Начальник орбитальной базы одернул мундир и последовал совету пилота. Дверь вновь закрылась. Джерри еще несколько секунд смотрел ему вслед, потом развернулся и пошел к себе в каюту. Его постоянно окликали сослуживцы, трясли руку, хлопали по плечу, поздравляя с успешным завершением вылета. Он улыбался и кивал, стараясь не выказывать усталость. Для них он сегодня был героем. Связавшись с Лембовски и узнав, что Люка перевели в планетарный госпиталь, пилот нажал сенсор, включая горячую воду, подождал, пока пар начнет наполнять кабину, затем шагнул под обжигающе-горячие струи, намылился целиком, смыл пену и запрокинул голову, наслаждаясь теплом воды. Пар все клубился. Джерри дождался того момента, когда дышать стало совсем невозможно, и только тогда вышел. После жаркого пара воздух в ванной показался прохладным. Пилот энергично растерся полотенцем и, даже не одеваясь, рухнул на койку. Он проснулся ближе к ночи оттого, что замерз, натянул одеяло, но сон уже не шел. Джерри долго смотрел на глянцевый белый потолок, свет так и не выключил, впрочем, это ему никогда не мешало. В голове постоянно возникали события этого дня. Его безумный маневр, позволивший подцепить вращающийся пилотник Люка, разговор с командующим военными силами объединенных галактик. Джерри не сомневался, что до трибунала дело все-таки не дойдет, но, по сути, маршал-протектор был прав: капитан Райс не исполнил приказ командования. И если начнется расследование, то наверняка его дроида будут проверять. Надо создать резервную копию и стереть все лишние программы. Пилот вздохнул: придется неделю терпеть за спиной совершенно бездушный агрегат. Впрочем, кто сказал, что его вновь не отстранят от полетов. Слишком уж много людей хотят этого. Поняв, что больше не заснет, Джерри встал и оделся. Его браслет мелодично тренькнул. Пилот взглянул и невольно улыбнулся: Анна-Бель спрашивала, ждать ли его сегодня вечером. Просто образцовая жена. Впрочем, если верить слухам, креолки именно такими и были. Он вспомнил саму девушку: дорогой светлый костюм, кажется, кремовый – как и все пилоты, Джерри не только различал оттенки, но и знал названия остальных, не вдаваясь в подробности, – женственная фигура, грациозные движения, тщательно уложенные волосы, ухоженные руки, белоснежная, несмотря на яркое солнце Креолы, кожа. Анна-Бель была образцовой. Ну, почти образцовой. Пилот невольно усмехнулся, вспомнив их поспешную свадьбу. «Боюсь, что нет, – надиктовал он сообщение. – К сожалению, я вынужден остаться в казармах». Ответ пришел почти сразу, словно все это время она сидела и ждала, когда он соизволит уведомить ее о своих планах. «Жаль. У меня на ужин огромная пицца». «Боишься, что не справишься?» «Боюсь, что справлюсь… и потолстею». «Устрой пробежку». «После того, как сегодня стерла себе ноги? Спасибо, нет». Пилот улыбнулся, представив ее сидящей у него за столом и жующей пиццу. Наверняка несколько капель томатного соуса останутся на губах, и их можно… Джерри вздрогнул, приходя в себя. Похоже, сегодняшний стресс оказался более серьезен, чем он полагал. Пилот решительно встал с постели, надел спортивный костюм и направился в спортзал: в отличие от своей милой квартирантки, он не собирался пребывать в праздности. Беговая дорожка была свободна, и пилот, которому было абсолютно все равно, чем заниматься, направился туда. Тренажер стоял у самого панорамного окна-иллюминатора, сейчас скрытого щитками. Предыдущий бегун транслировал одну из программ – симуляторов бега, которая полностью погружала человека в выбранную им среду, будь то парк или берег океана. За годы службы на орбите Джерри выучил эти программы наизусть, поэтому просто раздвинул щитки, полюбовался мерцанием звезд и побежал. Дорожка автоматически подстроилась под его темп. Через какое-то время тревожные мысли отступили. Пилот включил себе мелодию – что-то странное: медленные клавишные, перемежавшиеся энергичными ударными, затем глубокий женский голос затянул какую-то песню, слов он не понял, но, скорее всего, песня была о любви. Внезапно песня оборвалась, а в наушниках раздался голос Уолкера, вызывавшего капитана Райса в кабинет. Прекрасно понимая, что ничего хорошего ждать не приходится, Джерри спрыгнул с дорожки, быстро прошел в каюту, привел себя в порядок и поспешил к полковнику. Полковник был один. Он хмуро взглянул на капитана, отметил еще влажные после душа волосы, но делать замечаний не стал. – Капитан Райс, вы понимаете, что за сегодняшнее неповиновение вас могли отправить под трибунал? – начал он. «Могли» – значит, не отправят. Джерри едва заметно выдохнул – перспектива нахождения на гауптвахте его не радовала. – Да, сэр! – И только ваш удачный маневр, я бы даже сказал лихачество, спасло вас от этого. – Да, сэр! Уолкер нахмурился еще больше. – Маршал-протектор дал мне понять, что не хочет поднимать шумиху по этому поводу. Тем не менее будет произведена проверка. Пока что ваши полеты отменены. – Только мои? – Джерри постарался, чтобы голос звучал как можно более равнодушно. – Нет, всего звена. Маршал отменил учения до окончания расследования. Ангар опечатан его личной печатью. – А дроиды? Уолкер взглянул на него: – Заберите свою железку домой до окончания расследования и сделайте резервные копии ее системы. – Сэр… – Бродяга, думаете, я не знаю, почему вдруг именно у вас появились помехи связи с базой? Причем именно тогда, когда вы, одержимый порывом рыцарского идиотизма, направлялись к пилотнику О’Нила? – Спасатели бы не успели подойти. – Джерри не стал возражать. – Знаю. Именно этот факт, как и то, с каким блеском вы провели операцию по стыковке двух аппаратов, только поступивших на вооружение, склонили маршала на вашу сторону. Пилот усмехнулся, прекрасно понимая, что маршал-протектор просто старался избежать скандала, который неминуемо бы разгорелся, начни трибунал свою работу. – На вашем месте, капитан, я бы не радовался. – Полковник принял его усмешку за браваду. – Хотя вы и представлены к награждению, но маршал особо настаивал на вашей переаттестации в отношении знания воинского устава… И можете не закатывать глаза, капитан! Я совершенно согласен с командующим! – Знаете, сэр, мне это почему-то напоминает военную школу и задание сто раз написать в тетрадке: «Я никогда больше не буду так делать», – не выдержал пилот. – Рад, что мне не надо объяснять вам необходимость вашей переаттестации! Исполняйте! – Есть! – Джерри, понимая, что дальнейшие возражения лишены смысла, щелкнул каблуками. – Разрешите идти? – Идите. Кстати, поскольку учения отменены, можете спокойно вернуться домой и подготовиться к переаттестации, к тому же вас там жена ждет… – В голосе полковника промелькнула издевка. – Вы правы, – при мысли об Анне-Бель пилот невольно улыбнулся, – она ждет. Глава 10 Анна-Бель прождала ответа от Джерри около получаса. Она так и не поняла, почему вдруг их общение резко оборвалось. Возможно, пилота куда-то вызвали, ей не хотелось думать, что он просто решил не отвечать. На планете, где у нее не было друзей, даже простое человеческое общение, не говоря уже о поддержке, которую ей оказал синеглазый пилот, было большой удачей. – Вот так бывает, – пожаловалась она грифону, сидевшему в клетке. Тот наклонил голову и посмотрел на нее янтарно-желтым глазом, затем поскреб передней лапой о дно. – Интересно, что ты пытаешься мне сказать? Тебе надо выйти? Грифон радостно расправил крылья и заклекотал. Анна-Бель вздохнула: – Хорошо, пойдем. Она легко надела ошейник и пристегнула поводок. К ее удивлению, зверь вел себя безукоризненно до тех пор, пока они не вошли в парк. Вернее, пока грифон не вмешался в драку. Виноват был не Флаффи, а его сородич, более крупный, толстый и какой-то несуразный. Второго грифона выгуливал шарообразный гуманоид в неряшливой одежде. Больше всего девушку потряс цвет его кожи: землисто-серый, с огромными порами, напоминавшими кратеры на Иоле – маленьком спутнике Креолы, освещавшем планету по ночам. Гуманоид был одет в ярко-желтый костюм и черные остроносые туфли, похожие на лыжи. Разглядывая этого уникума, Анна-Бель пропустила момент, когда его зверь сорвался с поводка и с сердитым клекотом кинулся на Флаффи. Девушка ахнула и попыталась подхватить своего грифона на руки, но Флаффи ловко увернулся и, распахнув крылья, пошел в атаку сам. Они схлестнулись так, что перья полетели во все стороны. – Флаффи! Флаффи! – Анна-Бель попыталась отозвать зверя, но он не слышал, поглощенный битвой. Она повернулась к гуманоиду: – Да уберите же своего грифона! – И лишиться такого занимательного зрелища? – пробулькал тот, шлепая жирными, как у жабы, губами. – Вот еще! Несколько человек подошли ближе, с интересом посматривая на драку, но помогать никто не стал. Анна-Бель попыталась растащить зверей сама, но получила лишь несколько достаточно болезненных и глубоких царапин от когтей. – Даже и не пытайся! – Гуманоид явно насмехался. – Все, каюк твоей шавке. Девушка хотела возразить, но клубок перед ними вдруг распался, и все увидели, как Флаффи, поднявшись в воздух, кружит над обидчиком, постоянно клюя его. Тот попытался огрызаться, но вдруг взвизгнул и стрелой понесся к хозяину, на его спине появилась страшная рана. – Флаффи! – Анна-Бель поймала все еще болтающийся за зверем поводок. – Ты как? Тот радостно заклекотал, подтверждая, что с ним все в порядке. – Нет, ну ты погляди, а?! – вдруг заорал гуманоид. – Что твоя тварь сделала! – Что? – Девушка зло посмотрела на него. – Ваш грифон напал первым! Он был без поводка! – Чушь! – Гуманоид наконец пристегнул своему зверю поводок, вернее, цепь с кожаной ручкой. Девушка заметила, что несколько звеньев на ней были погнуты. – Мне теперь его лечить, деньги тратить! – Две минуты назад вас это не останавливало, – сквозь зубы процедила Анна-Бель, она терпеть не могла таких нахалов. – И ваш грифон напал первым! – Да ты че-о? – Гуманоид издевательски протянул «о». – Чем докажешь? Девушка оглянулась на собравшихся вокруг зевак, те сразу же куда-то заторопились. – То-то же! Короче, сто пятьдесят коинов, и я не вызываю полицию! Это была внушительная сумма. Назови этот гуманоид меньшую цену, возможно, Анна-Бель и заплатила бы, лишь бы побыстрее закончить эту безобразную сцену и вернуться в квартиру. Но в свете последних событий сто пятьдесят коинов были для нее целым состоянием. – Полицию вызываю я, – твердо заявила девушка, хотя при мысли о том, что придется объясняться со стражами порядка, внутри все сжималось от страха. – И немедленно! Гуманоид, поняв, что шантаж не сработал, предпочел уйти, выкрикивая ругательства. Анна-Бель еще раз осмотрела Флаффи, убедилась, что с ним все в порядке, и побрела домой. Сейчас она действительно жалела, что уехала с Креолы, там никто не посмел бы с ней так разговаривать. На ее родной планете мужчины всегда вежливо относились к женщинам, подчеркивая, что они – слабые и глупые создания, способные лишь украшать дом и заботиться о семье. При воспоминании об этом девушка постаралась успокоиться. В конце концов, ничего с ней не случилось, не считая нескольких весьма болезненных царапин, но на душе все равно скребли кошки. Неприятности – словно специально! – сыпались одна за другой. Девушка добрела до квартиры и обнаружила, что Джерри, обещавший остаться на базе, все-таки приехал. Он стоял у окна в комнате и разговаривал с кем-то по функционалу.