин рассаживал гостей и подавал напитки, причём вид у него был на удивление негостеприимный. Решётка в задней части зала отделяла бар, кассовый аппарат и окно в кухню, в котором Квиллер заметил молодую женщину в высоком поварском колпаке. Лицо у неё было сосредоточенное и очень бледное. Обедающие, озабоченные проблемами парковки, начали покидать ресторан в четверть восьмого. Когда Квиллер приехал на ферму Боттса, насколько хватало глаз, по обе стороны шоссе выстроились машины, а вновь прибывающих направляли на отведённые для стоянки участки пастбища. У Квиллера была пресс-карточка, обеспечившая ему место позади молочного сарая. Зрители собирались на дворе перед сараем и не спешили заходить внутрь. Вечер стоял прекрасный, у всех было праздничное настроение. Райкеры уже приехали. — Как «У Оуэна»? — поинтересовались они. Квиллер с удовольствием доложил, что еда была превосходной. — Повариха — новатор, но в меру. Хозяин — мороженая рыба. Если мороженая рыба вам не по душе, приезжайте к ланчу, когда на работе Дерек. — Потом, отвернувшись от Арчи, спросил у Милдред: — Твой чувствительный муж пришёл в себя после унижения публичным вязанием? — Ты ошибаешься, Квилл. Арчи купается в лучах славы. Он даже получил письмо от какого-то фана, механика из Чипмунка. — Надеюсь, что пьеса будет интереснее, чем болтовня перед её началом, — заявил Арчи. — Пошли внутрь. — Занавес поднимается! — крикнул билетер толпе, слонявшейся по двору. Занавеса в театре не было, как не было и спинок у сидений. Ряды скамеек с местами для зрителей занимали один конец сарая, а приподнятая над землёй сцена — другой. Несмотря на то что оформление было очень скупым, публика могла представить себе фешенебельный загородный дом с пристроенной справа террасой. Свет притушили, навязчивую электронную музыку выключили — и пьеса началась: её персонажи упрямо утверждали, что НЛО не более как плод человеческого воображения. Тем временем космический корабль приземляется в розарий (за сценой), заливая всё потоками зелёного света (на сцене). Входит пришелец из космоса, почти семи футов роста. Публика взревела, узнав своего любимого актёра. На нём была военная форма времён Гражданской войны, физиономию обрамляли пышные бакенбарды, — как следовало из его объяснений землянам, он просчитался и приземлился не в том столетии. Для Дерека роль была очень ответственная, он почти не сходил со сцены. Во время антракта, когда публика на несколько минут покинула жесткие скамейки, Квиллер прислушался к комментариям окружающих. Элизабет Харт: Правда, он очень талантлив? Как замечательно он играет! Лайл Комптон: Неужели этот парень никогда не перестанет расти? Арчи Райкер: Пьеса отводит НЛО подобающее им место — страничку юмора в газете. Джуниор Гудвинтер: Я слышал, что билеты проданы на три уик-энда вперёд. Дерек в спектакле явно первенствовал. Все его поклонники были здесь и с восторгом принимали каждую его фразу. Когда закончился последний акт и деревянные стены старого сарая перестали дрожать от громовых аплодисментов, на двор высыпала толпа довольных зрителей. Джуниор схватил Квиллера за локоть: — Как насчёт ланча завтра — поговорим на профессиональные темы? Есть несколько идей — хочу посоветоваться. — Приезжай в Мусвилл за мой счёт, — ответил Квиллер. — В два часа у меня назначено свидание в Фишпорте. Встретимся «У Оуэна» и посмотрим Дерека в другой роли. Потом Квиллер наткнулся на Арчи, который ждал Милдред возле стрелы, указывающей на переносные туалеты за сараем. — Если не считать жестких сидений, что тебе не понравилось в спектакле? — спросил Квиллер. — Боюсь, что он ещё больше разожжёт лихорадку по поводу НЛО! Люди просто обалдели, и моя жена — в первых рядах. — Я вежливо выслушиваю их разговоры, — заметил Квиллер, — но, конечно, ничему не верю. — А я уже перестал быть вежливым. Хватит! Тулуз сидит и смотрит на небо, как любой кот, а Милдред утверждает, что он высматривает пришельцев… Вон она идёт. — Извините, что заставила ждать, — проговорила жена Арчи. — Была длинная очередь. Квилл, не хочешь ли заскочить к нам перекусить? — Спасибо, но я хочу побыстрее сесть за рецензию, пока всё ещё свежо в памяти. — Мы припарковались в полумиле отсюда, — сказал Арчи. — А ты? — За сараем. Привилегия рецензента. — Счастливец, пёс! Я руковожу газетой и должен идти пешком полмили! — Предлагаю сделку, — произнёс Квиллер. — Ты пишешь рецензию, а я отвожу тебя к твоей машине. Сделка не состоялась. Чего Квиллеру больше всего не хватало из прошлой журналистской жизни в Центре, так это нескончаемых разговоров на профессиональные темы — в редакции, у автоматов с прохладительными напитками, в буфете, в пресс-клубе. Вот почему он с нетерпением ждал субботнего ланча с главным редактором. Джуниор, со своей стороны, рад был обменяться мыслями с журналистом, который являлся не только другом, но и, если уж на то пошло, спонсором газеты. Квиллер приехал на стоянку ресторана «У Оуэна» в тот момент, когда Джуниор выходил из своей машины, и они вошли в заведение вместе. — Вот это класс! — воскликнул Джуниор, когда Дерек приветствовал их. — Вчера ты отлично сыграл, — сказал Квиллер. — Сумел свести воедино невероятный абсурд и достовернейшую реальность. Когда они уселись, Джуниор спросил Квиллера: — Как ты считаешь, эта пьеса приглушит истерию по поводу НЛО в Мусвилле? Ты ведь знаешь, какие они здесь. Нам не хотелось бы привлекать внимание телевизионщиков и крупных газет из Центра. Они готовы ухватиться за любую диковинную историю про деревенщину вроде нас. Но Арчи наложил запрет на публикации о таинственных объектах в небе вовсе не поэтому. У него к ним личная неприязнь. — А как ты, Джуниор? — Я не имею на сей счёт твердых убеждений, но считаю, что мы должны сообщать о реакции жителей побережья, присовокупляя несколько ссылок на Пентагон и другие официальные источники, чтобы бросить свет и с другой стороны. Подали напитки — красный спритцер[14] и «Скуунк» — и Квиллер, подняв стакан, провозгласил тост: — За здравый рассудок, если таковой ещё остался! — О чём будет твоя следующая статья, Квилл? — Тысяча слов о дневнике прабабушки Лайзы Комптон. Марк Твен в конце девятнадцатого века заезжал сюда читать лекцию, и она им увлеклась. Они никогда не встречались, но перед его усами она устоять не сумела. — Горяченькое блюдо для семейной газеты, — сухо проговорил Джуниор. — Один интересный факт: до тысяча девятисотого года считалось, что таинственные объекты в небе, о которых сообщали газеты, появляются из мира духов… Ты посмотрел меню, Джуниор? Давай заказывать. Помимо поэтических вариаций на стандартные для ланча кушанья в меню значилось фирменное блюдо: Попробуйте наш картофель на вертеле! Без единого изъяна, все одинаковые, в двадцать унций весом картофелины из Айдахо, испеченные на вертеле и сервируемые у столика с тройным гарниром. Выберите один соус, одно сопутствующее блюдо и один гарнир. Газетчики принялись добросовестно изучать прилагаемый список. Соусы: маринара, болоньезе, альфредо, рататуй, куриное карри, йогуртовый с травами и анчоусами. Сопутствующие блюда: соте из грибов портобелло, кольца красного лука, спелые сливы без косточек, гарбанцо (белые бобы) с чесноком, соте из куриной печенки, тофу на гриле. Гарниры: тертый сыр пармезан, жареные орехи кешью, мелко нарезанная морковь с каперсами, кусочки свежего кокоса, тертый сыр стильтон, сметана с зелёным луком. Изучив список, Джуниор заявил: — Устрашающе, чтобы не сказать больше. Не могу поверить, что это происходит в Мускаунти. — А всё Дерек, — сказал Квиллер. — Вот что бывает, когда мальчика посылают учиться в колледж. — Чего бы мне действительно хотелось, так это сандвича с ростбифом.