Звук удара сопроводился криком боли. Тот, кому непосчастливилось встать между Владыкой и дверью полетел в стену, прилегающей к моей комнате. От встречи тела со стеной трещина змейкой поползла до потолка. А в следующее мгновение в комнату влетел Владыка. Сначала в комнату влетела сорванная с петель железная дверь. Та, описав дугу, с гулким свистом влетела в окно, снеся железную решетку вместе с оной. А уж затем Владыка огненным бураном вплыл в комнату. И про огненную стихию была не метафора. Он реально был охвачен огнем словно мантией. Тогда понятна причина обмороков некоторых особ. Потому что зрелище было не для слабонервных. Алая стихия взревела громче стоило Владыке посмотреть не меня. — Ой! — пискнула я и задрала одеяло до макушки, авось спасет. Не спасла. С той стороны кровати одеяло рванули на себя. Владыка стоял злой и сжимал его в руках. Хоть не горел уже хорошо. Но комнату тут же охватил запах гари. Это оказывается одеяло горело. Владыка обратил таки внимание на постельную принадлежность. Горящая ткань была тут же выкинута в окно в след за дверью и решеткой. — Здрасте, — что-что, а родители воспитали меня вежливым человеком. Так что здороваться даже с козлами мне не чуждо. В ответ на меня зарычали. — Фи! — сморщила носик. — Твой дядя тебя только подлым убийствам обучил, а о манерах забыл? В комнате снова неприятно запахло. Но уже горящей древесиной — Владыка оказался горячим парнем. И никакого эротического подтекста. На сей раз горела уже кровать. Сигнализация под потолком жалобно запищала. Холодный душ оказался в самый раз для остужения некоторых огонь неконтролирующих. Пламя потухло в миг. И в это же мгновение лицо Владыки изменилось. Исчезло звериное выражение лица, огонь в глазах потух, как спичка на ветру. Прямо на глазах из хищного зверя он становился домашним котом, добравшегося до кувшина сметаны. Взгляд потеплел, черты лица смягчились, уголки губ растянулись в плотоядной улыбке. Эти губы медленно облизнули. Размышляя о причине нестандартного поведения данного козла, я проследила за его взглядом и наткнулась на… — Твою мать! — из-за непредвиденного душа тонкая рубашка намокла, а я еще и без нижнего белья. Сгорая от стыда, мне только и оставалось, что прикрыть грудь руками. Топот многочисленных ног отвлек от созерцания намокшей рубашки в области груди. Звериный рык окончательно перепугал целую свору солдат и одну землянку. Владыку снова охватило пламя. Если солдатам удалось молча ретироваться, то куда деваться мне, прижатой к кровати пылающим телом и с зажатыми в лапе руками? Хорошо, что огонь не обжигал. Горящий Владыка наклонился ближе, накрывая мои приоткрытые губы жестким поцелуем. Тем временем свободной рукой Владыка исследовал то, что было под рубашкой. А конкретно под намокшей частью! От возмущения я задергалась под козлом. Но он словно этого не замечал, продолжая лапать мою грудь рукой. — Моя! — прорычали мне в губы, обжигая их. — Все твое в туалете! — разозлилась я. Владыка тут же отстранился от моих губ, выпячив свои страшные глаза. Опять сработала противопожарная система. Но а сей раз на вой сигнализации никто не бежал. А хотелось бы! — Не понял? — Владыка отошел от шока. — Во-первых, я твоя собственность, — жуть как руки чесались вытереть губы, но Владыка вцепился в них мертвой хваткой. — Во-вторых, убрал руки козлина! — Ты моя вещь! — у кого-то сдали нервы. — Дешевка, которая не стоило тех больших денег, что я выплатил за тебя. Ты не имеешь ни права выбора, ни собственного мнения. Обидно. Очень. Прям до слез. Я крепко зажмурила глаза, скрывая предательскую влагу. Но одна маленькая капелька все таки пробежала сквозь небольшую щелочку и скатилась по щеке — Тебе только нужно попросить прощения, — горячий язык прошелся по соленой дорожке. — И я обо всем забуду. Спешу и падаю! Да, мне было страшно. А кто не боится умереть. Но у человека есть особенность — у него пропадает желание жить, когда он лишается самого дорогого. Для меня это были Нана и друзья. И Нокт. Черт, ну почему все так обернулось? Стоп. Мысли опять побежали не в у сторону. Я буду цепляться за жизнь! Не за ее подобие! Владыка еще пожалеет, что оставил мне жизнь. — Козлина! — судорожно выдохнула я. — Черта с два я встану перед тобой на колени и умолять о прощении! Мне противно даже от того, что в тот день ты прикрыл меня от обломков стены. Мимолетная, напускная добродетель не повод думать о тебе как о хорошем человеке. Я каждый день слышала о твоих делах. О погубленных по твоей прихоти ни в чем не повинных. О сожженных городах и разрушенных планетах. В глазах Владыки ревел огонь, набирая обороты при каждом моем слове. Но меня понесло и было уже не остановить. — Как ты выразился в тот день? "Но будь уверена — это все ложь. Я не такой, каким они меня видят". Чушь собачья! Все несчастные видели тебя наизнанку, твою истинную суть. Твой дядя вдолбил в тебя, что только путь, проложенный кровью, приведет к миру и порядку? Трижды "Ха!" Я ни разу не пожалела о том, что вступила к Воительницам! В лагере повстанцев я видела до чего довело народ твое правление. Разрушенные мечты и семьи, загубленные жизни. Многие просыпались утром, всю ночь терзаемые кошмарами. И поэтому я сделаю все, чтобы тебе несладко жилось! В добавлении к своим слова я плюнула ему в самодовольную рожу. Попала прямо в глаз. — Тварь! — тихо сказал он, платком вытирая слюну. От его тона по телу пробежали мурашки. Я говорила, что мы русские — безбашенные? Да? Ну тогда я еще раз повторюсь! В голову бил адреналин от высказанных слов. И ни о чем не жалела. Пусть хоть казнит собственноручно. Мне принесло некое удовольствие, что я смогла высказать все это ему в лицо. — А известно ли тебе, — угрожающе рыча, произнес рогатый, — что предшественник дяди — Харван Грэдс — превратил нашу планету в рабскую. Коориянцев вообще не считали за разумных существ, нас нанимали только для грязных работ. С большим трудом найденные минералы и руды он продавал почти даром нашим, как он их называл, союзникам, хотя наш народ тоже нуждался в них. Изначально в состав Коории входило три планеты, ТРИ, но из-за слабо развитой армии примитивные народы захватили две планеты. И что же союзники? Он просто смотрели на все это и сочувственно мотали головами! Вся моя боевая спесь куда-то улетучилась в миг. — Он не мог адекватно смотреть на ситуацию! И причиной этому была полудохлая любовница и ее бастард, из-за которых мой род вырезали до третьего колена! Мне повезло, что в тот день дядя забрал меня в экспедицию за три световых года от сюда. Не в силах больше это слушать, я попыталась вырвать руки из стальной хватки. Но куда там? — Больше сказать нечего? — Владыка искривил губы в горькой улыбке. — А моя родная планета тут при чем? — честно признаться, слова Владыки превратили мои мысли в кашу. — Что сделали тебе земляне? Земля вообще находилась совсем в другой Галактике. Мои руки наконец отпустили, а сам Владыка выпрямился, перестав нависать надо мной. — Я не хотел, чтобы на любой другой планете, повторилась та же история. Поэтому я решил взять слабые планеты под свое крыло. — Как-то неправильно бороться с рабством, надевая на людей рабские ошейники. — До этого бы не дошло, если бы повстанцы не вмешались! Они видели в дяде и мне большую угрозу. С чего бы? Мы всего лишь повысили цены на редкие ископаемые, и защищали свои территории. В течении трех месяцев проводились реформы в армии, мы строили заводы по выпуску новых вооружений для нашей защиты. И вскоре дядя отвоевал те планеты, что принадлежали нам. Бывшим союзникам все это не понравилось. И они пошли на нас войной. Но как оказалось, за те три месяца наши ученые добились большего прорыва в военной индустрии, используя наши редкие ресурсы, чем они. Поэтому нам удалось быстро, без особых потерь одержать победу в войне. А когда дядя стал завоевывать новые территории, чтобы их защитить, варгаллы полезли в то, в чем они не разбираются! Уровень военного развития Коории на тот момент был еще слаб. Нам с тяжелым трудом удалось договориться с кишимовцами о союзе. А они обладали довольно мощным военным арсеналом. Они бы завоевывали планеты — мы предоставляли бы населению кров, еду работу. Но эти пернатые не подумали своими куриными мозгами! Они затеяли очередную битву, тем самым разрушив наш договор с кишимовцами. Варгаллы создали проблему, а мы потеряли сильного союзника! Кишимовцы посчитали, что мы натравили пернатых на них, подумали, что мы не хотели выплачивать им очередную долю от завоеванных земель. К каким Первородным я сейчас тут перед тобой оправдываюсь! Стража! На его крик прибежала та группа стражей, что примчалась на вой сирены. Владыка поднялся со с кровати. Стремительно шагая он направился прочь из комнаты, на ходу бросая: — Ты ещё пожалеешь о своих словах, землянка! Вы двое, с глаз моих эту девчонку. Отвести её на нижний этаж, в подвал где подыхает её эйла, и заковать в цепи. Никакой еды и воды! *** Меня поместили в одиночную камеру без мебели и окон. Только сырые стены, ржавая решетка и прочные кандалы на руках. Эти самые железки плотно вжимались в кожу. Останутся синяки. И не только на руках. Когда Владыка отдал приказ, те двое стражников, не медля ни секунды, подошли, схватили меня под локти и поволокли, собственно, сюда. За это время меня успели потолкать в спину железными палками, ими же бить меня по ногам. А когда вошли в камеру толкнули в стенку, вышибая весь воздух из легкий. Быстро застегнув на руках цепи, они молниеносно ретировались. Неожиданно накатила усталость. И не удивительно. Из-за переживаний мне не удалось поспать по пути во дворец. В мир грез я уплыла сразу, как только прикрыла глаза. *** Сон. Если бы он был обычным. Когда попадаешь в царство грез не сразу разбираешь ту тонкую грань между реальностью и сном. Сейчас же я была точно уверенна, что уснула в той страшной, холодной и сырой камере. Однако я отчетливо чувствовала острые камни под ногами, капельки плотного тумана скатывались по коже, ветер доносил соленый запах моря и стон… Стон полный боли. На уровне интуиции, особо не разбирая дорогу, я помчалась на этот знакомый голос. Из тумана на встречу летели ветки, оцарапывая лицо, мелкий гравий впивался в ноги. Но я продолжала бежать. Я надеялась успеть. Туман постепенно рассеивался. Оказалось, что я бежала по чахлому лесу. Это место погибало вместе с человеком. Только бы успеть! Наконец уже виднелся песчаный берег. Смутно знакомый, единожды отмеченный в моей памяти. Жуткий шторм крутил частицы песка в воздухе. Мелкие камушки царапали кожу, норовились попасть в глаза. Избегая этого, я прикрыла лицо руками, оставив маленькую щелочку. Это и немного, но помогало. Еще один стон. На сей раз ближе. Точнее слева от меня. Я повернулась к источнику звука. И тут же замерла. От увиденного опустились ослабленные руки, глаза начали щипать горькие слезы. Потому что умирающим человеком была… — Нана! — мой крик утонул в завывании ветра. Преодолевая порывы сильного ветра, я подбежала к умирающей эйле. Ноги подкосились и я рухнула возле ее еле дышащего тела. Руки сами потянулись к ее голове. Дрожащими руками прикасаясь к бледному лицу Наны, я глотала горькие слезы. Что я могу сделать в этой ситуации? Когда Нана сделала последний выдох, я заревела во весь голос. *** В реальность я вернулась резко, словно толчком, от чего закружилась голова. Даже наяву у меня текли слезы, отчего ворот рубашки оказался мокрым. Сквозь пелену слез я увидела тело большого барса в соседней камере. — Нет! — закричала я. Тюрьма заполнилась лязгом цепей, криками и рыданием. Моим. Нана умерла. Я пыталась дозваться до нее и голосом, и мыслями. Но она даже ухом не повела. Не издала ни звука. Она покинула меня, захлебываясь в собственной крови. Солнце уже опустилось за холмы, а слезы все не переставали течь. Почему я не умерла вместе с ней? Вместе с друзьями. Почему я до сих пор жива, хотя в меня стреляли, пытались отравить, тонула в ледяной воде, кто-то даже съесть пытался? В очередной раз меня покидало желание жить. Я потеряла все: родителей, работу, первую влюбленность, родной дом, друзей, Наны. Неужели это мое наказание за все мои ошибки, дурные поступки, грубые слова, которые говорила родителям, когда обижалась? Если это так, то прошу избавьте меня от всего. *** Он стоял возле нужной стены и слышал абсолютно все. При каждом крике его сердце сжималось. При судорожных рыданиях ему хотелось вбежать в тюрьму, перестрелять всю охрану, освободить ее и увезти на далекую планету подальше от всех. Почему он вернулся во дворец после провала? Что делать дальше? Почему ему тоже больно? С каких пор он так привязался к этой землянке? А привязанность ли это или это что-то другое? Почему он все время думает о ней, ее красивых глазах? "Обычные глаза" — говорил он себе. Но что-то в них привлекало его. И не только глаза. Наблюдая за ней исподтишка, он невольно прислушивался к ее голосу, любовался ею. Казалось бы, обычная землянка. Но что-то цепляло его. Но что? Вопросы и вопросы. Одни вопросы, на которые он не знал ответа. Когда-то родные стены теперь казались мрачными непреступными исполинами. Придется применить необычайную ловкость, чтобы забраться на стену и оставаться незамеченным в самом дворце. Угораздило же его в то утро отправиться по ее следу и попасть прямо в руки повстанцам. И ради чего он вообще пошел за ней, спрашивается? Увидел же, что ее нашли, вернули, она теперь в тепле и уюте. Надо было к священнику вернуться. Так нет же! Он дождался удобного момента, поговорить хотел. А она закричала. Его и поймали. Еще и избили, оставляя синяки и сломанные кости. Благо современные медицинские технологии творят чудеса и от тех последствий не осталось и следа. Он обернулся, рассматривая тех отважившихся, кто посмел пойти против Владыки. — Все поняли свои роли? В ответ ему молча закивал весь его небольшой отряд. — Тогда по местам, — короткий приказ и неприметная группа растворилась в ночи. ***